в четыре руки

Стив Харрингтон не из тех, кто отличается особым навыком терпения. Он — из тех, кто не будет использовать старый шампунь после покупки нового, потому что это больше неинтересно. Тот самый человек из очереди за новым айфоном. Тот, кто не может просто стоять в аэропорту: ему обязательно мотать головой, поворачиваясь туда-сюда, и стучать по полу ногой в ритм музыке из своих наушников. Стив из тех, кому постоянно нужно всё объяснять, но кто не будет дослушивать до конца. Стив не терпит ожидания, не терпит, когда у него не получается взять своё, и не согласен, когда что-то идёт не так, как он ожидает. Поэтому, когда они выбираются в Лондон на несколько дней, наконец-то, выбив общее время для совместного отпуска, Стив не хочет сидеть в номере ни минуту. Несмотря на плохую погоду и нежелание его парней выходить вместе с ним из номера. Его это не волнует. Ему хочется сесть на велик и покататься недалеко от места, в котором они остановились. Купить что-нибудь на память, побыть наедине со своими впечатлениями от города. Насладиться временем с собой, а потом вернуться с приятным ощущением того, как сильно успел соскучиться. Думая об этом, он самодовольно, наплевав на ливень и скользкую дорогу, берёт в аренду самый дорогой велосипед и проводит всё утро, катаясь в ближайших окрестностях, как самый счастливый человек на свете. Он покупает несколько безделушек на ярмарке и заглядывает в пару магазинов по пути. Сильный ливень заставляет его зайти в место, которое оказывается книжным, совмещённым с кофейней. Там он покупает книгу про архитектуру Лондона с отсылками на места из популярных детективных романов и проводит за её чтением несколько часов, долго распивая свой маленький чай-латте. Когда дождь прекращается, и яркое слепящее солнце заливает светом всю улицу, Стив не медлит ни секунды, чтобы, наконец, поехать кататься в парк. Его большой рюкзак, к тому моменту уже полностью набитый всякой ерундой, нешумно подпрыгивает в корзине спереди. Сумка на плече неприятно давит ему на шею, потому что в неё он тоже успел затолкать несколько новых вещей. Мокрая от дождя брусчатка легко скользит под колёсами. Солнце начинает садиться, окрашивая небо в приятный тёплый оранжевый цвет. Стиву кажется, будто он плывёт среди кустов и деревьев, утопающих в вечернем свете. Он делает очередной круг вдоль озера по узкой дорожке, задерживая взгляд на отражении парка в тёмной воде. И не замечает, как на повороте кто-то набрасывается на него и тянет за плечо, чтобы стащить сумку. В попытке уйти от неожиданного столкновения, ему хочется разогнаться, но в следующее мгновение он уже чувствует удар и звон металла. Резкий взрыв боли пронзает тело, отвратительная примесь запаха собственной крови и сырой земли ударяет в нос. Стив не помнит, как это происходит. Но тело отчётливо напоминает, как он, перелетев через руль и поцарапав живот, раздирает колени о кирпичный бордюр. Как тяжёлый удар со спины давит и пульсирует где-то в затылке. Как кто-то кричит в далеке, заставляя его сжиматься от шума всем своим естеством, и мерзкое желание провалиться под землю от собственной беспомощности. А потом тёплые руки Эдди тянут его на себе всю дорогу до номера, пока Билли что-то агрессивно ворчит в стороне. И вот они по-очереди сбрасывают с себя ботинки. Эдди торопливо выпутывается из рукавов кожанки так, чтобы быстрее освободить свои руки, пока Билли продолжает придерживать Стива со спины. Они сменяют друг друга, и Билли бесцеремонно кидает свою джинсовку на полку в гардеробе, оставаясь позади на случай, если Стив вдруг решит падать назад. Хотя Стив, считая себя вполне дееспособным, пытается стянуть кроссовку одной ногой, его ноги запутываются и подкашиваются так, что его моментально тянет вперёд — размазать красивый нос об пол в коридоре. Только Эдди вовремя встаёт спереди, не позволяя ему упасть. Стив чувствует себя чёрной мокрой точкой посреди светлой комнаты. Приглушённый свет от настенной лампы на входе вызывает в нём желание свалиться на пол и уснуть. Но он старательно держится, пытаясь устоять на ногах. — Пиздец, — констатирует он, измученно прикрывая глаза и шумно выдыхая через рот. Тело ломит и неприятно саднит. Усталость после походов по городу и вечерней поездки с особой силой опускается ему на плечи. На самом деле эта боль больше похожа на то, что он привык чувствовать после хорошей тренировки. Но сейчас ему не хорошо. Потому что вообще-то у него украли все вещи, на покупку которых он потратил половину дня. Потому что чувствовать себя проигравшим Стив ненавидит больше всего. И потому что он буквально ударил в грязь лицом. — Блядь, Стиви, хера с два ты теперь куда-то пойдёшь один, — Билли злится. И Стиву это не помогает. — Их было трое, — повторяет Стив. Иначе он бы не позволил этому случиться, он уверен. Вообще-то он никогда не думал, что с ним может произойти что-то такое, но его готовности постоять за себя или за кого-то дургого всегда, казалось, было достаточно, чтобы не беспокоиться о подобных вещах. — Детка, давай, попробуем это снять, — Эдди прерывает их неначавшуюся перепалку и пытается стянуть со Стива одежду так, чтобы не сделать больно. Со стороны Стив выглядит гораздо хуже, чем на самом деле. С него стекает какая-то грязь, в перемешку с кровью и водой от дождя. Вся его одежда мокрая, а кожа на лице, плечах и коленях — разодрана в кровь. Нежные руки заботливо скользят по его груди, чуть поглаживая. Эдди расстёгивает его жилетку, ещё раз пытается ощупать на предмет более серьёзных травм. Но там ничего нет — Стив в порядке. Билли подхватывает его со спины, придерживая так, чтобы Эдди было удобнее его раздеть. Когда он стягивает со Стива джинсовые шорты, Стив хватается Билли за плечи, почти повисая в его руках. — Ну как ты, принцесса? — Харгроув смягчается и шепчет ласково. Так легко он заражается нежностью. Будто этого никто не замечает. Стив закатывает глаза и тут же скулит от боли, потому что Эдди задевает разодранное место у него на ноге, пытаясь снять бельё. — Пару царапин и всего, — шипит Стив. Это демонстративно, преувеличенно и фальшиво. Это драматично, но, кажется, никто этого не замечает. А в голове у Стива проплывает тёплая мысль о том, что, возможно, два опекающих парня это то, что ему на самом деле сейчас нужно. — Сука, надрать бы им ёбла, — Билли всё ещё закипает. И Стив чувствует, словно поток горячего воздуха исходит от его груди. Харгроув, стоит ему разозлиться, становится горячее на несколько градусов. Стив буквально может ощутить это на своей коже. И ему пришлось бы солгать, если бы он сказал, что ему это не нравится. — Думаю, ему нужно принять ванную, — Эдди смотрит Билли прямо в глаза, а затем переводит взгляд на Стива, — Ты сильно замерз, — он мягко гладит его по ноге в месте возле ушиба. Стив слегка дрожит, на ощупь он как ледышка. Без одежды холод ощущается сильнее, и от контраста с тёплыми руками он быстро покрывается мурашками, поджимая плечи. Это приятное чувство физического противоречия, которое, возможно, совсем немного заставляет его дрожать чуть сильнее, чтобы привлечь к себе всё внимание. — Да. Всё, что я хочу — поскорее смыть себя это дерьмо, — признаётся Стив, продолжая шипеть и ёжиться, пока Эдди собирает с пола все его вещи, чтобы позже сдать их в прачечную. — Хочешь сделаю тебе массаж? — голос Билли приятно обжигает шею, — Эдди купил какое-то новое масло, — Билли пытается приподнять Стива полностью, чтобы отнести его в ванную. — Блять, ну если бы я знал... — Стив не договаривает, выпуская тихий смешок из груди. Если бы он знал, что так будет, давно бы нашёл с кем подраться. Всё, потому что заботливый, злой и горячий Харгроув стоит гораздо больше, чем пара