***
И игнорировала еще минут десять, пока они стояли в подъемнике. Больше половину которого занимал сам Нере, гордый и довольный, а она изо всех сил пыталась восстановить хоть часть своего достоинства и подавляла желание то ли забиться в угол подальше, то ли наоборот прижаться к нему, будто так и надо. − Так и собираешься идти до самых Башен? − спросил он внезапно. Все желание игнорировать тут же пропало, как только его мурчащий голос достиг ее ушей. Тринн, конечно, не поняла, про что он. Но тупой себя не почувствовала даже когда Нере закатил глаза и глянул на ее босые ноги. − Да, если по пути не попадется ничейная обувка. Или ты хочешь поделиться своей, Верный? − спросила она чисто ради шутки. − Ни за что, − ответил он примерно ради того же. В ее воображении они даже посмеялись вместе.***
Все веселье кончилось, как только перед ними простерлись Проклятые земли. − И Лунный фонарь ты, конечно же, разбил, − припомнила она Нере его маленький проеб, стараясь не глядеть на густые потоки черного тумана, которым исходила сама земля. Ощущение от него было пакостным, будто она лизнула подзалупный творожок какого-нибудь древнего лича-некроманта. − Этого бы не случилось, будь ты хоть немного компетентна в своей работе, − возмущенно прокудахтал Нере, будто в этой ситуации он абсолютно прав, а затем прошел вперед с такой необоснованной уверенностью, с которой Маммон в собственную сокровищницу не входит. − Эй, эй, куда поперся! Через тьму без фонаря или хотя бы паучары не пройти! − прикрикнула двергарша, не смея ступить на проклятую землю. Возможно, все-таки стоило снять сапоги с кого-нибудь из павших товарищей. Но она была слишком занята, изображая из себя невозмутимую дварфийку. А теперь уже немного поздно, Нере явно не согласится поворачивать обратно. − Верно, сержант, спасибо, что напомнила, − саркастично протянул дроу и не менее саркастично на нее обернулся, — Вот только проклятие сильно не на всей земле. До места встречи мы можем дойти и без фонаря. Плавным движением руки он разжег пламя в потухшей жаровне. Тринн смотрела во все глаза, но не на магию, а на длинные пальцы, что провели по воздуху, будто в ласке, как если бы Нере провел ими по ее... "Держи себя в руках" − влез он в ее голову, не менее изящно обхватывая торчащий из жаровни кусок дерева. Тринн никогда в жизни не была так отвлечена катанием на эмоциональных мини-качелях. Дроу отрезвлял ее суровым голосом и недовольным взглядом, но жестами явно стремился добиться обратного. Чтобы она продолжала смотреть и восхищаться. И у него получалось гораздо лучше, чем должно. Ну, почти. В мозг Тринн все-таки пролезла одна здравая мысль. − До места встречи с драуком? Это то, которое на другой стороне? Предлагаешь переться через все это засратое тьмой поле? Разве ты не можешь подозвать ту хрень, лирой там? − накидывала она варианты, в глубине души прекрасно понимая безвыходность ситуации. Она сделала первый босой шаг вперед, поморщилась, но назад не повернула. В дварфийской природе не было привычки отступать на полпути. − Не могу, сержант, мы слишком далеко, он просто не услышит. К тому же, Нере не умеет играть на лире. Двергарша была настолько не удивлена, что выражение саркастичного понимания само наползло на ее лицо. − А теперь перестань ныть и бери факел, пока я не пожалел, что позволил тебе идти со мной, − кинул дроу и пошел вперед во тьму. Тринн схватила факел и побежала следом, уверенная, что он намеренно делает большие шаги. Она краешком мозга чувствовала, как он наслаждается звуком семенящей следом двергарши, будто он хозяин, а она его собачка. "Если думаешь, что я начну умолять тебя притормозить − даже не мечтай, Зашкварный" − начала громко и упорно думать Тринн, сверля взглядом пространство между хвостами его плаща. Он пошел быстрее. Сраный дроу просто ускорил шаг! И мимо корней, трупов и останков призраков Тринн пришлось откровенно бежать. И при этом постоянно казалось, что она ступила ногой в чье-то высохшее дерьмо.. Если может быть что-то хуже пробежки по проклятым землям, так это пробежка по проклятым землям босиком. Об обувке она мечтала так же сильно, как и о возможности хоть раз оказаться в превосходящем положении.***
У Тринн было слишком много мечт. С момента появления Зашкварного в ее жизни, она начала уделять им слишком много внимания. Потому и умудрилась чуть ли не вмазаться в широкую спину, когда Нере внезапно остановился под сенью очередного уродского дерева, с которого свисала белая светящаяся блямба. − Твою мать, хоть бы предупредил, − проворчала дварфийка, пытаясь незаметно отдышаться, − Что там? Он не ответил, что уже звучало, как прелюдия к панике. Ее панике, конечно. Тринн проследила за направлением его взгляда. Купол белого света был виден почти с любой точки проклятых земель. не заметить его было невозможно, так как сияла эта магическая ерундень во всю силу. Они с Нере подошли к ней, как могли, близко, только небольшой каменный мост отделял их от виднеющейся за барьером таверны. Но не она привлекла внимание дроу, а короткие вспышки фиолетовой магии. И Верная, что стояла, приложив руку к руне на камне. Та самая Верная-дроу, что приходила к ним в Гримфордж. Она заметила их, заметила Нере и... посмела улыбнуться ему. Будто была рада его видеть. И, что самое мерзкое, он улыбнулся ей в ответ. Десяти бардов не хватило бы, чтобы описать ту волну бешенства, что прокатилась по душе дварфийки в этот момент. Но она не потеряла самообладания. О, нет, Тринн не позволит Верной выиграть. Она опустошила разум, чтоб Зашкварный не докопался, и подарила девке-дроу взгляд, который так и кричал: "Ты сдохнешь после нашей третьей встречи". Верная исчезла во вспышке света, не удостоив двергаршу никаким ответом. Но та была уверена, что сообщение получено. − Как мило, сержант, ты ревнуешь Нере. Какой стыд, на твоем месте, я бы не показывал свои жалкие эмоции так открыто, − все-таки докопался он и пошел дальше, а Тринн поперлась следом, думая, какой он придурок, если думает, что она ревнует. Нет, ревность — это что-то про любовь, сопли и разваливающиеся надежды на будущее. У нее же это банальное собственничество. Никто не смеет хлебать из кружки эль, за который она заплатила. Никто не смеет брать в руки молоты, которые она смастерила. Никто не смеет носить сапоги, которые она купила. И уж тем более никто не смеет покушаться на хер, который она за собой застолбила. Это чисто дело принципа. И не повезет той девке-дроу, если она еще раз перейдет Тринн дорогу.***
Унылый пейзаж сменялся угрюмым, угрюмый унылым, а ей было плевать. Все, о чем она могла думать — это сапоги. Боги, как же она хотела сапоги! Тот, кто скажет, что на фоне остальных ее чаяний, эта − слишком приземленная, тот пусть сам попробует протопать по пересеченной местности несколько часов босиком. Попробует и потом посмотрит на свои ноги. Она набила минимум шесть синяков, ссадины даже считать не стала, подошвы горели, будто теневое проклятье не только паршивит землю, но еще и подогревает ее откуда-то снизу. Боль в ногах быстро вытеснила любые другие грустные и не очень мысли из мозгов Тринн. Она чуть ли не считала шаги, а близость Лунных Башен делала ее еще более нетерпеливой и взвинченной. Дварфийка уже начала всерьез задумываться попросить помощи у Нере, даже пару раз вот-вот готова была открыть рот, но в последний момент передумывала. Как он ей поможет? На руках понесет? “А вообще мог бы, банки у него хоть куда” − отвлеклась Тринн на мысли о прекрасном, но, увы, ненадолго. − Эй, а ну стой! − поднял он голос, и Тринн даже на секунду подумала, что это он ей. Но нет, какими бы странными не были отношения между ними, Нере еще ни разу не обратился к ней с той грубостью и неприятием, какой пропиталось каждое из четырех слов. Дварфийка подняла взгляд с неровной дороги. Как и ожидалось, Нере крикнул не ей, а драуку, что спокойно вышел из-за плотной завесы тьмы, держа в лапе заветный фонарь. Судя по всему, они перехватили его как раз в тот момент, когда он собирался идти к лагерю за новой порцией неофитов. И драук был этому совершенно не рад. Он, конечно, остановился, как потребовал Зашкварный. Даже подошел, но с большой неохотой. И тихим недовольным рычанием. − Наконец-то! Ты не очень-то стремишься выполнять свой священный долг перед Абсолют, мне пришлось идти через все поле, чтобы найти тебя, − разворчался Нере, выглядя справедливо оскорбленным. − Они должны были сыграть на лире, моя королева! Тогда мы бы нашли их