Рыжий - хит сезона

Где-то на краю времени, таверна Последний Приют. Крашенная блондинка неопределенного возраста в клетчатой рубашке протирала стаканы за барной стойкой. Стаканы — стопочки, изящные рюмочки и коктейльные фужеры давно были чистыми. Пыли в этом месте вообще не было. Во всяком случае Мэри не видела. Но действие это успокаивало расшатанные нервы. Конечно, ведь это место было уютным — здесь было тихо и спокойно… Её переносило порой сюда, неконтролируемо, конечно, но это было разнообразие, в отличие от собственного рая, где всё же было слишком… предсказуемо. В эту же таверну, а иначе бар назвать было нельзя, потому что здесь всё было стилизованно под старину, за исключением посуды и напитков — те были современные, а вот обстановка… Каменные своды, дощатый пол, кованные стулья, свечи, которые никогда не догорали… Причудливые картины. Короче, в эту таверну порой, как и её саму забрасывало диковинных гостей. Можно было пообщаться. Жалко только, что незнакомцев… Но в этом был шарм. Она — не охотница за монстрами, а бармен, которому можно излить душу, рассказав историю жизни… Они больше никогда не встретятся, их дороги не пересекутся — в этом была прелесть. Так Винчестер ощущала себя нужной. А этой особенно надо было после того, как её мотнуло на землю, к выросшим сыновьям и их безумному нелегкому пути и обратно. Здесь не было концов света и спятивших архангелов, их детей и прочих сучностей, которые могли уничтожить её мальчиков взмахом крыла… Тут было хорошо. И тихо. Относительно. До сегодняшнего дня… Или чего-то там. Времени здесь тоже не было — она пробовала выглядывать в окно и за дверь… Пустота. Точнее, не так — чернильный космос, в котором будто кто-то рассыпал крошки от печений — звёзды. Часов в таверне тоже не было. Внутренние часы подводили. Видимо, это место специально так было устроено… Время в баре пролетает быстро — здесь же его вообще не замечаешь. Когда же появляется гость… Мэри отчего всегда точно знала, что именно выставить перед ним на стойку. Это глубинное знание приходило из ниоткуда. Первое время ей было любопытно, и она формулировала вопросы Неведомому. После последней же увольнительной на Землю, кажется, Винчестер стала догадываться, кому обязана такой сюжетной ролью, но говорить Чаку спасибо всё равно не собиралась. Уж слишком уж тот много испытаний для её близких наворотил. Если раньше она подозревала, то теперь точно знала, их мир — не единственное творение… И масок у их создателя множество. Чак — лишь одно из воплощений. Так уж вышло, что пришельцы к ней на огонёк заходили именно из тех, других вселенных. Обычно по одному, но вот на сей раз… Что-то в механизме Чака засбоило — ну или же таков был замысел. Мэри пока не определилась. А начиналось всё тоже, не как обычно… Гостья объявилась прямиком из растопленного камина в вспышке изумрудного пламени. Обычно же все входили… да по-нормальному! То есть через дверь из пустоты и долго изумлялись, оглядываясь назад. «Ведьма!» — сразу же подумала Мэри, приглядываясь к выпавшей из камина рыжей молодой женщине… Та была совсем зелёной, прямо как её глаза, сверкавшие во мраке… Они что-то искали, пока наконец на сфокусировались на бармене. Девица с кошачьей грацией поднялась, стряхнула несуществующие пылинки с одежды — та, к слову, была совсем домашней… Легкий халатик. Мэри ощутила легкий приступ дежавю. Она тоже умерла впервые — не на охоте, а, чёрт возьми, там, где меньше всего ожидала — дома в ночной рубашке. Когда рыжая присела на краешек стула, Винчестер уже ставила перед ней стаканчик Флэт Уайт, посыпав сверху корицей. На лице у её новой знакомой без ошибки читался хронический недосып. Потому она лишь спросила, дождавшись, пока рыжая отопьёт глоточек: — Годик или поменьше? — Год с