Импровизация

*** [от автора - наша пара улетела в США. В клинику. Проходит реабилитация, воспоминания окончились] *** Самые яркие, нежные, милые, опасные, живые моменты возникают в памяти сами по себе. Стоит лишь закрыть глаза и можно снова услышать его родной голос. Ощутить его тепло кожей. Почувствовать его запах и тонкий вкус на языке. Кажется, что он снова рядом, даже если где-то далеко. Антон закрывает глаза, сосредотачиваясь на своих ощущениях и делает шаг навстречу крепким рукам его тренера. Каждый шаг он сопровождает воспоминаниями. Второй, третий. Уже не нужна опора. Антон может полагаться на своё равновесие полностью. Он ощупывает поверхность пальцами и делает ещё один шаг вперёд. Его губ касается улыбка, он глубоко вздыхает и ведёт ухом прислушиваясь: — Я здесь. Ты рядом. Он протягивает вперёд руку, прикасаясь кончиками пальцев к лицу с созвездием из родинок на левой щеке. Как точно угадывает появление Арсения. Девушка тренер - реабилитолог отступает в сторону. Как хорошо, что она не понимает русского. —Ты здесь. Я рядом, — повторяет Арсений, и делает шаг назад. — Не играй. Я найду тебя, — Антон прислушивается, пытается ориентироваться на звук и движение воздуха. Странная методика, но так отлично действует. Когда Антон не видит пространства, его тело включается само по себе. Словно в аварийном режиме. Он двигается спокойно, плавно, но по-прежнему осторожно. Ощущает воздух вокруг себя. Арсений пытается не попасть в руки, совершая круги и петли по комнате. Поверхность пола усыпана песком, речной галькой, даже есть настоящий живой газон на определённом участке, и много всего, что имитирует разные поверхности. Следуя за Арсением, Антон совершает шаги с бóльшей уверенностью. Перестаёт думать, что именно у него под ногами, и какое препятствие нужно обойти. Он только легко кончиками пальцев касается ладони Арсения перед собой, иногда задевает его плечо, чётко успевает останавливаться за пару сантиметров, если Арсений замирает на месте. Арсений то и дело ходит вокруг Антона, заставляя его разворачиваться. — Определённо ваш друг делает успехи. С вами получается гораздо лучше. А вы танцуете? — она говорит с Арсением на английском. Антон почти не понимает её, в отличие от Арсения. Это осложняет процесс, но не критично. Всегда есть голосовой помощник. — Я хочу предложить вам совместно посещать тренировки. Тогда мы сможем полноценно понимать друг друга и продвинемся вперёд. — Танцую? Совсем немного. Я так и не смог определиться что именно меня интересует. А сейчас уже поздно начинать, — улыбается Арсений, продолжая свою игру в прятки с Антоном, чем выдаёт себя голосом. — Молчите. Это нечестно. Я вас не понимаю, — ловко хватается Антон за плечо Арса. — Она предлагает мне с тобой заниматься. Быть твоим переводчиком. И похоже, предложит тебе ходить на танцы - отличная идея, — Арсений снимает маску, чтобы посмотреть в глаза Антона. — Я бы хотел с тобой потанцевать. — Как ты себе это представляешь? — бегает Антон глазами. — Я ходить ещё не научился. Стою с трудом. — Пойдём, я тебе покажу. — Арсений просит Элен показать видеозапись тренировки. Они сравнивают тренировку недельной давности с прошедшей сейчас. Потом ещё с одной, и ещё. Антон сам не может себе поверить. Успех очевиден. Он может заниматься гораздо дольше, и выходит всё гораздо лучше. Но с Арсением особенно. — Просто с тобой мне нечего бояться. Когда ты рядом я знаю, что делаю и где я, — переводит Антон глаза от экрана на Арсения. — Поэтому мы и будем танцевать. Элен нам поможет. Если ты ещё не готов, то пусть научит сначала меня. Так будет даже проще. — Точно, давай. — загорается Антон. — Вы что-то задумали? — улыбается Элен. — Да. Мы будем танцевать. Вы научите меня, а потом и его. *** Теперь Арсений не только совершенствует свой английский, но ещё и ходит на танцы к Элен. Основное его занятие это, конечно, каждодневное путешествие по городу. Арсений заметил пару съёмочных групп. Съёмки проводили на улице. Не перекрывали движения, не отстраняли людей. Арсений с детским восторгом мог наблюдать за процессом и впитывать, как губка информацию. Для опыта он ходит по кастингам. Понимает, что безуспешно, но дело не в этом. Он мечтает. Мечта это движение вперёд. И совсем не важно исполнится ли. У Антона весь день расписан. Арсению жаль упускать шанс, ожидая любимого без дела. Прогуливаясь по очередной улице, Арсений снова фотографирует. Всё, что кажется ему красивым или необычным. Он так увлечён, что совершенно не замечает ничего по сторонам. В наушниках приятная музыка. Как и в любом мегаполисе, многолюдно. Поток людей увлекает Арсения. Вся эта суета даёт заряд энергии. Арсений роняет телефон. Чтобы его просто не растоптали, Арс мигом оборачивается по сторонам и подхватывает заветный аппарат. Трëт экраном по рубашке и шагает дальше, перелистывая кадры в галерее. Совсем неожиданно он утыкается в грудь высокого шатена в образе то ли супер героя, то ли Бога. Арс извиняется и отмечает, что незнакомец в стильном наряде. Тот недоуменно отступает в сторону, пропуская Арсения. Как ни в чём не бывало, Арс идёт дальше. Пройдя достаточно много, он резко осознаёт, что именно сейчас произошло. Он случайно прошёл через место съёмок. Прямо посреди процесса. Прямо в кадре! Врезался в главного героя. И даже ничего не понял и не заметил. И никто не остановил. Процесс съёмок не прервался и на долю секунды. Это удивило Арсения. Вот уж действительно, как в другом мире. Никто не паниковал. Кажется его вовсе никто не заметил. Удивительный менталитет. Нужно было срочно