Этот господин желает отомстить

Му Цин зевает, прикрывая рот рукой, — лекция длится непозволительно долго, а нудный голос преподавателя не делает сложившуюся ситуацию лучше. За окном простираются сумерки: кто только придумал поставить пару так поздно? Му Цин с превеликой радостью оказался бы у себя дома, засев за очередной детективный роман или за подготовку к предстоящему показу. Но, видимо, на Небесах считают по-другому, иначе кто объяснит, что он тут забыл в такое позднее время в стенах университета? Остальные студенты занимаются своими делами без зазрения совести, поэтому Му Цин поступает точно так же: берет в руки телефон и открывает Weibo. Друзей у Му Цина нет: он перевелся из более мелкого университета только в середине второго курса, когда все уже разбились на небольшие группы и компании. Мешало ли ему это? Абсолютно нет — Му Цин привык полагаться лишь на самого себя добрую часть жизни: матушка умерла, едва сыну исполнилось десять лет, а отец ушел из семьи задолго до рождения. В приюте он никому не понравился с первого взгляда, кроме работников ближайшей библиотеки, где мальчик прятался за книгами о моде и дизайне. Ну, еще и местному дворнику, которому Му Цин помогал подметать за символическую плату. Правда, с появлением Фэн Синя его жизнь кардинальным образом преобразилась. Встречаться они начали только четыре месяца назад, пройдя перед этим путь от первых врагов до странной дружбы. Наверное, маленький Му Цин даже не догадывался о том, что когда-нибудь свяжет себя узами отношений с кем-то, тем более с парнем. Любовь для него всегда стояла на третьем месте, сразу же после собственных благополучия и достатка. Фэн Синь… был невероятно тупым и прямолинейным, если говорить напрямую. А еще вспыльчивым и упрямым парнем, у которого рот открывался быстрее, чем работал мозг. Му Цин никогда бы и не подумал, что его тянет на таких индивидуумов, но было в Фэн Сине что-то такое, что с лихвой перекрывало все вышеперечисленные минусы. Щенячья верность. Забота. Внимательность к мелочам. Готовность выслушать и дать — на удивление, серьезно — хороший совет. В этом они с Му Цином по неясной причине совпадали. Хотя в самом начале общения полагали, что ничего общего у них нет, что они — как огонь и лед, как небо и земля. Му Цин любил красивых людей, а Фэн Синь был олицетворением всех его когда-либо существовавших фетишей. Высокий, с развитой мускулатурой и пшеничной кожей, густыми темно-каштановыми волосами и завораживающими дух глазами, где янтарь умело переплетался с расплавленным золотом. Нудная лекция продолжается, обрывая воспоминания о возлюбленном. Обычно Му Цин выключает звук на телефоне во время пар, чтобы ненароком не опозориться, если тот начнет наигрывать что-то из репертуара Леди Гаги или Бритни Спирс. Поэтому его брови в удивлении приподнимаются, когда он видит незнакомое имя в списке сообщений. Наверное, надо вспомнить, что Му Цин достаточно мнителен — и немного параноик, потому что в приюте любая незначительная деталь — короткий разговор или беглый взгляд — могли стать причиной длительному наказанию или не менее длительному выговору со стороны воспитателей. Наличие нового лица в диалогах пугает и заставляет сменить удивление и глухую скуку на раздраженность и нервозность. Возможно, это кто-то из группы, но кто именно? Или вообще человек с другого факультета? С беззвучным вздохом Му Цин открывает диалог, сразу наталкиваясь на странные по своему содержанию сообщения: мингуан.       привет, ты же му цин, да? ;)       мне много о тебе рассказывали, так что…       не хочешь сходить со мной на свидание, красавчик? ужин и такси с меня~ сюаньчжэнь.       ты вообще кто?        впрочем, это неважно. пошел к черту. Ответ приходит незамедлительно — Му Цин закатывает глаза, читая ответ. мингуан.       кто я??? ты серьезно меня не знаешь???       я — звезда всего универа лол       ты обязан про меня знать сюаньчжэнь.       звезда — это Альфади или, для особо ленивых, Сьюзан Фан.        но точно не ты. мингуан.       конечно, я куда лучше их. хочешь проверить? Му Цин выходит из диалога, чтобы открыть чужую страницу и пролистать ее. Ничего примечательного: да, ухоженная внешность и дорогая одежда, неплохие сочетания цветов и фасонов, но куча левых женщин и мужчин… отвратительно. Даже не находись Му Цин в отношениях, он бы все равно отказался: становиться очередным «любовником на одну или несколько ночей» совершенно не хотелось. Лучше быть в паре с кем-то одним, но на долгий срок; его мать — яркий пример такой самоотверженной любви. Она так и не нашла мужчину после ухода отца, вложив все свои искренние чувства и помыслы в воспитание сына. Возвращаясь в диалог, Му Цин с откровенной ухмылкой пишет: сюаньчжэнь.       становиться бесплатным презервативом на ночь не намерен, найди вариант получше и подоступнее. Подумав, отправляет еще одно сообщение, пока ему не вздумали ответить: сюаньчжэнь.       