Sorry, I can't love you

Оглушительная музыка, что стояла в этот момент в шумном баре, была слышна абсолютно из каждого его уголка, гулом отдаваясь в уже давно не трезвой голове. Яркие огни светомузыки загорались каждую секунду разными цветами, отражаясь по всему помещению, и слепили глаза своим ярким светом. Сознание медленно начинало мутнеть с каждым новым выпитым бокалом алкоголя. Остановиться, казалось, было просто невозможно… Или же просто слишком не хотелось. Дазай, поставив стакан на твёрдую поверхность, запустил руки в свои волосы, зарывшись пальцами в каштановые пряди, и закрыл глаза. Голова начала медленно клониться к барному столу — только что выпитый парнем коньяк давал о себе знать. Парень уже и вовсе не был в силах соображать, из-за чего поднял голову, посмотрев на бармена, и, ловко взяв в руку свой пустой стакан, в котором легко звякнул шарик изо льда, протянул его мужчине. Тот без слов понял парня, наполняя уже, наверное, сотый стакан до краёв тёмно-янтарной жидкостью, после чего отдал напиток обратно в бинтованные руки. Шатен улыбнулся, за раз опустошив всё содержимое, после чего, резко и шумно выдохнув, покрутил головой из стороны в сторону, а затем снова положил голову на гладкую поверхность деревянного стола… Но в этот момент всё и все были готовы нарушить его покой. Сзади себя Осаму внезапно услышал приглушённый и до боли знакомый голос, который заставил его подняться и обернуться. — Ты чего тут делаешь? — каждое слово, произнесённое парнем позади него, шатен еле слышал из-за громкой музыки, разносившейся по всему бару. Чуя — как раз он застукал Осаму за выпивкой алкоголя в баре — подошёл к кареглазому сбоку и, встав возле высокого барного стула рядом с Дазаем, положил одну руку на стол, вглядываясь в лицо парня напротив. — Чёрт, да ты уже в хлам напился, — громко возразил Накахара. — Лучше бы я увидел, как ты с крыши очередного здания прыгаешь, чем сидишь в этом проклятом баре и пьёшь!.. Ты меня слышишь вообще? — Чуя помахал рукой возле лица Осаму, который, сидя с полуприкрытыми глазами, опустил взгляд вниз и просто смотрел в одну точку. — Тц, пойдём отсюда, — буркнул рыжеволосый, схватив Дазая за запястье, и потянул на себя, тем самым заставив шатена подняться со стула. Чуя спешно оставил купюру для бармена на столе, после чего быстрым шагом пошёл в сторону выхода из бара вместе с кареглазым. Уже на улице они резко остановились, и Накахара повернулся к Осаму, который еле-еле плёлся позади. — Ты зачем туда пошёл? У тебя случилось что-то? Говори! — рыжеволосый несильно потряс Дазая за плечи, дожидаясь ответа от молчаливого напарника напротив. Чуя действительно был озабочен этим, поскольку знать, что случилось с Осаму, для него было важно… Дазай, не прошло и доли секунды после вопроса, заданного Накахарой, молча обмяк, начав падать вперёд, благо голубоглазый вовремя подхватил его, не дав рухнуть на землю. — Тц, чёрт… — рыжеволосый стиснул зубы, отведя взгляд в сторону, и думал, что ему делать дальше. Похоже, Осаму был настолько пьян, что не смог устоять на собственных ногах, чуть не свалившись прямо посреди улицы. Рыжеволосый взял напарника под руку, давая тому хоть какую-то опору и возможность немного подняться на ноги, после чего перекинул бинтованную руку через свою шею, неспеша пойдя в сторону своего дома. Чуя не знал, где проживал Осаму, поэтому ему пришлось тащить напарника к себе домой. Можно было, конечно, спросить об этом у шатена напрямую, но тот вряд ли бы ответил, учитывая его нынешнее состояние. Не прошло и получаса, как Чуя, вместе с Дазаем под ручкой, уже пришли к месту проживания первого. Конечно, это было довольно трудновато, но всё же, спустя некоторое время, они успешно добрались до квартиры мафиози. Открыв дверь и пройдя почти до конца прихожей, рыжеволосый отпустил Осаму прямо там, и шатен сразу же упал на пол. Закатив глаза и цокнув, Чуя запер входную дверь на ключ, разулся, снял ботинки с уже спящего Осаму, и только потом уже, взяв бухого дружка за шкирку, поволок его внутрь квартиры, а точнее — в спальную комнату, чтобы дать Дазаю спокойно отдохнуть и выспаться, и