небольшим, — Ведьма впилась в чашечку до побеления, а её волнение выдал лопнувший фужер, висевший вверх тормашками на стойке… Подтверждая догадку. Благо охотнице было не привыкать уворачиваться… Хотя в этом месте любые повреждения тут же затягивались. Но всё равно неприятные покалывания возникали в области пореза. Да, Мэри пробовала. — Прости, — рыжая потупилась. — Просто я… Не знаю, как он там будет… Без меня, без Джеймса — совсем один. Но мой Гарри хотя бы жив, я это чувствую, — она приложила дрожащую ладонь к груди. — Ничего, — Мэри порылась в буфете, доставая тыквенный пирог и ставя перед засмущавшейся гостьей. — Съешь сладко — полегчает… Со временем. Я вот тоже… Оставила своих мальчиков совсем малышами, Сэмми так и вовсе…- она опустила глаза. — Но ведь выросли! И выросли замечательными, — её губы тронула мягкая улыбка. Винчестер не стала говорить, что у её сыновей был Джон. Ей хотелось приободрить путницу, перед тем, как она ступит в вечность… Да Мэри догадывалась, что она сродни психотерапевта для исстрадавшихся душ, перед тем как они найдут последний приют. Пройдут дальше. Ведь её бар имел ещё одну дверь, но та открывалась только изнутри. — Как тебя зовут? — спросила было Винчестер, чтобы дело начало спориться быстрее необходим доверительный контакт, как вдруг… Пробив дыру в крыше, к ним упала… ещё одна совсем молоденькая женщина. На этот раз не рыжая. Такого ещё не было. Мэри быстро покинула стойку, заметив, что Ведьма поднялась за ней. Вдвоём они подняли женщину с каштановыми кудрями, отсутствующим взглядом и явно ещё недавно перенесшей роды. Усадили незнакомку в появившееся из ниоткуда кресло-качалку, подоткнули пледом… И переглянулись. — Лили, — тихо представилась рыжая. — Мэри, — также тихо ответила Винчестер. — Здесь всегда так? — спросила Лили. — Нет, — призналась Мэри… А потом они вдвоём попробовали расспросить вновь прибывшую, но та не реагировала. Совсем. Тогда она сходила до бара в руки ей сама прыгнула бутылочка марочного вина, она наполнила большой бокал до краёв и осторожно вложила той в руки. — Пей, — тихо попросила она. — Уже можно. Кареглазая не шелохнулась, но потом начала медленно цедить. Только вот и после того, как бутылка опустела — они с Лили не смогли вытянуть с неё ни слова. Нет, они почти были уверены, что умерла та в родах… И это было просто ужасно, они-то хотя бы сколько-то побыли со своими детьми, но… Домыслить и дослушать слабое икание несчастной им не дал новый свист… Именно с ним и легким бумом в уже пробитую дыру нырнула ещё одна рыжуля. Только постарше. И со взглядом волчицы, хотя чем-то и напоминала рыбу… Вновь прибывшая начала судорожно ощупывать горло. Кажется, Мэри начала подозревать в ней вампира… Но, напомнив себе, что те пропадают в Чистилище, подошла ближе. — Привет, я — Мэри, это — Лили, а это… — она оглянулась на медленно раскачивающуюся кареглазку. — Мы не знаем. Знаем одно — мы все умерли. Некоторые довольно, — Винчестер поёжилась, вспоминая разрез и пламя. — Мучительно. — Леди Кейтилин Старк, — дама поднялась так, словно была на приеме у королевы. У Мэри с Лили поползли брови вверх. И что-то им подсказало, что Кейтелин не все титулы озвучила. — Раз мы умерли, можно Кэт, — подумав, тихо ответила она. — Хорошо, — Мэри метнулась к бару. Где-то там должен быть глинтвейн… Ага как по заказу — прямо на плите… — Держите, — протянула она той дымящуюся кружку. — На Севере бы оценили, — леди с тоской вынесла вердикт, осушив свою порцию. — Это не похоже на суд Семерых… И на старых богов… Где мы? Увижу ли я своего мужа и бедного глупого мальчика? — Кейтилин поджала губы, в глазах плескалась боль. — Зависит, от того, куда вы пройдете дальше, — негромко ответила Мэри. — Но пока вы все здесь и обычно я говорю со всеми, кто попадает