да и ты так себе, если честно. даже одежда не красит такого придурка. А после со спокойной душой кидает того в черный список, убирая телефон в карман штанов и возвращаясь к лекции. Куда лучше, чем непонятные люди в Интернете, предлагающие сходить на свидание. На следующий день странности не прекращаются, наоборот, продолжаются и даже набирают обороты: Ши Цинсюань из параллельной группы приглашает Му Цина присоединиться на обеденном перерыве. И это заставляет вновь нахмуриться: с чего бы такой яркой звездочке, как Ши Цинсюань, куда-то звать его? Проспорил или что-то в таком духе? Этот парень был полностью себе на уме. Ши Цинсюань раскидывался семейными деньгами направо и налево, будто те ничего не значили ни для него, ни для старшего брата. Нет, мозги у того были на месте, но он не воспринимал образование как должное, а точнее — не вкладывал в него столько усилий, сколько прилагал сам Му Цин для получения желаемого балла. Иногда это вызывало зависть, но после начала отношений с Фэн Синем парень стал смотреть на это скептически: каждый свою судьбу строит самостоятельно. Хотя тот молчит уже второй день. Да, Фэн Синь заранее предупредил, что не сможет выходить на связь из-за какого «супер важного и крутого дела, тебе обязательно понравится», но… без него стало одиноко и скучно. Му Цин слишком сильно цеплялся за дорогих сердцу людей — это было его минусом, но также и плюсом. Но даже так Му Цин отказывается от предложения, явно заставляя Ши Цинсюаня впасть в небольшой ступор. Наверное, никто еще не решался так прямо и открыто сказать «нет», кроме несчастного Хэ Сюаня, но суть отношений этих двоих — вещь, которую Му Цин не желает знать. — Но, Му-сюн… ты постоянно сидишь один, такой мрачный, так почему бы не пообедать с нами? Пообщаемся, узнаем друг друга поближе? Ты же наверняка хочешь общения с кем-либо, — мягко уговаривает его Ши Цинсюань. — Нет, — пожимает тот плечами. — И я не один, у меня есть это, — он кивает головой на книгу в своих руках. — Куда интереснее скучных разговоров о гулянках, парнях и преподавателях. Му Цин ненавидит есть с кем-то: каждый норовит заглянуть в рот, а еще — разговорить и убить весь аппетит. Му Цин предпочитает обедать в одиночестве, приводя мысли после занятий или тяжелого трудового дня в порядок, расставляя все полочкам, словно перфекционист. Он прячется в самом дальнем углу столовой, с легкостью растворяясь в толпе таких же голодных студентов. Ему совершенно не стыдно перед Ши Цинсюанем, потому что такие яркие и безоблачные люди созданы не ради общения с Му Цином, сгустком тьмы и почти всех негативных эмоций. Но Ши Цинсюань больше не появляется на его горизонте — даже не приходит на сдвоенную пару, что не может не радовать. Зато ближе к вечеру Му Цин встречается с другой «звездочкой» их университета, а точнее — с Се Лянем, про путешествия которого с одного направления на другое слагают целые легенды. Все получается абсолютно случайно: встретившийся в коридоре профессор просит Му Цина закрыть кабинет и отнести ключ в деканат. Какого-то выбора не было, — он мог либо согласиться и использовать этот момент после, либо отказаться и стать врагом в чужих глазах. И плакали его баллы на экзаменах… Се Лянь что-то ищет около преподавательского стола, озадаченно хмуря брови и бормоча себе под нос. Белые одежды красиво контрастируют с темно-каштановыми волосами, но красная резинка все портит, — выглядит просто отвратительно и несколько аляповато. — Профессор Ху попросил меня закрыть кабинет, — Му Цин ждет какое-то время, а после подает голос, чтобы на него наконец-то обратили внимание. Вышеназванный поднимает голову; в его глазах мелькает непонятная для Му Цина эмоция. — Ох, простите! — извиняется Се Лянь, поджимая губы и нервно смеясь: видимо, ситуация и ему самому была не по душе. — Я… просто потерял кое-что, не могу найти… Му Цин тяжело вздыхает, но отрывается от дверного косяка, к которому успел прислониться, и подходит к Се Ляню. — Что потерял? — равнодушно интересуется, обходя преподавательский стол. — Кольцо, — признается Се Лянь. — Серебряное с красным камнем посередине. Сань Лан подарил его на годовщину знакомства, а я так глупо потерял его… Му Цин непроизвольно закатывает глаза: снова красный? Этот цвет абсолютно не подходит Се Ляню, в отличии от голубых или бежевых оттенков. Но явно не этот вульгарный красный, словно кто-то решил зайти в соответствующий квартал и остаться там надолго, а не выскочить оттуда сразу же. Некстати вспоминается Фэн Синь с его смешанным отношением к женскому полу. Какое-то время и сам Фэн Синь тоже одевался как настоящий бомж или человек с дурным вкусом, но даже так он выглядел слишком горячо и гармонично. Никаких лишних цветов или украшений, если не считать небольшой золотой серьги в правом ухе, за которую удобно дергать. Да и за мочку можно прикусить, вырвав судорожный вздох… великолепный звук. — Когда потерял? — уточняет Му Цин, постукивая пальцами по лакированному дереву. — Две пары назад, прямо тут, — вздыхает Се Лянь. Второй ящик снизу преподавательского