чтобы на утро он уже был трезвым. Хотя, конечно, утреннее похмелье никто не отменял. Чуя, еле как протащив Дазая по полу из прихожей до кровати, с помощью своей способности гравитации поднял шатена, уложив на мягкую поверхность. Тот, кажется, мирно спал, даже ни о чём и не подозревая, и, что интересно, даже не проснулся от действий рыжеволосого. Посмотрев буквально несколько секунд на спящее лицо шатена, Накахара устало закатил глаза, вздохнув. Каждый день Осаму заставлял рыжеволосого беспокоиться о нём, попадая в разные ситуации, часть из которых — абсолютно глупые и нелепые. И Дазай даже представить себе не мог, что всё это делается лишь из-за чувств, которое испытывает к нему рыжеволосый. Уже который раз мафиози клянётся себе, что не станет вытаскивать Осаму из каких-либо ситуаций и передряг. Уже который раз Чуя клянётся себе, что забудет его, чувства к нему остынут, и только тогда Накахара сможет спокойно вздохнуть. Но нет. Каждый день это всё равно происходило, и Чуя никак не мог простить себе этого, вновь и вновь помогая тому, кого так долго хотел забыть. А всё из-за чего? Конечно, всё это только лишь из-за любви. Из-за ещё не изведанной рыжему любви. Не став надолго задерживаться, Накахара всё-таки принял для себя решение уйти в другую комнату — работы у него выше крыши. А просто сидеть и напрасно тратить время, наблюдая за спящим Осаму, он не хотел — тогда совсем ничего не успеет сделать. Немного отойдя от кровати и развернувшись в сторону выхода из спальни, голубоглазый неспеша сделал шаг вперёд, но внезапно почувствовал тёплое прикосновение чужой руки на своём запястье, а затем в его глазах всё быстро перевернулось, и… Его повалили на кровать, а перед собой он увидел гримасу кареглазого. — Ты уходишь?.. — спросил Осаму тихим, сонным голосом, не выпуская рыжеволосого из своей хватки. — Да, представь себе, — кратко ответил Чуя, который уж явно не ожидал такого поворота, поскольку думал, что тот спит, и немного напугано смотрел в карие глаза. Промолчав на ответ Чуи, Осаму слегка улыбнулся, приблизившись к лицу парня напротив почти на минимальное расстояние. — Я хочу, чтобы ты остался со мной, — прошептал кареглазый, слегка прижавшись к Накахаре. — Что?.. — Чуя широко раскрыл глаза, не успев даже понять, что происходит, когда Дазай резко впился в чужие губы поцелуем, слегка прижав рыжеволосого к мягкой поверхности кровати своим телом. Накахара вцепился в плечи Дазая, пытаясь оттолкнуть его от себя… Но он не испытывал никакого дискомфорта, находясь в такой близости с Осаму. Вместо этого на сердце было тепло и… Спокойно… Чуя прикрыл глаза, обвив шею парня напротив руками, и заключил сзади пальцы в замок. Тепло от чужих губ нежно разносилось по всему телу, заставляя парня невольно притянуть напарника ближе к себе, углубив поцелуй…

***

Тихое, спокойное утро… Солнце медленно поднималось над горизонтом, наполняя комнату мягким светом, а в самом помещении царила непривычная тишина, лишь изредка прерываемая тихим сопением. Казалось, что все ещё спят… Но нет. Чуя, что проснулся ещё около получаса назад, просто молча лежал рядом с ещё спящим Осаму, наблюдая за ним. От одного взгляда на спящего парня сердце будто бы начинало биться сильнее, из-за чего казалось, что оно вот-вот выпрыгнет наружу. Эти красивые черты лица, на которые Чуя мог смотреть бы вечность, эти розовые губы, к которым так хотелось дотронуться лёгким поцелуем, эти каштановые вьющиеся волосы, которые прядями ложились на лицо Осаму, не давая увидеть полностью всё его лицо. И тепло, что исходило от шатена и доводило до мурашек по всему телу, было просто невозможно описать словами. Чуть отбросив своё одеяло в сторону и протянув руку к Осаму, Чуя слегка коснулся мягких волос парня, поправляя упавшую тому на лицо прядь. В этот же миг рыжеволосый заметил лёгкое шевеление глаз сквозь всё ещё закрытые веки — значит, Осаму уже проснулся. Открыв глаза, Дазай молча посмотрел прямо на Чую, что, смотря на него в ответ, слегка улыбался уголками губ. Стоявшая тишина так и резала слух, и Чуя лишь надеялся, что шатен произнесёт что-нибудь… Хоть что-нибудь… Шумно