Хрустальный глаз

К тому моменту, как он появился в здании, она уже обнажила катану. Он проник в провал незастекленного окна и побежал по бетонному полу, стараясь смягчить шаги, но не в силах заглушить звуки полностью. В пустых стенах гуляло эхо. Где-то вдалеке послышалось шипение и лязганье металла. Завеса сделала день темным, света в недостроенном здании недоставало, но только не для его глаз. Они были на два этажа выше: один маг и несколько проклятий. Сатору добежал до лестницы и телепортировался вверх, спрятался за неотделанной стеной, кирпичная кладка холодила спину. Ему нужно было видеть ее, но не хотелось злить и появляться без нужды. Утахиме вела бой с тремя проклятьями, похожими друг на друга как близнецы братья. Сатору затих, наблюдая, не упуская ни единого движения. Выводок проклятий-змей извивался вокруг девушки. Величиной с пару легковушек каждая, на уродливых мордах нет глазниц, зато по чешуйчатым спинам глаз не сосчитать. Слепых зон практически нет, по глазным яблокам проклятий расходятся концентрические круги, ведущие к темным точкам зрачков. Каждый зрачок устремлен на Иори, ловит малейшее движение. Та не тушуется, глядит сосредоточенно и равнодушно, крепко держа катану в пластичных руках. Змеи шипят и нападают с разных сторон, наровя укусить. Из отверстых пастей капает слюна, Годжо кажется, что он отсюда чует их зловонное дыхание. Одна из змей проскользнула девушке за спину, целясь прокусить плечо. Утахиме вскрикнула, обернулась с ловкостью кошки, отсекла твари голову. Фонтаном брызнула фиолетовая кровь, отрубленная голова с глухим стуком упала на пол и откатилась далеко к стене, отскочив от хвоста другой змеи. Добить проклятье Утахиме не успела, оставшиеся с шипением напали на нее. Пока девушка рассекала туловище одной, зубы другой чиркнули по ее ноге, Утахиме вскрикнула, сжала губы от боли и отскочила, оскальзываясь на куске арматуры, чуть не упала, но удержала равновесие. Повернула голову к проклятьям и скривилась, обнаружив, что шея первой змеи уже успела запузыриться и восстановить отрубленную голову. По полу разлилась лужа фиолетовой крови, девушка восстанавливала дыхание и внимательно следила за проклятьями. Сильные, заразы. Остается надеяться, что на клыках не было яда. Короткая передышка, а змей снова трое. Раздался противный треск и стрекот, стены задрожжали от этого вымораживающего звука, эхо прокатилось по зданию. Все глаза на телах проклятий распахнулись, словно рты в немом крике, из них полились слезы, расползлись по чешуе плотным слизистым слоем. Змеи трещали, били хвостами, извивались и, словно по команде, бросились на Утахиме. Она сосредоточилась, на секунду прикрыла глаза, успокаиваясь, приняла защитную стойку. Проклятья обвили ее плотным, не прерывающим движение коконом, так что на несколько мгновений Сатору потерял девушку из вида. Брызги фиолетовой крови и блеск катаны, рассекающей проклятую плоть, оборвали змеиный танец. Разрезанные на части, змей продолжали извиваться, в конвульсиях, как только что выпотрошенные рыбы. Утахиме не останавилась ни на миг, круша их, рассекая проклятья на еще более мелкие кусочки. Ее волосы вздымались, следуя за пируэтами хозяйки, и Годжо показалось, что они похожи на хвосты девятихвостой лисицы, принимающей бой. Гибкая и яростная, она закончила свою работу. Рассеченный проклятый выводок начал исчезать, распадаться пеплом, до тех пор, пока от трупов не осталось и следа. Утахиме остановилась, тяжело дыша, опираясь на катану, затем приподняла край подола, проверяя рану. Сатору тихо телепортировался вниз, бесшумно покидая это место. Он был ей не нужен, она справилась и сама. Годжо не знал, что чувствует по этому поводу больше, облегчение или разочарование? На другой день они столкнулись на тренеровочной площадке. Третьекурсники закончили и уходили, первокурсники только шли к полю. Девушка испытующе посмотрела на него и ухмыльнулась, Годжо охватило неприятное предчувствие: — Понравилось вчера стену подпирать? — вежливо поинтересовалась она. Сатору дернул бровями: — Даже не знаю, не разобрал. А тебе понравилось резвиться со змейками? Я надеялся, что к моему приходу ты уже закончишь! — Ну да, — хмыкнула Утахиме, — Так надеялся, что аж бежал! Они прожгли друг друга взглядом, смесью насмешки и вызова. Сатору поинтересовался нарочито заботливо: — Как нога? — Тц, уже здорова! Это была всего лишь царапина — проговорила она, отворачиваясь, собираясь уходить. — А ты не так слаба, как кажется, — все-таки произнес он вертевшиеся на языке слова и тут же пожалел об этом. Она остановилась, словно наткнулась на невидимую стену и недоверчиво посмотрела на него: — Спасибо?.. Они разошлись. Сатору досадовал на самого себя, какого черта он так унижается перед ней?! С того момента, как они впервые встретились и до сих пор, каждый раз, когда она стояла перед ним, Сатору чувствовал себя Титаником, напоровшимся на айсберг. Как глупо… Гето, почувствовавший в его сегодняшних ударах куда больше ярости, чем это бывало обычно, решил разрядить обстановку: — Может, поиграем у меня вечером?.. Приставка есть, игры тоже. Я бы предложил тебе одну конкретную. — Гето заговорщически улыбнулся. — Давай завтра? — Сатору оценил его добросердечный порыв, — Я сегодня буду на задании. — Вот как? — Сугуру пожал плечами, — Тогда давай завтра, что поделаешь? Хотя, если рано вернешься, милости прошу. Они распрощались, после тренировки Сатору прибывал в отрешенном, молчаливом настроении. Айсберг. И как он должен с ней себя вести?