стола с легкостью открывается, — Му Цин быстрым взглядом оценивает хранившиеся там вещи, которые нерадивые студенты забывали вот уже какой год. Заветное кольцо находится почти сразу же: красивое, но совершенно не подходящее Се Ляню в его белых траурных одеждах. — Твое? — Му Цин отдает парню кольцо, закрывая ящик и поправляя сумку на плече. Чужое лицо сразу озаряется широкой улыбкой, — Се Лянь с ней выглядит куда моложе. — Большое спасибо! Я и не знал, что профессор Ху хранит все у себя в столе, — благодарит он. — Я могу как-нибудь вас отблагодарить? Например, пригласить на обед? Или помочь с чем-нибудь? Вы, вроде бы, дизайнер… Откуда Се Лянь знает, на каком факультете учится Му Цин, если они общаются впервые? Он хмурится: в памяти все еще свежа утренняя странность с приглашением Ши Цинсюаня. А вдруг эти двое как-то связаны и следят за ним? Но почему? Му Цин, вроде бы, никому дорогу не переходил. — Можешь, — все же соглашается он, кивая на дверь. — Можешь выйти из кабинета и дать мне его закрыть, ибо я пришел сюда как раз за этим. Нервный смешок срывается с губ Се Ляня, но тот послушно выходит из кабинета. Му Цин еще раз проверяет кабинет на случай таких же искателей потерянных вещей, как Се Лянь, после чего выскальзывает из помещения и запирает дверь. Доверить собеседнику ключ Му Цин не решается: если он так легко потерял драгоценное кольцо, явно подарок от близкого человека, то что будет с такой мелочью? Деканат, да и сам профессор, не простят ему такой безалаберности. На этом странности не прекращаются, просто переносятся на другие дни. Например, в среду Ши Цинюсань предлагает вместе сходить в караоке, а в четверг уже сам Хэ Сюань, главный тихушник университета, зовет пообедать. По пути иногда встречается Се Лянь, всякий раз благодарящий его так, будто Му Цин спас его от смерти. Но последней каплей становится тот самый Сань Лан или Хуа Чэн, если использовать реальное имя, который вручает ему крупную пачку хрустящих купюр. Вопиющая наглость, если так подумать. Он ухмыляется настолько гадко и высокомерно, что Му Цин не выдерживает и кидает эти самые купюры в Хуа Чэну в лицо. Матушка с раннего детства учила, что только честно заработанные деньги можно считать своими. Но на предложение Хэ Сюаня пообедать Му Цин соглашается. И эти полтора часа становятся самыми лучшими за последнюю его неделю. Полная тишина, нарушаемая звуками еды и переворачивающихся страниц, — Хэ Сюань ненавидит лишние разговоры, а Му Цин полностью разделяет его отношение. Даже вездесущего Ши Цинсюаня, мотающегося за своим парнем тошнотворно сладким хвостиком, не наблюдается на горизонте. Сказка да и только. — Можно потом повторить, — после обеда роняет Хэ Сюань, видимо, оценив такого же молчаливого компаньона в лице Му Цина. — Я подумаю, — Му Цин на такое предложение лишь пожимает плечами, но мысленно соглашается: он успел прочитать три с половиной главы новой книги, хотя в другие обеденные перерывы не получалось осилить даже одну страницу. Видимо, он привык обедать с Фэн Синем, потому что тот предпочитал так же молчать, но его присутствие всегда ощущалось. Иногда сам Му Цин отрывался от книги и утягивал возлюбленного в непринужденный разговор, со стороны напоминающий небольшую перепалку старых супругов. Они могли обсуждать разное, начиная от погоды и заканчивая планами на следующие выходные. Фэн Синь все еще хранит молчание по ту сторону диалога, а Му Цин придерживается точно такой же политики, не желая начинать скандал из-за того, что какие-то идиоты вот уже как целую неделю достают его. Да и у них негласная договоренность не писать друг другу, если один занят чем-то важным. Эти странности настолько доводят Му Цина, что он дергается от каждого лишнего взгляда и слова в свою сторону. Расслабляющая музыка, долгие и нудные матры, счет предметов ничуть не помогают, наоборот, выводят из себя еще больше положенного. Например, в пятницу он чуть не наорал на несчастную Бань Юэ, когда та чуть замешкалась у плиты в клубе домоводства. А потом отскочил от Линвэнь, когда та попросила у него список участников. В субботу он заперся у себя в комнате, зашторил все окна и провел выходные за ноутбуком в поисках способов успокоиться. В общем, все шло так себе. «Надо заканчивать с этим», — в какой-то момент решает Му Цин во время обеденного перерыва, отправляясь на поиски либо Ши Цинсюаня, либо Се Ляня, либо их извечных партнеров, либо Пэй Мина, который скрывался за ником Мингуана и еще несколько раз предпринимал попытки позвать на свидание, но уже с других аккаунтов. Удивительным образом, но он находит всех вышеперечисленных личностей одновременно на заднем дворе университета. Это открытие заставляет Му Цина только сильнее нахмуриться: то есть, они знакомы друг с другом, значит, все же им что-то нужно было от него, ведь так? И… там он нашел кое-кого еще, а если точнее — своего многоуважаемого парня, который, оказывается, все же вернулся в город. Так почему не написал? Или хотел сделать