украденных вещей, и точно больше, чем десяток ударов по лицу. Стиву хотелось бы, чтобы его ударили по лицу прямо сейчас, потому что всё, о чём он может думать — это остро заворачивающееся под рёбрами желание сдаться. Расползтись по Билли, распластаться по полу, развалиться, упасть на колени и просить трахать его в рот до тех пор, пока он не забудет весь сегодняшний день. Эдди смотрит на них со стороны, и комперсия* разливается приятной волной у него в животе. Он заходит в ванную первым, зажигает свечи, ещё с первого дня расставленные повсюду, открывает кран. Из небольшой черной коробки он тянет набор с травами и высыпает его в воду, которая слишком медленно заполняет большую ванну-джакузи. Билли бережно помогает Стиву туда залезть. А Стиву начинает казаться, что на самом деле не так уж и сильно у него всё болит, просто Билли чересчур горяч, когда злится, а грёбаный Эдди чересчур мягкий, когда открывает рот в попытке быть заботливым и ласковым. Опуская Стива в тепло, Билли придерживает его осторожно, но смотрит не на него, а на Эдди, на то, с каким энтузиазмом тот поджигает свечи и благовония. И носится туда-сюда в суете. Эдди будто чувствует у себя на спине этот прожигающий взгляд и поворачивается к ним обоим. — Можем попробовать это, — он трясёт в руках маленькой баночкой с каким-то маслом и прикусывает губы, загадочно перебрасывая взгляд со Стива на Билли и обратно. — Масло продержится лучше мази, его трунее смыть, — объясняет он, опираясь спиной на столешницу сзади, оглядывая Стива с головы до ног. Стив ловит кожей какие-то драйвы между ними, но предпочитает это проигнорировать. Он облизывается и согласно кивает Эдди, а затем уходит под воду вместе с головой, касаясь всем телом дна. Тёплое расслабление накрывает полностью, окутывая каждый дюйм тела и притупляя боль. Стив широко разводит ноги, пуская воду во все места, позволяя ей его подхватить, отдавая себя этому состоянию. Листики ромашки и какой-то другой травы щекотно липнут к ногам и бёдрам, создавая приятные мурашки. Вода быстро окрашивается в бледный жёлто-зелёный цвет и по запаху напоминает чай. Её всё ещё не много, но достаточно для того, чтобы охватить его одного полностью. Билли прикрывает дверь в ванную и выключает свет, а затем слишком шумно расстёгивает ширинку и спускает джинсы, под которыми нет белья. — Жарко, — он закатывает глаза в ответ на реакцию Эдди, и пытается спрятать пошлую улыбку, адресованную ему. Эдди в этот момент тщательно моет руки с мылом, глядя на него через отражение в зеркале, и ухмыляется в ответ. Стив этого не видит. Но слышит приятный звук их голосов, от которых тепло растекается в груди. Эдди непринуждённо тащит свою футболку через верх, освобождая грудь от тканевых тисков, и опускается на колени возле Стива. Стив медленно всплывает и жадно хватает воздух ртом: — Ахуенно, — шепчет он довольно и смотрит Эдди в глаза. Тот ласково ему улыбается, берёт мягкую чистую губку и прикасается к Стиву, начиная смывать с него кровь и уже успевшую отмокнуть грязь. Стив не сопротивляется, но мычит недовольно, прикрыв глаза. Билли моет руки и умывается холодной водой, пытаясь справиться со странной смесью раздражения и возбуждения внутри себя. Затем он зачем-то включает их плейлист для секса, который в принципе, является их единственным общим плейлистом, и встаёт на колени справа от Мансона. Комнату заполняет тихий мелодичный звук, разбавляемый сбивчивым дыханием Стива. Билли тянется за его шампунем, выдавливает немного капель себе на пальцы и массажными движениями размазывает по голове, приятно сдавливая кожу. Стив окончательно расслабляется.                                                                         * — Какого хера, вы там сидите со стояками? — спрашивает он, не открывая глаз. Билли смотрит на Эдди, и они переглядываются несколько секунд, решая кто будет отвечать ему первым. Тот факт, что Стив заметил, почти не глядя на них в полутьме, распаляет обоих. — Мы… — Эдди пытается подобрать слова, но Билли его перебивает. — Бэмби пытается сказать, что у него в заднице большая пробка уже несколько часов, — он пошло улыбается, глядя Эдди прямо в глаза. Стив резко приподнимается и садится так, чтобы ему было удобно смотреть на них обоих. Заглядывает Эдди в глаза. — Блять, я думал, ты мне первому скажешь, что готов, — признаётся Стив. Он не злится, не ревнует, не расстраивается. Он просто искренне удивлён, почему Эдди решился на это именно с Билли, без него. — Я думал, я буду первым, — это он говорит гораздо тише и переводит взгляд на Билли. На самом деле все они думали именно так и все понимают, почему. Но Билли будто нужен очередной повод это услышать. — Из-за чего бы, принцесса? — Билли вопросительно смотрит на него, игнорируя лёгкую возбуждённость от всего этого разговора и продолжая намыливать его голову. — Из-за твоего километрового елдака, вот из-за чего, — Стив закатывает глаза, смущённо, вспоминая свой первый раз с Билли, ту самую обжигающую боль и слёзы. Это было приятно, но невыносимо больно одновременно. Им пришлось потратить несколько дней прежде, чем из этого получилось что-то сносное, отдалённо похожее на секс. — Соскучился по нему? — Билли вскидывает брови, подкалывает. — По вам обоим, — ещё одно признание, и Стив снова идёт под воду, чтобы смыть пену с волос и лица. Мансон приподнимается, чтобы закрыть кран, и когда Стив всплывает обратно, он тянет его за руки на себя, меняясь в лице и в голосе. — Он не сделал тебе больно? Эдди охает и почти ложится Стиву на грудь, не нарочно выставляя задницу перед носом Билли. — Он растягивал меня под тебя, — шепчет Эдди прямо Стиву в губы, и Стив не может удержаться от того, чтобы крепко поцеловать его, запуская мокрые пальцы в мягкие кудри. Эдди пахнет кардамоном и чем-то сладким, напоминающим вишню. Его так сильно хочется съесть, будто он главный десерт на празднике. И Стив довольно вылизывает его рот, то ли пытаясь подняться всем телом к нему, то ли пытаясь утянуть его за собой. Эдди подаётся к нему и жмётся ближе, мычит ему в рот. Но Стив быстро соображает, что причина не в его ловком языке. Не отрывая губ от Эдди, он смотрит ему через плечо и ловит взглядом довольного Билли, который сосредоточенно лапает Мансона сзади. Он расстёгивает его ширинку и приспускает чёрные джинсы до колен. По бёдрам стекает смазка, которую они использовали, бельё всё влажное, перепачкано. Билли не может не пялиться на это и не может держать руки при себе. Он касается пальцами горячего и мокрого, проверяя пробку внутри. Надавливает большим пальцем, заталкивая её поглубже, чтобы проверить реакцию Эдди. В ответ тот шипит и дёргается, пытаясь отстранится, отрывается от Стива и прикрывает рот рукой, второй — держась за бортик ванной. Он широко раскрывает глаза от смешанных ощущений, уставившись в пустоту. — Я хочу сделать это, — просит Стив и смотрит Харгроуву прямо в глаза. Билли давит на пробку сильнее, заставляя Эдди стать громким, зажмуриться. Билли выглядит дико, почти бешено, будто вот-вот обратится в дикое животное и сожрёт их обоих. На грани между терпеливым ожиданием и яростным нападением. Стив слишком хорошо улавливает то, как Билли нуждается в снятии напряжения. — Вы так долго меня ждали? — зачем-то спрашивает он, окончательно убеждаясь, что всё, блять именно так и было. Его парни мучили друг друга в ожидании того, когда он придёт и поможет им закончить. Но всё пошло не по плану. Не по их плану. — Нам нужно разобраться с этим, — Эдди пытается вразумить их, сдержанно игнорируя то, как Стив спрашивает разрешение трахнуть его у Билли, а не у него самого. Он снова берётся за губку, чтобы стереть со Стива остатки мыла, травы, грязи и всё ещё немного