***
Решено в этот новый год собраться только вчетвером. Ни Оксаны, ни Павла, ни Стаса и никого бы то ни было ещё. Только они. Неразлучники и коротышки. Сергей по-прежнему один. Ему не удалось найти свою любовь. Антон и Арсений давно вместе. А Диму жена естественно отпустила. Договорились отмечать у Сергея. Не пропадать же трёшке в такой праздник. Сергей уступил свою спальню влюблённым, Дмитрию решено было спать на диване в гостиной у новогодней ёлки и до утра охранять подарки, а хозяин вполне выспится в кабинете на диване.***
Матвиенко суетился с приготовлением ужина, когда ему позвонил Позов. Он застрял в пробке, которая грозила продержаться все выходные, а времени оставалось в обрез. Неразлучники пока не звонили. — Пацанам звонил? — говорит Дмитрий по видеозвонку положив телефон перед собой на приборной панели. — Нет. Они тоже кстати не звонили. А тебе? Должны были приехать раньше тебя. — И мне нет. Слушай тут кажется конкретно всё стоит. Может уже по тротуару ломануться? Я лучше штраф оплачу, чем стоять! — психует Димка отчаянно сигналя. — Не, не стоит. Выйди посмотреть. Может припаркуешься в крайняк куда-то. Хотя и на такси ты не доберешься... А пацаны должны были уже приехать. Может они впереди тебя в пробке стоят. Блять! — Сергей приложил к губам место ожога на руке. Едва не пролил горячий соус, но успел поставить сотейник на стол. — Она самая. — вздыхает Дмитрий с грустью. Сергей совершенно прав. Даже вызвать такси, и обходными путями, и то делу не поможешь. — Ладно, я пойду гляну, что там впереди. Ты повиси пока, не отключайся. — Хорошо! — отозвался Сергей из глубины комнаты. Телефон он поставил на полку со специями, так что вся кухня отлично просматривалась, а сам бегал туда и обратно накрывая на стол. — Я скоро! — сообщил через некоторое время с облегчением Димка захлопнув дверь и пристёгиваясь. — Почему?! — отозвался Сергей из глубины комнат у праздничного стола скорее подбегая к телефону — Что там? — Там авария на перекрёстке почти. Там где съезд. Очень серьёзная. Машин пять. Фура одну легковушку всмятку снесла, третья вроде ничего, мордой в столбе стоит, и ещё кажется две. Одна на крыше в стену влетела, там явно фарш. Внедорожник огромный какой-то, но не понял какой. Впечатление, что она кубарем каталась, а другая не видел, вроде тоже целая, но витрину магазина разнесла нахуй. Только жопа торчит. Кровища везде. Скорых полно, МЧС-ники орудуют. Нас менты в объезд пускают по одной. Передо мной машин десять осталось. Я быстренько метнулся, не смотрел ничего, далеко. Сейчас мимо проезжать буду, посмотрю. Давай, пока. Сергей отключился. Всё было готово. Оставалось только принарядиться. Он едва успел натянуть рубашку и завязать как следует новогодний галстук. Даже джинсы на одну ногу до колена надел как ему перезвонил Димка. Сергей будто в мешке на соревнованиях по прыжкам добрался до телефона и смахнул вызов носом — Что?! — пытался он попасть ногами как следует. — Антон!! Там Таhoe! Арс!! Блядь!! Серёга помоги!! Это Таhoe Антона!! — Дмитрий едва не сбивая ДПС-ника свернул прямо по тротуару. Коснувшись бампером стены он остановил машину и тут же вылетел наружу. Сергей запутавшись в штанинах рухнул на пол соображая что происходит. Может Дима, ошибается? Быстро справляясь с ненавистными джинсами Сергей едва ли не босиком выбегает из квартиры.***
Все суетятся в потоке обгоняя друг друга. Оживлённый участок дороги. Съезд довольно с крутым уклоном. Путь усложняет перекрёсток в конце. — Да не газуй ты так. Успеваем. — как всегда, со счастливой моськой Арсений. — Ну как я против потока поеду? Как все приходится. Да нормально, Сень. — сжимает Антон ладонь любимого стараясь уследить за дорогой, но не может не посмотреть на него. Антон по-прежнему пылает чувствами хотя прошёл уже долгий период их совместной жизни. И ещё более долгий путь их совместной работы. Именно это по-прежнему иной раз смущает Арсения. Он считает себя совсем старым. Зацикливается на своей внешности и фигуре всё чаще. Считает, что рядом с Антоном, он явно проигрывает, ведь его Тоха теперь статный мужчина в самом