сами, − ответила дичь (именно так двергарша классифицировала такое существо, как драук. Абсолютная беспросветная дичь), глядя на Зашкварного, как на ротэшную лепеху, которую у него никак не получится обойти. Прямо-таки удивительно. Чем дольше живет Тринн, тем больше убеждается: на какое бы глубокое дно ты не опустился − снизу всегда могут постучать. Казалось бы, что может быть хуже драука? Да ничего! Ничего и Нере, на которого даже полупаучара умудряется смотреть, как на говно. − Достаточно! Я не желаю слушать твои жалкие оправдания, драук, − прокудахтал Нере, уперев руки в бока, − Ты не справляешься со своей работой, как и все, кто меня окружает! Генерал Торм узнает об этом, будь уверен. Рычание драука стало громче, опаснее. "Афигенная идея, Зашкварный, давай набычим на безумного драука, почему бы и нет!" − подумала она не без паники, стараясь проследить за каждым движением драука, предугадать, когда он решит напасть. Боги, какой же он огромный, дичь выглядела гигантом даже на фоне Нере. Хотя для дроу разница в габаритах была не так критична, как для дварфийки. Кончики этих длинных поднятых передних лап были прямо на уровне ее лица. Зазубренные, идеально подходящие для того, чтобы превратить их с Нере в фарш, при том еще до того, как они успеют это заметить. Отличное оружие в дополнение к мечу. За которым тоже надо было следить. Тринн поднялась взглядом по телу дичи. Ей ни разу не выпадала возможность рассмотреть драука внимательно. В первый раз она была слишком в ужасе от всего происходящего, чтобы оторвать взгляд от его качающегося брюшка, пока ее и остальных в первый раз провожали к Башням. Во второй раз их сопровождал уже не он. И вот сейчас она может на него попялиться несколько секунд перед тем, как драук решит, что Нере − хреновенький Верный, по которому никто не будет скучать, и его можно безнаказанно грохнуть. − Они смеют упрекать нас, о Великая? − заговорил паук с клекотом и шипением, наклонился, чтобы быть на одном уровне с Нере. Придать своим словам веса, − Они сами служат Тебе не лучшим образом. Достоин ли он продолжать топтать Ваши владения? Или вы уже достаточно разочаровались в нем? Моя королева? "Ну все, пиздец. Каюк. Жопа от дырки, надо спасать Зашкварного, пока он еще чего не высрал!" − почуяла Тринн запах приближающегося пиздеца и тут же встала между двумя слишком большими мужчинами. − Воу, поспокойнее, драук. Все-таки Нере − Верный. Да, фиговенький, что тут еще сказать, но Верный. Только генерал может решать, казнить его или нет, так что давай без вот этих вот твоих лишних лапок, − указала она на передние конечности драука, что поднялись еще немного, чтобы удар пришелся Нере как можно выше, в грудь, а то и прямо в красные зенки, − Слушай, он всегда такой. С прибабахом, травмированный этой всей ллосской херней, уж тебе ли не знать. Давайте просто мирно дойдем до сраных Башен, затем разойдемся в стороны и больше никогда не встретимся! Нервы под конец начали немного сдавать, неловко получилось с этим кряком в конце. Оба красноглазых смотрели на нее сверху вниз, как на какого-то левого жука, который встал между ними и начал что-то свое жучье стрекотать, при том вообще не в тему. − Хорошо, − согласился драук и, к облегчению Тринн, принял более расслабленную позу, − Пусть они следуют за нами и держатся близко, моя королева. Если они будут кормить тени, нам придется избавиться от них. Дичь кинула последнюю угрозу, в упор глянув на Нере. Который обязательно бы что-то все же сказал, не повернись к нему драук спиной в ту же секунду. Теперь дварфийка была уверена, что мужчины−дроу рождаются с шилом в жопе, которое продолжает шевелиться и давить им на мозг, даже когда самой жопы уже и нет давно. Как будто одного конченного ей было мало.***
− Они снова отстали! − пожаловался драук, с трудом удерживая гнев, который так и стремился наружу вместе с рыком, − Хорошо, мы подождем. Тринн с Нере искренне пытались идти рядом с дичью. Вот только лунный ореол был слишком тесен для двухметрового дроу и огромной паучьей жопы. Зашкварному явно хотелось треснуть его кулаком по хитину или ошпарить заклинанием, но, видимо, здравомыслие, наконец, посетило его седую башку. Сколько драуку нужно времени, чтобы развернуться и садануть дроу мечом по шее? − Не выходите за пределы света! Тени не дремлют! − снова предупредил драук, и на этот раз Нере не выдержал. − Мы не выходим, это ты выталкиваешь нас своими ногами. Твое уродство занимает слишком много места и при этом ты еще умудряешься жаловаться, не затыкаясь! Не удивительно, что Ллос тебя невзлюбила, − кукарекнул Нере и драук остановился. Не только, чтобы позволить двуногим нагнать себя. − Мы... мы больше не служим паучьей суке! Только Абсолют заслуживает нашего поклонения, не она! – надрывно крикнул драук, обернувшись. И Тринн поняла, почему никто не зовет это существо по имени. Потому что он, точнее, оно совершенно, абсолютно безумно. Едва ли там в котелке осталось хоть что-то, кроме каши из мозгов. − Истинно так, − согласился Нере, улыбнувшись и кивнув, − Абсолют, по крайней мере, делает нас всех равными. И Нере просит тебя, как равного, перестань жаловаться и иди вперед. Мы не первый раз идем в Лунные Башни и знаем, чем опасны тени. Как ни странно, драук успокоился. Даже лишние морщины разгладились, будто дичь стала чуть лучшего мнения о Нере.***
Чего нельзя сказать о ревнителях, что встретили их троих у самих башен. − А. Это ты, − сказал Малик, всем видом показывая, как Зашкварному не рады в Лунных Башнях, − Как раскопки? Дай угадаю, ты снова облажался. − Что за вздор, это тебе сказала та Верная, что я послал? Малик глянул на него, как на дурачка-скомороха, чьи выступления и шутки устарели еще до его рождения. − Если ты кого и присылал − он сюда не добрался. − Конечно нет! На это стоило рассчитывать, ведь меня окружают исключительно некомпетентные неофиты! − всплеснул руками Нере, и уже Мерим, вторая ревнительница, утомилась от его скулежа. Оба, и Малик, и Мерим терли руки, щеки и считали невидимых ворон, будто уже лет десять стоят в бессменном карауле и просто хотят уже пойти домой. Тринн их понимала. Но она научилась получать удовольствие от неревского нудения. Это как удушье, сначала тебе кажется, что умираешь, а потом приходит кайф. − Зачем ты его привел, а, − обратилась Мерим к драуку, на что тот непонятливо и очень не синхронно моргнул всеми глазами. − Мы выполняем волю Ее Величества. Мы обязаны были сопроводить Верного к Ее Башням, − Мерим этот ответ не обрадовал, − Наша королева призывает к работе! Мы идем обратно во тьму. Тринн проводила взглядом драука, а точнее его торс, и пошла следом за Нере, который растолкал в стороны других верующий и вошел в Башни, будто это он тут Избранный. − А я так надеялся, что та Верная исполнит столь простое задание! Нере что, так много требует? − спросил он у Тринн, при том очень риторически, − Видимо, да. Что же, когда она сюда явится, нам придется поговорить по душам. Мерзеькая улыбка наползла на его лицо и Тринн сразу стало все понятно. − Знаю я такие разговоры. Кончаются обычно потрахушками на всяких столах, − ответила дварфийка не без наезда, − Давай лучше я с ней поговорю. У меня как раз молоты высохли, само то их сейчас снова в ход пустить. − Снова ревность, сержант? − Да какая ревность, просто хочу избавить тебя от лишних хлопот. Нере ей не поверил. − Возьми себя в руки. И найди себе уже обувь или ты собираешься предстать перед генералом Тормом в таком виде? − он указал на ее голые ступни, замаранные всей дорожной проклятой дрянью, которую только можно было собрать по пути в Башни, − Нере надеется, что нет. Поэтому я пойду приведу себя в порядок и советую тебе сделать то же самое. Она тупо покивала его бесполезному совету. Ясен-трясен, что ей нужна обувка! И поэтому, пока Нере ходил пудрить носик, она пыталась выторговать самую дешевую пару сапог у единственного торговца экипировкой в Башнях − у багбера, чье имя она не собиралась запоминать. И он заломил такую цену, что ему самому стоило бы вломить, да посильнее. Еще и глянул на нее, как на засохший черкаш на дверной ручке. Тринн, конечно, понимала, какое положение занимает. И ее статус сержанта и неофита были тут вообще не при чем, все тупо упиралось в расу. Кто бы что ни болтал про равенство всех со всеми внутри секты, это был чистой воды пиздеж. И ее с Бритваром и парнями сразу определили в касту опущенных, прямо рядом с гоблинами, упырями и прочим расходным мусором. Тринн, конечно, в рот харкала такому равенству, но ничего не могла с ним поделать. Не мазать же ей морду белилами, в конце концов! Вот только багбер на одном уровне с ней находился, и она все никак не могла понять, какого черта он на нее выделывается, будто уродился каким-нибудь высшим эльфом. − И нечего торговаться, либо плати, либо вали, − сказала волосатая псина, которая, видимо, за пару не самых лучших сапог готова удавиться. Рука Тринн уже потянулась за спину, за молотом, чтобы от души зарядить ему по морде. − Чем ты тут занята? − гунснул знакомый голос. Нере вышагал к ней, весь чистенький, ни единого следа крови или пыли. Прям конфетка, грех не лизнуть… “Снова предаешься фантазиям вместо того, чтобы выполнять приказы” − сказал он ей в голову, а затем скривился, глянув на все еще босые ноги двергарши. − Вообще-то я тут пытаюсь− − Нере не интересуют твои оправдания. Идем, генерал ждет, − позвал он и Тринн пришлось пойти следом, в последний раз кинув уничтожающий взгляд на багберскую псину.***