крови. Как будто это не его только что размазывало по ванной как невинного христианского мальчика. Впрочем, у Эдди правда мало общего с невинностью и он дольше их обоих вывозит выносливостью. Билли же с трудом держит себя в собственном теле, и слишком шумно выдыхает через нос, наблюдая, как Эдди вертит бёдрами в этих полуприспущенных штанишках у него перед членом. Эдди наклоняется к Стиву поближе, чтобы достать везде, где можно, трёт его усердно, но не давит, поглаживает второй рукой. Огибает пальцами саднящие отметины, невесомо дует на царапины. И Билли делает умилительную попытку отвлечься от происходящего: растирает бальзам на мокрые пряди Стива. Их руки охватывают всё его тело, трут сжимают, гладят, массируют. И что-то тёплое расплёскивается у него в груди, постепенно растекаясь под рёбрами. Эдди слишком заботливый, Билли слишком старается держать себя в руках. И Стив не знает, хочется ли ему заплакать от удовольствия или кончить прямо сейчас. Эдди тянется в противоположную сторону от него, чтобы открыть слив. Его волосы уже слегка намокли на концах и теперь с них капает ему на плечи, шею и на колени Стива. Эдди мокрый, влажный, и Стиву кажется, что он почти блестит при мягком свете от чайных свечей. Капельки пота от жары в комнате проступают на его коже, где-то капает с волос и стекает по груди и спине, а где-то внизу по бёдрам размазана смазка, смешанная с предэякулятом. У него уже твёрдо стоит, и голый измученный Стив, прихныкивающий от каждого их с Билли прикосновения, всё только усугубляет. — Я в порядке, — повторяет он снова, пытаясь поймать пальцы Эдди своими, чтобы погладить его и установить контакт через прикосновение. — Да ты себя вообще видел? — Эдди не считает, что кому-то из них стоит сейчас беспокоиться о его заднице. И хотя он сам достаточно возбуждён, Билли умеренно настойчив и требователен, а Стив так старается переключить внимание с себя на него, Эдди всё равно чувствует, что ему нужно ещё какое-то время. Только вот Билли больше не может ждать. Даже в том, как он дышит слышатся все остатки его терпения. И Стив мог бы взять его в рот прямо сейчас или принять в себя так, как они привыкли. Но он не собирается этого делать. Он хочет посмотреть, сколько напряжения Билли сможет стерпеть в попытке позаботиться о нём, и как Мансон поведёт игру с учётом этого. Эдди привык вести сюжет по своему сценарию, но раз уж этот день приподёс Харрингтону возможность вмешаться в его план, он не собирается от неё отказываться. Потому что заставить Мансона поменять сюжет из-за него и получить пассивное управление это подарок, который дороже всего, что он мог бы себе купить. — Просто иди сюда, — Стив протягивает руку к Билли, лениво свисающую с бортика ванной, и смотрит на него, чуть откинув голову назад. Даже вверх-ногами на Билли хочется смотреть, не отрываясь. Горячий. Его рельефные мышцы на животе просят прикоснуться к ним языком, а красивый толстый член вызывает у Стива приступ повышенного слюноотделения. Он и не замечает, как открывает рот, пялится откровенно. Но Билли смотрит так, будто именно от Стива он сейчас ничего и не ждёт. Только молча берётся за шланг и, проверив температуру воды рукой, поливает Стива из душа. Смывает бальзам с его головы, остатки листьев и пены с кожи, хаотично направляя щекочущие струи во все места. Второй рукой ерошит его волосы, проходится пальцами сквозь пряди, хорошо промывая. Пыхтит над Стивом какое-то время, пока Эдди убирает губку, смывает мыло с рук, достаёт всю траву из слива, выбрасывает, снова моет руки и завязывает волосы. И Билли снова не сдерживается от ухмылки по поводу того, что Мансон продолжает скакать туда-сюда как зайчик-попрыгайчик — так сильно он нервничает. Только действительно не очень понятно почему — из-за Стива или из-за себя, или из-за обоих. Его руки немного трясутся, когда он оборачивает резинку вокруг прядей, делая не тугой полухвост-полупучок на затылке. — Мы можем ничего не делать, если не хочешь. Но не говори, что это из-за меня, — начинает Стив, глядя, как Эдди суетится, и Билли закатывает глаза, залезая к нему. Он медленно перекидывает ноги, слишком медленно расставляет свои бёдра чересчур широко и чуть скользит по дну, сдвигая Стива вперёд, чтобы сесть под ним. Они елозят и скользят по ванне какое-то время прежде, чем Стив удобно устраивается у Билли на груди, позволяя ему упираться членом между своих бёдер. — Поверь, он хочет, — хрипит Билли, проглатывая усмешку, и сжимает член Стива в своей руке, надавливая на головку. Он трёт чувствительную кожу, ведёт кулаком вверх-вниз медленно. Хороший мальчик. Трогает его член, настойчиво игнорирая собственный. От этой мысли Стив прикрывает глаза и не может сдержать самодовольного стона. Без воды всё ощущается слишком холодным, и обжигающая кожа Билли задаёт этим ощущениям особый контраст. Стив любит чувствовать себя в его руках. Особенно когда Харгроув так старается. Эдди снова открывает кран, стягивает с себя джинсы, на этот раз до конца, раздевается, и залезает с другой стороны. Ему тяжело садиться на задницу, поэтому он встаёт на колени, расставив их как можно шире, насколько позволяет пространство. В этот момент совсем почти не иронично начинает звучать одна из его любимых песен, но звук едва слышен из-за шума воды. Эдди берёт маленькую баночку с маслом, которую до этого оставил на бортике, и откручивает крышку. Выдавливает пару капель на пальцы и осторожно, касается ссадины у Стива возле ступни. — Блять, Эдди, просто иди ко мне. Пожалуйста? — Стив не думает, что готов вынести эти ласковые прикосновения к своим ранам ещё хоть сколько-нибудь. Но Эдди стойко не поддаётся. — Я сказал нет, — шипит он, почти строго, наказывая Стива этим тоном. Сколько бы контроля не выиграл Стив из-за всех обстоятельств, он всё равно никогда не получит его полностью. Любимый ход Эдди — заставить, чтобы его невыносимо хотели и делать всё по-своему даже будь у него самого в заднице якорь. — Будешь ждать, пока не разрешу, — Эдди сверкает шальными глазами в полутьме и Стив чувствует у себя во рту жажду прикоснуться к его губам, снова почувствовать его на своём языке. Конечно, они могут развлекаться вдвоём с Билли, сколько им влезет, прямо здесь у него на глазах, вот только Стив на самом деле любит слушаться Эдди и даже сам Билли порой скулит от его властного тона. Его яйца приятно ноют в предвкушении и ему хочется истязать их обоих прямо сейчас, заткнуть Мансону рот членом Стива и наполнить его своим, или наоборот. Билли даже не успевает обрабатывать все эти картинки перед глазами, слишком сильно он возбуждён. — Бэмби, ты и так мучил меня весь день, — Билли жадно облизывается, прикусывая Стива сзади, совсем слегка. Он не хочет делать ему больно или как-то давить на него после случившегося, поэтому не позволяет себе всего, что привык. А Эдди просто не позволяет им обоим ничего. — Будь хорошим и потерпи ещё, — довольно улыбается. Заставить Билли скулить и прислуживать — для Мансона особый вид удовольствия, который он всегда искусно старается заполучить всеми способами. И сейчас идеальный момент — Стив не доступен для всего того, что Билли хочет сделать, и даже если Эдди будет чересчур на него давить, он этого не сделает. В груди смешивается хаотично желание истязать Билли и позаботиться о Стиве достаточно, чтобы он чувствовал себя любимым. Эдди продолжает размазывать масло по ранам, и Стив смотрит на него в ожидании, следит за каждым движением. Ловит его дыхание на своей коже, пытаясь ухватить его собственным ртом. Почти тянется к нему, делая усилие, чтобы коснуться носом его плеча и вдохнуть запах. — Что я должен делать? — Стив смотрит слишком послушно и весь его вид оставляет у Эдди