Гранит науки

Когда он открыл глаза, на часах было 6 ровно. В душе мгновенно поднялась досада. И чего, спрашивается, проснулся в такую рань? Александр Владимирович раздраженно засопел. Уснул же только в три, получается, всего три часа спал! А рассчитывал подняться в 9, не раньше. И потом пойти купаться на пляж, с остальными (вечером настроение было легким и игривым, и он с готовностью соглашался на все предложения). Он поудобнее улегся на огромной кровати, пристраивая ладонь на андреевом бедре. В предрассветной дымке голое молочно-белое бедро сияло почти лунным светом. На контрасте его собственное выглядело почти негритянским. Александр Владимирович хмыкнул довольно. Он вообще был доволен и даже немного горд собой. Ну и Андреем, разумеется. Вчера вечером они так душевно посидели на террасе новой леликовой дачи: ужин был восхитителен (потому что Александр Владимирович сам выбирал продукты и готовил его вдвоем с Ольгиным мужем), вино - выше всяких похвал (а кто его покупал, интересно?), Андрей пел свои песни, поиграли в пару игр. И уже после ужина они погуляли с Андрюшей по саду. Было темно, прохладно. Хорошо. Саша просто стоял, курил, слушал Андрея, обнимал его одной рукой и гладил его по животу. Идиллия! Жизнь, как ни крути, удалась. Он ни в чем не нуждается, самореализуется, Андрей рядом. Он счастлив. Андрей в этот момент вдруг усмехнулся и сказал: - Ты чего это меня наглаживаешь? - Приятно просто, - улыбнулся в ответ Саша. - Мне что-то становится слишком приятно, а нам еще в дом возвращаться. Саша теряться не стал, проверил, насколько ему там приятно. Андрей рвано выдохнул и замер, укоризненно поглядев на него. - Ну, Саш, ну не здесь же. - А почему? - нахально спросил Саша. - Если тебе хорошо, мне хорошо, почему не здесь? - Увидеть могут. - Пойдем в дом тогда, и никто нас не увидит. Целоваться они начали, едва прикрыли за собой дверь выделенных им апартаментов. Кровь у Саши кипела так, как будто ему было едва за 20, а не 42! Да они даже до кровати не дошли, вот как им хотелось! Ну, многие ли пары после стольких совместных лет могут похвастаться такой бурной сексуальной жизнью? Вот они могли. И Саше очень хотелось похвастаться порой. Невзначай. Так, к слову. Это, конечно, из-за Андрея он такой. Всю жизнь голову от него теряет, ну что поделаешь, если так! Андрей - какое-то немыслимое сочетание мягкости, даже нежности и твердости, мальчишеского поведения и мудрости, трезвого расчета и романтичного взгляда на мир. А еще он был красивым всегда, и сейчас красивый, какую бы дичь не вытворял. Не то чтобы он был уж совсем дикий. Просто Саша, со своими представлениями о жизни и принципами, бывало впадал в ступор от его действий. Как тогда, когда Андрей приехал с очередного выезда их Турклуба с красными волосами и серьгой в левом ухе. Саша стоял посреди гостиной, беспомощно открыв рот. А Андрей крутился перед ним и спрашивал - Ну как тебе? Пацаны уговорили! Круто, правда?! - и глаза его сияли. - Что тебе руководство скажет? - бормотал Саша, а сам в душе восторженно выл - ну ведь круто, круто, круто же! Ему все без исключения нравилось, хотя сам бы он на такое не решился никогда. И он потом не мог перестать Андрея обнимать и утыкаться в красную макушку, пьянея от счастья. Или когда однажды прямо на улице в какой-то подворотне под фонарем Андрей вдруг притянул его к себе и поцеловал. Саша от ужаса и восторга чуть не поседел. Ну и еще либидо его неуемное среагировало как надо, и дома они с Андреем потом всю ночь не спали. Или когда в самом начале их отношений, на образовательном форуме, молодой Саша под гипнозом голубых прекрасных горящих глаз согласился раздавать флаеры их стенда, да еще и в костюме белки (и даже ни одного вопроса у него не возникло). Андрей решил его поддержать и облачился в костюм орешка, и флаеры тогда они раздавали бодро и весело, с огоньком (а Михаил Юрьевич только хмурился на их "ролевые игры"). Или как на новогоднем корпоративе, который Университет организовывал (по факту организовывал, конечно, Саша) для всех вузов Города, этом шикарном праздненстве со струнным квартетом, французским вином и дресс-кодом black tie. Когда Андрей организовал какие-то фанты в вестибюле, вытащил сам "станцевать стриптиз", невозмутимо