Human being

- Желтая, я так устала, - произнесла Синий Алмаз, медленно погружаясь в бурлящую воду. Вверх поднимались пузыри, нарушая водную гладь. Воздух комнаты был влажный и теплый, оседал каплями на каменных стенах, поднимался паром до самого потолка и окутывал две фигуры, сидящие в округлом углублении. - Синяя, я удивлена, что ты настолько невынослива, - усмехнувшись, сказала Желтый Алмаз. - За все тысячелетия, проведенные вместе, мы всегда приходим к одной и той же ситуации: мы сидим в воде, и я поддерживаю тебя, - она откинула голову на бортик и прикрыла глаза. В голове не было мыслей, а значит – не было сомнений и переживаний. Синяя попыталась разглядеть ее сквозь пар. Острые черты лица выдавали резкий характер. Тяжелые веки скрывали холодные глаза, не знавшие жалости. Могучие руки были сильны и могли как убить, так и защитить. Широкие плечи несли ответственность. Желтая была для нее олицетворением решимости, стойкости, непоколебимости. Синяя восхищалась своей соратницей. И даже в чем-то завидовала. - Я знаю, что ты на меня смотришь и меня анализируешь. Просто расслабься. Попробуй ни о чем не думать, - сказала Желтая, не открывая глаз. - Мне кажется, я ощущаю себя лишней. Будто все, что меня окружает, не имеет ко мне никакого отношения, - безжизненно прошептала Синяя. – Я абсолютно ничего не чувствую. Здесь нет движения, нет того, ради чего мне хотелось бы жить дальше. Я сижу в этой ванной и не понимаю – зачем? Чтобы расслабиться? А какой в этом смысл, если каждый день, что я провожу в нашем мире, перестал меня радовать хоть чем-то… На воде появились круги от падающих слез. Воздух стал тяжелым и пустым одновременно, аура давила на разум, и у Желтой внезапно передавило горло от надвигающихся рыданий. - Хватит! – резко оборвала она. Аура продолжала давить и пробираться вглубь несуществующего сердца. Но Желтая не могла позволить себе заплакать. Точно не здесь. Не при ком-то. Даже если этот кто-то – самый близкий. – Наша ноша тяжела, и я понимаю, что ты чувствуешь. Я хочу помочь, но не знаю как. - Ты не поймешь, - тихо сказала Синяя и стала подниматься из купальни, увлекая за собой клубы пара. Давление в горле стихло, слезы перестали подбираться к глазам. Остались лишь эхо и звуки падающего конденсата. Желтая почувствовала себя худшим существом во Вселенной. Ее самый близкий соратник не хотел ее помощи, не хотел ей довериться, принял решение просто уйти и решать свои проблемы в одиночестве. Самое худшее – быть отвергнутой, пренебрежительно покинутой. Желтая сделала глубокий вдох, готовясь к важному разговору. Отношения требуют усилий – хотя бы это она прекрасно понимала. - Синяя, ты знаешь, что я готова многим пожертвовать ради твоего благополучия. Синяя остановилась на краю купальни и робко взглянула на Желтую. Она это знала. Но не хотела манипулировать. Ей нравилось в какой-то мере, когда ее «спасала» Желтая: подставляла свою спину перед Белым Алмазом, втягивалась в передряги, была кремнем, на который можно положиться. Но в данный момент Синяя сама не понимала, чего она ждала: она просто хотела, чтобы кто-то избавил ее от бесконечной пустоты. Многое менялось вокруг, но оставалось одно: пустота. - Желтая, я часто вспоминаю Розовую… то есть Стивена и его друзей, - она нервно сжала подол одеяния и направила взгляд вверх, к своду купола, чтобы избежать зрительного контакта с Желтой. – Понимаешь, они действительно живут: чувствуют, дышат, созидают, общаются с себе подобными, ищут свое место в жизни. Именно про это и пыталась нам сказать Розовая. За это она и боролась… Чтобы не выдать неуверенность, Синяя выбрала старинный каменный узор и водила по нему взглядом. Концентрации это особо не помогало. Голос предательски дрожал. - Я хочу сказать, что не будь я Алмазом, я бы хотела жить так, как они: иметь друзей, работать, путешествовать… - Но у тебя уже есть я! – воскликнула Желтая. – Ты уже на службе! И завоевываешь миры! Нам принадлежит Вселенная! – она раскинула руки, охватывая невидимую сферу. Синяя грустно усмехнулась. - Я же говорила… - произнесла она. – Ты не поймешь. Подол одеяния тихо зашуршал к выходу из купален. Желтая осталась в одиночестве. Она откинула голову на бортик и прикрыла глаза.