поделиться этим с Антоном. Вернувшись в клинику, Арс быстро пробегается по расписанию. Нет, сейчас Антон недоступен. Тогда Арсений отправляется к той самой Элен. Если она свободна, то можно заняться танцами. — Добрый день. Как Ваши дела? — дежурное приветствие. — Добрый день. Спасибо. Как Ваши? — дежурный ответ девушки. Кажется, она рада видеть его. — Вы готовы заниматься? — Конечно. Начнём с простого? — предлагает Арсений, хотя хочется всего и сразу. Элен знает множество танцев. От румбы до вальса. А ещё с ней всегда приятно поговорить. Ни о чём и обо всём. С ней легко. Спокойно. Арсений любит эти визиты. Сейчас ему так одиноко. Скучно. Любимый занят 24/7. Это печально. Конечно, где-то рядом есть ещё Ира. Она так изменилась. Искренняя. Зачем она здесь, она и сама не понимает? Просто так захотелось всем. Пройти столько вместе - это многое значит. Она верный напарник. Но разве она поймёт, что сейчас чувствует Арсений? Разделит ли она эту боль? Да, Арсению очень больно. Он оказался в своём мире, о котором грезил долгие годы. Он смог ощутить этот ветер и солнце. Нет крыльев, чтобы взлететь. Тяжёлые цепи любви сковали его грузом. Он не уйдёт. Не оставит. Не сможет сделать больно. Никогда. Только не так, и не сейчас. Отдаваясь движениям танца, он мог быть собой в своём мире грёз. Яркие вспышки окон и вывесок, мигание лампочек и звёздное небо. Оно так манит. Зовёт. Жаркие дни дарят блаженство. Арсений держит в руках два мира. Один больше другого. Оба обжигают. Оба разрывают душу. Выворачивают её из тела. Вырывают кусками разливаясь брызгами крови. — Что с Вами? — заглянула Элен в глаза. — Простите. Я задумался, — растерялся Арсений, поднимая глаза. Его встретили, янтарной красоты, зелёные глаза девушки. Совсем как у Антона. Огромный лес залит лучами жёлтого солнца и окутан туманом. — Вы мечтаете. Это прекрасно. Что может быть лучше мечты? — девушка вложила свою ладонь, в ладонь Арсения. — Расскажите мне. Вас что-то сильно тревожит? — она продолжила движение. — Это слишком трудно понять мне самому, — не сводит Арсений взгляда с этих глаз. — А у Вас сильные руки для девушки, — смущённо улыбается Арсений. — Я слишком долго была в спорте, — смеётся она. — А сейчас это помогает. Удержать своих подопечных, порой, не так просто. Нужно быть сильной. — Как успехи Антона? — ещё большей тревогой наполняется взгляд. — Делает успехи. Идёт семимильными шагами вперёд. Это больше Ваша заслуга. Он так счастлив. Торопится домой. Это видно. Так старается. — Домой? — запинается Арсений, и руки Элен поддерживают. Это так похоже... Арсений запрещает себе эти мысли. — Простите. Я совсем забыл, как танцевать. Начнём с начала. — Танцоры! — врывается русская речь. Антон входит опираясь на Иру. Всё-таки иногда так во время рядом. Антон впускает в свои большие объятия. — А я уже хожу. Посмотри, — нежные губы касаются так по-домашнему тепло и нежно. Один мир перевешивает другой, заполняя всё только собой. Снова идёт занятие. Теперь в новом зале. Нужно учиться. Нельзя стоять на месте. Снова эта игра. Арсений снова скрывается. Опять ускользает из цепких рук. Снова опираться на движение воздуха. Снова в темноте. Но знать, что он рядом. Они рядом. Вместе. *** — О чём Вы постоянно так увлечённо болтаете? Мне точно нужно выучить этот английский. Я начинаю ревновать тебя к ней, — Антон скользит взглядом по родному лицу с созвездием на левой щеке. — Про всё на свете. Искусство. Немного политики. Медицина. Мне просто скучно. Ты постоянно занят. — Так ты, кажется, тоже без дела не сидишь. То кастинг, то экскурсии. Бросаешь меня на Иру. — Потому, что к ней могу не ревновать. — ухмылка Арсения заводит Антона. — Ну, да. Правда. Столько пережито, что она просто родственник. Что ты будешь делать завтра? — Всё одно и то же. Скукота. Но мне нравится. Я готов остаться здесь навсегда. — Нет. Я домой хочу. Пашка помнишь обещал съёмки? Почему бы не сделать, как он говорит? Пока мы здесь, там всё чахнет, — Антон поднял голову, чтобы видеть глаза Арса. Ничего хорошего там он не обнаружит. При упоминании о России, Арсений раздражается. — Давай, я сам, — Арсений присел у ног Антона, зашнуровывая ему кроссовки. — Только при людях не делай, хорошо? Я и сам могу. — Когда такое было?! — театрально и шуточно возмутился Арсений. Хотя такое было все эти годы. С самой первой встречи. Арсений всегда заботился. Он утонул в этом мальчике, как только его увидел. Худющего и нескладного. С локаторами вместо ушей. С пухлыми алыми губами и невероятно зелёными глазами. Кажется, он и влюбился в него сразу, но просто не понимал этого первое время. Прошло уже одиннадцать лет. Одиннадцать долгих лет, а в памяти, как один день. — Ты, же, нормально не зашнуруешь. Опять ноги сотрешь. А я точно знаю, как надо. Или ты забыл? — Арс, сколько лет прошло? — засмеялся Антон. — Ты будешь всю жизнь все мои кроссы переделывать? — Антон притягивает его к себе для поцелуя. Да, Арсений будет. Обязательно. Все его кроссовки переделает. Ухватившись за надёжную руку, Антон поднимается с места. Сегодня им предстоит долгая прогулка. Дольше обычного. Пора повышать нагрузки. Арсений шутит. Развлекает. Антон смеётся. Всё как прежде, но уже по другому. Одному больно физически, другому в душе. Неизвестно, что проще. Они часто останавливаются. И передохнуть, и сделать фото. Весь вечер только вдвоём. И это лучший момент. — Ты знаешь... Сегодня я случайно попал на съёмки... — Это как же? — Я уронил телефон. А когда поднял, то не смотрел по сторонам. Пока проверял цел ли он. И прошёл прямо в кадре посреди рабочего