***
на остатки денег от гор лекарств хван покупает пачку дешевой краски и куриное мясо по скидке, безразлично закидывая в сумку через плечо. ему стало все равно на качество продуктов. ему стало все равно на его внешний вид. все равно на десятки недописанных работ, горой валяющихся в спальне за комодом. все равно на такие же закинутые за шкаф осколки сердца феликса, что он безразлично замел так, чтобы на глаза не попадались. — ликс, я дома. он швыряет вещи у порога рядом с запылившемся фотоаппаратом, которым раньше любил запечатлевать свое жемчужное счастье. не разбирая, достает пачку золотых мальборо и достаточно гордо прошагивает к балкону, наплевав на тишину в ответ. он привык, что феликс больше не бросается ему на встречу в объятья. привык, что тот не расцеловывает его покрытые румянцем щеки, что-то лепеча о скуке без любимого. привык, что дома теперь пахнет медикаментами и кровью, а в нос забивается пыль, вместо сладкого аромата шоколадной выпечки. и непонятно: то ли от сигаретного дыма, то ли осознания мысли, что как раньше больше ничего не будет — его подбородок окаймляет кристалл слезы. с жутким трудом выстроенные воздушные замки слишком быстро растворились. сигаретный бычок стремительно летит вниз с пятого этажа, а вместо него загорается интерес к слишком уж давящей тишине, прерывающейся лишь урчанием живота. нужно поесть. хенджин без особого интереса тащится на кухню, все еще не обнаруживая своего сожителя на когда-то им излюбленном подоконнике, но зато находя оторванный клочок из записной книги феликса. а на нем и ответ от тишины.— «прости меня за всё, если сможешь, хван хенджин. но я больше не могу так жить. после переезда в эту злополучную квартиру наша жизнь слишком сильно изменилась. я бы стерпел все трудности и прошел через все круги ада ради тебя, но мое состояние заставляет меня писать это письмо тебе сейчас. если оно все-таки оказалось у тебя, значит наш совместный путь подошел к концу, моя звезда. я мог бы обвинить в чем-то тебя, в чем-то себя, но воздержусь от этого, потому что всем остатком своей неравнодушной души всегда надеялся на лучший исход. лучший исход для нас. прости, что не смог справиться с собой. прости, что оставил тебя. прости, что моей любви оказалось недостаточно для воссоздания лучшего будущего для обоих из нас. с каждой секундой расстояние между нами увеличивалось на сотни километров, но знай — даже через миллионы этих километров моя душа не отвяжется от твоей, а желание дарить любовь не потеряет и секунды. надеюсь, что без меня твоя жизнь станет светлее. искреннее и вечно твой, ли феликс. прощай.»
хенджин зависает в минутном ступоре, а после сминает бумагу и забрасывает на дно мусорки. чувство потери покалывает где-то глубоко внутри, но оно ничто, по сравнению с тем безразличием, которое хенджин чувствует на протяжении каждого дня. он знал, что феликс рано или поздно уйдет от него. знал, что тот не стерпит холода и горделивого молчания сутками. знал и готовился, но не думал, что это произойдет сейчас. не думал, что феликс спустя столько лет даже не удосужится попрощаться вживую. плевать на это всё он хотел теперь, пусть катится куда угодно. хоть в преисподнюю.***
хенджин уже давно сменил место проживания на более приличное. сменил стиль и внешний вид — белые патлы остались в прошлом и были заменены на аристократично иссиня-черные. сердце покрылось пластырями, а руки татуировками созвездий, перекрывших темные шрамы от тушения об себя сигарет. он возвращается домой с любимой работы и встречает на шее теплое кольцо из рук когда-то близкого друга, ставшего со временем нечто большим, нежели просто друга. получает теплые поцелуи в лоб и вопросы за вкусным ужином о том, как прошел его день. хенджин громко смеется и активно жестикулирует, периодически по-собственнически загребая тонкую талию в свои ладони, а позже укладывается спать в любовных объятьях, прислушиваясь к равномерно бьющемуся сердцу и тихому сопению в шею. старается засыпать категорически спокойно, но каждый день уже на протяжении шести лет мучается от отпечатков острых очертаний скул и выжженных веснушек на веках глаз. сам себе не признает, что все это время печально вздыхает как раз-таки об этом и давится комом в горле не просто от сбившегося дыхания, как утверждал каждой живой душе, а от подавляющей грусти и тоске о прошлом. о прошлом под названием ли феликс. — хен, ко мне старый друг приезжает, он здесь всего на