в животе извращённое чувство наслаждения и довольства собой. Пока Билли, дразня самого себя, убирает руки с члена Стива и касается его между ног, обводит горячую кожу, почти проникая внутрь, надавливая, но не погружая пальцы, Эдди берёт Стива под яйцами и смотрит ласково: — Ничего, детка. Просто будь послушным для меня, — Эдди шепчет так, что сразу же хочется подчиниться. Так, что из члена Стива тут же начинает течь. Стиву кажется, что это невыносимое чувство возбуждения и желания сдать ему себя всего, — это то, что он особенно любит в их отношениях. Секс это не то, что вы делаете. Секс это то, что вы думаете, то, что говорите вслух. Это то, чему Эдди учит их обоих, делая этот совместный, и без того уникальный, опыт не похожим ни на что, что у них могло бы быть с кем-угодно другим. — Хорошо, — Стив опускает взгляд себе в колени, у него нет желания сопротивляться. Всё, что он хочет прямо сейчас — быть послушным для Эдди, чтобы наконец-то получить то, что ему обещали. Эдди передаёт масло Харгроуву в руки и говорит: — Продолжай, солнышко. Я хочу, чтобы ты везде его смазал, — под «везде» Эдди, очевидно, имеет в виду «везде». И Билли делает глубокий вдох, чтобы задержать дыхание. Он давно преодолел этот этап борьбы с самим собой и сейчас ему просто хочется захныкать как мальчишке. Где-то внутри скользко режет неприятное чувство обиды. Но Билли лишь послушно выполняет то, что ему сказали: растирает масло у Стива по плечам, локтям и рёбрам, задевая чувствительные соски, поглаживает живот. Жарко. Два взрослых мужчины делают то, что он скажет. Эдди откровенно плывёт, удерживая себя из последних сил. Вода медленно охватывает их тела, заполняя ванну, и бёдра Стива вместе с бёдрами Билли погружаются в неё. То, чего Эдди ждал. — Скажи Билли, как сильно ты его хочешь, как хочешь почувствовать его внутри. Я хочу слышать каждую грязную мысль у тебя в голове. Перестанешь говорить, я остановлюсь, — Мансон почти мурлычет игриво, закрывает воду и наклоняется вперёд. Он хватает воздух ртом и накрывает головку Стива, пропуская в себя. Толкается глубже и задерживает дыхание, погружаясь в воду. Стив издаёт неопределённый возглас. В этот раз хотя бы никто не смотрит ему в глаза, ожидая, что он скажет это. Сочетание ощущений от тёплой воды и горячего рта Эдди, кажется, делает Стива ещё более мокрым и чувствительным. И он действительно хочет столько всего. И они оба ждут, когда он об этом скажет. А у него нет сил, чтобы заставлять себя этому сопротивляться. И тот факт, что они оба не смотрят, помогает ему напрягаться меньше. Воображаемый фильтр задворки где-то в сознании падает и защитная стена рушиться. Стив позволяет стыду расползтись пауками по телу, шепчет, как в первый раз: — Я хочу, чтобы он трогал меня снова, хочу чтобы он растягивал меня так же, как тебя. Хочу почувствовать его член внутри, хочу, чтобы он взял меня на весу, так же, блять, как он принёс меня сюда. Хочу, чтобы насаживал меня на свой член, держа в руках. Хочу почувствовать, как его яйца набухают и шлёпают меня по бёдрам. Хочу видеть, как он сидит у тебя на лице и кончает на меня, — последнее вырывается так же, как и всё остальное — почти неосмысленно, и Стив чувствует, как у него внутри всё горит. Уговорить Харгроува на римминг подобно десятичасвому спору. Он всегда старательно избегает этого, при малейшей возможности уходя от прикосновений, избегая подобных сцен. И дело не том, что ему это не нравится. Дело в том, что он превращается в ёбанное желе от того, как сильно его размазывает. Хнычет как маленький беспомощно, неспособный себя контролировать. И Стив обожает каждый раз, когда ему удаётся добраться до такого Харгроува, когда он получает его таким. Эдди, кажется, почти ничего из этого не слышит. Только Билли слышит прекрасно. Он настойчиво размазывает масло у Стива между ягодиц, насколько это вообще возможно сделать под водой. А на самом деле просто трогает его, снова и снова, проезжаясь пальцами между тесных складок кожи, растирая, дразня, но не позволяя себе большего. Эдди усердно работает головой, пропуская Стива до горла. Он задерживает дыхание, насаживается размеренно, а потом жадно хватает носом воздух, поднимаясь, и снова опускается, довольно мыча. Кажется, он и сам вот-вот заскулит от удовольствия. Реакция Стива ощущается приятной пульсацией под кожей. — Билли. Пожалуйста, блять, — стонет Стив, откидывая голову Билли на плечо, упирается в широкую грудь плотнее. Билли почти проникает внутрь, давит пальцем, слишком медленно. Не дразнит, просто боится навредить. — Расслабься, — просит он, желая почувствовать готовность Стива. В то время, как Эдди мгновенно отстраняется, стряхивая воду с лица. И Стив разочарованно скулит, как голодный щенок. Тянет к нему руки, пытаясь вернуть ощущения, схватиться за Эдди. — Я не могу больше... Пожалуйста, дай мне кончить, пожалуйста, Эдди? — в этот же момент чувство вины резко охватывает Стива и сжимается где-то по центру. Он не смог быть достаточно послушным. Он нарушил правило, которое Эдди ему дал. Он всё испортил. Только вот Мансон совсем не выглядит недовольным: — Всё в порядке. Ты сегодня очень послушный. Такой послушный, Стиви, — похвала вместо ожидаемого наказания. Только потому, что Стив уже достаточно отхватил за сегодня? Он никогда бы не подумал, что будет благодарен за нападение. Эдди кладёт руку на внутреннюю сторону его бедра, надавливая, заставляя развести ноги пошире и закинуть пятки на бортик по обеим сторонам ванны, — Такой красивый и открытый. Ты так любишь, когда я на тебя смотрю, малыш? Любишь, когда Билли дразнит твою дырку пальцами? Любишь, когда он так сильно хочет тебя, что даже не разрешает себе сделать и половину задуманного? Мансон воркует над ним и смотрит Билли прямо в глаза. Билли смотрит в ответ, наконец-то погружая два пальца внутрь Стива. Это заставляет его охнуть и поцарапать Билли бедро. Он чувствует себя истерзанным и измученным, готовым кончить только от слов Эдди и от пальцев Билли, совсем не прикасаясь к себе. Билли поддаётся властному голосу Эдди и несильно толкается в Стива, больше не в силах удерживать своё возбуждение. Мансон же снова сверкает хитрыми глазами, и Харгроув уже понимает, что будет дальше. — Билли? — немой вопрос глазами, и вот Билли уже обессиленно скулит Стиву в затылок, пряча лицо от легкой волны нахлынувшего стыда. Но не прекращает подаваться бёдрами вверх, двигаясь плавно. Каждый раз как будто идеально снятый дорогущий порнофильм. Настолько он прекрасен, настолько хорош собой. И Эдди почти никогда не может перестать пялиться. — Блять, — Билли не может собраться, чтобы закончить свою мысль. Если бы не вся это бешеная игра и напряжение между ними, если бы не было всех этих чувств и многолетней привязанности, он бы взял Мансона за шкиру* без всех этих нежностей и посадил бы на елдак, раскачивая на себе так быстро, как захочется, пока не кончит. Эти мысли как остывшие капельки солёной воды щекочут где-то под яйцами и в животе, и он шепчет ядовито: — Хочешь услышать, как я хочу его? Или как я хочу тебя? Я, блять, хочу выдрать тебя, сучья задница… детка, — Билли кривит губы в полуоскале на этом слове, не веря, что способен говорить так снова, спустя много лет, тем более, с тем, кого он так сильно, блять, любит, — Да, сука, хочу засадить тебе по яйца. И если твоя дырка будет занята Стиви, я заткну твой бесконечный рот, — Билли говорит сквозь зубы, тихо, но угрожающе, сжимает челюсти напряжённо, смотрит хищно. — Ох, солнышко. Так хочу поскорее почувствовать тебя во рту, — Эдди почти смеётся довольно, урчит, наслаждаясь собой. Он берёт Стива в кулак и дрочит ему быстро, в противовес размеренным толчкам Билли между его бёдер.

