Испанский

      В комнате темно. Окна плотно зашторены, и даже через оставшиеся небольшие щёлочки не пробивается холодный лунный свет. Только настольная лампа тускло освещает помещение, создавая какую-то особенную атмосферу уюта. — Mujer, ¿puedo ayudarla? — Чего?       Рафа сидит за своим письменным столом, нависши над тетрадью с недавно сделанными ей записями. Генриетта, устало развалившись на поверхности стола, сидит рядом с ней, вслушиваясь в мягкий голос девушки, периодически прерывающий усыпляющую тишину.       Они ещё с прошлой недели договорились о ночёвке дома у Рафаэллы. — Я говорю, Mujer, puedo ayudarla, это значит «Девушка, вам помочь?» — Рафа ёрзает на немного скрипучем стуле, и раздражённо вздыхает. — Зачем ты вообще это учишь? — Грета прищурившись смотрит на Рафаэллу. Она надеялась провести этот вечер, занимаясь чем-нибудь более интересным, чем сидя за столом и слушая, как её девушка учит какие-то предложения на испанском. При этом, Генриетта не пык мык на этом языке вообще.       Рафа смотрит на иностранные слова в тетрадке, сново вздыхая. — Спроси это у моего учителя испанского, который решил, что я подхожу на роль в сценке на испанском. — Слишком много слова «испанский», моя дорогуша. Давай прекращай уже! — Грета встаёт со стула, тянется, и медленно направляется в сторону кровати. Она падает лицом вниз на мягкий матрас, и пролежав так несколько секунд, переворачивается на спину, — И давай уже заваливаться спать. Я без тебя точно не усну, тут холодно, как в Антарктиде! Кто меня греть будет? — она полностью, вместе с головой, заворачивается в тёплое одеяло, так, что остаётся видно лишь её кудрявую макушку, и отворачивается к стенке.       Рафа тихо скрипит стулом, подпирая свою голову локтем и хихикает. — Mi amor, eres tan gracioso, ¿lo sabes?*