момента. Но это ещё ничего. Я там какого-то актёра едва не сбил. Прям в него впечатался, — Арсений смеялся. Радовался этому как дитя. — И они меня даже не остановили. Представляешь? Разве там, в России, так будет? Здесь все свободны, понимаешь? Здесь сбываются мечты. Люди – как люди. Никто не строит из себя Бога. Меня не заметили. Не остановили процесс съёмки. Я даже не удивлюсь, если они эту сцену не станут переснимать. — Ты романтик. Мечтатель мой, — Антон крепко обнимает за плечи. — И ты готов всё оставить? Арсений, там куча проектов погибает. Я не могу всё просто оставить. В этом вся моя жизнь. Не мечта. Понимаешь? Мечта кончилась уже давно. И мне давно уже не двадцать. А нет, подожди. Мы когда встретились? — Антон пытался посчитать. — Сколько же мне тогда было?.. —Двадцать один. —Да? —поднял брови Антон. — И как ты всё помнишь? — Не знаю. Так же, как и ты. — О, да! Я многое помню... Почему ты не хочешь обратно? — Я дома. Здесь. А там только ты, ну, эта компания, команда. Но нет того, что мне нужно. Нет будущего. Я не готов. Не готов ждать тебя до ночи и слоняться по Питеру. Ненавижу Москву. — Эй! Я здесь. Ты рядом. Что это меняет? Всё ещё будет! — Антон крепко прижимает Арсения к себе, предчувствуя бурю. — Если ты хочешь, мы можем быть здесь. Самолёты не отменили. Можем вернуться когда угодно. Идёт? Идём обратно. Я устал. Арсений соглашается. Конечно, соглашается. Решает молчать. Антон не поймёт. Он не знает, что такое ждать. Надеяться. Верить. Мечтать. Счастливчик, который всегда делал, что хотел. И получал, что хотел. Он всегда видел цель и шёл к ней. Антон пытается скрыть тревогу. Он профи. Играть роль - это так просто. *** *** — Ты и, правда, хочешь отказаться? — Ира ставит бокал на стол, сверлит пристальным взглядом. — Хочу. Не знаю стоит ли... Но хочу. Завтра решим. Мне нужно забрать его, как можно скорее. Если мы задержимся хоть немного... Я не смогу его остановить, — Антон оттолкнул от себя бокал. Тот проехал по столу, чудом остановился у края. - Он уходит... Отдаляется... Как можно всё променять на иллюзии? Я не понимаю, — его взгляд направлен в пустоту. Холодный. Пустой. Как и он сам. Отдать жизнь, и всё ради чего? Иллюзия оказалась важнее жизни. Ценнее любви. — Не торопись. Подумай. Ещё слишком рано, — Ира крепко сжимает ладонь Антона. — Обсуди завтра всё и обещай мне подумать. Хорошо? — Почему ты всё ещё здесь? Все эти годы. Почему не ушла? — Антон пытается найти ответ в её глазах. — Нет. Я не об этом. Потом. Потом же ты могла уйти, но осталась, почему? — Не знаю, Антон. Не знаю. А зачем? Я одна. Мне никто не нужен. Так зачем что-то менять, если всем удобно? Вот и ты не меняй. — Я подумаю. Обязательно. Спасибо тебе. Всё могло быть иначе, — что-то появилось в его глазах. Но Ира не могла этого понять. Она только лишь крепче пожала ладонь, и просто ушла. Арсений исчез. Чтобы не делать глупостей, он предпочёл прогуляться. Они больше не разговаривали, как раньше. Не могли. Каждый ходил в себе, и просто уступал другому. Даже если сложно. Даже если важно. Даже если хотелось кричать в голос. Арсений держал в руках два мира, и не мог выбрать. Просто не мог. Хотел, горел, сгорал, но не мог... Слишком большой груз на плечах в этот раз. Слишком сильно для одного. Одно дело самому без раздумий прыгать с обрыва. Но совсем другое, когда за тебя умирали, а ты... Мечтаешь. Живёшь иллюзией. И не можешь устоять. *** — Добрый день! Как Ваши дела? — дежурные фразы. Но эта искренняя улыбка отчего-то радовала. Это, как в новой школе находишь друга. Она греет где-то внутри. Даёт надежду. Но Арсений решает не думать. Запрещает. — Спасибо, прекрасно. Как Ваш день? — Арсений улыбается искренне. Ему приятно. И так воспитан. Такова привычка. — Отлично. Что может быть лучше, когда подопечные делают успехи? Вы пришли заниматься? — Если это не мешает Вашей работе, то да. — А давайте, на «ты» ? Мне будет проще, — Элен пригласила жестом к танцу. — Фух! — выдыхает Арсений. Он и сам устал немного от этих официальностей. — Конечно, Элен. Я только рад, — плавные движения захватили Арсения даря успокоение. — Вас что-то тревожит? Ох, прости! — засмеялась Элен сама от себя. — Тебя что-то явно тревожит. — Когда ты сможешь заниматься с Антоном? — Уже можно и начать. С самого простого, но это будет очень полезно. Баланс есть баланс. Чем заниматься с железом в зале, лучше отдаться чему-то поистине прекрасному. Не так ли? — Действительно. Тогда начнём сегодня? — Мы начнём. Но, пока, без тебя. Пока, ты так встревожен. — Это так заметно? Мне казалось... — Арсений промолчал. Он же актёр. Как это так его раскусили в два счёта? — Как сказать?... Конечно, это заметно. Но причина не в Антоне, я понимаю? — Скажи мне, Элен... — пытается Арсений подобрать хоть какие-то слова. — Вот, есть любовь, а вот мечта... А ты где-то посередине. Это очень тяжело. — А нельзя ли совместить? Зачем вообще делать выбор? Никогда не бывает просто. Но можно попытаться. Не стоит делить, Арсений. — Я пытаюсь. Пытаюсь! А он... Ему не понять. Ведь так просто дать шанс. Не торопиться. Просто подождать, — Арсений с тяжестью вздыхает. Неожиданно Элен останавливается, крепко прижимая его к груди. — Я так понимаю, Арсений! — горячие слезы девушки катятся по шее Арсения градом. *** — Мне было тяжело отказаться от танцев. Они всегда в моём сердце. После травмы я умирала. Не знала куда себя деть. Спорт спас меня. Да, не чемпионка. Но живая, — рассказывала Элен, сжимая бокал с какао. Огромное облако пены скрывало напиток сверху. Она так забавно облизывала губы от этой