Не могу дождаться, когда ты заткнёшь меня

And make me hip like badass

Когда заставишь меня почувствовать себя задирой с поганым ртом,

I can't wait for you to shut me up

Не могу дождаться, когда вы заткнёте, меня

Shut it up

Заткнёте

(Mindless Self Indulgence — Shut Me Up)

Слова Билли звучат для Эдди как то, что он, кажется, хотел услышать уже очень давно. Эдди слишком сильно давит своей харизмой и правилами так, что обычно партнёры рядом с ним просто сдаются, выбирая путь к удовольствию через наименьшее сопротивление. Но не Билли. И Эдди в каком-то смысле надеется на это каждый раз. Ему нравится заставлять Билли быть своим, заставлять его слушаться и играть с ним по его правилам. Но когда Билли сопротивляется это ощущается для Эдди как почувствовать себя завоёванным и приручённым кем-то, кто не меньше твоего. Кем-то, кто с тобой наравне. Это чувство приятно согревает внутри. И Билли прекрасно знает об этом. Знает, что Мансону иногда нужно именно это. Только они, как правило, обсуждают игру заранее. А то, что происходит сейчас — что-то спонтанное, спутанное, смутное, грязное и нарушающее то привычное, с чем они имеют дело каждый раз. — Но не хочу оставлять Стиви без внимания. Ему так нужна твоя любовь, Билли. Будь хорошим, помоги мальчику кончить первым, — Эдди облизывает губы и старательно обслуживает Стива рукой, помогая ртом. Он мажет губами по стволу, задевает головку языком, лижет щель и постанывает в тон Стиву, разгоняя его выдохи, повторяя их будто эхом. Тёплая вода приятно ударяется о руку, плещет в стороны, дополняя хлюпающий звук его мокрого рта. — Эдди, Эдди, Эдди, — Стив выскуливает имя Эдди, выдыхая рвано. Он хватает себя под бёдрами, сжимая, царапая. Эдди ловит это прикосновение второй рукой, накрывая ладонь Стива своей, и давит ещё сильнее. Другой рукой Стив берёт Билли за волосы, скомкано и беспорядочно залезая пальцами во влажные кудри, путая их и сдавливая. — Давай, мой хороший, папочки хотят, чтобы ты кончил, — Билли пытается усилить его ощущения, хотя, кажется, сильнее уже невозможно. Приятно давит пальцем внутри, растягивая упругие стенки, рычит низко. Лёгкое чувство боли расползается по затылку от хватки, но Билли слишком сосредоточен на оргазме Стива, который не перестаёт кричать и скулить даже тогда, когда из него выходят последние капли. Эдди ловит их лицом, прикрывая веки, и дрочит Стиву ещё какое-то время после того, как перестаёт чувствовать всплески его спермы у себя на коже. Стив жалобно хнычет и сводит колени, умоляя движением руки больше его не трогать. — Ёбанные звери, — говорит он и пытается подняться, опираясь пятками Билли в колени, хватаясь за бортик. Билли не препятствует, помогает. Подталкивает его, придерживая под задницей, и даёт руку, чтобы Стив мог опереться прежде, чем ступить на мягкое полотенце для ног. Стоять ровно на ногах, после того, как тебя размазали по всей ванной и ментально выебали до пустоты в голове, даётся с трудом. Но Стив героически борется за равновесие с самим собой. Подходит к раковине, смотрит зачем-то на мутное отражение в запотевшее зеркало. Открывает кран и умывается холодной водой. Так лучше. Вода возвращает чувствительность, ощущение себя живым. Гораздо лучше. Только два обеспокоенных взгляда совсем нехорошо режут его со спины, и Стив чувствует кожей, что всё испортил. Оборачивается. — Ты как? — Эдди смотрит встревоженно, кусает губы. С его спермой на лице он выглядит до ужаса пошло. Билли почти копирует его выражение лица, наклонив голову. Боже, они так переживают из-за его состояния, что всерьёз подумали, будто сделали что-то не так. Стиву даже как-то по-особенному извращённо приятно осозновать это. Оба похожи на провинившихся щенков, и смотрят так, будто и правда нашкодили. Ага, да, щенки со стояками, блять. Стив забавляется собственными мыслями, полагая, что утренний удар по башке не прошёл бесследно и крыша всё-таки куда-то едет, хоть и не совсем стремительно. Или совсем. Потому что он ясно чувствует, если не воспользуется моментом прямо сейчас, никогда себя не простит. Он включает свет резко, не предупреждая. Эдди жмурится, Билли прикрывает глаза рукой. Стив смотрит прямо на них, позволяя свету изнасиловать свои рецепторы. Глаза начинают слезиться и он моргает несколько раз, выпуская влагу. — Вылезайте нахуй, — Стив очень надеется не перестараться. Делает голос грубым, но не громким, смотрит в ожидании, почти властно. У него было много уроков. От его тона, кажется, член Билли тотчас же опускается, несмотря на невыносимое возбуждение, которое Билли с трудом терпел столько времени. И это радует Стива, потому что это значит, что как только он заставит Билли завестись снова и, наконец, поможет ему кончить, это будет очень сильно и невыносимо опустошающе. И Стив хочет, чтобы Билли поскорее это почувствовал, и хочет почувствовать это сам. Билли вылезает первым и подаёт Эдди руку, придерживая его за лопатки. Эдди смывает сперму Стива с лица, движется медленно, почти лениво, будто через боль. Стив бросает на него обеспокоенный взгляд, но вовремя останавливает себя и делает лицо максимально отстранённым, почти злым. — Хочешь на мой член, шевелись быстрее, — хрипит он и выходит из ванной первым. — Сука, Эдди, любишь ты эти блядские игры, — скулит Билли, — Нравится? Твоя работа, — Билли вскидывает брови устало, кивая в сторону Стива. — Наша, — Эдди улыбается и мажет губами ему по щеке, поглаживая по голове. Билли прикрывает глаза в наслаждении. Мимолётная, почти невесомая ласка, оказывается слишком желанной. — Пойдём, сейчас будет приятно. Я сделаю хорошо, — обещает Эдди, будто уже знает, что будет дальше, и гладит Билли по груди. Харгроув ластится к его пальцам словно впервые или после долгой разлуки. Они тушат свечи, выключают свет и выходят. В комнате прохладно, и капли воды на коже будто в момент застывают, делая больно. Стив снова ёжится. — Что мне сделать, детка? — игриво спрашивает Эдди, подходя к нему со спины и накидывая на него халат. Стив прикусывает хитрую улыбку на своих губах и поворачивается к нему. Наклоняется возле уха, выдыхает горячо, цепляет губами мочку, целует. Шепчет прямо в ухо так, чтобы слышал только Эдди: — Я хочу, чтобы ты его вылизал. — И тогда я дам тебе покататься, — это он говорит громче, отстраняясь. Сжимает себя внизу, толкаясь бёдрами в сторону Эдди. Второй рукой хватает его за задницу, лезет пальцами внутрь, толкает пробку дальше, а затем тянет обратно, вытаскивая. — Расслабься, — рекомендация, не приказ. На лице Эдди застывает непередаваемое выражение беспомощности, удовольствия и боли. Но он не возражает.