Они вошли в тронный зал. Генерал Торм был именно таким, каким Тринн запомнила его после первого пребывания в Башнях. Не уставшим, не очень уставшим, не предельно уставшим и даже не вселенски уставшим. Нет, он был заебанным, и не существовало более подходящего слова ни в одном из языков, чтобы описать его состояние. Ей было даже немного жаль старика. Он уже увидел, кто к нему идет и заранее заебался еще сильнее. − Генерал Торм, приветствую вас, − начал Нере, состроив подобострастное лицо. − Нере, − признал его существование генерал, подперев щеку кулаком, − С очередным провалом, я полагаю. − Что? Нет, ни в коем случае! На самом деле, я выполнил свою часть задания, − от его слов так разило пиздежом, что даже безмозглые летучие мыши под потолком скрючили мордочки, − Я закончил раскопки в Гримфордже. Там нет прохода в храм, по крайней мере, нет такого, какой смогли бы отыскать двергары, которых мне поручили. Бесполезные предатели. Все до единого! Тринн хотела напомнить о, как минимум, одной двергарше, которая уже дважды спасла его неблагодарную жопу от верной смерти, но полуоркша успела открыть рот первая. − Так ты оправдываешь свой провал? Тем, что генерал дал тебе не тех подчиненных? − спросила Зарелл, и Торм даже немного оживился. Все в зале замерли. О, Тринн чувствовала этот вкус возможности, шанса избавиться, наконец, от Нере под благовидным предлогом. − Конечно же нет, из каких моих слов ты сделала такой вывод, Зарелл? − ответил Зашкварный, не моргнув и глазом, − Каким образом генерал связан с предательством двергаров? Он, очевидно, не мог знать об этом, как и я, как и Абсолют, когда они встали под Ее эгиду. Из всей толпы дварфов, что работали со мной, только одна оказалась достойной доверия, одна! "Он это что, про меня?" − дошло до Тринн, когда взгляды генерала и адепта скользнули по ней. Нере похвалил ее перед Избранным Абсолют и неважно, насколько незначительна рекомендация от него. Он прилюдно признал ее достойной, громко и четко, даже не поморщился от отвращения, как сделал бы другой дроу. Уголки губ предательски и неостановимо поползли вверх, и Тринн пришлось сделать вид, что она вытирает рукавом пот со лба, чтобы хоть немного прикрыться. У нее чуть харя не лопнула от улыбки, и она становится все шире, пока зал наполняется унылой энергией неоправдавшихся надежд. − В том, что в пустых головах некоторых неофитов и неверных созрели предательские мысли, нет ничьей вины, кроме самих предателей. Ты что, пыталась меня подставить перед генералом, Зарелл? − глянул он на полуоркшу с выражением эльфа, который поймал вора за руку, − Твои стремления были бы похвальны, не будь они настолько открытыми и совершенно провальными. Еще и при зрителях! Ты выставляешь адептов Абсолют в дурном свете и пытаешься манипулировать генералом. Какой позор! − Что? Нет! – что-то среднее между страхом и злостью овладело полуоркшей, − Этот дроу несет полную чушь, лишь бы оправдать себя. Генерал Торм, я бы никогда... − Довольно, Зарелл, − успокоил ее старик, который, к удивлению Тринн, все еще выглядел чуть бодрее, чем когда они вошли, − Нере. Какими бы не были двергары, свое задание ты не выполнил. А за это следует только одно − наказание. И тут генерал сделал роковую ошибку. Он сделал паузу. Он дал Зашкварному возможность. И тот ею воспользовался. − Позволю себе не согласиться, генерал. И мне, и Бальтазару была дана одна и та же миссия − найти вход в сердце храма Шар. Я полностью выполнил свою половину работы − обследовал Гримфордж и обнаружил, что попасть оттуда в храм невозможно. И поэтому я вернулся в Башни. чтобы лично доложить: Гримфордж больше не представляет никакого интереса. И, какая я вижу..., − он оглянулся, будто выискивая в толпе чье-то лицо, притом сделал это абсолютно театрально, − Бальтазар еще не вернулся. Значит, свою часть работы он еще не выполнил. Наверняка, играет где-нибудь со своими мертвыми куклами и упражняется в вышивании по телу вместо того, чтобы обшаривать каждый уголок усыпальницы. И, раз он не может выполнить свою часть миссии, предлагаю отправить меня в катакомбы найти и его, и возможный проход вглубь храма Шар. Предложение было бы неплохим, исходи оно от любого другого существа. Каждая душа, мыслящая или нет, прекрасно понимала, что Нере облажался. Хуже того, он весьма успешно после этого прикрылся. Генерал совсем потух, Тринн почти слышала натужный скрип, с которым Торм выпрямился в кресле. − Пусть будет так. Зарелл, дай ему распоряжения, когда мы закончим. − Да, генерал, − благоговейно ответила адепт и проводила Нере взглядом, обещавшим жуткие муки после. По прикидкам двергарши, Зарелл хотела вырвать ему позвоночник через глаз, высосать костный мозг, а затем вставить ему в жопу то, что останется. − Она тебе кишки выпустит, когда спать ляжешь, − между делом сказала Тринн, когда они вдвоем отошли подальше, чтобы дать другим Верным возможность пооправдываться за свои провалы. − Не выпустит. Она на коротком поводке у генерала. Пока он не прикажет, Зарелл не посмеет даже глянуть в мою сторону. Уверенность Нере в собственной неуязвимости была просто смехотворна. И к тому же гарантировала Тринн бессонную ночь, она твердо намеревалась сохранить мелочную зашкварную душенку как можно дольше в его теле. − Ну, что? − возмущенно потребовал Нере, когда двергарша ничего не ответила, а лишь саркастично закатила глаза, покачала головой и сделала вид, что суд над Минтарой гораздо интереснее его речей. А последнего он потерпеть не мог. − Если тебе есть, что сказать, то говори, − потребовал он и наклонился. Тринн сразу же вернула ему свое безраздельное внимание, но этого было уже мало. Дроу взял ее за подбородок и заставил смотреть себе в глаза. Да с таким видом, будто она была против. Наоборот, дварфийка бы с удовольствием делала это чаще, но разница в росте, как ревнивая мамка, постоянно мешала их контакту. − Похвалил меня. Прям при всех, не постеснялся же, − сказала она, и дроу тут же отпустил ее, разве что ладонь не встряхнул. Еще и скуксился, как дите, которое заставляют признаться, что овощи, которые заставила съесть мамка, на самом деле вкусные. − Я не хвалил тебя, Тринн. Просто поделился наблюдением. Не думай, будто это что-то значит, − всё-таки не признался Нере, совершенно ожидаемо. Конечно, он будет отрицать, что похвалил ее, до конца жизни и еще немного после. Тринн не имела ничего против.***