сюрприз, встретив после пар? Му Цин бы посчитал это решение милым, если бы не находился на пороге нервного срыва. Он решает не лезть в диалог, наоборот, прячется в тени так, чтобы видеть все происходящее, но не оказаться обнаруженным в самый ответственный момент. В приюте он научился быть тихим и незаметным — полезный навык, помогающий почти всегда и еще реже — мешающий. — Пэй Мин, отдай телефон! — раздраженно просит Фэн Синь, порываясь отобрать свою вещь. Видимо, Му Цин пришел в тот момент, когда Пэй Мин отобрал телефон для какой-то необъяснимой цели. Сам Му Цин замечает открытую ленту Weibo: дурацкий Фэн Синь никогда не ставит пароли, безоговорочно доверяя своему окружению. Возможно, эта ситуация послужит ему важным уроком и научит блокировать телефон. — Ну эй, Фэн Синь, я буквально на минутку, — смеется Пэй Мин, открывая список диалогов и листая его вниз. — Эй, а почему твой А-Цин не пишет тебе? Разве он не скучает по тебе? Фэн Синь дергает плечом, откровенно злясь, а Му Цин внутренне холодеет: подождите, что? — А тебе какое дело? — фырчит этот большой щенок, наконец выхватывая телефон и выключая его. Ши Цинсюань тяжело вздыхает, прикладывая декоративный веер к губам и задумчиво поглядывая на, видимо… друга? знакомого? приятеля? Как они вообще умудрились познакомиться? Почему Му Цин о таком не знает? Что тут вообще творится? Он знал, что у Фэн Синя есть друзья, с которым он учится в одном университете, но тот предпочитал использовать отдаленные характеристики, общие описания и прозвища. Му Цин же с окружением возлюбленного не планировал знакомиться: ему хватало самого Фэн Синя, девочек из клуба домоводства и бывших одногруппников. — Фэн-сюн, мы просто удивлены, что Му-сюн… твой парень? — снова вздыхает Ши Цинсюань. — Ты… такой солнечный, такой веселый, иногда немного вспыльчивый, а Му-сюн… ну… — Мрачный, высокомерный, эгоистичный, а еще без юаня в кармане и, возможно, достойного будущего, — перебивает Ши Цинсюаня Хуа Чэн, загибая пальцы. Се Лянь хмурится: — Сань Лан! Не говори так про Му Цина, он хороший человек. — Прости, гэгэ, — Хуа Чэн аккуратно целует возлюбленного в щеку, извиняющееся улыбаясь. — Я благодарен ему, что он помог найти тебе кольцо. Хэ Сюань на минуту отрывается от внутренних размышлений и еды, хмыкая: — Он не мрачный и эгоистичный, — замечает он. — Просто вы его раздражаете и бесите, прямо как меня. Мы с ним нормально пообедали. — Вы просто молчали все полтора часа, ни разу не пообщавшись, хотя мы просили тебя о совершенно другом, — ехидничает Хуа Чэн. — Мало кто способен на такое, — хмыкает Хэ Сюань, доставая из сумки батончик. Звучно щелкнув веером, Ши Цинсюань возвращает себе право продолжить этот бессмысленный разговор, — Му Цин сильнее хмурится, сжимая собственные одежды в пальцах. Ему не нравится, куда идет диалог, но он не вмешивается: вдруг эти идиоты скажут еще что-то достаточно интересное, чтобы Му Цин окончательно разочаровался в человечестве. — Но он прошел не все наши проверки, рано что-то говорить… «Прошел проверки»? Подождите, что? Какие к чертовой матери проверки? То есть… Му Цин прокусывает нижнюю губу до крови, пытаясь осознать сказанное: все это время они зачем-то проверяли его? Если к этому причастен сам Фэн Синь, то ему крупно не поздоровится: последняя крупная драка между ними была около года назад, но Му Цин не забыл ни единого слабого места на теле возлюбленного. Просто теперь это помогало в постели, хотя делили они ее недостаточно часто. Но, судя по дальнейшим словам, Фэн Синь тоже слышит про проверки впервые — по крайней мере, шок на его лице самый ни на что есть настоящий: — Что вы делали?! — кричит он, удивленно смотря на окружающих. — Вы проверяли Му Цина?! Зачем?! Твою мать! Твою мать, Се Лянь, как ты допустил это?! Поступивший вопрос сильно смущает Се Ляня, — он открывает рот для оправдания и сохранения собственной репутации в глазах друга, но Хуа Чэн успевает раньше: — А что не так? — высокомерно интересуется. — Про этого Му Цина ходит немало слухов, а ты, Фэн Синь, доверчив и глуп, словно новорожденный щенок. Слишком быстро привязываешься к кому-либо, а отвязываться отказываешься даже под угрозой смертной казни. — Мы просто хотели знать, что он тебя любит! Твое расставание с Цзянь Лань было достаточно болезненным, если ты не помнишь, — защищается Ши Цинсюань, нервно улыбаясь и нагоняя холодный ветер веером. — Хотя за все время твоей отлучки он тебе ни разу не написал… — замечает Пэй Мин, обнимая друга за плечи и хитро заглядывая в глаза. — Но! Признаю, его оскорбления весьма красочнее и поэтичнее, чем у тебя. Тебе бы поучиться, знаешь ли. — Идите к черту! — взрывается Фэн Синь, вырываясь из объятий друга. — Молитесь всем небожителям и демонам, чтобы Му Цин не узнал. Он ваши выходки просто так не оставит… Хуа Чэн пожимает плечами, ехидно ухмыляясь: — И что он нам сделает? Мрачный смешок срывается с уст Му Цина: «О, ты даже не представляешь, на что я способен, — мысленно смеется он. — Вы