одну ночь, по работе вызвали, заодно увидеться хочет. ты же не против? – миловидный парень оглаживает щеки хвана, а тот, конечно же, уже на все согласен, вдавливая мокрые поцелуи в светлый лоб. — конечно, милый, для тебя все что угодно. и вот он уже встречает вечер в компании друга своего парня. неосознанно подмечает знакомые скулы и склонность кожи к пигментации этого симпатичного парня. минхо выглядит искренне уставшим, но даже при таком раскладе не теряет ровной осанки, презентабельного вида и властного взгляда темных глаз, что скрывают за собой явно тяжелое прошлое. — не знал, что эта компания имеет филиалы в сеуле, они прилично расширились… – хенджин выдает стандартные фразы для обсуждения работы и якобы инициативно интересуется о компании, в которой минхо работает. он пережевывает ненавистные баклажаны и думает о том, какой бы еще вопрос задать, да бы убрать неловкое молчание. — да, благо бюджет позволяет. я думал о том, чтобы снять гостиницу на ночь около офиса встречи, но сам знаешь кто очень сильно настоял на моем появлении здесь… – легкая усмешка срывается с идеального оскала котоподобного парня, — а так я предпочитаю не появляться в этом городе. он меня угнетает. – конец фразы получился слегка утерянным за принятием пищи, возможно, собеседник не особо хотел развивать эту тему, но хвану по непонятной ему самому причине стало слишком любопытно. — а что такое? не любишь большие города? – в ответ он надеется на что-то большее, нежели подавленного смешка. — нет, против крупных городов я ничего не имею, просто у меня здесь когда-то жил брат. к сожалению в тот период мы мало с ним общались, потому что я слишком был поглощен постройкой своей карьеры, о чем сейчас очень сильно сожалею. – минхо задумчиво тыкает в почти пустую тарелку вилкой, явно потеряв дальнейший аппетит к трапезе. — ну, – хенджин неуютно поеживается в попытке выдать снова что-то банальное: надо растянуть время до прихода своего возлюбленного, потому что слышит как тот торопливо снимает верхнюю одежду в прихожей, — никогда не поздно восстановить связи. все-таки вы одна семья и все такое. минхо поднимает на него задумчивый взгляд. он был тем человеком, по глазам которого нельзя было предугадать настрой последующего высказывания, так что хван просто дожидается возможного ответа, в какой-то момент даже думая о том, что знать то ему особо его и не нужно. — не думаю, что получится восстановить связь с человеком покончившим с собой. хенджин немного попадает врасплох и не успевает собраться с мыслями для того, что хотя бы дать какие-то соболезнования на этот счет, потому что на кухню впопыхах влетает его лучезарный парень, точно не подозревающий о случившемся откровении. разговор просто заминается, но даже спустя пару дней не выходит из головы. хенджин сидит напротив холста в очередной раз лениво дорисовывая какую-то заброшенную в прошлом картину. в определенный момент своей жизни он решил, что если избавится от незаконченного прошлого, то его гештальт на этот счет точно закроется. — слушай, – бросает тихо он, отрывая парня на диване от прочтения очередного детектива агаты кристи, — минхо мне немного рассказывал про своего брата, ты, случаем, не знаешь, кто он вообще такой? плавные движения руки разбавляют тишину в комнате шорохом кистей по холсту. в каком-то смысле для хвана этого своего рода медитация. — ох, я мало слышал о нем во время учебы… как же его звали… имя еще такое необычное было, похожее на птицу, как будто родители минхо решили поэкспериментировать над младшеньким, или типа того, – они обмениваются легкими смешками, но от темы диалога не отходят, — его звали, ли… ах, точно, ли феликс. у хеджина рука тут же замирает, а улыбка с лица сползает и стекает куда-то в недры земли. все его нутро тут же выворачивается и утекает следом. — как ты сказал? повтори. — ну… феликс вроде бы… а что такое? но хенджин не отвечает, потому что путь к словам ему перекрывает жгучая боль в якобы давно заживших шрамах. в глазах немедленно все плывет, а сознание проваливается в морозную пустошь. на губах появляется привкус крови, дым давным давно брошенных золотых мальборо и осадок от когда-то пришедших в его голову слов о том, что как раньше больше не будет. все его попытки избавиться от эгоистичного прошлого наступают ему на горло, душат и растаптывают сердце на миллиарды кусков. теперь хенджин хочет закинуть за шкаф только свой труп с дырой в грудной клетке.