***

Прежде чем приступать к следующему пункту плана, следовало выполнить нынешний, а это оказалось не так легко, как он предполагал. Наоя чувствовал, что надо спешить. Надо было привязать к себе крошку Утахиме еще крепче. Сейчас, пока этот «сильнейший» не опомнился и не начал действовать. Нужно было, чтобы Иори сама оттолкнула Годжо Сатору, а для этого прежде ее следует сделать своей, дать утвердится в этой мысли. Наоя уже долгое время приучал Иори к прикосновениям. Он часто брал ее за руку, мог погладить по щеке, приобнять, эти «нежности» не всегда легко ему давались, но Утахиме не сопротивлялась. А теперь он решил, что следует перейти к более тесному общению. Они разговаривали в пустом классе. В очередной раз о том, как резко и грубо Годжо Сатору обошелся с ней там, на улице, когда заставил ее посмотреть на себя. Наоя снова качал головой, цокал языком и изображал всяческое сочувствие, а так же пользовался очередной возможностью обругать своего оппонента. Утахиме должна была вот вот отправится на задание. На прощанье Наоя схватил ее за руку. Она обернулась, он приблизился к ней… Сегодня он должен заставить ее думать о себе и только о себе. Поцелуй — очередная ступенька в его плане, не более, но ему самому было любопытно сделать это с ней… И зайти дальше… Интересно, какой бы она была под ним?.. Наою охватило возбуждение, Иори застыла глядя ему в глаза, как птенчик перед коброй, губы ее удивленно приоткрылись, на щеках стал проступать румянец, он наклонялся все ближе… Прежде, чем прикоснуться к ее губам, Наоя вновь заглянул ей в глаза, вздрогнул и отшатнулся. От краев ее зрачков, как лужа, растекалась синева. За несколько секунд глаза из карих стали ярко-голубыми, рисунок на радужке словно подсвечивался изнутри. Наоя быстро сообразил, что это было такое. Значит, этот поддонок сейчас видит его?! — Ты показала меня ему… — неверяще прошептал Наоя, его вдруг обуяла злоба, — Ты показала меня ему!!! Он отпрянул от девчонки, ее лицо исказилось от испуга, глаза вновь стали карими: — Извини, я не… Такого никогда не случалось, я это не специально!.. — оправдывалась Утахиме. Наоя оттолкнул ее, не справившись с собой, и вышел из класса, оставляя ее одну. Связь! Проклятая связь! И что, теперь так каждый раз будет, пока она не начнет ее контролировать?! Значит, он должен убедить ее учиться, подумал Наоя, со злостью кусая губы, сжимая и разжимая кулаки. Чтобы этот гад не помешал ему в самый ответственный момент, чтобы вообще не мешался, ушел с дороги. В клане Зенин так просто не отступаются. Тем более перед чертовыми Годжо. Наойе было плевать, что положило начало вражде между их кланами, но зато он был совершенно с ней солидарен. Годжо Сатору, как будущий глава клана Годжо, и он сам как будущий глава клана Зенин, ха. Но сначала нужно успокоиться. Возможно, ему стоит сразу приступить к похищению, ничего не дожидаясь? Наоя усмехнулся. Да. Это должно сработать, пожалуй.