выдохнув, Осаму закрыл лицо рукой, садясь на мягкую поверхность кровати, после чего, откинув от себя одеяло, молча встал. Чуя наклонил голову вбок, следя за действиями Осаму, а еле заметная улыбка совсем исчезла с его лица. Накахаре показалось довольно странным то, что тот, не проронив ни единого слова, просто молча встал и… Пошёл в сторону выхода из комнаты?.. Не зная, как остановить уходящего шатена, Чуя всё же решил подать голос первым. — Как спалось?.. — негромко и нерешительно спросил рыжеволосый, приняв сидячее положение, когда заметил, что Дазай остановился. — Ты хоть… Ты хоть помнишь что-нибудь из вчерашнего?.. Шатен, что уже находился возле дверного проёма, повернулся обратно в сторону Чуи. — Ты у меня спрашиваешь? — Дазай, спросив более решительно, чем рыжеволосый, скрестил руки на груди, когда Чуя положительно кивнул. — Если честно, то нет, — монотонно произнёс он, приближаясь обратно к кровати, но лишь для того, чтобы собрать свои раскиданные по полу вещи. Рыжеволосый, молча наблюдая за тем, как Осаму собирался, встал с кровати и накинул на себя рубашку, пойдя за шатеном, когда тот направился в сторону выхода из спальни, а затем пошёл и ко входной двери. — Ты совсем не помнишь, что мы вчера… Переспали с тобой? — говорил Чуя, заикаясь из-за чувства, будто ещё мгновение, и из глаз начнут течь слёзы. — Для тебя это нормально, просто так молча встать и уйти?.. — Чуя резко остановился возле Осаму в прихожей, когда тот повернулся к нему. — Знаешь… — Дазай пустым взглядом посмотрел мимо Чуи. — Мне как-то всё равно… — Осаму развернулся, нагнувшись за своими ботинками, после чего начал переобуваться. — Стой! Ты шутишь? — губы рыжеволосого предательски дрожали, не давая говорить спокойным и ровным голосом. — Скажи, что ты и правда шутишь! — Чуя вцепился в рукав рубашки Осаму, чтобы тот обратил на него внимание, и посмотрел тому с надеждой в глаза. Только бы это оказалось обычной шуткой… Шатен распрямился, резко отдёрнув руку от рыжеволосого. — Я ненавижу тебя… — кратко бросил Осаму, отдалившись от Накахары и развернувшись, после чего, выйдя из квартиры, совсем скрылся из вида рыжеволосого, напоследок резко захлопнув за собой дверь почти у самого лица Чуи. Рыжеволосый молча приоткрыл рот, хотев что-то сказать, но так ничего и не произнёс, вместо этого издав только пустой звук. В области сердца внезапно начало неприятно колоть, а глаза наливались влагой… Нет, только не это… Он не заплачет сейчас, нет… Чуя повернулся в противоположную сторону, всхлипнув и прикрыв рот рукой. Губы дрожали, а из уголка глаза покатилась прозрачная слеза… Прозрачная, как лёд. Из-за накопившейся в глазах воды зрение стало замыленным. Чуя, упершись спиной в дверь, начал тихонько сползать вниз, обхватив колени руками и уткнувшись в них лицом. Было больно осознавать слова, только что сказанные Осаму Чуе. Слова, что рвали душу изнутри. Казалось, будто они с каждой секундой отчётливее и отчётливее повторялись в голове рыжеволосого, заставляя слёзы из глаз литься сильнее. Хотелось просто верить, что шатен сейчас вернётся, заключит Чую в объятия, прижмёт к себе и начнёт быстро-быстро шёпотом извиняться, гладя рукой по мягким рыжим волосам; он скажет, что сказал это совсем случайно и больше никогда не посмеет произнести этого Накахаре… Ведь он тоже любит его… Но так думал лишь сам Чуя. Сколько бы он не ждал, сколько бы он не надеялся, Дазай не возвращался, а мысли об этом заставляли плакать лишь сильнее и сильнее. Разве я достоин этого?.. Рыжеволосый поднял голову, когда услышал звонок его телефона, что лежал на тумбе возле кровати в спальне. Вытерев рукавом рубашки скопившиеся слёзы с краёв глаз, Чуя поднялся с пола, направившись в сторону мелодии. Придя в комнату, парень остановился в дверном проёме, пустым взглядом смотря на светящийся экран телефона. Только бы это был он… Подойдя к тумбе, рыжеволосый взял гаджет в руки, тут же прочитав имя контакта. Анэ-сан. Тяжело выдохнув, Чуя сел на кровать, принял звонок и приложил телефон к уху. — Чуя, ты где? Почему тебя до сих пор нет в мафии? — сразу послышался женский голос по ту