− А, посмотрите только кто явился, − сказал Нере, заинтересовавшись происходящем перед троном. Дварфийка еще даже не увидела, но уже почувствовала − Верная сука явилась в Лунные Башни. И, как только аудиенция с протухшим генералом кончилась, она тут же принялась облизывать глазами Зашкварного. “А вот и наша третья встреча" − подумала Тринн, глядя, как эти двое недо−голубков обмениваются улыбочками, − "Жди меня сегодня ночью, сука" − Сколько можно, − пожаловался дроу, прочитав двергаские темные мыслишки, − Нере тебе не принадлежит. − Я и не претендую, Верный. Она мне просто не нравится. − Не нравится? Эта Верная спасла тебе жизнь в Гримфордже. Ты должна быть более благодарной. Она с сомнением глянула на Нере. − Когда это? Она спасла тебя, мне же она ничего хорошего не сделала. − О, Тринн, ты же так и не поняла, − жалостливо загнусавил Нере, наклонив голову глянув на дварфийку, − Нере собирался убить тебя, как только выбрался из завала. Разорвать тебе мозг изнутри и посмотреть, как будешь мучаться перед неизбежной смертью. Но не стал, когда Верная сказала, что ты хотя бы старалась помочь мне. − А было не очевидно, что я старалась? − И как это могло быть очевидно? − всплеснул руками дроу, то ли реально не понимал, то ли под дурачка косил, то ли сама Тринн что-то не так сложила у себя в голове. − Ну, типа... ты же читал мои мысли, да? Знал, что я... ты понял, что. Конечно, я пыталась что-то сделать, я вообще единственная, кто на самом деле не хотел, чтобы ты там загнулся, − сказала она, упорно не думая о получке, которую, как и все, тоже хотела с Зашкварного стрясти. И купить на нее новые сапоги. − Похоть не имеет никакого отношения к благим намерениям, Тринн. Или верности. Даже после нашей… особой планерки, я не считал тебя союзницей. Это было бы глупо. Никто не станет рисковать, идти портив своих же соплеменников из чистой похоти к одному самцу, − дварфийка аж прихрюкнула на это, − Что? − Ты не представляешь. Даже, сука, вообразить не можешь! − ей дико хотелось загоготать чайкой на всю Башню. Пришлось делать это тихо и держа в зубах собственный рукав, пока дроу преисполняется осознания. − Нере окружают идиоты, − сделал он вывод, потеряв, кажется, частичку души.***
Как бы то ни было, она не собиралась отказываться от плана. Ближе к ночи Тринн собралась, взяла кинжал (чтобы угрожать тихо), пару молотов (чтобы угрожать громко) и пошла вершить свое левосудие. Она рассчитывала на словесную перепалку с оружием наперевес. В конце концов, у Верной по имени Тав было много товарищей, все они наверняка делят один лагерь, и будут защищаться, только завидев враждебно настроенную двергаршу. Минимум один точно будет дежурить ночью, его она убедит в своих сравнительно-мирных намерениях молотком по голове, а затем вызовет Тав на разговор на повышенных... Они просто все легли спать, не оставив никого стоять на стреме. Даже их белый пес и медвесыч спали крепким сном на подстилках. "Это было самое легкое проникновение в моей сраной жизни. Как они вообще выжили так долго" − поразилась дварфийка. А затем встретилась взглядом с единственным не спящим существом – каким-то иссохшим скелетом. Она уже думала, что все, каюк, гопнула, прежде чем прыгнуть. Но нет. В глазах скелета читался такой глубокий многовековой похуй, что Тринн сразу мысленно оформила его в стан мебели. Затем нашла среди кучи тел нужное. Встала над своей жертвой и уселась сверху, приставив Тав нож к горлу. Та не соизволила проснуться, и Тринн пришлось надавить сильнее. Как только дроу заворочалась и начала разлеплять зенки, двергарша тут же закрыла ей рот рукой. − Тшшш, неа, лежи тихо, если хочешь, чтобы твоя шейка осталась нетронутой, − лезвие красиво упиралось в мягкую кожу, вот-вот готовое пустить кровь, и в глубине души Тринн надеялась, что девка не станет слушать и начнет сопротивляться. Но нет. Тав медленно моргнула, соглашаясь. Но это не значит, что Тринн собиралась ее выслушивать. Она пришла сюда лишь говорить и угрожать, а потому ладонь так и осталась покрывать губы. − Я вижу, как ты пялишься на Зашкварного. Эти ваши заигрывания взглядами и прочее дерьмо. Скажу просто − мне это не нравится. Нере занят, он мой, ясно тебе, потаскуха? Еще раз увижу, как ты ему глазки строишь − кишки на кулак намотаю, и плевать мне, Верная ты или нет. Поняла меня? − Тринн убрала руку, позволяя Тав сказать пару слов, − Поняла? − Фух, вау, я так и знала, что вы вместе! Поняла еще когда в первый раз увидела, − радостно заявила дроу, полностью проигнорировав вопрос дварфийки, − Кстати, осторожно, у нас тут есть охранный вампир и он кусается. Тав скосила взгляд, за которым Тринн проследила. Бледный красноглазый эльф с кинжалом в руке замер на месте, будто проклятая статуя, которая не может двигаться, пока на нее смотрят. Он явно собирался по-тихому подкрасться сзади и прижать кинжал уже к шее Тринн. Даже удивительно, что Тав просто так взяла и выдала его. Она либо тупая, либо очень тупая. И то, и то было двергарше на руку. − А, так у тебя уже есть дружок-дроу. Так и нахрен ты к моему подкатываешь! − Вообще-то Астарион не дроу, он высший эльф, − начала пояснять Тав, слишком расслабившись. Тринн увеличила давление кинжала. − Если бы ты знала, как мне насрать на ваши остроухие породы, то расплакалась бы. Я повторяю, ты поняла меня или нет? − она быстро метнула взгляд на не-дроу, который, кажется, успел подойти чуть ближе. − Мне что, нельзя уже просто поглазеть на красивого сам− ладно-ладно, поняла, нельзя, не горячись! − тут же обрела понятливость Тав, как только кинжал окрасился первой алой каплей, − Кстати. Ты же Тринн, да? Я тут недавно нашла одни сапоги... ну такие, зачарованные. Слышала от двергаров на пристани, что это ты потеряла. Тав указала на огромный сундучище, а точнее на кучу вещей, что были брошены прямо рядом с ним. Перчатки, шлемы, зелья, свитки, все подряд. Куча пар сапог... и ее заветная обувка. Любимые сапожки, утерянные будто сто лет назад. Тринн встала с жертвы и направилась к ним, родненьким, и ее даже не волновало, что красноглазый эльф может внезапно напасть со спины. Все, что было важно — это мягкое тепло, что объяло ступни, словно одеяло. Теперь между ней и землей был хороший слой качественной кожи, и это было божественно. Ощущения поглотили ее на минуту, вычищая весь гнев и ревность из сердца двергарши. Купила ли дроу ее расположение сапогами? Нет. Но была очень близка к этому. − Я тебя предупредила, он мой, от макушки до конца. Ещё раз увижу тебя рядом с Нере − тут же отправишься хлебать ртом парашу под своей богиней, поняла? − Тав на это скорчила задумчивое табло и пришлось пояснить, − Грохну тебя говорю, к Ллос отправлю или куда вы, черноухие, там попадаете. Насрать, если честно. Удовлетворившись исполненным понятливости лицом Тав, Тринн со спокойной душой пошла обратно, в кой-то веке наслаждаясь прогулкой. Воздух все еще был пакостью редкой, но вот земля казалась почти облаками.***
− Наконец-то, вот ты где. Сколько можно искать, − услышала она знакомое нудение, как только вернулась в Башни. − Я ходила за сапогами к той Верной, с которой вы в гляделки играли, − ответила Тринн, не без гордости, демонстрируя обувку. Нере на сапоги даже не глянул. Его интересовало совсем другое. − Вот как, ты ходила к ней вместо того, чтобы остаться провести ночь с Нере? − покачал он головой, как мастер над глупой ученицей, которая снова все сделала не так. "И вот что я должна на это ответить?!" − завопила Тринн в голове, как только полностью осознала, что он только что спизданул на расслабленных щах. Он откровенно потешался, даже не скрывая хитрой улыбки и наглого прищура. Мозг сразу выдал ей два варианта ответа: "Ночь еще не закончилась" и "Пошел ты". Тринн никак не могла выбрать. − Какая жалость, я думал, что ты будешь больше заинтересована во мне после всех этих сцен ревности, − добавил Зашкварный, и она тут же приняла решение. − Да иди ты! Не было никакой ревности, − сказала она, твердо намеренная играть в гордость до победного. Не все же время только ему нос потолком скрести, − К тому же, ночь еще не кончилась, успеем. Потемнели ли ее скулы после последней фразы? Она очень надеялась, что нет. − После того, как ты снова разочаровала Нере? − Ты каждый наш раз будешь начинать с этих слов или есть еще какие-нибудь вступления? − Молчать! Ты сказала более, чем достаточно. Нере передумал, − сказал он, как бессовестный врун. − И чтобы заставить тебя передумать обратно, я должна как следует поработать, да? − раскусила она хитрую разводку и полностью ей поддалась, − Хорошо. Сержант Тринн будет стараться изо всех сил, чтобы больше не разочаровывать тебя, мой Верный. Подыграла она, уже представляя, что будет выглядеть, как мини гигантский космический хомяк, что пытается проглотить баклажан целиком. − Безусловно. Но сначала ты смоешь с себя всю дорожную грязь и кровь. Нере не потерпит рядом с собой никакого свинства, − на это Тринн кивнула и уже собралась идти обратно наружу, к воде, но Нере остановил ее тяжеленным вздохом, который прибил бы к полу даже драука, − Иди за мной. Тринн пошла следом, восторженно перебирая в голове все то, что хочет сделать с Нере. Начнет с того, чего не сделала в прошлый раз, а именно − сядет на него верхом, засунет язык ему в рот, чтоб не жаловался, и попробует, наконец, на жмак эльфийские ушки! А затем осмотрит нормально, а то в прошлый раз ее слишком быстро уперли лбом в стол. Кроме самого важного ничего и не получилось рассмотреть. Сейчас был самый момент. Разобравшись с помывкой, она выглянула из-за