расцвете сил и лет. Он более популярен из всей четвёрки. Он более успешен. Под его началом выходит очередное шоу. Антон снова отвлекается от дороги, чтобы заглянуть в глаза Арсению. Для Антона Арсений по-прежнему сродни недосягаемому кумиру. Он прекрасен во всём и всегда. И таковым он останется навсегда. — Тормози!! — обрывает чудесный момент крик Арсения. Он тянется к Антону, пытается вывернуть руль, но ремень безопасности прижимает его обратно. Обернувшись на дорогу Антон отчаянно выжимает в пол педаль тормоза, но машину ведëт и подбрасывает. Сзади в них врезается Логан, придавая ускорения на склоне скользкого участка дороги. Машину ведёт, она заваливается на бок от другого удара. Антон пытается из всех сил закрыть собой Арсения, понимая, что бороться бесполезно. Тахо багажником задевает столб и переворачивается на крышу и снова на бок, продолжая движение до тех пор, пока не встречается в лоб с Мерседесом и вновь машину разворачивает, она влетает в стену, а Мерседес в панорамную витрину магазина.***
Дмитрий бежит через дорогу сбивая людей, запинаясь и скользя по дорожной грязи. Его останавливают пара полицейских. Из магазина мимо него выносят тело. Работники МЧС режут метал Tahoe, чтобы достать пострадавших. Дмитрий падает и парень в форме протягивает ему руку. — Вы кого-то знаете? Родственники? Друзья? — парень не может добиться членораздельного ответа, а второй мужчина в форме, тот, что старше перехватывает Диму. — Там Антон! Арсюха! Блять! Отпусти! — пытается бороться Дмитрий, и мужчина заламывает ему руки отводя чуть в сторону. Дмитрий снова заваливается и оба поднимают его под руки. — Они живы?! Да скажите хоть что-то!! — Живые там, живые. Кто они вам и вы кто? Успокойтесь! Иначе я вас арестую и отвезу в отделение! — прикрикивает мужчина, но Димка упорно пытается увидеть хоть что-то. Крышу срезали, вывернули измятую дверь. Антона достают первым, так как он оказался на пассажирском месте, на груди Арсения будто обнимая его и закрывая собой от неминуемой смерти. Он весь в крови настолько, что лишь белый ворот его свитера выдаёт его настоящий цвет. Бледный. Словно тряпичная кукла кажется не живым. Безвольно падает на носилки, и его тут же уносят в карету скорой помощи. Машина срывается с места врубая сирены. Черёд окровавленного Арсения. Парень из МЧС срезает ремень безопасности, ловко освобождая пострадавшего. — Куда?! Скажите куда вы их?! — Дмитрий перестаёт бороться. Только держится за рукав вглядываясь в глаза высокого мужчины. — Так, малой, давай к нему в машину. А вы со мной в отделение. А их известно куда, в центральную. Вы как свидетель будете полезным. Где ваша машина? В стене вон та которая, я так понимаю? — Да, там открыто. Прошу вас только давайте с ними, а? Будьте же вы людьми, ну?! — Только ради вас. Если хоть раз дернитесь, я наручниками вас к машине своей пристегну! — Да хоть в багажнике! Только с ними! Пожалуйста! — вцепляется Дима в рукав мужчине сильнее и кажется сейчас тот пойдёт по швам. — Я тише воды буду, я же тоже врачом был. — Идёмте, и чтобы!.. — замолкает мужчина пригрозив пальцем, и Дима вытягивается стрункой следуя дрожащими ногами. Они подходят к развороченному Tahoe. На снегу пятнами по всюду алеет кровь, куски стекла и металла. Отъезжает вторая карета скорой помощи. — Так, мы можем забрать документы и личные вещи? — обращается мужчина в форме к МЧС-никам — Можно. — отмахивается один проворно залезая на машину и выгребая вещи подаёт их Дмитрию. — Этому? — попутно уточняет. — Да, это... Это родственник. — отмахивается мужчина высвобождая из цепкой хватки свой несчастный рукав и подталкивает Диму ближе. — Тогда держите. Тут два пакета, и вот документы ещё, такс-с-с... — он что-то ищет под сидениями. — Ну всё. Вроде ничего не вижу. — он подаёт разбитый телефон и Дима дрожащей рукой прижимает его к груди. — Сейчас багажник осмотрим. Вы кстати можете приступать к работе. Машина не взорвётся, безопасно. — подаёт попутно ещё что-то и Димка складывает всё не глядя в один из пакетов. — Пострадавшие что? (Следователь) — Один вроде точно живой, но без