Следую за тобой

Пламенная речь Феанора звучит в мозгу, как самый изощрённый паразит. Укореняется. Цепляется за крохотные совпадения с его собственными мыслями. Прорастает внутрь. Финголфин буквально сбегает в свои покои и сразу же устремляется к широкому окну. Воздух. Ему необходим воздух, иначе он просто задымится изнутри. Он уже практически достигает цели, когда его перехватывают. Сильные руки, не церемонясь, скользят по груди и тянут назад, в эту невозможную духоту. - Куда-то торопишься, брат? - Всегда громогласный, резкий голос Феанора звучит неожиданно мягко. Обволакивает бархатными нотками. И Финголфин, растерявшись, поддается. Позволяет увести себя от спасительного окна в сумрак спальни. Феанор продолжает обнимать его и шептать, склонившись к чувствительному кончику уха. - От тебя я бы хотел получить ответ лично. - Мне нужно… - Нолофинвэ честно старается собраться с мыслями. Облизывает ставшие совершенно сухими губы. - Нужно… - Я знаю, что тебе нужно. - Улыбка старшего буквально ощущается. А затем следует укус. Легкий, совершенно не болезненный. Скорее неожиданный и… волнующий? - Феанор! - Финголфин рвется на свободу, но старший лишь посмеивается и чуть крепче сжимает зубы на кончике заостренного уха. - Что ты делаешь? - Обреченно шепчет Нолофинвэ. - Хочешь поиграть в недотрогу? - Смеется Феанор. Его руки уже во всю блуждают по одежде брата, ловко расправляясь с пуговками и застежками. - Скажи еще, что не помнишь тот чудный вечер под светом Телпериона. - Мы были подростками! И ужасно пьяны! - Нолофинвэ отчаянно цепляется за остатки здравомыслия. Но разве здравомыслию есть место рядом с Феанором? - Ты так оправдывал себя, думая обо мне по ночам? Ты ведь думал обо мне? - Голос Феанора ввинчивается в воспаленный духотой и всем происходящим разум. Воздух. О, всевидящий Владыка ветра, пошли несчастному эльда хоть небольшое дуновенье твоей стихии! Но, видимо, Манвэ слишком занят, чтобы слышать мольбы эльфийского принца. И Финголфин продолжает тонуть в изнуряющем зное и горячем шепоте. - Я о тебе думал. - Феанор стаскивает с брата верхнюю мантию и сразу же запускает руки под выпущенную рубаху. Финголфин стонет, сам не зная от удовольствия или боли. Ладони Феанора оставляют обжигающие следы. Финголфин нисколько не удивится, обнаружив ожоги на своем теле. - Вспоминал кисло-сладкий вкус твоих губ, перемазанных в вишневом соке. Бешеное биение сердца под моими ладонями. - Рубашка летит вслед за мантией. Губы старшего касаются плеча, и Финголфин вскрикивает. Он чувствует себя заклейменным. - А еще, - продолжает изощрённую пытку Феанор, вжимаясь в брата всем телом и давая почувствовать собственное возбуждение, - я вспоминал как чудно ты кричал, впуская меня в себя. Ты все такой же потрясающе узкий, младшенький? - Ненавижу тебя. - Стонет Ноло и все таки выворачивается из ласкающих рук. Но вместо того, чтобы броситься к спасительному окну, он заглядывает старшему в глаза. Некогда ярко-синие, сейчас они полны темного, всепоглощающего пламени. И, как бы Финголфину ни хотелось обмануться, даже сейчас он понимает, что горят они отнюдь не от страсти. Не к нему. Он знает, что должен делать. Отойти на шаг. Потом еще. Рвануть ставни, позволяя заполнить комнату спасительной прохладой. Одеться и твердо ответить брату, что его план - безумие. Что Финголфин не позволит вести их народ в неизвестность, наплевав на волю творцов этого мира. Он знает, что должен делать. Он подается вперед, ныряя в поцелуй как в глубокий омут. Феанор тут же перехватывает инициативу. Их языки сталкиваются в отнюдь не шуточной борьбе. Братья кусаются, пытаясь без слов передать бушующие внутри эмоции. Финголфин ведет руками по груди старшего и с неудовольствием замечает, что на том все еще есть одежда. Вдвоем они кое как избавляются от феаноровской рубашки и принимаются стаскивать друг с друга брюки. Кровать попадается как нельзя кстати. Феанор роняет брата на легкую ткань покрывала и придавливает своим телом. Как обычно, устанавливая свои правила. Как обычно, заставляя подчиняться. - Я хочу не этого. - Решительно выдыхает ему в губы Финголфин и резко меняет их местами. Феанаро смеется, запрокинув голову, и Ноло тут же приникает