сторону звонка. — Анэ-сан, я… Я не приду… — почти шёпотом произнёс Накахара, тихо всхлипывая. — У тебя что-то случилось? — громкий голос девушки вмиг стал более спокойным. — Чуя, ты что, плачешь?.. — Нет, Анэ-сан, всё хорошо, я просто… Не важно… Мне нужно идти. До свидания, Анэ-сан, — на последнем дыхании, поджимая губы и стараясь вновь не заплакать, проговорил Накахара, сбросив звонок и даже не дав Озаки сказать и слова. Слёзы вновь покатились по щекам, оставляя за собой мокрые дорожки на белой коже. Чуя отшвырнул телефон в сторону, закрыв лицо руками… Больно. Было слишком больно. Казалось, будто душу изнутри что-то раздирало, заставляя слёзы литься наружу, сердце с каждым мгновением замерзать ещё больше, а холод распространяться по всему телу, оставляя лишь пустоту внутри… Тонкая полоска света, что проникала в тёмное, ничем не освещённое помещение сквозь не до конца задёрнутые шторы, простиралась через всю комнату, чуть освещая волосы Осаму, что сидел за своим столом, зарывшись пальцами в каштановые пряди. Взгляд был устремлён в одну точку, и казалось, будто он сейчас ни о чём не думает… Но нет. Дазай изредка тяжело выдыхал, думая лишь об одном… О Чуе? Нет, не только о нём. Что же заставило его вчера пойти в бар, выпить? Дазай никак не мог понять этого, вспомнить причину. У него никогда не случалось чего-то, из-за чего ему хотелось бы напиться, чтобы забыть о всех своих проблемах, что его тревожат… Но почему там оказался Чуя? Почему, чёрт возьми, именно он? Неужели нельзя было просто-напросто не приходить туда?.. Осаму поднял голову, посмотрев на стену. Перед глазами одно за другим предстало то, что было вчера, сегодня… Неужели он и правда так поступил с ним? Может, стоит вернуться?.. Дазай не понимал. Не знал, как правильнее поступить, какой сделать выбор. Голова раскалывалась из-за похмелья, не давая возможности спокойно думать. Но Чуя никак не выходил из головы… Дазай вновь тихо вздохнул, закрыв руками лицо, после чего, спустя пару мгновений, убрал их от себя. Со стороны послышалась тихая вибрация, из-за чего шатен повернул голову, посмотрев туда. Экран телефона был включённым, и сразу было понятно, что кто-то пытается дозвониться до него. Вытянув руку в сторону и взяв телефон, Осаму поднёс его ближе к себе, смотря, кто же мог ему звонить сейчас. Прочитав имя, Дазай, не долго думая, принял звонок. — Да, Анэ-сан. Раз вы звоните, значит, что-то случилось? — спокойным голосом спросил Осаму, хотя в голове было много разных вопросов, что так хотелось выплеснуть наружу. Зачем она позвонила ему? Ведь они даже не коллеги… Так зачем же?.. — Ох, Дазай-кун, я уж боялась, что ты не ответишь, — послышался слегка взволнованный голос девушки. Дазай не мог не заметить этого. — У вас что-то срочное? — снова спросил Осаму, вздохнув и запустив свободную руку в волосы, зачесав их назад. — Да, возможно… — Озаки ненадолго замолчала. — Ты не знаешь, где Чуя? Что с ним?.. Я звонила ему сегодня утром и, мне кажется, он плакал… А потом просто бросил трубку. Я боюсь, что у него что-то случилось. Ты не знаешь?.. Слова Озаки словно заставили Дазая вмиг протрезветь, на что тот просто замер, широко открыв глаза. Он плакал?.. — Алло, Дазай, ты меня слышишь?.. — отчаянно спросила Коё, не дождавшись ответа от шатена. — Я знаю, что с ним… Мне срочно нужно к нему. До свидания, Анэ-сан, — быстро сказал Осаму, сбросив звонок, услышав лишь, что девушка хотела сказать, но её голос вмиг прервался. Дазай оставил телефон на столе, быстро встав из-за него и направившись к выходу. Осаму только сейчас понял, что он на самом деле сделал. Он только сейчас осознал свою непоправимую ошибку. Буквально выбежав из собственного дома, Дазай сразу направился в сторону, известную лишь ему. Туда, куда сейчас, самое главное, нельзя было опоздать. Где жил Чуя, Дазай знал очень хорошо, поэтому ему не составило труда прийти туда. Оказавшись возле двери уже давно знакомой ему квартиры, Осаму несколько раз постучал по ней, но сразу же заметил, что та не была заперта. Это его слегка насторожило. Не став задерживаться, шатен открыл дверь до конца, войдя в квартиру… Было