пены. Это вызывало умиление. — Как это часто бывает среди танцоров, что, находясь очень долго в паре с одним и тем же человеком, начинаешь в него влюбляться. И мы влюбились... — она помолчала около минуты собирая мысли. — Он ушёл. С новой партнёршей. Это было мучительно больно. Мне помог спорт, а потом и эта работа. Помогая другим, мы спасаем себя. И дело не в физических травмах. Арсений слушал молча. Он её понимал. Девушка потеряла и мечту и любовь. Но нашла себя здесь. — А что с тобой? — Со мной? Примерно тоже. Есть и мечта, и любовь. Но одно исключает другое. Он хочет вернуться в Россию. А мой дом здесь. Там не осталось ничего. Я буду краток, — Арсений пил свой чёрный кофе без сахара. — Мы встретились одиннадцать лет назад. Он был слишком юным. Чудесным ребёнком снаружи, и дьяволом внутри. Мы начинали одно шоу на ТВ. Мы узнали друг о друге примерно за год, до того, как начали совместную работу, — Арсений невольно улыбался. — Так вот. Ему - двадцать один, мне - двадцать девять. Работа. Хотелось ему помочь. Он был такой бестолочью, которую нужно было оберегать. Когда мы упали с обрыва, я понял, что не могу без него, — Арсений с грустью вздохнул. Ему есть что вспомнить. — Через пару лет, он тоже понял, что утонул во мне, как я утопал в нём всё это время. Он пришёл ко мне. С тех пор мы вместе. — Тогда почему он так много проводит времени с ... ? — Элен не могла выговорить неповоротливое для английского имя Ирина. — Ну, ... Ариша? Айрин? — Можешь называть её Айрин. Это его девушка. — Девушка? — невольно Элен округлила глаза. На что Арсений лишь усмехнулся. — Да. Девушка. Именно так. У нас в России не приняты наши отношения. И-и-да. Я не знаю, как всё это объяснить и понять. Мы оба никогда не встречались с парнями. И считали себя гетеросексуальными. В тот момент, когда наши отношения начали развиваться, он пытался уйти в отношения с ней, — Арсений задумался ненадолго. — Мне кажется, это я во всём виноват. Я влюбился. Слишком окружил его собой. Приручил. Заставил. Меня было слишком много. И тогда, и теперь. Я по-настоящему никогда до него не любил. Были какие-то девушки и романы. Но это игра и только. — Я ничего не понимаю. Почему она тогда здесь? — Она свободна. А наша команда пока в проектах. Никто не может оторваться. Она нам помогает. В России для всех она его официальная девушка, с которой он все эти годы. Но когда она узнала о нас, они расстались. Сейчас мы просто друзья. Кому ещё я могу доверить Антона? — Действительно. Бывшей девушке. Больше же некому, — Элен подняла одну бровь. — А сюда как занесло? Я примерно знаю, но... Ей хотелось подробностей. Арсению хотелось выговориться. Он рассказал и про аварию, и про их разные приключения, проекты, планы. Он был увлечён. Она слушала. — О Боже! Ты знаешь французский! — искренне восхитился Арсений, когда Элен выругалась на французском, от впечатлений. — Давай поговорим? — Арсений снова рад как дитя. — Мой отец из Франции. Мать из Бразилии. Но они встретились в Америке. Так получилась я, — засмеялась девушка. — Вам нужно во Францию. В глубинке есть чудесное место. Городок Arthon [от автора — имеется на официальной карте, имеется в Википедии] Там родился мой отец. Чудеснее места просто нет. Вам обоим это поможет. Франция пропитана любовью и романтикой. Элен ещё много говорила о Франции и на французском. Арсений забылся. Обо всём. Он шутил и смеялся от души. Он нашёл друга. Того, кто страдал от любви так же. Кто понимал и поддерживал. — Было трудно. Но мы справились. Теперь мы перед тобой, — подводит итог своей истории Арсений. — Мне нужно идти. Но мы ещё поговорим о дальнейшем. Теперь очередь Антона. Но без тебя. *** Когда Арсений вернулся, его огромный тёплый кот давно уже спал. И только лапки у него по-прежнему холодные. Но это уже совершенно другой кот... Арсений бесшумно прилёг рядом, но руки в браслетах всё равно притянули его под бок. Арсений ещё долго не мог уснуть. Не выходили слова Элен из головы: «Как это часто бывает среди танцоров, что находясь очень долго в паре с одним и тем же человеком, начинаешь в него влюбляться. И мы влюбились...» А что если так? Придуманные чувства внушили другие? Всеобщий Моббинг какой-то получается. Всем хотелось видеть, и они видели. Внушали, изводили, подставляли, поддерживали... Или просто Антон стал другим? Самим собой... Глядя на спящего, Арсений подумал: «Странный ты человек, Антон. Жизнь не жалел, а мечту забираешь? Что за обмен? Лучше бы я тогда...» — Прекрати думать. Дыру во мне прожигаешь. — Сквозь сон шепчет Антон родным голосом. Снова рукой, будто паук лапками, перебирая пальцами по плечу, поправляет одеяло. *** Арсений сидит, опустив голову на сложенных руках. Играют льдинки в серо-голубом океане. Он увлечён. Почти не моргает. Рядом огромный зеленый лес глаз. Залитый лучами желтого солнца и туманом. Они совершенно разные люди, но такие одинаковые. Много общего было в их детстве, хотя континенты разные. Много похожего во взрослой жизни. Такие разные и одинаковые судьбы. — А ещё! — подскочила Элен. — Я рисовала на одежде, знаешь? Ну, такие надписи красками... — показывает она, водя по себе руками. Смех совсем такой знакомый. Похожий. Но Арсений запрещает себе думать. Просто слушает и вдохновляется. Девушка делится сокровенными детскими тайнами, но такими важными когда-то тогда, давно. Далеко в прошлом. — Мы опять не танцуем, — замечает Элен. — Но ведь, сейчас Антон будет отдуваться за нас двоих? У меня сейчас одно важное дело... Сегодня без меня, — с горящими глазами Арсений исчезает из кабинета. *** Он