сознания, переломов много конечно, но они такие... мелкие я бы сказал. Кровища так и хлестала, но пристёгнут был это спасло, а вот водитель... — переводит парень глаза на Дмитрия замявшись. Тот белее стены только прижимает пакеты и телефон со стеклянными глазами даже кажется не дышит. — Там дело совсем... — Говорите, я записываю. В больнице скажут всё равно. Говорите — Там дело плохо. Перелом позвоночника. По-любому в нескольких местах. И так конечности потрёпанные. Он в коме. Или когда машину вертело его по салону бросало, или он собой пассажира закрывал, странно конечно. Обычно люди себя спасают, а он вцепился как сумасшедший... — парень отводит глаза обыскивая багажник. — Нам работать пора. Вызов за вызовом. Все как сорвались, кто из окон прыгает, кто горит. Я точно Вам тут нужен? Мне работать надо. — Пара вопросов и отпущу. Хотя давайте лучше ваши контакты, я к вам в часть потом загляну. — Я машину закрыл, припарковался за углом. — рапортовал молодой сотрудник. — Что дальше? — Дальше?.. А давай-ка, иди обратно, за нами поедешь, а мы с этим, родственником, в центральную сейчас. Парни мои тут сами всё опишут, запишут, запротоколят. — Можно мне позвонить? — мямлит Дима еле шевеля губами. Молодой протягивает ему свой телефон. Димка теряется, и со второй попытки набирает Сергея. — Сер, они в какой-то централке. Ан-антон в коме. — Что с Арсом? — слышится нервное дыхание. — Не знаю, сказали без сознания. Переломы какие-то. Антон позвоночник сломал, потом всё. — отключается Дима. — Давайте уже в больницу, ну отпустите. Я могу с вашим этим сотрудником поехать если вам здесь надо. — Ну хорошо. За одно держите меня на связи. Справишься малой? — Обижаете товарищ следовать!***
Дмитрий сидел на диване в коридоре. Напротив молодой парень в форме заполнял бумаги. Сергей тяжело дыша приземлился рядом. Он бежал по лестнице не в силах ждать лифта. — Что там?! — Операция. Все молчат. Вон только с ним и говорят иногда, но он упёрся рогом и молчит. — указывает Дима на парня. — Слышь молодой, скажи что там? — Я не могу, вы же не родственники. Мы родственников оповестим, они вам скажут. Ну или ждите пока операция закончится, вам начальник мой скажет. Сейчас уже здесь будет. Мне по инструкции не положено. — сочувственно вздыхает он из-под бровей. Двери операционной приоткрываются и молодой сотрудник тут же подходит вплотную. Очевидно какой-то из ассистентов, косясь на диван, что-то говорит ему. Под маской не видно его губ. Сергей бы точно понял. Он уже имеет отличный опыт в этом деле. На шоу "Громкий вопрос" он уже давно только для вида постоянно что-то уточняет. Дима же так и не научился читать по губам. Только самые простые слова. Но Арсений великолепно показывает что угодно словно мим, и Дима не сводит с него глаз, ловя на лету каждое движение. Поэтому последнее время они выигрывали. Стасу приходится изворачиваться из последних сил, чтобы усложнить задания. Сергей и Дима не сводят глаз с говорящих. В итоге парень из операционной с сожалением качает головой и закрывает дверь. Парнишка в форме явно нервничает и быстро набирает текст на смартфоне. — Да скажи ты пацан, будь человеком пока не прогнил на этой работе! — хватает его за грудь Сергей не в силах ждать больше. Парнишка растерялся. Немного потерзав себя и парней в сомнениях он сочувственно вздохнул опуская голову. — Шансов один на сотню мужики. Держитесь. Простите. — Кто?! Кто из них?! — присоединяется Димка к хватке Сергея. Они оба придавили парнишку к стенке. — Водителю не выжить, ноль шансов, а второй надеются что, а... — парень замолкает растерянно глядя по сторонам, как парни отпускают его сползая на корточки у стены. Димка закуривает прямо в коридоре. — Тут нельзя курить, вы что делаете?! — закатывает парнишка глаза - пока водитель Ваш в коме, не надо так вот... Надежда умирает последней, мужики... — А Антон умирает первым... —Дима кое-как бредёт в сторону выхода. Где-то там урна, куда он бросает сигарету затушив о край. Сергей неожиданно срывается с места и бежит за Димкой с воплем. — Виталя!! Звони Виталику!! Он с того света чёрта лысого