ширмы, проверить, что там Зашкварный делает. Стоило глазу зацепиться за его форму, так все воображалки сразу из головы вылетели. И любовалась она вовсе не сильными прямыми линиями или изгибами мышц или на что там еще облизываются сопливые эльфийские девочки. Нет, она начала пускать слюни от мыслей о функционале. Боги, какие у него были мышцы! Мечта кузнеца, дай ему в руки молот − наверняка даже не запыхается им весь день махать. Или вообще дай ему двуручку и отправь подземское дерьмо в стороны раскидывать, лихо справится. Почему Нере вообще тратит время на магию? Почему махается засратым ножиком, который даже ей − что булею зубочистка, вместо того, чтобы ходить с какой-нибудь трехручной секирой! В ней пробудилось какое-то чисто дварфийское разочарование, будто кто-то потратил хороший сплав на всратую заколочку. И то, что источником этого разочарования был Нере заводило сильнее, чем любая ласка, какую можно придумать. Как можно было просрать потенциал таких мускулов просто на то, чтобы… быть красивым?! − Ебучие эльфы, я клянусь…! − воскликнула она, бросая попытки ради приличия натянуть хотя бы трусы, − Садись. Ее команду он то ли не расслышал, то ли не посчитал нужным исполнять. Сраный дроу, как она его хотела! − Сядь на кровать, быстро, иначе следующий час будешь яйца на полу морозить, − скомандовала она, на сто процентов имея это ввиду. И дроу это понял, сел на одеяло, как послушный мальчик, похлопал для нее ресничками и больше ей ничего было не надо, чтобы пуститься во все тяжкие.***
Тринн проснулась от возни где-то рядом. Видят боги, веки весили по сто кило каждое, но она все-таки смогла приоткрыть одно из них. Нере почти полностью оделся. Выглядел он совершенно отдохнувшим, тогда как двергарше просто смерть как хотелось спать. Даже воспылать завистью к остроухому получилось в пол силы. Это он может полежать пару часиков с закрытыми глазами и тут же подскочить свеженьким и отдохнувшим. А ей потребуется часов десять, чтобы полностью прийти в себя. Тринн ожидала, что он ее разбудит, как петух по утру. “Вставай, сержант, у нас впереди много дел!” или вроде того. Но нет. Он тихо привел себя в порядок и даже не взглянул на нее. “Вот ведь козлина, провоцирует тут своим молчанием” − раздраженно подумала она и подняла голову с подушки. − Поняла, поняла, уже встаю, − промямлила она, ища, где вчера бросила трусы в порыве страсти. − Нере не зовет тебя с собой, сержант, − просто сказал дроу, поправляя мантию, − У меня много работы. Нужно найти Бальтазара, оставить его позади и самому найти ход в храм Шар. Ты будешь меня только задерживать. Тринн и не подумала перестать одеваться или потребовать объяснений. Не то, чтобы она считала, что без нее он не выживет, но именно так она и думала. Конченный дроу в принципе не приспособлен к выживанию в ситуациях, где вранья и скулежа недостаточно, и она, в отличие от него, это полностью осознавала. Не может же она просто так взять и остаться валяться в кровати, когда этот неудачник идет умирать в каком-то пыльном мавзолее. − Тогда иди вперед, я догоню, − сказала она, быстрее работая руками, − Я к тебе приставлена, забыл, Верный? Пока не прикажут обратного, я за тобой бегать буду. Верность, все такое, помнишь? Он действительно помнил. И, видимо, даже немного ценил это, раз подождал хотя бы пока она штаны натянет и только потом выдвинулся в путь.***
Спать хотелось адски, ноги заплетались, но Тринн упорно шла за Нере, который поручил ей ответственное задание − держать для него Лунный Фонарь. Она понятия не имела, где он его достал, но их шансы на выживание немного возросли. И тут же начали уменьшаться, как только Тринн увидела, что представляет собой вход в катакомбы. Огромная стальная дверь, которую будто выломало изнутри что-то очень сильное. Хороший знак, ничего не сказать. Нере никаких нервяков вообще не испытывал, будто бывал тут сто раз. − Будем продираться сквозь полчища скелетов и прочего костяного мусора? − спросила она, глядя на насаженный на палку череп, который очень неубедительно пытался их прогнать. − В этом нет необходимости. Генерал послал сюда твою любимую Верную некоторое время назад. Уверен, она для нас все расчистит. “Подождать, пока другие сделают твою работу и прийти уже на готовенькое. Как же это на тебя похоже, Зашкварный, я б про это дерьмо песню сочинила, будь у меня талант!” − приободрилась двергарша, а затем приободрилась еще немного, когда все загадки оказались разгаданы, а проходы открыты. Они легко попали в Храм Шар, который был таким же чрезмерным, как и Гримфордж, разве что чуть менее разрушенным. “Наверняка все эти витиеватости эльфы делали, ну кому еще может всраться делать проходы круглыми” − думала Тринн с комфортной неприязнью, осматриваясь. − Что же, теперь осталось найти Бальтазара, − сказал Зашкварный, остановившись. − Чего? − двергарша тоже остановилась, но скорее от шока. Нет, она, конечно, уже привыкла, что очко дроу совершенно нечувствительно к опасности, но только что оно побило очередной рекорд, − Того жирдяя, который себе звездочку на морде нацарапал? Нахрен он нам сдался, давай просто найдем проход и вернемся победителями! − У меня с ним есть счеты. И я пойду их сводить, с тобой или без тебя, − задрал нос Нере, думая, наверно, установить таким образом связь с каким-нибудь космическим разумом, потому что свой он, очевидно, окончательно просрал. "Это что, какая-то разновидность чисто эльфячьей тупости или что?" − подумала Тринн, глядя на Нере. Неужели он не понимает, что против стремного жирдяя нет шансов ни у него одного, ни у них вдвоем, да вообще почти ни у кого! Она уже могла представить, чем все кончится: они заходят, Бальтазар тут же призывает тонну скелетов, убегает в самый дальний угол и гаденько хихикает, пока мертвецы ставят их двоих раком. А потом они просто пополняют его коллекцию тупых зомби и... черт его знает, бесцельно слоняются вокруг? Чем обычно заняты зомби? Тринн не хотелось быть зомби. И тем более не хотелось видеть Нере в этой роли. − Твои желания не имеют значения, сержант. Ты выполняешь мои команды, и сейчас Нере приказывает пойти за Бальтазаром. “...пойти на верную смерть” − додумала за него Тринн, лихорадочно набрасывая в голове идеи, как бы отвернуть Нере от пути становления некромантской куклой. Зашкварный так и рвался в неприятности, роя себе могилу с упрямостью столетнего булея, а ведь они даже столько не живут. − А может сначала проход поищем? Чтоб перед толстяком было чем щегольнуть? − предложила она, ни на что не надеясь, − Позлорадствуем хоть, прежде чем он нас грохнет. − Этот твой дварфийский пессимизм, − вздохнул Нере, будто она была самой тяжелой на подъем бабой из всех, с какими ему приходилось иметь дело, включая всяких важных матрон, − Хорошо. Если это заставит тебя меньше жаловаться, но потом− − Эй, не хочу тебя прерывать, но к нам кое-кто едет, − предупредила Тринн и даже ничего не выдумала. К ним действительно откуда-то снизу подъехала огромная фруктовая тарелка с Верной и тремя ее спутниками, − Снова ты. Приветствие Тав понравилось, она мило помахала дварфийке, будто в последнюю встречу они вместе на толчке сидели. − Снова они, − вздохнул бледный эльф и шепнул что-то на ухо Тав. Что-то вроде “надо было дать мне убить ее” или “надо было принести его голову грибам”. − Итак, мы снова встретились, Верная, − сказал Нере с улыбочкой и, к удовольствию двергарши, Тав не ответила ему тем же, − Вижу, ты продолжаешь выполнять волю Абсолют, исследуешь храм, как и было приказано. − А ты, как я вижу, снова только болтаешь и ходишь вокруг да около вместо того, чтобы заняться делом, − сказала еще одна дроу. Грубый голос, татуха на шее... − Верная Минтара, какой сюрприз, − ответил ей Нере, пропустив справедливый наезд мимо ушей, − Мне казалось, генерал приказал избавиться от тебя после той вопиющей неудачи, что ты потерпела. Напряжение в воздухе можно было прям ложкой хлебать. − Напомни мне, из какого ты Дома? − Слышь, не быкуй на него, − сказала Тринн раньше, чем подумала. А когда подумала − не пожалела. Если ей что и было точно известно о дроу, так это то, что, когда они начинают спрашивать друг друга за Дом, значит, быть пизде. − Это еще что? − Минтара посмотрела на нее, как на вонючего клопа, что обнаружила у себя в сапоге, − Женщина двергар защищает самца дроу. Какая... редкостная мерзость. Спрашиваю еще раз, какому Дому ты принадлежишь, Нере? Хочу заранее знать, кто породил настолько непригодного самца и не удосужился