снова возвращается поздно. Очень поздно. Уставший, но счастливый. Просто падает рядом, кажется, полностью без сил. — Как прошёл твой день? Не слишком плодотворно? — Антон опускает подбородок на плечо, касаясь уха губами. — Возможно. Хочется на это надеяться, — Арсений смотрит в потолок. — Не скажешь? — Антон касается любимой надёжной руки, только вот Арсений уходит. Но сейчас Антон может свободно подняться и пойти следом. Он больше не привязан к креслу. Ему не нужны чужие руки и поддержка. Причина найдена. Её больше нет. Так просто от Антона не уйти. — Что происходит? — Антон находит Арсения на балконе. — Что изменилось в тебе? Я же вижу. — Ты. Я. Мы оба. Ты собираешься вернуться. Готов прервать лечение. Мне уже сказали. Странно, что не ты мне сказал, — Арсений смотрел на ночной город, в котором кипела жизнь. Этот город никогда не спит. Горят вывески. Люди спешат по своим делам. Гудят машины. — Да. Иначе я не смогу вырвать тебя отсюда. А я не готов так просто от всего отказаться. Я тысячу раз говорил, что в работе вся моя жизнь. И в тебе, — Антон обхватывает плечи Арсения стоя у него за спиной, и тоже смотрит на город. — Я уверен есть выход. Если хорошо подумать. Что ждёт тебя здесь, кроме разочарования? Поверь мне. — Я, правда, не понимаю тебя. Ты отбитый. То есть свою жизнь отдать тебе не жалко, но мечту у меня отнимаешь? — Арсений опускает глаза на ночные улицы. — Я не хочу тебя отпускать. Мы возвращаемся через два месяца. Надеюсь, этого достаточно, чтобы ты окончательно убедился, что я прав? — Антон пытается убедить своего Арсения не только словами, но и поцелуями в шею. — Мы и так потеряли слишком много времени. Придётся начинать всё почти с нуля... Много работы. Всё, как ты любишь. — Как я люблю?.. Я уже не уверен, — Арсений по-прежнему опирается о грудь Антона своей спиной. В голове уже возникает план действий. Два месяца слишком мало, но шанс есть. — А давай, без чувств? Я устал. Я не могу выбирать. Это слишком сложно и больно. Между любовью и мечтой. Мы оба знаем к чему это приводит. — Давай, без чувств. Но я не уверен, что всё кончится хорошо, — соглашается Антон, но в душе что-то колет, кровоточит из рваных краёв. Главное - они говорят. Без скандалов, когда всё летит к чертям и в стену. Они оба измотаны общей проблемой. Раньше были чувства. А что осталось? Кажется, кто-то угас... Ему нужны крылья... Спасая то, что осталось, оба уходят в спальню. *** «Давай, без чувств...» — Эхом отдаётся в голове. Остаётся лишь горечь. Ужасное послевкусие. Забытое ощущение, которое не приносит удовольствия, как не пытайся. Остаётся лишь простая физическая потребность, которую хочется немедленно смыть с себя. Но уже не поможет. Она прилипает к телу. Её уже ни смыть, ни оттереть, не содрать. Просто механика движений. Разряд не приносит эйфории и наслаждения. Эмоции томятся в дальнем ящике, под замком. *** Арсений пьёт свой кофе без сахара. Элен сжимает бокал какао с пеной. — Это чудесно! Как тебе удалось так быстро всё сделать?! Это всё ты? Сам? Её глаза сияют неподдельным восторгом. Лучики жёлтого солнца путаются в ветках зелёного леса. От смеха тепло на душе. Хочется утонуть в этом туманном лесу. Дать кусочек счастья и своей души. Она как ребёнок. Умеет радоваться малому. Живая. Настоящая. — Я хочу это немедленно надеть! Я могу? Правда? — Арсений кивает и сам не может сдержать улыбку. — Как это красиво! Спасибо! — девушка тут же снимает с себя просторную футболку, оставшись в спортивном облегающем топе. Быстро надевает подаренную Арсением футболку. Футболка молочно-белого цвета, с брызгами ярких сочных красок и надписью  – "#прекративолноваться" на трёх языках. — Именно так я делала в детстве, но это было не так красиво. Скорее была детская мазня. — она крепко прижимается в объятьях и целует в щеки. Такая тёплая, мягкая, нежная. Она пахнет фиалками и какао с молоком. Арсений тоже отвечает объятиями. — У меня есть только два месяца. Потом я улетаю в Россию. — Счастье в глазах сменяется льдом и грустью северных ветров. — Но я вернусь. Не знаю на сколько это затянется. Я вернусь. Я обещаю. — Он отводит глаза. Взгляд скользит по комнате, сталкивается с зелёным берегом глаз Антона. Всё это время он наблюдал за ними стоя в дверном проёме. — Так вот почему ты вчера так задержался. А мог бы просто сказать. — С холодным голосом и взглядом Антон проходит в кабинет. На столе рядом с чашкой кофе и бокалом какао разложены несколько футболок с разными надписями. Одни написаны краской, другие с нашивками. Антон смотрит на это около минуты. — Мне не сказал... — А ты меня о своих планах... — Арсений не стал договаривать. Незачем при девушке скандалить. — Расслабься, я помню. Без чувств... Только скажи, это ли твоя мечта? — Не только. Но давай не здесь, и не сейчас. У тебя тренировка. — Арсений решает прекратить этот разговор. Он выходит прочь. Они поговорят вечером. Если поговорят... *** — Арс! — Антон ещё с порога заключает в свои объятия. — Пока ты не скажешь мне всё, я не отпущу. — Антон настроен твёрдо, но так улыбается. — Если ты так горишь этой идеей, мы останемся. Сколько угодно. Но обещай. Мы улетим. Только на съёмки. Не больше. Идёт? Потом вернёмся. Сразу вернёмся. Обещаю. — Это ревность, Антоша. Я устал. Я же прошу БЕЗ ЧУВСТВ. — Арсений выделяет последние слова особо чётко. — Я не отпущу. Теперь тебе от меня не уйти. Ты уже несколько дней пропадаешь. Я не знаю где ты. Вижу только вечером, и то, ты бегаешь от меня. Это любопытство, а не ревность. Мы договаривались. Я помню, что без чувств. Я правда всё обдумал, совершенно