достанет!! — догнав Диму Сергей рыщет по его карманам телефон. Потом даёт лёгкую пощёчину Диме и прижимает телефон к его уху. — Говори, я набрал! — Здоров Виталя. Ты где сейчас работаешь? — В централке. — вздыхал голос в трубку явно на бегу. — Слушай Дим, ваще ни как. Зашиваюсь. Новогод, сам пойми. Сейчас бегу на операцию, там рук не хватает, а я сам знаешь хирург, хотя и бывший. Я тебе потом наберу, а то там совсем молодой мужик погибает из ДТП, двойной перелом позвоночника, кровь считай всю потерял, хорошо группа моя, сейчас его вытащу оттуда, кровушки солью своей дьявольской и наберу тебе. Договорились? — Виталя? Виталя это мой Антон! Виталя?! Мой! Вытащи его слышишь?! – Димка вертится на месте разглядывая людей по коридору и холлу. Бросается обратно к двери операционных. Со стороны лестницы бежал Виталий прижимая телефон к уху. Высокий и широкоплечий доктор в синем халате. Он кивает ему на ходу, а Дима указывает на дверь, в которую и влетает Виталий.***
Антон сидит на сером диване в полностью зелёной комнате. Совсем скоро сюда войдёт гость. Антон по-прежнему улыбается до ушей изо всех сил, но он понимает, что обезболивающие будут действовать не больше двух часов. Ему снова придётся сделать ненавистный укол. Успеть бы отснять выпуск. Придаëт сил присутствие Арсения. Или Димки. Или Сергея. Они неотступно сопровождают его по очереди. А ещё помогает поддержка Паши, Оксаны и Стаса. Кажется сейчас никого не забыл. Все на месте. Двигается Антон по-прежнему мало. В съёмках «Громкого вопроса» куда проще. Антон сидит в своём кресле без усилий. С одной стороны его прикрывает стол, с края Дима, а позади стена. Выбирают в основном крупные планы, чтобы кресло не попадало в кадр. Спинку оборачивают в тон основных кресел участников. Даже подобрали по высоте и форме похожие. Приглашают только очень знакомых гостей, которые на прочих интервью и шоу не станут выдавать лишней информации о состоянии Антона. Это тоже придаëт сил двигаться дальше, и Антон, наконец-то, решается сегодня на съёмки второго шоу. «Контакты», в котором он обычно всегда сидел на диване в полный рост и беседовал с гостем один на один. Шоу гораздо спокойнее, но показаться перед камерой полностью слишком волнительно. Будто он впервые в жизни делает это перед всей планетой. Антон позволяет себе подняться, и пробовать первые робкие шаги только с Арсением или, на крайний случай, с Павлом и Ляйсан. Эта пара надёжно удерживает его в цепкой хватке своих рук. Теперь они частые гости у Антона с Арсением. В домашней обстановке всё получается гораздо лучше. Но всë-таки Антон решается. Сейчас Арсений рядом. Он сидит на стуле почти у самого дивана, но так, чтобы не попадать в кадр. Оксана поправляет грим. За этот год, — это первый выпуск данного шоу. Станислав был прав, когда буквально заставлял Антона год назад снимать по целых десять серий в запас для всех проектов Антона. Он утверждал, что обязательно должен быть запас материала. Минимум десяток передач, а то и больше. Так он обеспечивал себе, как продюсер, регулярный выход шоу. Гостем сегодня выступает Сергей, ведь за всё это время он так и не был здесь. Настал его час. Арсений нервно кусает губы изнутри, и максимально скрывает своё настроение. — А я могу быть следующим гостем? Как считаешь Тоха? — в комнату проходит Павел. За его спиной крадётся Дима, сжимая шприц с дозой обезболивающего. — Точно! Где же ты раньше был? — искренне доволен идеей Антон. — Серёгу не видел там нигде? — Идёт уже. Нормально всё. — Павел присаживается в стороне. — Оксана всё или нет? У нас мало времени. Долго в такой позе... Может как-то удобнее тебя устроить? — обращается к Антону Шеминов из-за камеры. — Нормально. Если что переснимем. Просто больше держи план на Серёгу, а я маякну. — Я тут! Простите! Я как мог, правда, — Сергей сразу же занимает своё место. — Начинаем, да? Всё? — торопится он. Все занимают свои места. Повисает тишина. Звучит команда «Мотор!» . Арсений неотрывно следит за малейшим действием Антона и даже забывает моргать. В его взгляде и тревога за любимого, и радость за такой успех, и неподдельное