еще плакаться у меня будете, моля о пощаде». Он ненавидит быть подопытным кроликом, — в приюте каждый норовил обозвать его преступником из-за отца. Тогда ему претили косые взгляды и колкие слова окружающих детей; воспитатели чаще всего предпочитали делать вид, что Му Цина и вовсе не существует. Да, поначалу мальчик давал отпор, но потом, спустя несколько безуспешных попыток осознал, что остальным плевать. И перестал обращать на чужие колкости внимание, окончательно натянув на себя маску холода, ехидства и высокомерия. Наверное, именно по этой причине их отношения с Фэн Синем поначалу не задались. Но, видимо, было в глупом возлюбленном с щенячьими чертами что-то такое, позволившее ему увидеть истинного Му Цина. И он искренне благодарен ему за это. Благодарен за то, что Фэн Синь смог разглядеть, осознать и не позволить этому исчезнуть. Еще несколько минут понаблюдав за чужим диалогом, Му Цин разворачивается и возвращается в университет. Он не планирует мстить Фэн Синю — зачем, если тот не знал об авантюре своих, как оказалось, друзей? Да и сам предупредил о том, что будет, если Му Цин узнает. Предупредил, но его не услышали, наоборот, только посмеялись. А за последствия поступков своих друзей Фэн Синь не обязан отвечать. Но никто не мешает Му Цину поиздеваться над возлюбленным. Он отходит подальше от внутреннего двора и достает телефон. Хватает двух сообщений, чтобы наверняка довести возлюбленного до паники и инфаркта в таком молодом возрасте. сюаньчжэнь.       твои друзья… крайне интересные личности.       не думал, что они решат пойти на такое. наньян.       ТВОЮ МАТЬ       МУ ЦИН ЭТО НЕ ТО О ЧЕМ ТЫ ДУМАЕШЬ       ПРОСТИ Я НЕ ХОТЕЛ       стоп       откуда ты знаешь про них???       я планировал вас познакомить попозже Му Цин тихо посмеивается себе под нос — ну самый настоящий щенок. Ужасно милый, но пугливый. сюаньчжэнь.       успокойся, идиот. я слышал ваш диалог. и про проверки — тоже.       ты так мило реагировал, что тебе даже повезло. наньян.       то есть повезло???       в каком смысле???       му цин не молчи сюаньчжэнь.       заткнись.       просто хочу поставить твоих «друзей» в такое же положение, как они меня.       а ты будешь помалкивать и делать вид, что совершенно не знаешь, что происходит.       иначе… наньян.       что ты собираешься с ними делать??? сюаньчжэнь.       увидишь. и жду тебя после пар в библиотеке. наньян.       соскучился красавчик? :) сюаньчжэнь.       заткнись.       да. Спустя пару дней Му Цин, довольно ухмыляясь, заканчивает с последними приготовлениями. Так называемые проверки давным-давно прекратились, видимо, теперь компания не хотела попасть под горячую руку Фэн Синя, — хотя Се Лянь все продолжал звать Му Цина вместе пообедать. Обычно тот отказывался и уходил, но… пора нарушить привычный порядок действий. — Хорошо, — соглашается он, когда Се Лянь в очередной раз приглашает. Рядом стоящий Хуа Чэн в удивлении приподнимает брови, а Се Лянь расцветает, подобно цветку вишни в теплый февральский день. Они занимают самый отдаленный столик вместе с подносами, а Му Цин — с контейнером домашней еды. Теперь у него были деньги, но питаться в столовой являлось признаком не то что бедности, а скорее безалаберного отношения к себе: кто вообще откажется от вкусной пищи, которые ты приготовил своими руками? Му Цин ловко орудует палочками, не вслушиваясь в мягкий щебет невольного собеседника, — хватает Хуа Чэна, который слушает Се Ляня с особым вниманием. — Се Лянь, у меня к тебе вопрос, — мычит Му Цин, когда тот замолкает. — Что такое? — Ты свободен сегодня вечером? — получив в ответ кивок и мрачный взгляд Хуа Чэна, Му Цин продолжает. — Не хочешь сходить со мной на выставку древнего оружия? Мой парень отказался, вот я и подумал, что ты захочешь… ну, присоединиться? Он специально мнется, создавая застенчивый и неловкий вид: Се Лянь редко кому отказывает, ведь обычно этим занимается Хуа Чэн. Но тут Му Цин, перед местью пообщавшись с Фэн Синем и узнав пару интересностей про его друзей, решает быть хитрей. Се Лянь обожает древнекитайское оружие — это раз. Се Лянь все еще хочет отблагодарить Му Цина за найденное кольцо — это два. Му Цин желает воспользоваться обоими фактами — это три. Глаза Се Ляня загораются так сильно, что Му Цин не может не приподнять уголки губ в ответ, — его предложение пришлось по вкусу. Они договариваются списаться чуточку попозже, а потом расходятся под все тот же мрачный взгляд Хуа Чэна. У Му Цина нет желания рушить чужие отношения или делать как-то больно Се Ляню: ему хочется поиздеваться над Хуа Чэном. Му Цин использует все свои силы — материальные, физические и моральные, — чтобы увлечь нового «друга» чем-то иным, а не романтическими беседами с возлюбленным. Например, через день он просит Се Ляня помочь с предстоящим показом, ибо модель якобы отказалась примерить одежду именно в этот день. А потом предлагает себя в качестве учителя готовки, — Се Лянь умудрялся сжечь даже самую обыкновенную яичницу, но