без чувств. Чувствуя очень знакомый аромат, Арсений пытается втиснуться в квартиру, желательно в район кухни. — Я приготовил твой любимый тыквенный суп. — Антон целует носик наконец-то выпуская из своих рук. Тренировки не проходят даром, такой силы в нём кажется не ощущалось раньше, или Арсений не замечал, а может забыл. Антон проходит следом. Театрально играет роль официанта. Но все эти дни Арсений правда вымотанный. Его хватает на ужин и сон. Он не реагирует на шутки и намёки. От этого неприятный осадок ложится на дно души Антона. Он решает остаться в гостиной. Всё начиналось с общего раздражения и притирки в команде, где каждый соревновался за внимание. Внимание продюсера, внимание зрителя, и просто непонятно зачем. Царило напряжение, недопонимание. Неужели они вернулись к чему-то подобному, чтобы спать по разным комнатам? Будучи ещё просто коллегами и наконец-то друзьями, они уже спали в обнимку, что происходит сейчас? Оба мысленно задавали себе множество вопросов, но отвечать было некому. Для этого нужно разговаривать. Не давить только своими вопросами, желаниями, не ставить условия. Поинтересоваться, что на душе другого. Просто сказать, то, что волнует самого. Слишком быстро они перестали это делать, как было раньше. Антон понимает, что ситуацию может спасти только чудо. Но какое, пока не понимает. Где пропущен момент? Он ещё раз прокручивает все диалоги, какие он может вспомнить. В мыслях сам себя проклинает за эту идею лететь в Америку. Погрузить человека в его мечту с головой, дать ощутить себя дома, в своём мире... И безжалостно вырывать обратно... Словно снять кислородную маску с лежащего под ИВЛ. Именно сейчас Антон был тем самым аппаратном ИВЛ, который беспощадно барахлил, норовил совсем отключиться, и лишить Арсения кислорода. Антон прислушивается. Только шум города едва улавливается. Уснуть всё равно не выйдет. — Боже, да я же знаю, что ты не спишь! — возмущается Антон сам себе под нос, проходя в спальню. — Богом ещё никто не называл, но приятно. — сонно отозвался Арсений где-то в районе постели. — Я тебя заждался. Даже уснуть успел. Иди уже скорее. Антон нырнул под край одеяла. Осторожно, крадучись, кончиками пальцев словно лапками паука он пробирался наверх по телу. Арсений стянул одеяло с головы. Луна среди ночных облаков едва освещала комнату, но этого уже было достаточно, чтобы видеть его эмоции. Как меняется его взгляд. Так же осторожным пауком Арсений повёл свою руку на встречу. Когда их пальцы сплелись, одним движением Арсений притягивает к себе этого несносного кота. Как можно устоять перед Чеширской улыбкой и томным мурчанием, когда по телу проходит горячий язык и впиваются клыки хищника? Нет ничего лучше когтистых объятий. Но нет ничего лучше покорного зверя, который принимает тебя без остатка, таким, как есть. Он снова здесь, рядом. Касается нежно, но властно. Одним только взглядом плавит тело, точно воск. Покрывает россыпью поцелуев. — Мы останемся. Сколько нужно, сколько угодно, навсегда. — Впивается Антон в самое ухо с жарким шёпотом. — Нет. Мы улетаем. Понятно? Вернуться успеем и после съёмок. — Арс скользит горячими ладонями вдоль шрамов на спине. Как же хочется сжать сильнее, до боли и хруста эти рельефные изгибы. Искусать эти плечи, впиться до крови между лопаток. Нет ничего лучше, когда тебя понимают на полу слове. Чувствуют в унисон. Антон отрывается от поцелуев любимой шеи. Пару секунд всматривается в глаза. На губах возникает хитрая ухмылка. Он чуть кивает, поднимая одну бровь указывает направление взглядом. Большего и не требуется. Арсений тут же оказывается сверху. Седлает бёдра. Горячие руки оглаживают спину. Острые зубы Арсения мягко покусывают везде и беспорядочно. Язык горячей щекоткой играет на коже. Антон ведёт плечами, пытаясь согнать прочь мурашки. — Не дëргайся так, а то я задницу-то тебе надеру. — Припоминает Арсений "Красную комнату" — А задницу ты надираешь отлично! — тут же расплывается Чеширская улыбка. — А сам просил без чувств... Не получается у нас так... — Мне слишком нравится твоя спина, и улыбка. Ты слишком милый, но сука упрямый! — Арсений опускается к уху, ведёт по нему едва касаясь языком. Подцепляет мочку. Продолжается игра языком и зубами, что сносит крышу. Кажется Арсений, как когда-то говорил Павел, может вдуть в ухо? Но Павел не подозревает, что у Арсения это реально выходит. Каждый раз выходит. Это ни с чем не сравнимое ощущение, которое лишает тело силы. Уносит сознание в космос разрывая его взрывами галактик. — Ты долго мой мозг трахать будешь вместо меня? Совсем преступить к делу не собираешься, или я тебя сам оттрахаю?! — поднимается Антон опрокидывая своего мужчину на постель. Арсений только крепко обхватывает торс Антона своими сильными ногами. — Сколько угодно! Просто хотел твоей спиной насладиться. — послушно убирает руки Арсений в стороны. — А что ты любишь во мне? — Начина-а-ется. — протягивает Антон с улыбкой. — Ты же знаешь, что прекрасен весь и во всём, — Начинает восхвалять Антон своего лиса, манерного Графа пока занят поисками смазки. — Первое - это улыбка. Ты же не отразим. А ещё обожаю твою шею, и то, как имеешь мой мозг, — Он тут же спешит пройтись чередой поцелуев вдоль шеи до самых ключиц. — Обожаю твою чёртову задницу, прям злит! Бесит! — Антон тут же вонзается ногтями в упомянутое место, чтобы освободить обоих от лишней одежды. — Да я всё твоё тело обожаю. Ты же Апполон блять! Повернись, — подталкивает Арсения к изголовью. — Ты решил меня приковать?! — заинтригованный, Арсений послушно кладёт руки по