счастье. Всё идëт, словно на одном дыхании. Гладко. Это придаёт всем уверенности - успокаивает. Съёмка близится к завершению. Но в какой-то момент Антон кладёт руку на спинку дивана, нуждаясь в дополнительной опоре. Он делает это максимально непринуждённо, чтобы никто ничего не заметил. Ещё через пару минут начинает сжимать её, потому что сидеть к камере нужно по-прежнему вполоборота, а это, пока, требует много усилий. Арсений едва ли не срывается с места, грозя попасть в кадр. Но Антон останавливает его взглядом и аккуратным жестом другой руки. Антон держится, — сколько это возможно, по-прежнему сжимая мягкую спинку изо всех сил так, что пальцы начинают болеть. Но увы, он сдаётся, опуская голову на последних кадрах. Не успели. Пока Станислав снимает Сергея крупным планом, упустив этот момент из внимания, Арсений огибает камеру парой шагов - оказывается рядом с Антоном. Антон до боли сжимает его руку и стискивает зубы, чтобы сдержать стон. Это был последний крупный план. Сергей замирает в позе, не зная, как будет правильно сейчас действовать, и только слегка кивает Стасу. — Стоп! — командует Станислав и Сергей тут же помогает Арсению и Антону принять удобную позу, чтобы скорее сделать укол. Оксана не в силах видеть такое - выходит из комнаты. Павел спешит за ней. — Вернись. И не смей хоть как-то виду подать, поняла? — он прижимает девушку к груди, и по-отечески успокаивает. — Держись для него. Иначе он точно сдастся. Понятно? — Конечно, — с трудом она сглатывает ком в горле, и сильно вздыхает, чтобы привести себя в порядок. Оксане трудно держаться. Она столько видела в больнице мучений Антона. А чего стоило видеть Арсения, — так это словами было не передать. Арсений сам в какой-то момент, кажется, сдался и подчинился воле судьбы. Его собственное состояние на тот момент резко ухудшилось.***
Пока Антон находился в коме, Арсений постоянно был рядом, как только смог подняться сам. Пришлось выделить отдельную палату, чтобы он не засыпал обессиленный на краешке кровати Антона, сидя на стуле. Часто в порыве гнева Дима срывался на Арсения. Угрожал, что если Арсений не возьмёт себя в руки, то и Антону будет хуже. Что он непременно всё чувствует и понимает. Арсений отчаянно старался. Советовался с Димой о каждом шаге, о каждой таблетке. Дима часами выискивал информацию о методах лечения и препаратах. Это походило на бред, но только это в итоге помогло им всем выжить. Сергей в каждый выдавшийся свободный момент старался приехать. Днём или ночью ему было неважно. Они сидели по обе стороны кровати Антона, сложив руки на край у его ног, и говорили обо всём. Словно Антон мог их слышать. Словно ничего и не произошло. Будто он сейчас сидит с ними и отвечает. Когда Антон пришёл в себя, Арсений читал ему переписку со Стасом обещая новые проекты, когда тот будет в норме. В этот момент на экране датчика пульс Антона подскочил. Аппарат тут же оповестил своим писком о произошедшем. Сначала Арсений решил, что ему просто показалось, но писк раздался снова. Арсений настолько растерялся, что выронил телефон, и только с третьим сигналом выбежал в коридор в поисках врача. Выход из комы только в фильмах выглядит, как красивое пробуждение ото сна. На самом же деле, это может происходить очень долго. Всё зависит от степени тяжести и времени проведённого в этом состоянии. Антон находился на грани по ту сторону слишком долго - по мнению врачей, и поэтому его выход из этого состояния обязан был пройти под полным контролем. Это заняло более двух суток под препаратами. Врачи сменяли друг друга и дежурили по двое. При таких травмах так поступают всегда и с любым пациентом. Наконец-то Антон дышал полной грудью. Его ресницы дрожали. Он будто действительно просто спал - настолько его вид стал живым. — Препараты заканчивают своё действие. Через пару часов он должен уже очнуться. Не волнуйтесь Вы так. Виталик наш и не таких с того света возвращает, — успокаивает медсестра, монотонно, объясняя Арсению. — Спаситель Ваш уже, можно сказать, вышел из комы. Просто организму нужны силы. Бригада сдерживает его состояние от