вышел на сцену к квартету и исполнил сумасшедший танец под Вивальди (конечно, не разделся, только снял пиджак и расстегнул рубашку, да спустил с плеч подтяжки) со всеми стриптизными штучками, в виде нарочных прогибов, виляний задом и прочим. Саша стоял, прикрыв лицо ладонью, не мог не ржать, но и радовался, что официально его +1 на вечер была Лелик. Которая задыхалась рядом от смеха. Или когда недавно, буквально месяц назад, Саша вернулся неожиданно из командировки, с выставки, ночью, решил сделать любимому сюрприз. А любимый, оказывается, сделал сюрприз ему - переиграть Андрея у Саши все равно бы не вышло. В их спальне, на любимой кровати Саша обнаружил чужого мужика в трусах, крепко спящего и, кажется, пьяного. Шок тогда был таким сильным, что Саша даже разозлиться не успел. Хорошо, что не разделся и не полез к нему! Андрей же нашелся в своем кабинете - спал на раскладушке, причмокивая во сне. Кажется, тоже пьяный. Саше ничего не осталось, кроме как прикорнуть до рассвета на диване в гостевой спальне. Оказалось, что мужик был Андреевым коллегой, они выпивали, и потом коллега вышел в туалет, и не вернулся. Нашелся в спальне крепко спящим, разбудить его не удалось, Андрей его так и оставил. Саша в душе поблагодарил бога, в которого не верил, что он уже и в половину не так ревнив, как раньше. Чужой мужик в постели - это был бы неописуемый удар, хорошо, что это было недоразумение. Или на конференции, где они встретились от разных учреждений, в составе разных делегаций на гала-ужине, Андрей, улыбаясь, ведя интеллектуальную беседу с коллегами, достал из своего мартини оливку языком. Саша, стоявший напротив него, но не в их группе, превратился в соляной столп. И снова не знал - смеяться ему или умереть от стыда. Ну и еще гасил разгоревшееся пламя. Андрей разжигал в нем ту искру, что Саша сам в себе зажечь не смог бы. Зато полыхал Саша будь здоров. Саша улегся на подушку, самодовольно ухмыляясь и ощущая, что спина после их вольных упражнений все же побаливает. Ладонь с бедра он не убрал. Это его Андрей, имеет право. Андрей Сергеевич завозился во сне и пробормотал: - Не отодвигайся, холодно. А дальше оба они погрузились в здоровый сон, чтобы проснуться утром бодрыми и еще более счастливыми. Вообще-то Сашу разбудил Андрей - как более жаворонковый. - Да ну слезь с меня, Саш! - гневно пыхтел он, пытаясь отодвинуть его плечом. - Ты тяжелый! Со вздохом, Александр Владимирович откатился назад, желая доспать драгоценно-сладкие мгновения. Но увы... - И где одеяло? Я полночи мерз! - продолжал бубнить Андрей Сергеевич. Саша приоткрыл один глаз. Андрей, насупившись, бродил по комнате, сверкая ослепительно-белым задом. - И где мои трусы?! - он повысил голос. - Сашка! Ты спишь? Вставай давай! Ты вообще-то голый, между прочим. Тебе совсем не интересно, где твои трусы? - Сегодня не интересно, - честно признался Александр Владимирович. Да. Не 24/7 он супер-пупер проректор и прочее. Сейчас он просто Саша, который ночью офигительно потрахался, а сейчас лежит этим прекрасным утром и отдыхает. И ему так легко и хорошо. Андрей остановился и уставился на Сашу, вздернув бровь. - Ах вот как? - светским тоном произнес он. - Тогда будьте добры, помогите найти мои, ведь Вы, некоторым образом к их потере причастны... - Не хочу, - объявил Саша и закинул руки за голову. - У меня выходной. Я раскрепощаюсь. Помнишь, у Юрича была такая идея одно время? Я узрел истину в его витиеватой логике. Я хочу лежать здесь и чтобы ты лежал со мной, а не мельтешил там, персиками своими... - Чем не мельтешил?! - Андрей прижал руки к груди. - Мамочки, что я слышу! И от кого! Он смеялся, и Саша смеялся тоже. А потом сунул руку под подушку и нашел и свое, и Андреево белье. - А это у нас что? - Дай сюда, эксгибиционист! - Андрей выдернул свое из Сашиной руки. - Завтракать пойдем, или еще поваляемся? Вместо ответа Саша похлопал по простыне рядом с собой, и Андрей, с улыбкой, взобрался на кровать и растянулся рядом с Сашей. - Я купил тебе билет, - сказал он. - Не передумал насчет Кубы? Солнце, песок, сексапильные мулатки... - Какая тебе Куба, Саш?! Ты третий месяц еле ноги таскаешь после гребаной пневмонии! Нет, только санаторий! Реабилитация, Саша. - Рехаб, - фыркнул он. - Ну