продолжал творить на кухне в память о матери. Это, в свою очередь, тронуло Му Цина, ревностно относящегося к любым семейным ценностям и до сих пор приходящего на могилу госпожи Му. Каждый день Му Цин находит для себя и Се Ляня занятие, в котором присутствие Хуа Чэна не требуется, а это означает только одно: тот не может проводить с возлюбленным достаточное количество времени. Му Цину нравится общаться с Се Лянем: они имели много общего и различного, начиная любовью к оружию и заканчивая взглядами на мир. Се Лянь своими рассуждениями немного напоминал ребенка, но в некоторые моменты — взрослого человека, умудренного горьким и болезненным опытом. Это… подкупало, но не заставляло отвернуться от истинного замысла, — все равно они будут общаться, учитывая общее звено в лице того же Фэн Синя. Да и Му Цин не планирует портить его репутацию — Се Лянь ничего не сделал такого. А ведь есть другие люди, достойные внимания Му Цина. Например, Ши Цинсюань. Му Цин знает, что Ши Цинсюань ненавидит скучные и нудные доклады, которые требуют долгого поиска какой-либо информации, а потом — выступления перед преподавателем, что наверняка придерется к любой неправильной мелочи. Именно это проворачивает Му Цин — старательный, исполнительный и очень вежливый студент, настоящий авторитет в глазах большей части педагогического состава. Он нашептывает профессору Мяо о необходимости дать Ши Цинсюаню доклад и даже подсказывает возможную тему. Тему достаточно сложную и требующую достоверной информации. Итогом становиться помрачневшее лицо Ши Цинсюаня на совместной паре с профессором Мяо. Му Цину не стыдно, — тот принимал непосредственное участие в разжигании чужой паранойи и тревожности, значит, заслуживает достаточного наказания. Фэн Синя в свои хитроумные планы Му Цин не посвящал, — тот узнавал непосредственно от друзей, а после писал парню: то с восхищением, то с раздражением, то с сочувствием к жертвам. — Тебе не кажется, что это слишком? — спрашивает Фэн Синь во время вечерней прогулки, перед этим наслушавшись громких причитаний Ши Цинсюаня по поводу доклада. — Нет, — пожимает плечами Му Цин. — Из-за них я чуть не сорвался на других людей, в том числе и на тебя, так что не вижу смысла их прощать. — Жестоко, — замечает возлюбленный. — Не особо, — парирует Му Цин. — Да, тема скучная и сложная, но это только на первый взгляд. Если Ши Цинсюань постарается, то найдет нужную информацию и, наоборот, заинтересуется тем, что ему задали. Они устраиваются на лавочке неподалеку от небольшого пруда лотосов. Му Цин залезает с ногами на холодное дерево, обнимая руками колени и укладывая голову на чужое плечо. Фэн Синь лишь приобнимает возлюбленного, устраивая того поудобнее. Людей маловато: все студенты сидят по комнатам в общежитии, а взрослые и дети — по квартирам. Лишь некоторые решаются прогуляться по парку, например, Му Цин и Фэн Синь. Такое времяпровождение нравится Му Цину куда больше мнимой мести, — от Фэн Синя пахнет кожей, потом и отчего-то солнцем. Наверное, в первую очередь он влюбился в этот невероятный аромат, а потом уже в самого парня. Его забота проявлялась в мелких вещах: приобнять и прижать к себе, глупо пошутить и заставить улыбнуться, проводить поздним вечером после очередной отработки, купить любимый горячий шоколад или танхулу из магазинчика неподалеку от корпуса. Сам Му Цин отвечал тем же: чинил чужую одежду после неудачной тренировки в клубе, учил готовить поздними вечерами, позволял расчесывать свои волосы и фотографировать себя каждый день и даже час. И многое другое — с обеих сторон. — Что ты планируешь устроить Пэй Мину? — спрашивает Фэн Синь спустя какое-то время. — Хочешь предупредить его? — сонно бормочет Му Цин, убаюканный теплом любимого тела и крепкой сухой рукой на талии. Фэн Синь забавно фыркает и дергает головой, — вечно лезущая в глаза прядь бьет его по щеке. — Я обещал тебе, разве нет? Обещал не лезть и делать вид непричастного. — Хороший мальчик, — ухмыляется Му Цин, приподнимаясь и ловя обветренные губы своими — дарит поцелуй в качестве награды, зная, как тяжело приходится Фэн Синю все замалчивать и скрывать, потому что он — слишком открытый и солнечный человек. Сам Му Цин — луна, появляющаяся на небосводе лишь глубокой ночью; молчаливая и постоянно скрывающая свое лицо за вуалью темноты и тайн. Солнце — один большой обогреватель, заставляющее продрогшие от мороза кости оживать и тянуться навстречу теплу. Му Цин умеет только морозить. Но луна и солнце взаимосвязаны: без одного не бывает другого. Они сменяют друг друга, создавая действительно бесконечный цикл, который невозможно разорвать. — Я придумал ему… кое-что действительно страшное, — признается Му Цин, отрываясь от манящих губ. — Насколько страшное? — шепчет Фэн Синь в ответ. — Не страшное, ладно, а очень даже веселое, — подло хихикает Му Цин, облизываясь. — Но мне пришлось помогать Линвэнь в совете. Это было отвратительно: гребаный Ши Уду так сверлил меня взглядом, будто желал