возможных... Неожиданностей. Мы не первый день работаем. И с каждым у нас индивидуальный подход. У бригады Виталика огромный опыт, — она нежно сжимает ладони Арсения с каждым словом, заглядывая ему в лицо. — Вы же видите, что они на месте? Виталик там. — Вижу, да, — согласился Арсений. — Можно уже? Ну, почему меня больше не пускают? Я должен… Я обязан быть, Вы понимаете? — молит Арсений солидную женщину о пощаде. — Вы тут четыре недели прождали, а в последний момент решили мешаться под ногами специалистов? Какой Вы неугомонный, — ласково улыбается женщина. — Успеете увидеть своего спасителя, когда очнётся. Вас позовут. Но если уж так, я сейчас спрошу, а вы присядьте. Что ж так изводитесь за зря? — покачала она головой, оборачиваясь к палате. Дверь распахнулась прежде, чем она сделала шаг. — Арсений! — словно команда, звучал строгий голос и массивная рука врача пригласила войти, махнув ему. Арсений пулей влетел в палату, — Держи своё счастье, — улыбнулся высокий доктор с широкими плечами. Тот самый Виталик. Так уж повелось, что солидного мужчину по-прежнему все называли — «Виталик». — Иди, нормально всё, я сам, — выпроваживает он коллегу, избегая лишних глаз. Кажется, он понял истинную причину такого отношения Арсения к Антону. Дело далеко не в том, что Антон смог закрыть Арсения от неминуемой смерти собой в той машине, в злополучный новогодний вечер. Доктор неотрывно следит за всеми показателями на датчиках и отсчитывает каждую каплю препарата в капельнице. Антон долго и болезненно не может очнуться, то и дело погружаясь в бессознательное состояние. Но доктор терпеливо добавляет препараты по капле и делает пару уколов. — Всё. — облегченно выдает доктор, вытирая лоб своей шапочкой. — Что? Что всё? — оборачивается Арсений бледнее стены от страха. — Ну, всё, — ещё раз повторил доктор с улыбкой. — Готов твой Антон, забирай. Больше он никуда не денется, — доктор услужливо отступает к подоконнику, отворачиваясь словно увидел там за окном что-то, ну, очень важное в такой-то момент. Арсений не сводит глаз с Антона, едва, сдерживая слезы. Никогда в жизни он не позволял себе плакать, что бы не происходило в его жизни. Только на сцене, когда этого требует роль. Антон с трудом приоткрывает глаза на мгновение. Ещё раз и ещё один. Арсений склоняется ближе к его лицу тихо шепча: — Ты здесь, — и слезы предательски скатились прямо на щеки Антона. — Я рядом, — шепчет Арсений в надежде. Антон тяжело вздыхает, ещё раз предпринимая попытку открыть глаза, встретив напротив серо-голубой цвет драгоценных ему глаз Арсения. Снова серо-голубой океан и янтарно-зелёный берег слились вместе. Антон туманно смотрит в лицо Арсения пару секунд, и просто засыпает. Снова засыпает. Но теперь довольный и спокойный. Арсений осторожно оставляет краткий поцелуй на его губах. — Он сейчас просто спит. Пару часиков всего. Пришлось хорошенько его накачать, не то бы ещё неделю мог в себя приходить. Ему нужны силы. Я боялся не рассчитать дозу, поэтому так будет лучше. Мы всегда так делаем. Выйти из комы слишком не просто. Только в кино. Иди и ты поспи немного. — Нет, я тут, — кивает Арсений на соседнюю кровать, которая была уже как родная. — Ты сможешь продлить моё пребывание здесь хоть на пару дней? — Я уже давно тебя выписал. Ты сам платишь за пребывание здесь. Но если нужно, пару дней ещё придумаю что-то. Антон просто проснётся. Как обычно. Но если я буду нужен - я на месте. Обязательно зови, если что. Я ещё зайду после обхода, — доктор удаляется почти бесшумно. Арсений прилёг на своё место. Уснуть он не может. Только лишь на грани сна лежит в ожидании, прислушиваясь к дыханию Антона и каждому звуку вокруг. Через пару часов Антон, действительно, просыпается с тяжёлым вздохом. Когда он окончательно открывает глаза, то Арсений сидит рядом и держит его за руку. Тело ещë очень слабое и первое время. Антон не может пошевелиться и говорить даëтся не сразу. Арсению хочется многое рассказать. Схватить своё драгоценное счастье в объятия, но он знает, что сейчас нельзя. Может лишь нежно поцеловать губы и держать за руку. Арсений просто