сюда — они успокаиваются… И тогда открывается — та дверь, — легкий кивок в нужную сторону. — Но… — она опиралась на свой опыт. — Шанс велик. — Но назад пути нет? — Старк сжала кулаки. — Мои дети одни посреди войны, дочки в окружении врагов! Я нужна там! Неужели нет пути назад? Теперь на неё с надеждой уставилась и Лили. Мэри смутилась. Сама-то она сгоняла туда-обратно… А вот из её посетителей — никто в обратную дверь не выходил. Но сегодня все появления были необычны. От необходимости отвечать её избавил новый треск… Так, перед ними отряхивалась снова рыженькая, но уже почти совсем седая женщина в почтенном возрасте… — Рыжий — хит сезона! — тихо проговорила Винчестер, как вдруг вновь прибывшая вцепилась в стоявшую рядом с ней ведьму: — Лили! Лили Поттер! — ахнула та. — Мы знакомы? — Лили удивилась, всматриваясь в неё. — Знакомы ли мы? — женщина добродушно улыбнулась, а затем, приобняв опешившую Ведьмочку, сказала. — Вообще-то твой Гарри женат на моей Джинни… Я понимаю, что тот свет — место ещё более странное, чем Мерлиновые кальсоны, но, Лили, неужели я так изменилась? — Молли? — наконец, охнула Поттер… Дальнейшее потонуло в бурном выяснении всех подробности жизни сына Лили. К слову, таких необычайных, что заслушались все, даже кареглазка прекратила раскачиваться на кресле. В самом деле Последний Приют — место без времени… Совершенно. Мэри не переставала поражаться. Незаметно в разговор включились все. Затесался спор. Оказалось, что все они мамы… Но если их с Лили ситуация похожие, то Молли и Кейтилин своих детей растили сами, а не только героически умерли. Причем обе имели столько детей, что у Лили, и Мэри волосы на затылке поднялись. Только вот когда Молли заявила, что Гарри стал ей как восьмой ребенок со временем, Кейтилин поджала губы… За бутылочкой крепенького они её разговорили. Выяснили, что муж ею имел бастарда, что воспитывался в их доме… И что с войны он притащил ещё и воспитанника-заложника. И что главный страх леди Старк — это то, что гнев богов, обрушившийся на её семью, был связан именно с тем, что она не сумела принять Джона Сноу… И были времена, когда желала ему смерти. Порядком накидавшаяся Мэри популярно разъяснила ей, кто такие эти боги и почему они издеваются, как могут, выписывая сюжеты из их жизней один другого немилосерднее… Кажется, прониклись все. Даже кареглазка моргнула и протянула руку за своим бокалом, который ей тут же наполнили… Она его осушила, а затем поведала треснуто историю своей любви… О том, как из милого мальчика с глазами цвета неба, называвшего её ангелом, получилось чудовище, удушившее её беременную его детьми. Кажется, они стали понимать, отчего Королева Падме находилась в такой прострации. Однако когда та рассказала, что умерла, оставив близнецов, потому что её сердце было разбито предательством мужа, а государство, которому она верно служило пало… На кареглазку накинулись все. Потому что все тут глотки бы перегрызли за возможность увидеть ещё хоть разок своих детей, а эта политиканка… Спасла её новая гостья, не вывалившаяся кубарем, а плавно приземлившаяся на ноги. Выглядела та чудно — мягко скажем… У Винчестер сразу возникла ассоциации с античностью. Не старая, но и не молодая, а глаза мудры-мудрые. А ещё силой веяло. «Богиня!» — подумала Мэри, перебирая языческие пантеоны. — Фригга, — мягко представилась та, подтвердив догадки. Винчестер уже не удивлялась тому, что ноги подвели её к буфету и она выложила перед богиней лимонное пирожное, которое та с благодарностью приняла. Не отказалась она и выпить. Правда, у Винчестер было такое ощущение, что пронять её не смог бы и весь её бесконечный бар. Беседа вновь пошла вокруг детей. Фригга рассказала о своих. О родном — Торе, порывистом и сперва бьющем молотом, а потом