Кричи, если хочешь. Можешь вопить, если нужно,

Just let it go (take it out on me)

Только отпусти всё (сорвись на мне).

Fight if you need to, smash if you have to

Сопротивляйся, бей меня, если ты хочешь

Get control (take it out on me)

Восстановить контроль (сорвись на мне).

(Thousand Foot Krutch — Take It out on Me)

Стив делает несколько шагов вдоль кровати и подходит к Билли. Медленно поглаживает его по груди, плечам, переходя к шее. Давит слегка, заставляя его прикоснуться к своей щеке губами. — Просто доверься, хорошо? — просит Стив мягким шёпотом так, что у Билли внутри не возникает никакого сопротивления. И когда он ведётся на эту ласку так же, как с Эдди, прикрывает глаза, вдыхает запах его кожи, Стив резко давит ему на затылок достаточно сильно, чтобы заставить наклониться, толкает в постель. И в этот момент Билли понимает, что ничего хорошего ему ждать не стоит, но он обессиленно поддаётся, позволяя Стиву прижать себя к матрасу. Тёплые пальцы Эдди мягко ложатся ему на бёдра, заставляя развести их пошире. Билли ёрзает, пытаясь лечь поудобнее, и неохотно разводит колени. — Какой же ты горячий, просто пиздец, — стонет Стив, закидывая одну ногу на него, и тут же давит пяткой ему прямо на затылок, удерживая. Билли не успевает отреагировать на это, потому что то, что он чувствует в следующую секунду, это грёбанный горячий язык Эдди. Юркий, тёплый и влажный, настойчивый, истязающий. Билли охает, начиная скулить в попытке уйти от прикосновения. Но Стив давит ему на спину двумя руками, прижимая крепко. Давит ступней на голову. И Эдди тоже давит. Давит ему на бёдра, просунув между его ног свои колени, не позволяя свести их обратно. Давит пальцами, разводя ягодицы в стороны, и давит языком, проникая внутрь. От чрезмерной чувствительности Билли не может сдержать громких стонов. Он мычит, материться, дрожит и дышит сбивчиво, жадно хватая воздух ртом. — Блять, пожалуйста, хватит, — Билли хнычет, почти рыдая, его вставший член мажет по простыне. Внутри всё горит, ему кажется, что от стыда он не чувствует собственного тела. Только язык и пальцы Эдди. Возбуждение резкое, острое, режущее. Сильнее, гораздо сильнее, чем до этого. Он всегда может сказать «красный», но он этого не делает. — Пожалуйста, расслабься, мой мальчик, — шепчет Эдди, обжигая чувствительную кожу дыханием, — Дай мне сделать тебе приятно, — он добавляет к языку пальцы, чуть надавливая сверху, не проникая, трёт кожу и зализывает тут же. А затем растягивает широко, толкаясь в самую глубину языком, задерживает дыхание, зарываясь лицом. Стив давит ему на затылок, заставляя прижиматься дольше и теснее, и Эдди довольно урчит, наслаждаясь. От того, как Билли хнычет, весь раскрасневшийся и мокрый, у Стива снова стоит. Он не выдерживает так долго оставаться в стороне и теряет контроль, отталкивая Эдди, чтобы с ним поменяться. — Блять, как же я люблю, когда ты такой громкий, — признаётся Харрингтон, опускаясь на колени. Он лижет от поясницы до самых яичек, проходя так несколько раз сверху вниз. Билли больше не сопротивляется, только цепляет Эдди за руку, сжимая, переплетает пальцы. Эдди гладит его по волосам и шепчет что-то ласковое, пока Стив хватает Билли под пояс, вынуждая выставить задницу повыше. — Такой послушный, солнышко. Сделай папочке приятно, — Эдди предлагает Билли свой член, осторожно похлопывая головкой по щеке. И Билли охотно берёт, зажмуриваясь. Эдди продолжает гладить его по волосам, задавая направление. Но не медлит. Как только Билли пропускает поглубже, Эдди толкается с усилием, сдавливая его, насаживая с силой. Билли мычит и хлюпает ртом, его глаза мокрые, по щекам стекают слёзы. Эдди трахает его яростно, с наслаждением. Рычит, вытаскивает, шлёпает ещё пару раз Билли членом по лицу, по губам, задевая нос и щёки. — Не могу, я больше не… — Билли почти рыдает, беспомощно сжимая, царапая короткими ногтями коленки Эдди, когда Стив вставляет в него палец вместе с языком, прокручивая внутри. — Можешь, мой хороший, ещё чуть-чуть, — Эдди держит его крепко за волосы, заставляя облизать свои яйца, смотрит пристально. Билли закатывает глаза от возбуждения так, будто вот-вот потеряет сознание. И Эдди вовремя ловит момент, когда он уже на грани: — Детка, — он зовёт Стива и тянет его за плечо, вынуждая прекратить. Ноги Билли безвольно разъезжаются, когда Стив отпускает их, отстраняясь. Они переворачивают его на спину в четыре руки, подхватив под бёдрами и спиной, и Билли ни капли не помогает. Он оставляет всего себя в стонах и попытках не задохнуться. Эдди сжимает его яички, ведёт губами по всей длине, Стив берёт сверху в рот, лижет крайнюю плоть. Всего пару движений, интенсивных, настойчивых языками и пальцами — и Билли кончает, ревёт. Он кончает слишком сильно, но не изливается, скулит и подрагивает долго, пока Эдди продолжает перекатывать его яички в руке, а Стив интенсивно сосёт. Это продолжается пару минут до тех пор, пока член не слабеет и Билли не открывает глаза. — Суки, а не звери, — поправляет он Стива, глядя ему в глаза, и снова прикрывает веки. Билли в порядке. Стив целует его в бедро, по груди, поднимаясь вверх, целует в шею. Эдди улыбается, гладит их обоих: Билли по бедру, Стива по спине. А затем обхватывает член Билли снова, чуть сжимая: — Отпусти это. Для меня, — почти требует, надавливая другой рукой ему на живот. Билли хнычет, закрывая лицо ладонями, и расслабляет мышцы, — Я тебя ненавижу, — обессиленно тихо говорит он, и по его бёдрам струится горячее, пачкая его живот, руки Эдди и простыни. — Вот и всё. Всё. — хвалит Эдди и отстраняется, чтобы взять полотенце и протереть Билли везде. — В другой раз я сам тебя обоссу, — хрипит Билли с ненастоящей обидой в голосе и забирается под одеяло, перекатываясь туда, где сухо. Он зарывается носом в подушки и устало кряхтит. — Обязательно, — говорит Эдди сквозь мягкую улыбку, довольно поглядывая на Харрингтона, который устраивается рядом и гладит Билли по голове, успокаивая. — Обязательно. И заставлю, блять, всё проглотить. Билли не серьёзен. Его бормотание не вызывает ничего, кроме умиления. Усталость накрывает его тело, окутывая каждую мышцу, сдавливая, прижимая к постели. И он легко проваливается в дрёму, отключаясь от собственных переживаний и от реальности. — Иди ко мне, — говорит, наконец, Стив шёпотом, отрываясь от Харгроува, когда