убить его в младенчестве. − Мне послышалось или она попросила дать ей молотком по морде? − спросила дварфийка у Нере, на самом деле не особо интересуясь, что он скажет. Опять же, Тринн была собственницей. И ей не нравилось, когда что-то еёшнее пытаются отнять или опоносить. − Давайте не будем никого по морде бить, хорошо? − попыталась вклиниться Тав, но звезды не сошлись, штаны снять не получилось и говно продолжило литься, как из рога изобилия. Громкое, с детальным выяснением, кто все-таки сидит ближе к параше. Тринн даже начало казаться, что это такой особый вид ухаживаний у дроу. Да, да, что-то такое припоминает. Вот сейчас они макают друг друга в грязь лицом, потом, по сценарию, тот, у кого аргументы между ног болтаются, сдает позиции, и они идут вместе наполнять этот мир еще большим количеством остроухих дегенератов. Она уже собралась вмешаться и все-таки шибануть Минтару молотом по коленной чашечке, чтоб отвалила, но тут зашла речь про генерала. Которого никто из них не уважал, но Минтара не уважала его по-особенному. И Нере, распалившись, конечно, не мог это не отметить. − Ты боишься его, госпожа Баэнре, − имя Дома Нере произнес, как соплю высморкал, − Что за позор. Все слухи и молва о вашем величии, и все выдумка! Могу лишь воображать, как быстро твой Дом перебьют, как только всему Мензоберранзану станет известно− − Достаточно! − рявкнула Минтара и схватилась за меч с видом дварфа, чью долгожданную кружку пенного холодного пива снес со стола недалекий самоубийца, − Я не собираюсь выслушивать угрозы о такого, как ты. За оскорбление Дома Баэнре ты ответишь кровью! − Чё, правда глаза колет? − вставила свою долю ехидства Тринн, пока Тав успокаивала буйную госпожу. Стоя рука об руку, соединяясь на каком-то ментально-подземном уровне, их с Нере конченность увеличивалась втрое, и двергарше это охрененно нравилось. − Мы закончили? − сказала зеленоглазая полуэльфийка, которая выглядела, как побитая принцесса из сказки, усевшаяся вместо горошины на бутылку, − Леди Шар ждет нас внизу. Давайте перестанем уже тратить время на традиционную вежливость дроу и вернемся к Ней! − Внизу? − тут же включился в новый разговор Нере, − То есть, вы нашли ход в сердце храма? − Тебя это никак не касается, − хотела дать от ворот Шар поворот ему принцесса. Но тот просто махнул на нее рукой, и обратился к Тав, которая то ли пыталась отобрать меч у все еще брыкающейся Минтары, то ли очень неловко пыталась не дать ей себя зарубить. − Верная, ты хорошо постаралась для Нере, − Тав аж бороться перестала, настолько удивилась, что оказывается все это время она на него работала, − Теперь, когда большая часть миссии выполнена, ты можешь вернуться в Лунные Башни и сказать генералу, что его задание выполнено. А я пойду разведаю все внизу, и отгоню подальше Бальтазара. − Знаешь, что? Я лучше пойду туда самостоятельно. Твоя помощь мне не нужна, − сказала Верная, будто сор из дому вымела. Без издевки, без заики, просто так, будто высоченный дроу, что выше ее еще и по званию − пустое место. − Абсолют должна бы потребовать твою голову за такую непочтительность, но... я не слышу Ее голоса, − Нере тщательно старался замаскировать свой страх, но Тринн достаточно пробыла рядом с ним, чтобы понять − когда его голос становится еще писклявее, чем обычно, значит случилась беда, − Что происходит? Что ты сделала? − О, он выглядит таким напуганным. Это очень забавно, давай расскажем ему вообще все! − подал голос красноглазый не-дроу, который слишком сильно наслаждался происходящим, − Особенно о червях в мозгах! И Тав рассказала. Про все: похищение иллитидами, голос Абсолют, загадочный артефакт, что защищает от них... и про червей. Личинок мозгоедов, что сидят в головах всех, кого зовут Верными. Это звучало, как сраная сказка-страшилка, из тех, что рассказывают уже принявшие на грудь старички, чтобы смеху ради попугать молодняк. Но где-то глубоко внутри она понимала − это все правда. Правда, которую они с ребятами всегда знали. Говорил же Бритвар, что от этих "Верных" кальмарами за версту несет! − Да ладно. Не, подожди, это не может быть правдой, тебе бы морду на ремешки порезать за такие шутки, да, Верный? − попыталась она развеять "ложь", но тут же замолчала, когда увидела, как обычно ехидное выражение Нере сползает с его лица. − Я... Я не понимаю. Так что же, я выполнял волю этих мерзких чудовищ? − Мы выполняли, − добавила Минтара, убрав меч в ножны, − Абсолют − никакая не богиня, не оплот истины, не исток высшей цели, ради которой стоит пожертвовать чем угодно, даже наши жизни. Мы были обмануты. − Но мы не обязаны делать это дальше. Ты не обязан. Беги, откажись от Абсолют, − предложила Тав, и это звучало настолько правильным планом, что Тринн была уверена, что Нере откажется. − Возможно, ты права. Возможно, я так и поступлю. Умереть во имя великого дела − это одно, но умереть за мозгоеда? За такую мерзкую тварь? Ну нет, − согласился Нере, и Тав выглядела такой гордой, как родитель, чей ребенок только что первый раз матюгнулся, − Похоже, я перед тобой в долгу. Ты спасла меня от напасти, страшнее которой сложно вообразить. Тринн молчала в тряпочку, думая: "Да, да, пошла я нахер, кому всрались мои спасения твоей жопы, да никому!" − и это была вовсе не ревность, что всё внимание опять досталось Тав. Неа. − Прощай. Очень надеюсь, что мы больше никогда не встретимся, − сказал дроу свое последнее слово и пошел к выходу, даже не дожидаясь двергарши. Ей пришлось чуть ли не бежать за ним, настолько сильно Нере хотел побыстрее сбежать из храма. Еще и успевал что-то наколдовывать себе на голову. − Что ты делаешь? − Пытаюсь изолировать разум от мозгоедского влияния. Нере не потерпит, чтобы какая-то мерзкая личинка повелевала его волей, − прошипел он, все еще абсолютно серьезный, − Нужно найти убежище и разработать план. Мы не вернемся в Лунные Башни. − Базаришь, − согласилась Тринн, вытаскивая Лунный фонарь.***
Они засели в Гильдии Каменщиков. Нере занимался своим колдованием, а Тринн поздравила себя с тем, что познала истинную жопу бытия. Вот такой она оказалась: куда ни посмотри, хоть ввысь, хоть вглубь, хоть вправо, хоть влево, хоть на месте развернись и тройной кувырок сделай − везде будет она. Жопа. И сфинктер затянут туже, чем у высшей жрицы в храме Селуне, хер теперь выберешься. Ирония. Какие бы решения она не приняла − в любом случае оказалась бы у параши. Останься она в рабстве, на стороне парней из Гримфорджа − что так, что эдак нихрена бы не вышло зажить нормальной жизнью. Блеск. Просто, мать ее, победа. − И даже никакого пылкого ругательства не будет? Нере ожидал от тебя большего, − сказал дроу, на секунду отвлекшись от магии. − Как сказать "жопа", но так, чтоб было понятно, что она большая? Прям необъятная. Жопища? Нере закатил свои красные прыщи и продолжил колдовать, делая вид, что ничего не говорил. − Что? Сам ведь спросил! − никакого ответа ей не последовало, − То есть, теперь мы больше не с Абсолют, получается? Ты − не Верный, а я не неофитка и не сержант. Так? Никакой субординации и прочего жопососания, да? Дроу глянул на нее, заранее нахмурился. Видать, очком почувствовал, что она собирается сморозить лютую херню. И был абсолютно прав. − Можно я буду звать тебя Зашкварным? − Что не так со всеми вами и этим прозвищем! − выплеснул Нере возмущение, что копилось, наверно, с того самого первого раза, как Бритвар придумал эту божественную кликуху. − Так можно? − Нет. И я уверяю тебя, я могу очень сильно разозлиться, если ты обратишься ко мне так при свидетелях, − черного головного тумана стало больше, и Тринн показалось, что воздух вокруг Нере наполнился мерзопакостным звоном, − Очень. Сильно. − Поняла, ты сделаешь щелк − и у меня мозг квасом из ноздрей польется. Доходчиво, − она подождала, пока дроу успокоится чуток, а затем добавила, − А наедине, значит, можно? В голову Тринн пропихнули очень сочную картинку, как Нере срывается с места, кидается на нее, прижимает к полу всем своим немалым весом, стискивает руки на шее и душит, душит, душит... − Тебе действительно нравится испытывать терпение Нере, не так ли? − Пф! Ты испытываешь мое терпение каждый раз, как рот открываешь, должна же я сдачи дать в конце концов! − повышать голос на дроу было приятно, но бесить его нравилось значительно больше, а потому она накинула фактов ему "на погоны", − А еще мне нравится удушение, может, попробуем в следующий раз? − Посмотрим на твое поведение. Тринн прекрасно видела, как