***

Сатору действительно закончил рано, но возвращаться в школу не спешил. Отпустил менеджера, накупил себе сладостей и от метро шел до школы пешком. Было уже совсем недалеко, когда он почувствовал приближение крупного, но не слишком мощного проклятья. А так же заметил знакомую фигурку впереди. Предмет его тягостных раздумий. Годжо на всякий случай ускорил шаг. Проклятье было уже в трех десятках метров от Утахиме, когда она заметила его. Из леса, повалив несколько деревьев, выползала, свиваясь тугими громадными кольцами, огромная змея. Сатору взглянул на Утахиме, слава богам, катана была у нее с собой. Змея уже полностью выползла на дорогу. Проклятье было похоже на громадную версию вчерашних змей, за тем исключением, что на морде этой твари все-таки был один глаз, а голову украшал рогатый капюшон. Ну и размеры, конечно. Если бы ее вытянули от кончика хвоста до головы, она бы напоминала многоэтажный дом, не меньше. Годжо несся вперед, отбросив пакет. На фоне проклятья Утахиме казалась такой маленькой… Змея издала то ли крик, то ли рык и попробовала куснуть Иори. Сверкнуло лезвие, девушка ловко отскочила, разрубив пасть. Проклятье легко восстановилось. Сатору подлетел к Утахиме: — Как она нашла тебя!!!? — он встал рядом, заслоняя ее от змеи. — Я не знаю!!! — Утахиме выглядела испуганной. — Ты что-то оставила в заброшке вчера?! — змея мощно зарядила по ним хвостом, но столкнулась с Бесконечностью. — Нет! Утахиме вырвалась вперед, пробежала по туловищу проклятья и нанесла рубящий удар. Брызнула кровь, и только. Девушка не сумела отрубить огромный хвост. — Я не знаю!!! — в отчаянии крикнула она, — Возможно, я оставила там салфетку, которой вытерла кровь? Сатору чертыхнулся. Раздался треск и рокот, от этого звука зашатались деревья. Та же техника, что и у вчерашнего выводка. Глаза проклятья широко раскрылись, закапали тугие, тягучие слезы. Слизь. Проклятье вновь попыталось укусить Утахиме, она увернулась, но попала в объятья змеиного хвоста. Прорубила себе дорогу к свободе и приземлилась рядом с Годжо, вся в вязкой прозрачной слизи. — Что это? Ты нормально себя чувствуешь? — недоверчиво переспросил Сатору. — Да! — решительно кивнула Утахиме и тут же вскрикнула. Сатору показалось, что слизь впиталась в ее кожу. Сердце заколотилось. — Это яд? — озвучил он очевидное. — Нет! — с сарказмом ответила девушка и тут же вскрикнула снова. Кожа, на которую попала слизь, заметно покраснела. В голову Годжо закралась догадка. — Скажи-ка, семпай, этот Наоя Зенин, он что, собирался поцеловать тебя вчера? Лицо девушки исказилось от гнева и смущения. — НЕТ!!! — выкрикнула она и снова вскрикнула от боли, — С чего вдруг ты спрашиваешь об этом посреди боя?! — недовольно спросила она. — Да так… — самодовольно усмехнулся Сатору и устремился к змеиному проклятью. Подлетел к нему вплотную, ненадолго отключая Бесконечность, рубанул рукой с проклятой энергией, нанося змее глубокую рваную рану. Попутно зацепил на пальцы слизь и вернулся к Утахиме. — Сейчас поймешь, — сказал он, останавливаясь перед ней, показательно слизывая яд с собственных пальцев.