оторвать голову. — Ты страшный человек, — смеется Фэн Синь. — И как ты стал моим парнем? — Я слишком хорош для тебя, вот и весь секрет, — закатывает глаза Му Цин. Он прижимается ближе, вновь целуя Фэн Синя и получая мгновенный отклик: изящные фарфоровые пальцы цепляются за смуглые плечи, чуть сжимая их и иногда царапая, тем самым выбивая судорожные вздохи и мимолетные стоны. Му Цин довольно улыбается, но ровно до того момента, пока чужие ладони не оказываются на его бедрах — слишком чувствительная зона. Му Цин слишком отзывчивый на ласки подобного рода, — Фэн Синь не может не сходить с ума от каждой реакции на простой поцелуй в шею, легкий шлепок по ягодицам и прикосновение к волосам. Слишком ярко, слишком громко, слишком великолепно, а иного партнера Фэн Синю и не нужно, ведь никто не способен заменить Му Цина или даже сравниться с ним. — Придется перенести свидание ко мне на квартиру, — хрипло шепчет Фэн Синь, с чем поплывший Му Цин не может спорить. Месть Пэй Мину откладывается на день, а потом — на два, потому что Му Цин остается у возлюбленного с ночевкой и они вместе объедаются вишневым мороженым. А потом Му Цин приступает к окончательному акту своей пьесы. Через Линвэнь он находит контакты бывшей девушки Пэй Мина, которая продолжала тосковать по возлюбленному, но еще сильнее хотела отомстить ему за столь болезненный разрыв. Именно это и нужно было Му Цину, — Сюань Цзи оказалась достаточно хорошей и понимающей, чтобы вникнуть в суть проблемы и предложить помощь. Они назначают дату и время, — Му Цин скидывает адрес университета, настоятельно «приказывает» Фэн Синю привести своего непутевого друга в определенное место, а после — становится невольным зрителем разгорающейся драмы. — Ну и сколько девок ты успел оприходывать, а, Пэй Мин, пока меня не было? — ехидно интересуется Сюань Цзи, надвигаясь на несчастного. Сам Пэй Мин такому исходу событий явно не рад — жмется к стенке, словно пугливый котенок, — смех да и только. Наверное, помнит их последнее расставание, когда Сюань Цзи пообещала найти и с особой жестокостью расчленить, чтобы больше никогда не играл с чужими чувствами. Му Цин скрещивает руки на груди, довольно ухмыляясь и наблюдая за собственноручно устроенным представлением. «Ну что, Пэй Мин, какого быть униженным и испуганным одновременно? — мстительно думает он. — Теперь будешь знать, что со мной шутки плохи». Остальные его веселья не разделяют: Се Лянь озадаченно хмурится и явно хочет спасти друга, но Хуа Чэн крепко придерживает за плечи; Ши Цинсюань прячет неловкую улыбку за веером, пока Хэ Сюань закидывается попкорном — откуда только достал? — и снимает происходящее на камеру. Только Фэн Синь бегает расплавленным золотом туда-сюда, из стороны в сторону. В какой-то момент он перехватывает взгляд Му Цина и приподнимает бровь, мол, в этом и заключалась твоя месть? Тот лишь пожимает плечами, — он и не планировал глобально вредить кому-нибудь. Узнай Му Цин, что чертовка Сюань Цзи — поехавшая маньячка, то тут же бы прекратил общение и заблокировал во всех соцсетях. — Откуда ты вообще узнала, где я учусь? — возмущается Пэй Мин. — Одна птичка напела, а что? Не рад меня видеть, да? — смеется Сюань Цзи, зажимая бывшего возлюбленного в углу. — Конечно, не рад! — Пэй Мин тяжело вздыхает. — Ты обещала кастрировать меня! — Ну, подумаешь, погорячилась, с кем не бывает? «Восхитительная женщина, — думает Му Цин с благоговением, которое не может объяснить. — Одним своим появлением поставить этого идиота на место… это надо уметь». — Ну-ну, Пэй Мин, только не говори, что не успел соскучиться по мне? А я так скучала, хоть сходись снова, — Сюань Цзи устраивает ладошки на чужой груди, приподнимаясь и шепча в губы. — Ну как, согласен? — Может… лучше не надо? — тихо шепчет Пэй Мин, стремительно бледнея. Видимо, испуганный Пэй Мин оказывается достаточно хорошим зрелищем, потому Сюань Цзи с громким хохотом отрывается от него и складывает руки на груди. Из обезумевшей женщины она превращается в такую же студентку — уставшую, но все же весьма красивую. Му Цин переглядывается с Фэн Синем, довольно ухмыляясь: «Ну что, съел? Ничего с твоим Пэй Мином не случилось, кроме небольшого испуга и страха встретиться с двумя-тремя десятками других бывших в ближайшем будущем». Фэн Синь облегченно выдыхает — слишком сильно и много переживает за дорогих сердцу людей. И не стесняется показать это, в отличие от самого Му Цина. — Спасибо, Пэй Мин, насмешил. Еще раз поняла, что мне нужен мужчина куда лучше тебя, — иронично благодарит Сюань Цзи, разворачиваясь и направляясь к выходу с территории университета. Компания собирается у медленного отходящего от шока Пэй Мина, — Ши Цинсюань заботливо обдувает его холодом с помощью веера, а Се Лянь предлагает бутылку с водой. Только Фэн Синь стоит неподалеку и ждет финала; зная Му Цина, тому остается только феерично выйти на сцену под конец пьесы, чтобы сорвать град аплодисментов. Му Цин ждет достаточно времени, — стоит и наблюдает за