повторяет свои слова: — Ты здесь. Я рядом, — глядя на Антона. А Антон сонно улыбается в ответ. Любуясь Арсением. Он тихо повторяет за ним: — Я здесь. Ты рядом, — и снова засыпает почти сразу. В этот момент в палату, как можно тише, входит доктор Виталик. — Ну, как? — похлопал он по плечу. — Спит, — отзывается Арсений, не отводя взгляда. — Устал. — Ну, это мы исправим. Говорил? Тебя узнал? — Да, — кивает Арсений. — Ну, хорошо, а по началу паниковал. Но это почти все так, это нормально, — доктор успокаивающе погладил Арсения по плечу. — Поэтому мы никого не пускаем, и часто под препарат выводим. Они тогда спокойные как ангелочки. Спят, конечно, потом долго, но быстрее восстанавливаются. Всякое, знаешь, бывает. Повезло ему с тобой. Или тебе с ним, — Арсений внутренне напрягся от последней фразы, но доктор лишь потрепал его плечу, и наклонившись к плечу добавил: — Не переживай, он теперь мне «брат по крови». Я думал коньки отброшу, но сколько было сил, поделился своей дьявольской кровушкой. Знал, что не зря. Арсений сглотнул комок в горле. Ведь, этот огромного роста, широкоплечий, доктор, действительно после многочасовой операции ещё и отдал значительную часть своей крови ради спасения Антона. Он ещё несколько дней после этого сам провёл в палате рядом с Антоном, приходя в себя. Впереди ещё одно важное испытание. Если переломы рёбер можно назвать, хотя и с огромной натяжкой, делом обычным, то с позвоночником Антона ситуация была серьёзной и сложной. Их было два. То, что он остался жив после такого, с огромной потерей крови, любой человек сочтёт чудом. Но не Антон. Для него на этом жизнь кончится. О том, что он возможно (с девяносто процентной вероятностью) никогда не сможет ходить, заранее было принято решение не говорить. Это только первые прогнозы в связи с состоянием Антона.***
Дима быстро делает укол, но боль ещё не отступила. Арсений терпит сжимающую ладонь на своих пальцах, которые были красными, а теперь уже белеют. — Ноги, — тихо шепчет Антон, стискивая зубы от боли и злости, и вскидывает голову сдавливая стон. — Ты здесь, — повторяет Арсений. — Я рядом, — всякий раз эти слова помогают Антону приходить в себя. Антон усилием воли поднимается на локтях, чтобы принять прежнюю позу, и Арсений, загораживая собой, спускает его ноги на пол в прежнее положение. Все делают вид, что ничего не случилось, но каждый знает, что в этот момент, кроме боли, Антон не чувствует ничего. Его ноги отнимаются. Сколько это будет длиться не знает никто. Возможно пару минут или часов, а возможно даже и несколько дней, или до конца. В этот момент ноги просто прекращают своё существование и Антон вынужден проводить это время в инвалидном кресле дома. Он злится. Бесится. Закрывается в себе и ненавидит эту жизнь. Он научился существовать, вот так, в ожидании, что это когда-нибудь закончится. Если уж он выжил, то обязан вернуться к нормальной жизни. Другой ему не надо. Осталось три проекта из всех. На одном ведущими пока выступали Дима и Сергей, сейчас к ним присоединился Арсений. Антон пока не может так рисковать и не желает в таком положении показываться сторонним людям. Оставшиеся два проекта он сможет осилить. Но как быть с делом всей его жизни? Павел предложил снимать только те сцены, где Антон будет сидеть. Без зрителей в зале. Злобный начальник, новости, колл-центр. Даже нашёл выход для «Шеф - повар» и «Свидание». Но пока думать про это рано. Есть некий скудный запас отснятых моторов, а дальше будет видно. Заменить Антона просто невозможно. Об этом и речи быть не может. Наконец-то, съёмки завершились. Никого постороннего на площадке нет. Антон может спокойно водрузить своё безвольное тело в ненавистное инвалидное кресло, добраться с командой до машины и вернуться домой. Снова в четырёх стенах на неопределённый срок, где огромная гостиная давно превратилась в подобие тренажерного зала. Нет лишней мебели и острых углов. Арсений даже избавился от своего любимого зеркала в спальне в полный рост, чтобы оно не раздражало напоминая Антону его нынешнее положение. Только оказавшись дома, Антон позволяет себе этот стон отчаяния, падая головой на подушку. Опять начинать всё с начала. Спасать себя мыслями, — что это временно. Терпеть боль ради Арсения. В тот вечер ушёл красиво, а вернулся раненным псом, который ненавидит всех и вся. Отлично Антон. Отлично. — Лучше уж сдохнуть, — невольно срывается Антон, но Арсений его услышал. — Сдохнуть? Ты сказал сдохнуть? То есть, ради этого ты меня закрывал, так? — мгновенно завёлся Арсений. — Спасал меня, чтобы сдохнуть красиво сразу в этой машине, под новый год, или после в муках как герой? Ты обо мне подумал?