краям изголовья повернувшись спиной. — Нет. Просто люблю, когда ты стоишь на коленях. А так и тебе удобно. — Антон осыпает поцелуями каждый изгиб тела. Под мягким светом луны Арсений особенно прекрасен. Созвездия родинок рассыпаны по спине, словно на карте ночного неба. Бархатная кожа окутана лунным туманом, так она сияет, или это уже просто кажется. Антон надевает презерватив. Поливает на пальцы любимую ментоловую смазку приступая к растяжке. Аромат дополнительно кружит голову, а смазка охлаждает тело. — Обожаю твои руки. — Переходит Арсений на шёпот. — Давай смелее. — Всему своё время. Где твои манеры? — Антон наконец-то меняет свою руку на член. Оба не сдерживают стонов. Двигаются медленно. Сдерживают страсть, чтобы наслаждаться каждым моментом. "Без чувст" не выходит, но их нужно прочувствовать неспешно. Было столько страсти на площадке в Москве. В гримёрках, в машинах друзей, в номерах в отелях... Не осталось ни одного ролевого образа. Опробовали все. Настал момент нежностей. Оба наконец сошлись в темпераменте. Теперь они точно стали тем самым - единым. Руки Арсения начали соскальзывать, стоны стали сильнее и глубже. Но предчувствуя разрядку Антон сжимает его член не позволяет ему кончить. Прижимает его к своей груди широко проходясь языком меж лопаток и покусывая шею, глубоким полурычанием кончает первым. Арсений знает, что им обоим нравится больше всего. Довольный, он тянет хитрую улыбочку. — Это было нежно. — Арсений разворачивается поцеловать счастливого возлюбленного. — Ещё не всё. — Антон толкает Арсения на подушки. Медленно спускается к его члену. Тянуть с лишними ласками нет сил. Но Антон старается доставить максимум, из того, на что способен, накрывая волнами тепла своих губ и как всегда холодных рук в металле колец. Несколько раз доводит Арсения до пика, но предательски обрывает, чтобы снова начиначать всё сначала. Кусает и зализывает укусы по бедру, занимаясь членом рукой. Уделяет внимание и ласку соскам посасывая и покручивая. Блуждает царапая грудь ногтями пока жадно поглощает член до горла. Как же Арсений любит этот язык кружащий на головке. Вибрации. Хищную улыбку и прямой в упор взгляд зелёных глаз. Наконец-то Антон позволяет кончить, что действительно сравнимо с невесомостью. *** — Доброе утро, или день? Не знаю, что сейчас более уместно в такое время. — Арсений хитрым прищуром заглядывает в кабинет Элен. — Доброе утро может быть. Что за повод для радости и счастливого лица? — Элен тут же убирает бумаги в сторону. Арс опускает на стол увесистые пакеты, а сверху папку с документами. — У меня для тебя есть кое-что интересное. — с нетерпением он достаёт из пакетов образцы. Это снова футболки. Принты пестрят на чёрном и белом фоне. Нашивки, клёпки. — А это документы. Для тебя. Не хочу терять время. Пока мы будем в Москве, тебе будет чем заняться здесь. Для нас. — Арсений крепко прижимает Элен к себе вглядываясь в её глаза и нежно целует в лоб и носик. Его глаза горят счастьем. — Ты решил открыть своё дело? — Элен тут же рассматривает футболки, некоторые примеряя на себя. — Что я должна делать? Я совершенно не разбираюсь в подобных делах. — Главное это твоё желание. Будешь моими руками глазами здесь. А я тебе помогу. — Арсений настолько воодушевлëн, что путается между английским и французким. — Осталось только найти помещение. Я уже закупил материалы и оборудование. Ещё нужны опытные сотрудники. Пара вопросов с вашей бюрократией и всё готово. — Я понимаю, что отказаться у меня просто нет шансов? — примеряет Элен очередную футболку приложив к груди. — Я готова рискнуть! — То есть пока я тут по врачам, ты за моей спиной уже бизнес начал? — Холодный голос вернул Арсения на землю. За спиной стоял Антон. — У меня есть два месяца, не так ли? — Оборачивается Арсений. — И ты кажется был согласен остаться здесь навсегда? Или это просто пустые слова? — Если бы дело было только в твоих мечтах. Но похоже дело уже и в ней. — Антон кивает в сторону, где стоит Элен. Она не понимает ни слова, но тон отлично передаёт смысл общей картины. Элен тихо выходит опустив голову. — Вот ты взял и обидел её. Она здесь не при чем. — Арсений хотел остановить девушку, но Антон удерживает его за руку. — Я же вижу твои глаза, Сеня. Ты просто увлёкся. Будет лучше вернуться. Сейчас. – Антон сжимает плечи Арсения пристально всматриваясь в лицо. — Пока ты не наделал глупостей. — Что за бред, Антон? Какая глупая ревность к ребёнку. — Арсений не желает ссор. Он прижимается к груди любимого, заглядывая в глаза снизу вверх. — Но мне всё равно приятно. Я даже не буду злиться. — Он нежно целует поднимаясь на носках равняясь ростом. — Прости. Ты конечно прав, но я не могу спокойно смотреть. Я не хочу, но ревную. Мне просто кажется, что ты можешь забыть меня. — Антон, сколько раз тебе повторить, что я люблю тебя? Я же ей в отцы гожусь! Просто подожди совсем не много. Вот увидишь, у нас всё получится. Если ты так сильно переживаешь, мы улетаем через две недели. Идёт? Без тебя это всё не будет иметь смысла. *** Арсений прохаживается по коридорам клиники в ожидании своего кота. Внезапно из-за спины просто выпрыгнула Элена. Она буквально седлает Арсения на ходу, чем сбивает его с ног. Арсений приваливается к стене, подхватывая девушку за талию. Она горячо целует его в губы. Нет, это не был страстный французский поцелуй. Просто горячий "чмок" в самые губы. Но от напора, от неожиданности, Арсений отвечает тем же. —В чем дело? — обескураженный такой ситуацией и выходкой он не может не улыбаться. — Посмотри! — в самое лицо упёрлась статья