почти, - согласился Андрей. - Кубу жалко. Хотел любить тебя под звуки сальсы на влажных белых простынях. - мечтательно сказал Саша. Андрей только скептически хмыкнул. Саша еле выкарабкался весной. Ничего не предвещало, как говорится - простудился, поймал какой-то вирус, кашлял да чихал - обычное дело. Потом поднялась температура, которую несколько дней не могли сбить, и он оказался в больнице. А там угодил и в реанимацию. Андрей тогда очень быстро объединился с Сашиной матерью, и вместе они проживали эти нелегкие деньки. Когда Сашу перевели в палату, он увидел их двоих, расстроенных, заплаканных, бледных, сидящих на двух стульчиках рядом с его кроватью, плечом к плечу, ее рука в руке Андрея, и умилился. - Чтобы вы двое поладили, мне надо было почти умереть, - сказал он. И получил сдержанную отповедь от обоих. Слушая мамину эмоциональную речь о своей безответственности и неумении шутить, Саша смотрел в покрасневшие Андрюшины глаза и был счастлив. Конечно, у него была отдельная палата, и Андрей остался с ним, ухаживать. Так получилось, что несколько лет назад в своем замечательном Турпоходе он травмировал руку, а Саши даже не было рядом с ним, когда эту раненую руку зашивали. Он лежал в районной больнице, и его реально спасали врачи. А Саша ничего не знал, был дома, статью писал для кандидатской. Сообщил ему Миха, когда Андрея уже привезли из операционной. Саша даже кричать не мог, хотя внутри все бесновалось, кричало, болело. Это была ночь настоящего ада, потому что Саша гнал машину всю ночь, даже молился непонятно кому - успеть, приехать, увидеть, не отпустить, не отдать. Осознание, что он может Андрея потерять было слишком ужасно. Поэтому уже под утро он здорово напугал и пожилую медсестру, и сторожа, ворвавшись в приемный покой с безумными глазами. Оказалось, у Андрея состояние средней тяжести. Оказалось, что он спит. И Саша сидел в коридоре до самого завтрака, когда любимый, наконец, проснулся. Он не умирал больше, даже шутил, хотя на самом деле потерял много крови. Саша иррационально злился на Мишку, винил его, и через слово упоминал, что в турклуб Андрей больше ходить не будет никогда. Будет сидеть дома и ходить везде с Сашей, привязанный на веревочке. Весной уже Андрей говорил почти то же самое, что привяжет Сашу к себе и без него даже шага не ступит. Под Андрюшиным надзором Саша встал на ноги быстро, но предательская слабость перечеркнула все планы Саши на романтический отпуск на Кубе. Как он хотел увезти Андрея на острова! Он чувствовал себя живым и еще более влюбленным, чем раньше. А ехать приходилось одному, в санаторий для восстановления легких. Но мысль о даче воодушевляла. После санатория они собирались поехать на месяц к родителям Андрея на дачу. Новый дом там недавно построили под руководством самого Саши. Дача была в живописном жилом поселке, вокруг дома располагался прекрасный сад. Им с Андрюшей был выделен весь второй этаж - со спаленкой, кабинетом и ванной комнатой. Рай! То, что Лелик пригласила их к себе на выходные, тоже было отличным для Саши подарком. После больницы отлипнуть от Андрея он никак не мог. Голова кружилась от любовной эйфории, хотелось постоянно быть рядом, целовать, обнимать, ласкать - да даже просто смотреть на него. Даже на лекциях Саша умудрялся отправлять ему всякие глупости, вот до чего дошло! Иногда стикеры-сердечки. А иногда и горяченькое что-нибудь. Намекая на прошедшую ночь или на будущую. Андрей все принимал, а иногда начинал заигрывать в ответ, и тогда Саша разгонялся в ноль секунд так, что дым валил из ушей. Лелик дала им возможность и побыть с друзьями, и побыть вдвоем, забыв о работе и о делах. А Саша сейчас ценил каждое мгновение. И любил своего Андрюшу горячее, чем прежде. В общем, ночь была волшебная, вечер душевный, их ждали еще полтора дня в раю, и Саша не собирался портить себе жизнь. О чем и сказал Андрею. - Я понял, что жизнь слишком коротка, чтобы портить ее себе, мой хороший. Все это наносное. Все эти ограничения. Отдаляют счастье. - То есть трусы ты надевать не собираешься. - перевел Андрей. Глаза его смеялись. - И с тебя намереваюсь их снова снять, - уведомил Саша, кивнув. В конце концов, у него каждый день есть 86400 секунд, и нужно использовать все свое время!