***
Конец рабочей недели подкрался незаметно, заставляя вспомнить об обещанном родителям ужине. Прохладное ноябрьское утро уже привычно озарило пасмурный Лондон. Пробуждение в объятиях любимого человека задавало тон настроения на весь день, и Рюджин сильнее прижалась спиной к теплому стану позади. Время близилось к полудню, но казалось, этот факт был максимально посредственным, бессмысленным. Время останавливалось в руках обворожительной рыжеволосой девушки. И Рюджин в очередной раз не находила в себе сил отпрянуть и начать новый день без дозы утренних тисканий. В голове в тысячный раз всплыл образ их первого знакомства, первого свидания, первой ночи будучи в браке, и на душе вдруг стало еще теплее, спокойнее, безопаснее. Йеджи была её безопасностью, а она – её. Они познакомились семь лет назад на вечеринке Черен в честь Хэллоуина. Тогда существование было беззаботным, студенческая жизнь только набирала свои обороты, гормоны бушевали на полную катушку. Костюм младшей, который буквально состоял из куска ткани под названием "открытое боди", и сапог на высоком каблуке не смог оставить Хван равнодушной с первого взгляда. Будучи старше на год и под легким действием алкоголя, Йеджи взяла силу воли в кулак и с помощью максимально глупого подката завела диалог с Рюджин, которая сразу же оценила её старания. Слово за слово, свидание за свиданием, и спустя три недели Шин предложила старшей стать её дамой сердца. Испытание университетской загруженностью не прошло даром, и практически сразу после выпуска Йеджи поняла, что ни под каким предлогом не будет готова отпустить эту девушку из своей жизни. Во время первого совместного отпуска на Бали Хван по канонам романтики сделала младшей предложение руки и сердца. Предложение, от которого та была не в силах и не желала отказываться. Сейчас у обеих был стабильный заработок, квартира и охапка совместных воспоминаний. Йеджи выбрала путь прокурора, успешно продвигаясь по карьерной лестнице после окончания университета, в то время как Рюджин была управляющей премиального ресторана корейской кухни в лучшем районе Туманного Альбиона. Родители младшей – влиятельные корейцы за границей, отсюда и такой подарок в виде собственного ресторана для любимой дочки. Родители Шин в целом любили баловать единственную дочь с самого детства, но это не помешало ей вырасти воспитанной, знающей меру и силу экономии девушкой, уважительно относящейся к каждому пенсу. На свадьбу мистер Шин даровал молодоженам квартиру в престижном районе Мейфэр, но, сославшись на излишнюю роскошь в округе, пара продала и купила недвижимость в менее люксовом, но по-своему элитном и тихом районе Найтсбридж. Зная, на какие подарки способны родители Шин, стоило ожидать поистине чего угодно. Казалось бы, всего лишь годовщина, но такие щедрые люди не скупились на своих детей. За семь лет знакомства Йеджи успела стать не менее любимой "дочкой", на которую тратились наравне с родной наследницей. Радушие старших всегда грело душу Рюджин, видеть, как тепло собственные родители принимали в семью любовь всей её жизни, было бесценно. – Дорогая, ты скоро? Из спальни послышался голос брюнетки, которая к тому моменту же была готова выдвигаться. Мама написала, что они уже выехали, поэтому им стоило поторопиться. – Минуту и я готова. Поездка заняла двадцать минут благодаря Рюджин и её любви к скорости, но даже несмотря на это она была аккуратным водителем, который ценил комфорт своих пассажиров. На входе хостесс миловидной внешности услужливо провела их к столику в отдаленной части ресторана, где их уже ждали родители Рюджин. Ужин проходил отлично, в связи с загруженными графиками обеих сторон они успели соскучиться и оттого без умолку болтали за приятной трапезой и бутылкой красного полусухого. – Три года, подумать только. Еще