тихо. Тихо и спокойно. Именно тишина сейчас и пугала Осаму больше всего. Неужели опоздал?.. Только бы это оказалось не так… Дазай обошёл всю квартиру, мечась из одной комнаты в другую, но никак не мог найти его. — Чуя!.. — с облегчением произнёс Осаму, когда, зайдя в спальню, увидел парня, лежащего на кровати и накрытого почти с головой одеялом. — Я никак не мог найти тебя, я так боялся, что не успел… — Дазай буквально подлетел ближе к кровати и, нагнувшись над ней, заключил в объятия парня, что неподвижно лежал, и слегка прижал хрупкое тело к собственной груди… Но вместо привычного тепла Дазай ощутил от рыжеволосого лишь холод, что пробрался к шатену сквозь рубашку, достигнув тела, и заставил слегка вздрогнуть. Осаму только теперь понял, что на самом деле сделал. Он понимал, что пришёл слишком поздно. Парень не почувствовал никаких ответных действий со стороны Накахары... — Прости меня, Чуя, прости… — шёпотом произнёс шатен, склонившись над рыжеволосым и сильнее прижав его тело к себе в тщетных попытках согреть, а из глаз, которые уже успели слегка покраснеть, одна за другой потекли слёзы, медленно скатываясь по щекам и падая вниз. — Я не знал, что делал… Я не знал, что это может закончиться так… Прости меня… Пожалуйста, прости… — Осаму закрыл глаза, а губы начали заметно дрожать. Парень не был в силах спокойно говорить. Голос дрожал, как только он пытался что-либо произнести. — Я люблю тебя, Чуя… Люблю больше всей своей жизни… Я не хотел, чтобы всё так вышло. Я не хотел делать тебе больно… Не хотел… — Дазай резко всхлипнул, пытаясь успокоить себя и нормализовать дыхание, что сбилось из-за слёз. — Я не знал, что говорил… Всё было… Будто в тумане… Я виноват в том, что это случилось, я… — Осаму тяжело и прерывисто вдохнул, слегка отстранившись от парня, и приблизив свою руку к его лицу. Неспеша убрав прядь рыжих волос Чуи ему за ушко, Дазай погладил того по волосам, изредка всхлипывая, а слёзы всё ещё не переставали течь из его глаз. — Прости меня, Чуя… Из-за меня как всегда страдаешь ты… Только эту ошибку мне уже не исправить… Никогда… — Осаму снова прижался к Чуе, зарывшись лицом в мягкие рыжие волосы, начав плакать лишь сильнее. — Прости, что заставил тебя страдать… Прости, что не смог спасти тебя… Прости, я пришёл слишком поздно… — почти что прошептал шатен, несильно сжав в руках ослабевшее тело Чуи и, всхлипывая, уткнулся лицом в плечо рыжеволосого, тихо рыдая. Дазай понимал, что совершил непоправимое. Он знал, что не сможет жить с этим дальше… Да и разве можно было жить, зная, что того, кого ты любишь всем сердцем и душой, того, ради которого ты мог пойти на многое, нет рядом с тобой, нет в живых? Можно ли продолжать жить эту единственную данную нам жизнь, если знаешь, что именно ты виноват в смерти самого близкого тебе человека, без которого, казалось, нельзя прожить и дня? Всегда трудно выбрать что-то между жизнью и смертью… Но Дазай уже сделал свой выбор. Давно сделал. Жизнь для него ничего не значит, её для Осаму просто никогда не существовало и не существует. И только сейчас он по-настоящему понял это, осознал. Нужно было лишь сделать шаг… Один шаг — вперёд к своей цели. Цели, которая давно преследовала Осаму, но лишь один человек заставлял его не думать об этом, забыть и больше никогда не пытаться. Он был смыслом всей его жизни, только ради него хотелось жить каждый день, зная, что с тобой рядом есть он — самый близкий тебе человек, ради которого ты можешь сделать всё, что угодно, лишь бы он был в безопасности, рядом с тобой… Дазай понимал это, знал, всегда знал об этом. Но он не смог уберечь того, кого любил. Он был виноват в его смерти, и Осаму очень хорошо это понимал. Он укорял себя в этом, винил лишь себя одного и никого больше. Теперь жизнь для него не имела никакого смысла, ведь тот, ради которого хотелось продолжать жить и радоваться каждому наступившему дню, теперь нет рядом. И оставался лишь один выбор — смерть. Для Дазая это было единственным выходом, что давал ему шанс искупить свою вину. Только так он мог почувствовать себя свободным. Только так он сможет быть по истине счастлив.