тот начинает посыпывать и дышать более размеренно. — Ты будешь нежен со мной, мистер Старк? — шутит Эдди, осторожно перекидывая ноги через Билли в попытке его не задеть. Они перешёптываются: — Конечно, паучок, я знаю, это твой первый раз, — Стив улыбается, флиртуя, поправляет волосы. А затем садится поудобнее, откидываясь на спинку кровати, хлопает себя по коленям, — Ну иди же ко мне, не бойся, — говорит он уже в своей манере. — Или не вывожу роль Старка? — Да, скорее, ты — Паркер, который пытается трахнуть Тони из прошлого, — смеётся Эдди. Они оба пытаются снять напряжение, и лёгкий дурацкий разговор отличный способ это сделать. — Мистер Старк, я так давно хотел этого… Пожалуйста? — Стив делает щенячьи глаза и противоречиво всей наигранной милости сжимает свой крепко стоящий член. — Что, малыш? Скажи это, — Эдди проводит языком по зубам, облизываясь довольно. Забирается к нему на колени, садясь лицом к лицу. Долгожданное прикосновение задницей к крепким бёдрам. Эдди задерживает дыхание. Член Стива касается внутренней стороны его бедра. — Я так хотел, чтобы вы обслужили мой член. Пожалуйста? Мне так нужно это. Я никогда никого не трахал, я хочу почувствовать это. Пожалуйста, сделайте мне приятно? — Думаешь, ты это заслужил? — наигранно грубо спрашивает Эдди, вопросительно поднимая брови. Он было хочет провести руками по плечам Стива, но тут же теряется в собственных намерениях от того, что Харрингтон по-хозяйски лезет к нему в задницу. Проводит пальцами сверху, поглаживая, сжимает ягодицы. Эдди роняет голову, утыкаясь лицом ему между плечом и шеей. — Ты уверен, что хочешь контролировать даже сейчас? — заботливо спрашивает Стив, переключаясь с их маленькой недоигры и целуя его в волосы, — Ты можешь довериться мне. Хочешь быть моим послушным мальчиком? Эдди чувствует себя окутанным теплом. Он недоверчиво касается ссадины на ноге Стива, безмолвно выражая опасения. На что Стив мягко говорит: — Не переживай за это, ладно? Я так сильно хочу тебя, что даже не чувствую боли. С того момента как Стив достал из него пробку, его болезненно пронзает чувство пустоты. Желание снова стать заполненным только сейчас ощущается так явно. Невыносимо сильно. И оттого Эдди почти готов согласиться со всем, что Стив ему скажет. Поверить во что-угодно, лишь бы он заполнил его. Заполнил эту пустоту внутри. Как последний недостающий кусочек пазла. Эдди трётся о него, покачивая бёдрами, и Стив помогает ему раскачиваться на себе, надавливая руками на задницу, задавая ритм. Его член приятно мажет по промежности, создавая поддразнивающе трение. И Эдди почти скулит от нетерпения. Тогда Харрингтон давит пальцем на вход, ритмично, будто трахает, но не проникая. И Эдди толкается за этим ощущением. — Ммм, бэмби, — хрипит Билли рядом, начиная возиться, окончательно возвращаясь в сознание от раскачивающих постель толчков. Он медленно приподнимается, садясь у Мансона со спины. Лениво ведёт пальцем по голой коже. Щекотно. От шеи до ложбинки вдоль каждого позвонка. Эдди сжимается, но не оборачивается, не смотрит на него. — Бэмби, бэмби, бэмби, — довольно урчит Харгроув, поднимаясь с постели. И Стив повторяет за ним возле самого уха Эдди: — Бэмби, бэмби, бэмби. От этой ласки Эдди совсем расслабляется, почти обмякая в руках Стива. Билли берёт смазку, которую они ещё утром бросили на одном из кресел в главной комнате, и быстро возвращается обратно. — Смотри, Стиви-бой, — говорит он сонным голосом, мягко опускаясь на постель. Останавливается на мгновение, чтобы зевнуть. А затем выдавливает смазку в ладонь и, цепляя палец Харрингтона вместе со своим, вводит внутрь. Так легко и просто. Натягивая эту нить возбуждения между ними снова. Стив делает глубокий вдох в предвкушении от мысли, как он заменит их пальцы своим членом. Эдди хнычет, постанывая, но не толкается навстречу. Стив слегка надавливает на палец Билли своим, заставляя растягивать, и пытается сделать движение назад. — Нет, подожди. Оставь так, — командует Билли, и второй рукой давит Стиву на ладонь, заставляя добавить ещё один палец внутрь. Эдди замирает, сначала вздрагивая от неожиданности. До этого Билли мог вставить в него четыре пальца с большим трудом. Сейчас же они все внутри. Приятно давящие, нужные, наполняющие, необходимые. Эдди позволяет себе к ним привыкнуть. И они дают ему столько времени, сколько ему нужно, до тех пор, пока он сам не начинает двигаться. Давит себе на поясницу обеими руками, зажимая между ног крепкие ладони и покачивая бёдрами. Сильное ощущение. Распирающее. И Эдди ловит его снова, и снова. А потом Билли резко берёт его за горло и тянет на себя. Пальцы покидают слишком быстро, издавая мокрый хлюп. Внутри снова становится пусто, но Мансон не успевает это осознать от потери дыхания. Билли даёт ему почувствовать, что у него нет контроля сейчас. Нет права решать, как его будут трахать и сколько. Нет права решать, сколько в нём будет пальцев и как долго они буду внутри. У него вообще нет никаких прав в это мгновение. Поэтому он безвольно падает назад к Билли на грудь, подчиняясь крепкой хватке на горле. Ещё немного, и он хочет было шлёпнуть Билли по руке, когда достигает края, но Билли, будто ясно чувствуя его тело, останавливается сам. Отпускает. Эдди медленно хватает воздух ртом, потому что он обжигает легкие изнутри. Это значит — «ты можешь мне довериться, я тебя чувствую». И Эдди доверяется. Разводит коленки широко перед Стивом, расползаясь по постели. Раскрывая себя, сдавая своё тело убийственной хватке Харгроува. — Давай, бэмби, я хочу видеть тебя на коленях, — Билли шепчет ему ласково в рот и лезет между пухлых губ, лижет по языку, втягивает его в рот. Отстраняется. Матрас под Эдди мягко прогибается, когда он послушно пытается развернуться, повинуясь. — Сразу четыре, — командует Билли, нежно улыбаясь Стиву в лицо. Он не кидает ему тюбик со смазкой, а выдавливает её у Эдди над поясницей, — размажешь. И Стив размазывает. Скользит от копчика по ложбинке и между ягодиц, касаясь заветного места. Старательно собирает как можно больше смазки. А затем проталкивает сразу четыре пальца. Под новым углом впечатления меняются. Эдди шлёпает Билли по бицепсам, сильно сжимая. И протяжно стонет. Ему хочется сказать «да, да, пожалуйста, сделай это ещё раз», но он лишь выдыхает жалобно: — Сука. Билли лезет ему в кудри