недавно Рюджин подходила ко мне с просьбой научить готовить мой фирменный кальгуксу, а теперь придумывает собственные рецепты, чтобы впечатлить Йеджи. Что ни сделаешь ради любимого человека. – Мам! Смущение все еще преследовало брюнетку, особенно в моменты, когда мама делилась нелепыми историями из прошлого с её женой. Хван лишь мило улыбалась, аккуратно поглаживая чужую ладонь под столом, изредка сжимая. – Теперь я понимаю, почему каждый раз она так старательно подходит к готовке. Разговор снова ушел в русло воспоминаний, пока отец семейства не обратил на себя внимание за столом. – Девочки, у нас есть подарок. Мне кажется, мы вам чего только не дарили, поэтому надеемся, что вы проведете время с пользой. Рюджин забирает из рук отца конверт, скептически поглядывая на каждого сидящего за столом. Заглядывает внутрь и видит… два билета в театр? – Боже… Йеджи забирает из рук брюнетки конверт, внимательно разглядывая билеты. Представление балета "Лебединое озеро" назначено на среду следующей недели, места куплены в центральной части балкона второго этажа главного оперного и балетного театра Англии Ковент-Гарден. – Мы купили вам места в королевской ложе. Обе округляют глаза по пять рублей от такой новости. Они будут отделены от всего театра, и никто не посмеет помешать за просмотром представления? – Спасибо, мама, папа.***
До выхода из дома оставалось полчаса. Йеджи снова пропадала в гардеробе, пока младшая делала последние штрихи укладки и макияжа. Закрепив хлястики на лаковых босоножках со шпилькой, образ был дополнен ванильно-пудровыми аккордами новой парфюмерной воды – подарок Хван на годовщину. Младшая в последний раз оглянула себя в зеркало, улыбаясь красивому отражению. Дойдя до гардеробной, брюнетка впала в минутный ступор. Стоя перед зеркалом, Йеджи открывала вид на оголенную спину сквозь огромный вырез вечернего платья шоколадного цвета. Ноги сами повели Шин к старшей. Подойдя вплотную, руки мигом окольцевали стройную талию. Нос прошелся по шелковым локонам, черпая запах ароматизированного шампуня. Так пахла её любимая женщина, её семья, её дом. Йеджи обернулась в чужих объятиях, тут же ахая. Рюджин выглядела бесподобно в этом алом платье до пола, идеально обвивающем широкие бедра. На одном плече отсутствовал рукав, открывая вид на молочную кожу и выпирающие ключицы. Желание примкнуть губами с целью оставить свежие поцелуи на нетронутых участках затуманивало здравый разум. Резко захотелось остаться дома и провести вечер в компании сочных губ и чувственных оргазмов. – Детка, ты выглядишь бесподобно. – Могу сказать о тебе то же самое, Рюджин. Тебе неимоверно идет красный. – А тебе, как оказалось, шоколадный. И усмири своего зверя, иначе мы не успеем в театр. Рюджин усмехнулась потухшему огоньку в глазах напротив, взамен оставляя поцелуй на чужих губах и поглаживая голую спину. Эта женщина была невероятно чарующей, она заставляла жилы кипеть любовью и вожделением. Хван Йеджи была смыслом её жизни. В фойе здания толпились люди, очевидно ожидающие представления. Все оттенки цветовой палитры то и дело пестрили на нарядах посетителей. Температура воздуха стремительно повышалась, отчего Рюджин взяла рыжую под руку, уводя к лестницам на балкон. Вид из королевской ложи открывался неописуемый, боковые ложи и партер снизу амфитеатром стелились с их мест. Сама ложа подразумевала вместимость до пяти человек, но к началу балета она так и не заполнилась, заставляя девушек мысленно выдохнуть в облегчении. В зале гаснет свет, оповещая всех посетителей о начале представления. – Мама в детстве рассказывала, что эту постановку должен увидеть каждый. Хван шепчет своей любимой на ухо, дабы не нарушить интимность атмосферы. Рюджин сладко улыбается, переплетая пальцы на ладонях. – Я рада, что могу разделить этот момент с