На этой кровати

— Есть что-то притягательное в мысли, что я трахаю сам себя, — рассмеялся Том и протянул Алану стакан, до краев заполненный ярким алкогольным напитком. Их ежедневная вечеринка в отеле «Оушенвью» началась точно по плану (на самом деле никакого плана у них не было) и грозила в очередной раз превратиться в грандиозную попойку двух уникальных творческих личностей. — Увы, не разделяю твоей страсти к странным выводам и нелепым извращениям, — Алан сделал паузу, чтобы выпить принесенный Томом коктейль, и беззаботно уронил стакан на пол. Звон стекла дополнил его слова тихим эхом. — Нарциссизм никогда не числился среди моих грехов. — Всё когда-нибудь бывает впервые. — Том забрался на кровать и уселся прямо на бедра Алана. Затем, немного подумав, он с наглой улыбкой склонился над Аланом и оперся руками о его грудь. Волосы Тома рассыпались темной волной, скрывая в тени изящные черты лица и добавляя жесту интимности. — Но признай: тебе нравится смотреть на мое лицо во время секса. Было действительно нечто волнующее в том, чтобы смотреть на Тома не отрывая глаз, изучать черты его лица, вслушиваться в игривые интонации голоса, касаться плеч, прикрытых тонкой белой рубашкой, сжимать в кулаке длинные вьющиеся волосы, оттягивая голову Тома назад. С Томом Алан мог позволить себе намного больше, чем стоило бы. Темные желания рвались наружу, волной затапливали разум, подчиняли себе, как тьма подчиняет слабых духом глубокой ночью. Алан притянул Тома к себе, жадно целуя. Яростно кусал его губы, стараясь причинить как можно больше боли и одновременно не выйти за рамки дозволенного, сминал пальцами тонкую рубашку, сжимал до синяков округлые плечи, зная, что Том даже не поморщится, чтобы не выходить из роли. Тени струились по стенам, танцевали за окнами, клубились под кроватью. Алан чувствовал, как тьма наполняет их сердца, отравляет внутренности, искажает мысли яростью и неутолимой жаждой. Поддаться течению было так легко и просто, что это почти пугало. Щелк. Том закрыл глаза, всецело растворяясь в ощущении жара и стремительного движения бедер Алана. (Боже правый, когда они успели раздеться?) Вверх и вниз, вот так. Красиво, просто и первобытно дико. Член у Алана был крупным и мощным, под стать ему самому. И сил у бедного плененного во тьме писателя оказалось столько, что Том мог только задыхаться от переизбытка ощущений, стонать, как актриса в дешевых порнофильмах, и цепляться за предплечья Алана, чувствуя, как широкие ладони в ответ лишь крепче сжимаются на ягодицах, оставляя на тонкой коже синяки. — Мы трахаемся с тобой так часто, что пора бы привыкнуть к твоей жадности, — Том глубоко вздохнул, пытаясь отдышаться и прочистить мысли, но горячий твердый член внутри него не позволял сосредоточиться на чем-нибудь другом. — Но ты всё равно умудряешься меня удивлять. Алан фыркнул и сделал паузу между толчками. Том заслуживал наказания за все те резкие насмешливые слова, которые постоянно сыпались у него изо рта, но сегодня и самому Алану хотелось сделать передышку. Возбуждение никуда не делось, и хотелось уже наконец кончить, но процесс тянулся слишком уж долго и муторно, будто во сне. Хотя почему «как будто»? Щелк. Алан протяжно застонал, чувствуя, что наконец сумел достигнуть пика. Том дрожал под ним, дыша шумно и рвано. (Черт, серьезно, который раз за ночь они уже сменили позу?) Том кончил, кажется, уже в третий раз, и Алану самую малость было неловко. Синяки россыпью цвели на тонкой коже Тома, отмечая следы прикосновений Алана. Следы любви, в которых самой любви было намного меньше, чем разочарования и ненависти. — Вот так, — пробормотал Алан, толкаясь бедрами в последний раз. — Потерпи немного. Щелк. И снова Том верхом на Алане. Оба в одежде, но их волосы кажутся растрепанными, и капли пота блестят на обнаженных участках кожи, и постель разворочена, словно ее перевернули вверх дном, а потом кое-как сложили. — Было красиво, — признал Том, направляя на Алана камеру. — Ты всегда умеешь показать мне идеальную сцену. Алан пьяно рассмеялся. В его руке — заполненный доверху стакан. Еще чуть-чуть и его начнет тошнить от такого количества алкоголя, что в него пытался залить Том. — А ты записался у нас в маэстро домашних видео? — язык у Алана самую малость заплетался, и в речь как будто примешивался тихий скрежет. Том склонил голову на бок, прислушиваясь к этому загадочному шуму, и улыбнулся. — Просто хочу раскрыть новые грани нашего творческого тандема. В голове Тома уже давно родилась идея. Мимолетная мысль о том, какой следующий кадр ему стоило бы запечатлеть, постепенно превратилась в одержимость ею. Щелк. Том направил на Алана камеру, и на пленке отразилось искаженное похотью и удовольствием лицо. Тень накрывала всю верхнюю часть кровати, и голова Алана как будто пряталась во тьме. Отличный кадр. Именно тот, что Тому нужен был. — Вот увидишь, Алан, у нас получится шедевр.