цепкими руками и прижимает к своей груди, перенося давление и вес его тела на себя, тем самым заставляя выставить задницу повыше к Стиву. И тогда Стив наконец-то начинает двигать рукой, зажмурившись от ощущения узкости и жара вокруг своих пальцев. Он входит внутрь хаотично не размеренно и сопровождает каждое вторжение лёгким стоном. — Блять, какой же ты… — шипит Стив, и Билли заканчивает за него, то ли спрашивая, то ли утверждая, — узкий? — Господи, Мансон, ты такой послушный. Стоит тебя только взять покрепче, — Билли почти шипит ему в лицо, наклонившись, давит пальцами на затылок. Если бы Эдди захотел вырваться, он бы просто не смог. Но это и не нужно. Слова Билли щекотят кожу на загривке, заставляя покрыться мурашками. Вот это то самое чувство, когда тебя берёт кто-то, кто равен тебе. Чувство, за которым Мансон гнался всё это время. — И вот ты уже делаешь, что тебе скажут. Делает. И сделает. Поэтому одобрительно мычит, зажмурившись. Внутренне он всё ещё испытывает потребность хвалить Билли за проявление силы. Но это значит снова бороться за контроль. А им это сейчас не нужно. И Билли отлично чувствует эту легкую волну сопротивления в нём, поэтому решается сказать что-то похуже: — Знаешь почему мне так не похуй, и я так старательно тебя растягивал, хотя, блять, хочу насадить тебя до самого пупка? Почему я так долго, блять, терплю твои сучьи замашки и позволяю тебе любую хуйню? Потому что я знаю, сука, как сладко ты будешь скулить, когда мы выебем тебя в два хуя. Как ты будешь визжать и сопротивляться. Но ты наша блядь и хера с два ты куда-то уйдешь. И я буду использовать твою дырку для своего члена сколько захочу. А если ты захочешь что-то сказать, я трахну тебя в глотку, и буду ебать в рот до тех пор, пока ты не заплачешь от нехватки воздуха. И ты сделаешь то, что я скажу. Всё потому, что ты, блять, так сильно хочешь сделать приятно Стиви. И так любишь слушаться меня. Так что сейчас ты получишь что-то, только если попросишь это. Давай, бэмби. Скажи это. Эдди не реагирует. С первых слов он проваливается в плотное марево. Перед глазами плывёт, в голове только тихое эхо грязных слов. Но голос Стива звучит слишком неожиданно: — Сука. Ты ёбанная сука. Я страшно тебя хочу. Я хочу тебя выебать. Я хочу вставить свой член тебе в задницу. Я хочу взять тебя обеими руками за бёдра и натягивать на себя, пока не обкончаю всего внутри, чтобы потом навалиться сверху и ощущать, как из тебя вытекает моя сперма. Хороший мальчик. Он так старается быть грубым, хотя ему это тяжело даётся. И Эдди обязательно похвалит его после за попытку. А сейчас всё, что он хочет это его член внутри. — Стив, пожалуйста, трахни меня, — слова кажутся несвязанными, но как-то получается предложение. Почти осмысленно. Хотя Эдди не способен думать в эту минуту совсем. И Стив почти готов это сделать, но Билли говорит: — Нет. Скажи это мне, Бэмби. Ты знаешь как. Эдди требуется время. Не чтобы понять, чего от него хотят, а чтобы собраться с силами это сделать. Поэтому он жмурится, потирая ладонями лицо. Издаёт ноющий звук, протестуя. Но говорит тихо: — Бэмби хочет, чтобы папочка Стив его трахнул. Почти на одном дыхании. Билли довольно скалится. — Умница, — хвалит он и два раза стучит ему пальцем по подбородку. Регистрация. Эдди зависает на мгновение, а потом два раза хлопает Билли по заднице. Зелёный. Харгроув одобрительно кивает в сторону Стива. И тогда Харрингтон толкается внутрь, входит одним движением до упора, застывая. Эдди рефлекторно сжимается вокруг, хнычет и мажет лицом по горячей груди Билли. — Ну же, бэмби, не так уж и плохо, правда? — с наслаждением говорит Харгроув. И это маленькая сладкая месть, которую Эдди только и рад принять. Он открывает рот пошире и рычит ему в грудь, как животное, пока Стив вбивается в него со спины, стискивая в своих сильных руках. И тогда Билли наклоняется к его губам и отзеркаливает его стоны. Они хрипят друг другу в рот, разгоняя амплитуду звука в темпе толчков Стива. И это, блять, самая горячая вещь в их сексе — поймать друг друга на одном желании. Стонать друг другу в горло с общим ритмом. Чувствовать друг друга так хорошо, чтобы получалось ловить собственные желания и желания другого. Билли ловит желание Эдди ртом, держа обеими руками его за голову и прислонясь лоб ко лбу. Близость. Эдди смотрит ему в глаза, но ничего не видит. Всё расплывается. От рыка, который так бешено рвётся из груди на каждое движение Стива, силы быстро покидают его тело, заставляя прикрыть глаза обессиленно. Они затихают. — Хороший, — шепчет Билли, поглаживая его по волосам. Целует в висок мягко. — Эдди, Эдди, Эдди, — сладко хнычет Стив со спины, и это значит, что он почти на грани. Поэтому Билли снова берёт Эдди за горло, стискивая ладонью его член. Ведёт пальцем по уздечке, заворачивая несколько кругов. Хорошо. Эдди отзывчиво мычит. — Так долго терпел, — говорит Билли тем самым надменным родительским голосом, которым обычно дают понять, что твои проблемы ничего не значит, — так покажи мне, как сильно ты этого хотел. Давай. Приказ? Рекомендация? Сейчас Эдди примет от него что-угодно. Билли выворачивает кулак на каждое движение вверх-вниз, умело закручивая кольцо пальцев вокруг члена. И вместе с ощущением давления от Стива внутри него это стирает какую-либо связь с его собственным телом. Эдди кажется будто его уже там нет. Это не он. Оргазм такой сильный, что заставляет его скривиться, широко приоткрыв рот и зажмурив глаза. Но в груди нет воздуха, потому что Билли давит ему на горло. А Эдди даже не хрипит. Он беззвучно кончает до того, как горячая сперма Стива заполняет его изнутри и стекает по бёдрам. А после неприятно чувствует влагу у себя на лице и то, как заносит упасть вперёд. — Держу, держу, — говорит Билли, притягивая его под плечи к себе поближе, утягивая к себе в руки. Берёт под ноги как куклу, будто Мансон не весит ни черта. — Детка, — Стив растерянно садится ближе, вытирая пальцами его лицо. Смахивает слёзы с мягких щёк, касаясь губами шеи. Они долго молчат, позволяя друг другу лениво возить пальцами по коже. Стив обнимает Эдди. Билли обнимает их обоих. И Эдди проваливается в эту ласку, не желая анализировать свою реакцию сейчас. Потом. Обязательно потом они поговорят о том, как это всё случилось. А пока легкий сон. И может быть английский чай с молоком в постель?