тем, как остальные приводят Пэй Мина в чувство. А после медленно подходит к ним легкой и воздушной походкой, как самая настоящая модель — или наемный убийца, что тоже имеет право на существование. «Второй вариант как-то ближе», — думается с усмешкой. — Какие люди, не ожидал вас всех здесь увидеть. Сразу видно хороших друзей, готовых прийти друг другу на помощь, — спокойным голосом тянет он, а парни вздрагивают от столь внезапного появления. Первым реагирует Ши Цинсюань — привычно нервным движением сжимая веер в руках, оборачивается к Му Цину со странным выражением лица. — Му-сюн, привет, а что ты здесь делаешь?.. — Ши Цинсюань, — усмехается тот, перебивая. — Как твой доклад у профессора Мяо? Кажется, до его сдачи осталось меньше трех дней, а тема сложная… — Откуда ты… — Ши Цинсюань хмурится, а после удивленно выдыхает. — Ты! Это ты! Это из-за тебя профессор Мяо дал мне этот чертов доклад! Хэ Сюань предусмотрительно придерживает возлюбленного за талию, чтобы тот не кинулся на своего «обидчика», все еще не выпуская из рук батончик. Му Цин с благодарностью кивает ему, позволяя себе снисходительную улыбку: — Ну, я, и что с того? Тебе не понравилось? Пэй Мину, видимо, тоже не понравился мой подарок, а я всего лишь устроил встречу двух влюбленных, хоть и бывших… Пэй Мин переглядывается с Фэн Синем, но тот лишь отворачивает голову и делает вид непричастного человека, как и обещал. Обиженно-уязвленное «предатель» читается в глазах несчастного любовника. Се Лянь аккуратно подходит к Му Цину, тяжело вздыхая: — Зачем, Му Цин? — Что «зачем»? Зачем я попросил профессора Мяо дать Ши Цинсюаню доклад, а Сюань Цзи предоставил возможность поиздеваться над Пэй Мином? Се Лянь, ты еще спроси, зачем я целую неделю забираю тебя у Хуа Чэна, наверняка хочу дать ему побольше времени провести со своими тараканами и деньгами, а не тобой, — Му Цин закатывает глаза и инстинктивно отодвигает голову от воображаемого подзатыльника, но Фэн Синь не двигается с места — только раздраженно фырчит. — Ты… — рычит Хуа Чэн, но с места не двигается, видимо, поняв, почему Му Цин занялся всем вышеперечисленным. — Я, — кивает Му Цин, продолжая все тем же спокойным голосом. — Но кто вам разрешал делать из меня клоуна со своими проверками? Я что, подопытная крыса, чтобы из раза в раз проверять меня: приглашать куда-либо или предлагать мне деньги? Или что, вам можно издеваться надо мной, а мне — нет? Се Лянь тяжело вздыхает, — он прекрасно знал, что могло последовать, если Му Цин узнает об этом. Просто надеялся, что это случится спустя какое-то время после их нормального полноценного знакомства. Остальные, видимо, осознают сказанное, — вот как виновато переглядываются. — Прости, Му-сюн, мы просто… переживали за Фэн-сюна, — вздыхает Ши Цинсюань. — Именно! Мы не знали, что это так сильно заденет тебя, мы не хотели, — подхватывает Се Лянь, беря Му Цина за руки и нежно сжимая ледяные ладони. Пэй Мин яростно кивает, хотя глаза его странно полыхают, видимо, потом он все же попробует отыграться за свой позор с Сюань Цзи. — Я с самого начала говорил, что это плохо кончится, — хмыкает Хэ Сюань, убирая телефон с записанным и наверняка опубликованным видео с Пэй Мином. Му Цин тяжело вздыхает. Он, конечно, плохо отпускает все неприятные для себя ситуации, но их волнение за Фэн Синя и его самочувствие вновь подкупают: мало кто пойдет на такие ухищрения ради друга. — Просто не смейте так делать в будущем, — сдается он. Его ответ сразу же разряжает обстановку — по крайней мере, плечи Се Ляня расслабленно опускаются. Одним своим видом он выражает облегчение и радость, а черствое сердце Му Цина оттаивает под влиянием этого человека, другом которого очень сильно даже хочется стать. — А я предупреждал, а вы мне не верили, — вздыхает Фэн Синь, все же подходя к возлюбленному и приобнимая того за талию. — Твои друзья — идиоты, — хмыкает Му Цин, не оборачиваясь, — впрочем, неудивительно, учитывая, кто с ними дружит. — Эй! А ты со мной встречаешься, значит, ты тоже идиот? — Закрой рот, пока я тебя не ударил, — настоятельно советует Му Цин, хмурясь и наступая на чужую ногу. Остальные наблюдают за чужой перепалкой с неким опасением, — они еще никогда не становились свидетелями этого странного флирта. Фэн Синь спокойно терпит боль в ноге, а после наклоняется и что-то шепчет на ухо, вызывая краску на бледных щеках. — Придурок! Видеть тебя больше не хочу! — бросает Му Цин, вырываясь из объятий и возвращаясь в здание университета; щеки и шея его продолжают пылать даже издалека. — Хочешь! Я знаю, что хочешь! — Фэн Синь громко смеется вслед возлюбленному, — на его губах возникает трогательная улыбка человека, влюбленного по уши, даже если его парой оказалась мнительная наложница в мужском теле. «У них все будет хорошо», — думает Се Лянь спустя некоторое время, когда видит Му Цина с букетом пышных пионов, а Фэн Синя в новой одежде, которую явно сделали своими руками: крупная вязь темно-коричневого кардигана выдает с головой.