пульсируют вздувшиеся на шее и лбу сосуды и решила сделать перерыв в подколах. А то он же так помрет от разрыва жопной артерии, да еще и кровью засрет ей ботинки. Хотя успокоился Нере довольно быстро. Снова стал таким же мрачным и темным, как их общий цвет кожи, и смотреть на это было совершенно невозможно. − Ты так расстроился из-за Абсолют? Да ладно, подумай о всем том хорошем, что пережил. Например…, − Тринн пришлось крепко задуматься, но в итоге она все-таки нашла лучик света для дроу в бесконечном болоте из говна, мочи и сектантов, − Ты нахамил в лицо важной Мензоберранзанской пизде и тебе даже ничего за это не было. Плюс этот касался и ее тоже. Она спокойно наколола дроу на вилку своего мрачного двергарского остроумия, а он это сожрал и не подавился. Достоинство, которого не найти ни в одной другой секте во всем Фаэруне. − Действительно, приятный опыт для Нере, − и всё же былой хвост самомнения не распушился, − Однако, этого недостаточно, чтобы покрыть все остальное. Аж жалко было смотреть на него без этого петушиного гребня. Нере будто стал меньше, худее что ли. Как если бы вернулся домой в свой Неразберинассан и обнаружил, что его обнесли, да так, что аж все двери вынесли и паучков из стен выковыряли. Оставлять его в таком настроении казалось самым правильным решением, но Тринн так и не научилась их принимать. − Да ладно тебе, как будто в первый раз в парашу сел, тоже мне, − сказала она и пересела со стула ему на бедра, оседлала, так сказать, прямо как в их прошлый раз. − Сейчас!? У вас, дварфов, вообще есть какое-нибудь чувство момента или вы всегда ведете себя, как− − Кончай петушиться и закатай губу обратно, − сказала дварфийка, возясь с черепком на двух треугольниках – украшением, что красовались у него на груди, − Нам нужен план, да? Первый пункт − избавимся от этого сектантского клейма. Она отцепила тяжелый стальной символ Абсолют и кинула его куда-то за спину. Раздался такой грохот, будто брошка призвала земляного голема и тот сразу начал разносить все вокруг. − Потом купим тебе покрасивше заколочку, − сказала Тринн, улыбнувшись, и слезла с насеста. Затем и сама избавилась от знака Абсолют, а за одно и от плаща, который все-равно был измызган в крови и говне по самое не могу. Ее небольшая выходка порадовала Зашкварного. Он снова расцвел, как мудацкий гриб в мудацкой тьме. Затем грохот повторился и Тринн осознала, что в первый раз это был не ее воображаемый голем. И Абсолютская брошка тут совсем не при чем. − Что за.. − Отдача от заклинаний, − пояснил Нере, при этом не объяснив вообще ничего, − Тебе действительно нужно все разжевывать? − Вообще да, мне бы хотелось, − честно призналась Тринн, прислушиваясь. Казалось, что где-то рядом есть полная народу таверна, и прямо сейчас начинается тот самый момент пирушки, когда удары кружек о кружки перерастают в удары кулаками по мордам. − Судя по всему, снаружи начался штурм Лунных Башен. Самое глупое, что только можно придумать! − сказал он так, будто имеет хоть какое-то представление о штурме крепостей, и вышел из здания Гильдии. “Подышать свежими некротенями захотел, что ли?” − запаниковала Тринн и, схватив фонарь, поспешила за ним. Как оказалось, то было не особо нужно. Воздух стал чище, будто вековой нужник кто-то додумался проветрить. Тринн вдохнула полной грудью. Закашлялась, харкнула черной мокротой на землю. − На что они рассчитывают вообще? − спрашивал Нере, видимо, у самого себя. Стоял весь важный и недовольный, руки в боки, как родитель, у которого дети разнесли пол кухни, а муженек скоро придет с работы требовать ужин. Стоял и глядел на мешанину из людей, эльфов, еще бог знает кого, оружия и вспышек света. Некоторые вспышки были такими сильными, что аж сама земля тряслась. “Черт возьми, Зашкварный прав, они реально штурмуют Башни!” − поразилась Тринн и возрадовалась, что все-таки увязалась за Нере сегодня утром. Иначе ее бы кинули одной из первых в эту мясорубку. − Ну, может той “Верной” удалось как-то разбессмертить старика? − сделала единственное предположение двергарша и встала рядом с Нере, наблюдая за боем. − Какое это имеет значение? Они все умрут до того, как доберутся до него. Главную опасность представляет не сам генерал, а вся армия Абсолют. Которой кишат Башни сверху донизу, это самоубийство! − Сказал ты, который в одно рыло надеялся отбиться от десятка двергаров, − заметила Тринн, вспоминая, с чего все началось. “А потом надеялся, видимо, пережить дуэль с безумным драуком. А потом хотел пойти войной на протухшего пухляша-некроманта и его армию скелетов. Вон там примерно твоего уровня кончи помирают” − продолжила рассуждения Тринн, ожидая, чем же все закончится. К их с Нере удивлению, начался штурм удачно. Да, весь мост оказался завален жмурами, но небольшой перевес оказался на стороне антиабсолютистов. А потом к ним присоединилась Тав со своей мини-армией фриков, и штурм продолжился, но уже внутри башни. Где им, конечно, ничего не было видно. А подходить близко ссыкотно. Даже без символики, дроу и двергарша моментально вызовут ассоциацию с сектантами и их могут кончить вместе с абсолютистами. Просто на всякий случай. Сама Тринн так бы и сделала. − Подойдем ближе, − сказал Нере и прошел к мосту. Так что, видимо, ссыкотно было только ей. − Зачем? Все-равно нихрена не увидишь. − Сам бой не интересен, Нере любопытно, кто победит, − сказал он и остановился у самого обрыва, глядя вверх, будто метким взглядом красных глаз мог заприметить, что происходит на крыше. Может, он на самом деле так умел. А вот Тринн природа обделила эльфийским зрением и пришлось просто стоять и тухнуть в ожидании, переваливаясь с одной ноги на другую. И, после примерно вечности стояния на месте, что-то произошло. Точнее, что-то упало. Дварфийка даже не сразу поняла, что это было. А после смачного шлепка о землю заприметила восемь скрючившихся паучьих лап. − Это что, тот драук? − спросила она риторически и тоже глянула вверх. И умудрился же кто-то так накачать ноги, чтобы столкнуть двести драучьих килограмм с башни. Вау, просто вау, Тринн бы выдала этому кому-то награду за самое стильное убийство ллоской дичи за всю историю Подземья. Она хотела отпустить какую-нибудь шутку по поводу драучьей лепехи, но потом из башни внезапно вырвалось щупальце размером с самое огромное щупальце в мире, и стало вообще не до шуток. Они с Нере синхронно сделали по шагу назад, будто это смогло бы их спасти в случае, если розовая херня решит их расплющить. − Откуда там взялась эта хрень?! − спросила она у Нере, понадеявшись, что он, как бывший Верный, сможет прояснить, что происходит, − У нас под Башнями все это время жил огромный кальмар или… Она не хотела думать про “или”. Это было слишком страшно, чтобы быть правдой. И не только для нее, раз дроу предпочел промолчать. Они постояли еще вечность, не смея шелохнуться. А надо было драпать со всех ног. Потому что потом, в воздухе, из сраного ниоткуда, возник живой кошмар всех разумных рас. Здоровенный Старший Мозг. Тринн никогда не видела один из них вживую, но узнала сразу. Жирнющая куча извилин со спинным мозгом и кальмарскими тентаклями. На которую какой-то умник, кажется, надел корону, как будто могущества самого Мозга было недостаточно и его величие надо было подчеркнуть. Величие, которое Тринн сразу почувствовала. Это было подавляюще, но не имело ничего общего с мигренью, с которой часто сравнивают такого рода воздействие. Нет, это было словно… пробудились старые инстинкты, побороть которые невозможно, как ни старайся. Будто она была домашней псиной, которой давно забивший на нее хозяин вдруг кинул мячик. Еще секунда − и она сорвется с места, чтобы догнать его, взять в зубы любимую игрушку и продолжить служить любимому хозяину. “Где мячик, Тринн?” − словно спрашивал ее Мозг, манил за собой, и ей не хотелось ничего больше, чем поддаться зову, − “Беги за мячиком, Тринн! Где он, где любимый мячик? Ну же, ты ведь так его любишь! Беги за мячиком!” Громогласный Мозг говорил иное. Слова были другими, строгими и повелевающими, порабощающими, но воспринимала она их именно так. Как голос дорогого хозяина, что хочет снова поиграть с ней после бесконечного моря безразличия. А затем ее будто дернули за поводок. − Оставайся здесь, Тринн, − послышался голос откуда-то издали и сначала она даже не узнала его. Будто ее окликнул кто-то совершенно незнакомый. Но она все-равно повернула голову на звук. Потому что это то, что делают собаки, когда их зовут