тобой. Печальная мелодия гобоя перерастает в тревожную, с гулом литавр и тромбонов. На сцене появляются танцоры и танцовщицы, под удручающую музыку раскрывая сюжет. Злой гений превращает Одетту в лебедя, следом действие перемещается во дворец принца Зигфрида, повествуя в танце о пире, вальсе и встрече с матерью юного наследника. Сцена кончается танцем с кубками, а появившаяся стая лебедей манит Зигфрида за собой, и он попадает на затерянное озеро. Рюджин увлеченно следит за действием каждой сцены, в антрактах активно обсуждая балет с рыжеволосой, прогуливаясь по просторам театра. Профессионализм танцовщиц поражает, каждое движение завораживает зрителя с новой силой. Мама Йеджи действительно не врала, когда говорила про постановку те слова. Начинается третья сцена. Рюджин снова погружается в представление, пока эпизод сборов в замке сменяется танцем кордебалета и карликов. К этому моменту старшей откровенно наскучивает столь долгое пребывание в театре. Громкая музыка слишком давит на сознание. Йеджи смотрит на Шин, надеясь увидеть в её взгляде похожую скуку, но та на удивление совсем не обращает внимание на окружающую обстановку. Старшая шепотом спрашивает об упущенных деталях сюжета, на что Рюджин слегка отмахивается, прося обратить внимание на сцену и смотреть внимательнее. Через десять минут Хван не выдерживает. Доставать телефон крайне неэтично, но и сил следить за сюжетом уже нет, нужно отвлечься. Правая ладонь тянется к чужому бедру, которое осталось открытым благодаря высокому вырезу на бархатном платье. Поначалу она просто водит рукой вверх-вниз, пытаясь отвлечься самой и заодно переманить Рюджин на темную сторону безразличия к действию на сцене. Попытка терпит крах, младшая не смыкает глаз с танца принца Зигфрида с шестью невестами. Такое поведение порядком раздражает рыжеволосую, но принимать поражение она не собирается. Брюнетка сама подписалась на эту рискованную выходку. Йеджи начинает мягко поглаживать бедро. Она переходит на внутреннюю сторону, параллельно шепча в ухо брюнетки. – Интересно? Рюджин кивает, слегка оборачиваясь на томный голос слева. Что с ней? Игривая ладонь поднимается к сокровенному месту, заползая прямиком к кромке сетчатых трусиков. – Прям-таки интереснее меня? Указательный палец аккуратно проходится по прикрытому участку, ноготком задевая чувствительный нерв. Наконец видит реакцию младшей, когда та еле слышно скулит сквозь стиснутые зубы. Такое не может не радовать Йеджи, которая все-таки смогла сбить с толку увлеченную представлением девушку. И тот факт, что они в полном отдалении, скрыты от чужих глаз, только на руку. – Йеджи, что ты делаешь? Упомянутая делает максимально невинную мордочку, будто само воплощение ангела. – Не понимаю, о чем ты. Продолжает стимулировать клитор сквозь полупрозрачную ткань, пока чужая ладонь смыкается на её запястье с призывом остановить эти игры. Такая красивая, когда уязвима. – Прекрати. Хван хитро смеется около ушной раковины, не сдерживая себя от случайного укуса мочки. Рюджин уже не обращает внимание на парный танец Зигфрида и Одиллии, полностью растворяясь в накрывающем возбуждении. Она все еще хочет продолжить улавливать нить сюжета, все еще злится на Йеджи за то, что отвлекает её, но желание получить разрядку нагло берет верх над разумом. Ноги самовольно раздвигаются, и старшая победно улыбается. – Хочешь, чтобы я прекратила? Шин не отвечает, надеясь на телепатические возможности её возлюбленной. На этот раз Йеджи позволит ей увильнуть от ответа, но не в следующий. Палец ловко отодвигает в сторону мешающее белье и рыжая шумно выдыхает. Ну конечно, младшая успела намокнуть за такой короткий срок, но каждый раз она удивляется не меньше, чем в предыдущий. – Тебя настолько сильно возбуждает мысль о том, что я хочу тебя в театре? Йеджи