из какой-то газеты. — Смотри! Это же ты! — она прыгает на месте. Так открыто радуется, словно это всё написано о ней. Пока Арсений бегает глазами между фото и статьёй, вчитывается в слова и осознаёт случившееся, она всё ещё висит на его шее осыпая щеку поцелуями. Да, это далеко не The New York Times. Но какая разница? Может быть и там, почему бы не помечтать, что эта статья есть и там? На фото был запечатлён Арсений и тот самый актёр, с которым он столкнулся. Точнее врезался в него. А потом ещё насмешливо отметил его костюм. В толпе зевак оказались пара журналистов, которые всё запечатлели. — Даже если этот момент удалят из фильма, тебя будут искать!! Это ли не шанс, Арсений?! — хлопают длинные ресницы, а глаза так и сияют. Арсений не верит своей удаче. Статья красочно описывает ситуацию, выставляя Арсения только с положительной стороны. Эмоции захлестывают. Хочется взлететь. Ракурс с которого мы воспринимаем мир, порой решает всё. Антон появился не в лучший момент. Объяснить что-либо, когда человек в ярости, практически невозможно. Человек не поймёт. Антон просто уходит. Не желает выяснять причин их радости, объятий и поцелуев. Ему достаточно того, что он видел сейчас. Он сделал вывод и принял решение. *** Не найдя Антона нигде, Арсений посетил его доктора. — Добрый день, Арсений. — улыбчивый Доктор рукой пригласил присесть. — Я только что говорил с Вашим молодым человеком. Если вы ещё не столкнулись с ним нигде, позвольте, я Вам лично сообщу. — доктор что-то высматривал среди документов. Арсений готовый ко всяким трудностям, приготовился выслушать всё что угодно. — Антон, больше не нуждается в наших услугах. Мы приняли решение о прекращении терапии. В ней нет никакой необходимости, кроме самого вашего желания довести всё до конца. Арсений с облегчением выдохнул падая на мягкую спинку стула. Всё складывается как нельзя лучше. Осталось только найти самого Антона. Непременно рассказать ему про статью и обговорить время возвращения в Россию. Антон сосредоточенно складывал вещи в чемодан когда его схватил кто-то сзади просто заваливая рядом на постель. Рядом с лицом упала газета с фото Арсения, а он сам навалился сверху осыпая поцелуями. — Какого хрена, Арс?! —Антон попытался его скинуть. — Смотри! — сверкая глазами Арсений опустился рядом. — Я говорил, что рано или поздно удача мне улыбнётся. А зачем тебе чемодан? — Видел я, какая удача тебе улыбалась, пока вы там посреди коридора чуть в дëсны не сосались. — Подожди, ты о чем? Она просто от радости чмокнула меня в губы и только. Что ты себе выдумал? — Арсений не может поверить в ревность на пустом месте. — Послушай, она мечтала с детства заниматься творчеством. Выпускать одежду. Я просто помог юному созданию исполнить её мечту и не более. Она же была рада за меня. Меня заметили. Опубликовали статью в газетах. Всё. Всё на этом. Не глупи. Ты собираешься улетать? — Да, Арс. Да. Я не стану наблюдать за тем, как ты влюбляешься в какую-то там девицу. — Какую-то там? Девицу? Девицу, которая поставила тебя на ноги! Где твоя благодарность, Антон?! Без неё ты бы в своей Москве ничего бы не добился! — Арсений захлопнул чемодан, сбросил его на пол. — Ты не можешь так поступать! И без меня ты не улетишь! — в этот момент раздался телефонный звонок. Арсений отвлёкся на разговор. Это был неизвестный номер. Он тут же перешёл на английский. Голос звучал взволнованно и радостно. Он сразу бросился что-то записывать, что-то искать и быстро одеваться. Завершив разговор он выхватил документы из рук Антона. — Хрен ты улетишь без этого, и без меня! — не оставляя Антону шансов он просто выбежал из квартиры. Тратить время на скандалы он сейчас не мог. Его пригласили на кастинг. Предложили роль. И пусть режиссёр был малоизвестен и не отличался особыми достижениями. Это шанс! Это опыт! А выбирать между мечтой и любовью он не мог. Просто не мог, потому что и выбора у него не было. Его выбор Антон. Всегда. Во всём. Арсений спешил на встречу разрываясь от боли и страха, что сейчас он может потерять оба эти мира. Остаться в пустоте космоса ни с чем. Но он должен. Обязан поступить именно так. Это шанс остыть им обоим. Вернувшись со сценарием в руках Арсений не застал Антона. Он мог быть только у Иры. Арсений надеялся, что она сможет его успокоить. Сжимая документы в руках он спешит к ней. *** — Антон, я не таблетка от Арсения в твоей голове. Это больше не работает. Ты сейчас как Дима. Только он правду пытался сказать как фанатик. А ты сам себе врешь! — Но когда-то помогало. — Антон крепко обнимает девушку одной рукой за талию. Второй рукой вынуждает поднять голову за подбородок. Остановить его уже невозможно. Он всё решил сам. За двоих. За всех сразу. Антон сжигает мосты. И сам себя. Мстит за всё. За все прожитые годы вместе. За бессонные ночи. За счастье. За мечту. Глупо менять жизнь и любовь, на холодную статуэтку. Кусок металла облитого золотом. Но разве можно так просто всё стереть? Нельзя забыть так просто и быстро. Ира умом и сердцем понимала, как ему сейчас больно и плохо. Хотелось помочь, только сможет ли? Она страстно целовала его в ответ. Старалась как могла. Оставаясь верной всё это время. Она знала, что будет однажды нужна как спасение. Ждала, чтобы сделать больно. Переступая порог Арсений не ждал такого исхода. Был готов к спорам, скандалу, но... Это было по-детски глупо, но так действенно и больно. Поверить в это было совершенно невозможно. Но Арсений отлично знал Антона. Оставалось только оставить документы на столе и просто уйти. Выбор сделан за него.Нужно смириться.