по имени. Это был Нере. Он стоял рядом и смотрел ровно на нее, напряженный и сконцентрированный, будто ему нужно было высрать особо большой кусок говна, но он никак не шел из жопы. И приходилось тужиться, надрываться. Вон, аж пот по вискам потек. − Да, да, лучше думай о своих любимых испражнениях, но не поддавайся ему, − сказал он, прислонив два пальца к виску. Где-то на краю сознания она понимала, что он пытается помочь. Кастует на нее свою темную психомагию. Но по ощущениям было, словно он утаскивает ее из дома. Дергает за поводок, и ошейник натягивается на горле, душит ее. Хотелось вцепиться зубами в его руку, чтобы отпустил, чтобы дал уже побежать за мячиком… − Ах! Не смей отталкивать меня, когда я пытаюсь помочь тебе! − рявкнул дроу и подошел ближе, натягивая ошейник до невозможности, − Оставайся с Нере. Он подошел еще, опустился на ее уровень. Смутно Тринн осознала, что кто-то держит ее за плечо. Затем он повторил последнюю фразу еще раз. Потом еще и еще, каждый раз тише и нежнее, и ей приходилось напрягать слух, чтобы расслышать. Это помогало. Просыпалось подозрение, осознание, что ее утаскивают из дома потому, что хозяин нещадно хреначил ее ногами в прошлом. И будет делать это снова, если она побежит за сраным несуществующим мячиком. Тут же этот собачий инстинкт потух, а ошейник перестал натягиваться на горле. Она закашлялась, будто ее на самом деле чуть не задушили. Широкая ладонь погладила ее по спине, а затем дроу отстранился. Когда зрение прорезалось, Тринн тут же начала искать глазами Мозг. Тот еще виднелся на горизонте. Уплыл достаточно далеко, чтобы больше не тянуть ее за собой. − Фух, вот это пиздец. Спасибо, что помог, а то я б совсем пропала, − поблагодарила Тринн, растирая лицо, припоминая, что на самом деле говорил и показывал ей Мозг в припадке, − Твою мать, я такую морду видела… Хуже была только морда Нере. Он смотрел на нее с высоты своего роста, как на больную трехногую собачку, что готовится вот-вот сдохнуть. Без улыбки и издевки. Это был первый раз за всю историю их знакомства, когда ему было действительно ее жаль. И где все гребаные мастера малевания бумаги, когда они так нужны?! − Стоило ожидать, что такая, как ты, окажется подвержена Ее влиянию. Двергары, − сказал Нере презрительно, а Тринн только усмехнулась − Ага, теперь говори что хочешь, дроу, но ты сам мне помогать кинулся. И хрен я позволю тебе об этом забыть, − пообещала она, вытирая пот со лба, − Ну, так какой у нас план? − Нет никакого плана. Наше маленькое приключение подошло к концу. Можешь делать, что хочешь, но я возвращаюсь в Мензоберранзан. А, вот и оно. Пика последствий воткнулась ей прямо в жопу и вертись теперь на ней, как хочешь. − Погоди, что, вот так просто? После… − После чего, Тринн? − спросил он, будто она была неразумной девчушкой, что в первый раз заказала себе шлюха, − Без сомнений, нам было весело вдвоем, но и только. Дроу и двергарша − на редкость паршивое сочетание, даже твоя “сторона” может это понять. А теперь, когда наши пути с Абсолют разошлись, тебя и Нере ничто вместе не держит. Ты же хотела свободы, верно? Ты и твои уже мертвые дружки-предатели. Пожалуйста − ты получила ее, по крайней мере пока этот Мозг не добрался до тебя снова. Так что в твоих интересах сейчас оказаться, как можно дальше отсюда. И подальше от Мензоберранзана, не все дроу будут такими же милосердными, как Нере. Пика вошла ей в жопу по самую рукоять и Тринн могла чувствовать ее метафорическое острие у себя в горле. Или это оно само сжалось, просто так, без всякой причины. Как бы ей не было мерзко это признавать, но Зашкварный был прав, при том вообще во всем. И она совсем не хотела остаться с ним. Совсем не пыталась придумать способ оставить его рядом. Или того хуже − пойти вместе с ним. Нере дал понять, что не хочет брать ее с собой, тонко, как кулаком по морде. Ментальным кулаком, который вовсе ее не задел. Неа. И она не собиралась опускаться до попрошайничества. Она была выше этого. Угрозы эффективнее. − К тебе они тоже не будут милосердны, мистер “я кинул Ллос ради Абсолют, а потом кинул и Абсолют тоже, возьмите меня назад, я так больше не буду”. Тебя же сразу на парашу пропишут, а потом отправят в короткое путешествие на виселицу. Потому что предатели заслуживают казни, да? И не важно, кто они, рабы или мозгоколдуны, − размышляла как бы сама с собой Тринн, и внимание Нере, что все еще не ускользнуло, подстегивало ее продолжать, − Интересно, они будут пытать тебя перед тем, как затянут петлю? Плетей пропишут? Оскопят или как там развлекаются ваши матронушки? Или даже решат, что грохать тебя − руки марать − и попросят Ллос превратить тебя в драука. Вот это будет зрелище. Она на секунду представила это. Из Нере получится огромный драук, каждый попавшийся двергар, свирфнеблин или даже дроу будет под себя сраться от одного только вида. Если Ллос вдруг решит спросить совета Тринн, стоит ли превращать Зашкварного в зашкварную дичь, она определенно ответит: “Ага, только хер ему оставь” − Если ты считаешь свою манипуляцию очень ловкой и умелой, то передумай. Твоя цель очевидней некуда, как и то, что ты ничего не знаешь о нашем обществе, − дроу нахмурился, и Тринн показалось, что недостаточная завуалированность угрозы рассердила его больше, чем сам факт того, что она попыталась сделать, − И хоть в твоих словах есть доля смысла − она слишком мала. Как бы ко мне не отнеслись в Мензоберранзане, для Нере просто нет другого места. “На самом деле есть” − подумала дварфийка, вспоминая обрывки разговоров и преукрашенные россказни, что довелось слышать за всю жизнь. Был один город мечты, в котором можно было бы осесть и показать всему остальному миру средний палец. − Махнем во Врата Балдура. − Конечно! Куда же нам еще идти, если не в новый оплот Абсолют! Может, ты не знаешь, но именно там прямо сейчас засели еще два Избранных, и Старший Мозг направляется туда же. Если ты не поняла, на что я намекаю, то объясню: у меня в голове иллитидская личинка, а ты ментально восприимчива к приказам Мозга, как если бы тоже была носительницей. Знаешь, чем все кончится? Я превращусь в мозгоеда, а ты снова станешь рабыней и пойдешь воевать во имя Её. И кто знает, чья судьба будет хуже, − он неосознанно потер подбородок, будто мог чувствовать, как из него растут розовые склизкие щупальца. − Ну, то есть, ты зассал, − сделала Тринн вывод из речи Нере, − Зассал попробовать хоть что-то сделать, чтобы спастись. А впрочем, чего еще я ожидала от самца дроу. Все из себя такие павлины, а стоит появиться реальному дельцу − оказываетесь просто форменными петухами и бежите прятаться под мамкину юбку. И ведь ты прекрасно понимаешь, что там, внизу, сдохнешь гарантированно, а здесь, наверху, есть шанс вытянуть рыбку из пруда, а может и червя из мозга. Но ты, конечно, предпочтешь знакомого дьявола неизвестному. С ума сойти, и это за тобой я столько времени таскалась, как… − Не забывайся Тринн, − прервал ее дроу и прижал два пальца к виску, − Может, Нере тебя и спас, но я все еще могу легко убить за такую непочтительность. Что бы он не делал своей мозгомагией, но ощущения были бомбические, будто ей в башке просверлили дырку, и теперь трахают в нее деревянным членом. Жестко и со вкусом, и чем больше секунд проходит, тем быстрее ментальный ебун приближается к деревянному оргазму. − Ладно, ладно! Поняла, лишка хватила, каюсь! Хватит! − взвизгнула она, пытаясь перекричать лютую долбежку в голове, − Нере! Он помучил ее еще немного и отпустил только когда она совсем сдулась и опустилась на колени. А когда на разум опустилась тишина, она вздохнула так, будто кило десять с себя сбросила. И обоссалась глазами, что аж все щеки оказались мокрыми. Не от эмоций, а от чистой боли, которую посчитала абсолютно заслуженной за тот нефильтрованный базар, что прогнала, не подумав. − С Нере довольно твоих попыток, − сказал он, наблюдая, как она вытирает слезы, − Поразмысли над своей стратегией манипуляций по пути во Врата Балдура. Боги, тебе лучше не позорить меня перед наземниками! − Погоди-ка, так ты что, пойдешь?! − спросила она, радуясь, как обосранец, вовремя добежавший до нужника. − Вставай уже и не отставай от Нере. Потеряешься − я тебя искать не буду, − сказал и пошел вперед, будто ничего не случилось. Будто это не она убедила его остаться, а он сам так решил. “Что за конченный индюк” − подумала она, а затем поднялась на ноги и попрыгала за ним, предвкушая еще много-много дней ее любимого зашквара.