знает, какой эффект оказывают на младшую грязные разговоры во время прелюдий, и умело этим пользуется. Шин запрокидывает голову на спинку сидения, открывая шею для искусных терзаний старшей. Влажные губы выцеловывают каждый миллиметр ароматной кожи, аккуратно покусывают и зализывают после, пока палец круговыми движениями творит чудеса с клитором. Обе наслаждаются этими ласками, проклиная все на свете за то, что сейчас они не в своей уютной спальне на втором этаже их квартиры. Начинается эпизод с танцами разных народностей, и Хван наконец целует утопающую в ощущениях девушку. Чувствует, как близка та к сладкому оргазму, ловит губами чужое наслаждение и трепетные стоны вперемешку с прерывистыми вздохами. В один момент отстраняется, огорчая Рюджин этим поступком. – Почему грустишь, милая? Шин смущается от осознания в каком положении они находятся. Заняться сексом посреди "Лебединого озера" однозначно не входило в её планы ни перед походом в театр, ни на жизнь в целом. – Иди нахуй. Йеджи вновь лукаво улыбается, так, что внутренности сводит от предвкушения. Похлопывает по чужому бедру, следом опускаясь на колени перед брюнеткой. Рюджин давится воздухом буквально через секунду после осознания намерений той. – Ты серьезно? – А ты? Ладони нагло задирают вверх подол платья. Руки младшей до побеления в костяшках сжимают деревянные подлокотники, а таз по наитию подлетает от сидения. Хван наклоняется ниже, проходясь языком по прикрытой промежности. Пока она смакует блаженный мускус девичьего тела и солоноватую сладость, брюнетка улетает в стратосферу от ощущений горячего языка и жаркого воздуха. Не в силах издеваться над любимой, в момент снимает трусы со стройных ног, приземляя их на соседнее сидение. – Блять, Рюджин. Язык без перерывов задевает набухший клитор, вырисовывает на малых губах узоры. Естественная смазка отлично дополняет оголодавший желудок старшей, что так жадно ласкает гладкую кожу. Рюджин же смотрит на это зрелище с нескрытым восхищением и откровенно охуевает от вида прищурых глаз, что так властно глядят исподлобья. До ушей доносится мелодия испанского танца, но на сцену младшая уже не обращает внимания. Руки тянутся к рыжей макушке, зарываясь ладонями в корни. Йеджи соврет, если скажет, что это не самая сексуальная картина в мире. То, с какой силой ее лицо вдавливают во влажную промежность, неимоверно возбуждает саму искусительницу, это заставляет работать усерднее, развратнее слизывая все соки и входя языком в требовательное лоно. Бедрами ощущает, как собственное белье пропитывается влагой. Пара минут и Рюджин трясется, оглушительно кончая в момент кульминации мазурки, из-за чего громкие стоны перекрываются прекрасной музыкальной какофонией. Йеджи вылизывает дочиста, внимательно наблюдает за кульминацией своей любимой, стараясь навсегда запечатлеть этот вечер в памяти. Только спустя три минуты Шин приходит в себя, когда Йеджи надевает на нее испорченные трусики и заботливо поглаживает по волосам. В голове одновременно пустота и столько оголенных эмоций, что она путается в чувствах. – Ну и что это сейчас было? Йеджи вновь заливается смехом, умиляясь со своей возлюбленной, пожалуй, в сотый раз за день. Живя с Шин Рюджин, к такому быстро привыкаешь. – А ты что, на сцену совсем не смотришь? Сейчас вроде принц поцеловал Одиллию, нарушая клятву вечной любви. Брюнетка показательно закатывает глаза и слегка бьет по плечу старшую, но буквально в следующую секунду трепетно целует. – Ты невыносима. – Но тебе же понравилось? – Настолько, что готова отплатить обратным в нашей спальне. Хван заправляет выбившийся локон за ухо младшей, хитро подмигивая. – Ловлю на слове, любимая. А теперь, с твоего позволения, мы продолжим смотреть балет. Кажется, Хван нужно было лишь вдохновиться на продолжение просмотра.