разбирающемся мальчишке возрастом в полторы тыщи лет… И о приёмном — Локи, в чьем тихом омуте водилось такое, в чем он и сам разобраться пока не мог… Но богиня была настроена оптимистично по отношению к будущему обоих. Она верила в своих детей. И на это было приятно смотреть. Поэтому они не удивились, когда Фригга мягко попрощалась и грациозно прошествовала в приветливо распахнувшуюся дверь дальше… В отличие от оставшихся — она освободилась от горечи, поверив в своих балбесов и их силы всё преодолеть. У остальных же… Остались пробелы. Жизнь Молли казалась идеальной, но после очередной партии, она сдалась и рассказала о погибшем молодым сыне… Рассказ этот ей однако помог и она ушла вслед за Фригг. Они все были покорёжены… Перемолоты… Вскоре Они перестали шикать на Падме. А потом портал снова осветился. И в него упала… Тут уже пришлось всем оттаскивать Кейтилин, вцепившуюся когтями в тощую коротко стриженную блондинку в чёрном одеянии… Ох, дала жару леди! Но тут проявила себя Падме — королевна была не промах, очень ловко действовала для политиканки, которые в бой отправляют солдат, а сами сидят в безопасности. Отношение к ней у присутствующих потеплело. Кейтилин привязали и начали разбираться… Блондинку, чей глаз дергался при виде леди Старк, звали Серсея… Королева Серсея. Ланнистер. И дамы эти… Давняя вражда у них была. — Можешь быть довольна! — плача яростно выговаривала Серсея. — Мои дети мертвы! Все до единого! Ты победила! Твой волчий род победил! — она безумно рассмеялась… — Но не совсем! Потому что они ничто без бастарда, которого ты так ненавидела! Это Джон спелся с драконьей шлюхой, он отвоевал земли, спас Сансу и Брана! Ну же скажи каково же тебе быть обязанной самым дорогим тому, кого ты мешала с грязью? А Кейтилин? — забыв о манерах орала та. Верёвки неожиданно сами собой спали со Старк. Она поднялась, посмотрела в глаза Серсее и медленно двинулась к приоткрывшейся двери: — Мне жаль тебя, — напоследок оглянулась она… Ланнистер взвыла, вцепляясь в волосы. Мэри с тоской подумала, что на двух оставшихся королевн ей вина не хватит. Новый треск и в проём плавно спрыгнула пожилая подтянутая леди в военной форме и диковинной прическе. — Генерал Органа-Соло, — первой представилась та, а Винчестер подумала, что для полного комплекта им только принцессы какой и не хватало… Или?.. — Органа? — встрепенулась неожиданно Падме. — Родственница Бейла? — Он мой отец, — генерал сверкнула карими глазами. — А вы? — Сенатор Падме Амидала, — кратко представилась та… И куда делась королева и Наб… Че-то там и Скайуокер? Органа-Соло вздрогнула, посмотрев на Падме совершенно другими глазами. — Бейл — мой приемный отец, — уточнила та. — Меня зовут Лея, а моего брата — Люк… Люк Скайуокер, — докончила она. Амидала выронила бокал… Мэри пошла за новым… И заодно всунула генералу бутылку виски, та, не морщась на этикет, ополовинила с горла отработанным движением. Мать с дочерью долго спорили о балансе между семьей и политикой, причем Лея напирала, что его, увы, быть не может — и они обе тому явный пример… Как вдруг к ним пожаловала ещё одна гостья. — Тунья? — удивилась притихшая было Лили, а затем, вспомнив рассказы Молли, вскинулась с совсем иным выражением: — Петунья! — тощая, длинношейная блондинка нервно икнула. Мэри Винчестер вздохнула было, направляясь к бару за бренди, а затем вспомнила, что почти заскучала и имела неосторожность подумать об этом… — Чак, хватит, — тихонько взмолилась. — На посошок, — неожиданно ответил творец и, подтверждая, что рыжий — это хит сезона… А н-нет! Свалившаяся к ним дама была аловолосой, словно огонь. — Кушина Узумаки к вашим услугам, даттебане! — отрекомендовалась та, озираясь с нездоровой энергичностью по сторонам… Вечер окончательно перестал быть томным.