к открытой крепкой шее. Ведет языком по виднеющимся венам, прикусывает кожу. Феанор расслабляется под его руками, не пытаясь сопротивляться самовольству брата. И это пьянит как ничто. Финголфин приподнимается, оценивая открывшийся вид. Феанаро под ним совершенно обнажен. Мощная грудная клетка ритмично приподнимается и опускается в такт дыханию. Сочные набухшие соски так и тянут к ним прикоснуться. Но взгляд Ноло скользит дальше, обласкивает длинные ноги и возвращается к темному от прилившей крови члену. Он издевательски-неторопливо оглаживает пальцами возбужденный орган. И, все же, не удержавшись, обхватывает крупную головку губами. Приходиться чуть сместиться вниз, из-за чего Финголфин чуть не падает с кровати. Но глубокий стон Феанаро оправдывает все неудобства. Ноло прикрывает глаза и вбирает глубже. Скользит губами и языком по бархатистой коже, пальцами поглаживая основание. Но все таки находит в себе силы отстраниться. Он все еще хочет не только этого. Феанор длинно выдыхает и бросает на брата резкий взгляд из-под ресниц. Усмехается и сгибает левую ногу, прижимая колено к груди. И как-то очень привычно выгибается, совершенно бесстыдно выставляя себя на показ. Ревность вскипает в Ноло мгновенно. Накрывает волной, что даже пытаться выплыть бесполезно. Кто посмел? Или точнее - кому еще он позволил? В приступе иррационального бешенства Финголфин упирается правой рукой брату в плечо, сильнее придавливая к кровати. Второй рукой скользит меж ягодиц и проталкивает в него два пальца. Но Феанор не протестует против намеренной боли. Он смеется и подается навстречу. Этот смех - не злой, не безумный даже, а легкий, довольный, что-то сдвигает в сознании Финголфина. Он вынимает пальцы и проводит по расщелине своей возбужденной плотью. Давит на почти неразработанный вход. Мышцы сопротивляются, да и он сам чувствует дискомфорт. Это его почти отрезвляет. Почти. Феанор прихватывает его за подбородок и заставляет посмотреть прямо на него. Прямо в глаза. Финголфин избегал таких взглядов, опасаясь потеряться в братском огне. Но сейчас отворачиваться поздно. Финголфин смотрит и видит где-то в глубине темных глаз искру света. И тянется к ней. Как всегда тянулся к такому недосягаемому и великолепному старшему брату. Как тянулся, заставляя себя усерднее учиться, тренироваться, править. В неиссякаемой надежде, что он заметит. Оценит. Признает. Слишком поздно Ноло замечает, что в погоне за светом оказался в непроглядной тьме. Темные глаза пульсируют желанием, необходимостью. И Финголфин делает первый толчок. Феанор стонет, подаваясь навстречу, но так и не отводит взгляда. Так и не выпускает из ловушки. В этих глазах Ноло видит костры. Бушующие ураганы пламени, поглощающие леса. Иссушающие реки. В этих глазах Ноло видит сталь. Мелькающая в умелых руках, она вспарывает кожу, высвобождая неестественно алую, живую кровь. В этих глазах Ноло видит смерть. Они движутся в сумасшедшем, диком ритме. Давно, еще до женитьбы, Нолофинвэ успел познать объятья страстных дев и юношей - праздники жизни всегда проходили весело. И, конечно, он знал, что с равными нежность зачастую уступает место желанию. Но то, что творилось в сумраке спальни сейчас - Финголфин был уверен, что в родном языке этому нет названия. Возможно, оно было в темном наречии. Каждое движение приносило сладкую тянущую боль, выливающуюся в острое удовольствие. Ноло отстраненно замечает, что по его плечам струятся ручейки крови, но ему плевать. Задвинутая на задворки сознания рациональность настойчиво повторяет, что все это нужно прекратить. Все это слишком, кромешно ненормально. И в решении таких вопросов, как открытый бунт против валар, нельзя идти на поводу у чувств Тем более таких чувств. Но Финголфин не успевает к ней прислушаться. - Брат. - Сильные руки обвивают шею, заставляя склониться ниже, ловить тяжелое дыхание. - Ты так нужен мне. Я без тебя не справлюсь. - Каждое слово словно тяжелый удар по голове. Как давно он мечтал их услышать? Как давно перестал даже надеяться? - Ты же поможешь мне? Поможешь? - Да. - Не задумываясь, обещает Финголфин. - Я следую за тобой. Он чувствует, как тело под ним содрогается в болезненном оргазме, и выполняет обещание.