Нахуй мне эта сранная жизнь, придурок? — Арсений схватил Антона за воротник встряхивая хорошенько. — Заехать бы тебе по роже! — он сильнее придавил его к постели, после, чтобы не сделать глупостей, вышел из комнаты, хлопнув дверью — Арсений, прости! — ответа не было. Арсений убрался из квартиры куда подальше. На кухне Сергей заваривал чай по наставлению Димы. Он осторожно прошёл в комнату с чашками. — Я могу? — глядя из-под бровей, словно кот, склонил он голову. — Ну, вот за что он так? — Антон подтянулся на подушке, чтобы хоть как-то сесть, но плохо получилось. Острая боль пронзила каждый нерв его тела резким импульсом, да так, что Антон не сдержал крика. «Снова» – прилетело сообщение в их общий чат. Каждый знал что это. Дима был занят на съёмках. Он скинул инструкцию и обещал приехать, как только будет свободен. Арсению пришлось тут же вернуться, хотя ураган его чувств ещё не мог улечься. Он принял решение обратиться к тому самому доктору Виталику, что вернул ему Антона. Всё-таки не чужие. Виталий давний студенческий друг Димы. Первоклассный хирург в прошлом, но по старой дружбе и памяти он проводил операции в централке на самых сложных случаях и обучал новое поколение за огромные деньги на кафедре. — Виталя? Это снова я. Мне нужны твои руки. Для Антона. — Излагай, — послышался усталый голос на том конце готовый ко всему. Выслушав все подробности и немного помолчав Виталий ответил: — Ты помнишь, что нужно добавить? Его доставят к нам. Ты готов к такому? — Если это вернёт мне его, я готов. Сейчас. Прямо сейчас, Виталя, — Арсений отключился от разговора, и быстрым шагом вернулся домой. Не теряя драгоценных мгновений, он тщательно вымыл руки и достал из шкафчика коробку с ампулами, одна из которых отличалась. На ней не было ни названия, ни какого бы то ни было опознавательного знака, метки. Но Арсений отлично знал, что это и какие будут последствия применения. Он набрал содержимое в шприц и, молча, прошёл в спальню.***
Арсений, словно лев в клетке охотников, ходил по коридору туда и обратно не в силах усидеть на месте. И осознание того, что он сейчас ходит, а его любимый человек на операционном столе лежит без единого движения, и, возможно, переносит адские мучения, не давало ему покоя. Спустя несколько долгих часов ожидания из операционной показался Виталий. Он придерживал дверь ногой, а руки держал на весу, чтобы ничего их не коснулось. От него душно несло спиртом вперемешку с другими антисептиками, кое-где были пятна крови на форме. Он слегка кивнул подзывая Арсения. Ватными ногами Арсений приблизился к двери, но так, чтобы ничего не задеть, остановился, придерживая двери снаружи. — Я не ошибся? Нет? Не ошибся?! — Всё правильно сделал. — Скажи сразу! — требовал Арсений не в силах отвести глаза от пятен по форме. — Всё в порядке. Ходить теперь будет. Пришлось изрядно попотеть, прежде чем нашли причины. Залатаем лучше прежнего. Я больше там не нужен. Иди в столовку, поговорим. Я скоро, — развернулся Виталий, быстро исчезая в коридоре, в конце которого была операционная Антона. Антон пришёл в себя. Это было долго. Очень долго, мучительно и страшно. Арсений послушно отправился в столовую. Сердце то и дело пропускало удары и норовило оборваться в пропасть. Арсений дрожал, словно от холода, и ноги стали ватными. В руке он сжимал сломанную ампулу и тот самый шприц, которым воспользовался. Он занял самый отдалённый столик у стены ожидая Виталия, прокручивая успокоительную фразу:«Ходить теперь будет». Окончены бессонные ночи полные боли и отчаяния.