Я буду в чёрном

      «Поздравляем чету Малфоев с будущим прибавлением в семье!       Миссис Пэнси Малфой была замечена в магазине мадам Малкин вчера вечером. Её заметно округлившийся живот не оставлял сомнений, почему ей могли понадобиться новые мантии. Однако официального подтверждения от главы семейства – Драко Малфоя – пока не поступало…»       Газета упала из рук Гермионы. В статье дальше шло описание их свадьбы, которая состоялась чуть больше года назад, и колдография Пэнси, задумчиво перебирающей мантии на вешалке. Сомнений в её беременности и правда не было. Может, именно из-за этого недомогания она тогда пропустила вечеринку в честь дня рождения Блейза?       До этого дня Гермиона считала, что жизнь начала налаживаться. Она думала о Драко уже не каждую секунду своего времени, иногда даже бывали дни, что она вообще о нём не вспоминала. Тео умел отвлекать её от этих мыслей, буквально насильно завлекая в какой-то бессмысленный спор. Гермиона училась делать так же, запоминала темы, которые полностью поглощали его, и начинала переходить на них, когда замечала, что Теодор уходил в себя.       Сейчас он был нужен ей. Как и она ему. Гермиона буквально это чувствовала.       Быстро подняв газету с пола, она шагнула в камин.        Была надежда, что Тео не видел выпуск, ещё оставался в неведении. Но полупустая бутылка огневиски на столе и небрежно кинутая сумка с важными документами на пол говорили сами за себя.       – Давно ты узнал? – спросила Гермиона, призывая себе второй стакан и присаживаясь рядом к нему на диван.       – Почти сразу после сделки с гоблинами, – ответил Тео, даже не подняв взгляда на неё. – Всё получилось, – добавил он, предугадав следующий вопрос.       – Но это было несколько часов назад, – проговорила она, делая большой глоток огневиски и морщась при этом, когда жидкость обожгла горло. – Почему ты не связался со мной?       – Уважаемый Министр магии, прошу простить, что отрываю вас от международных переговоров, но не могли бы вы прийти домой пораньше? Дело в том, что моя бывшая девушка беременна от своего мужа, и мне не по себе, – насмешливо бросил Тео. – Как ты себе это представляешь?       Гермиона резко повернулась в его сторону и схватила за подбородок, вынуждая посмотреть в глаза.       – Тео, ты помнишь, что мы обещали друг другу? – её голос дрожал. – Никогда – никогда, слышишь! – не держать всё в себе. Тем более, если это касается их.       – Честно, я уже начал думать, что меня отпускает, что становится легче, – он аккуратно взял её за запястье и отнял руку от своего лица. – Но потом случается вот это, и всё ощущается, словно ворон с письмом прилетел только вчера. А знаешь, чего я ещё не понимаю?       – Почему нам больно от этого, хотя мы оба знали, что рано или поздно у них должен был появиться ребёнок? – Гермиона выпила содержимое своего стакана и потянулась к бутылке.        – Именно, – Тео усмехнулся, забирая у неё огневиски. – Мне иногда начинало казаться, что я просто выдумал отношения с Пэнси. У меня есть жена, с которой так легко, есть своё дело, которое я обожаю. Казалось бы, что нужно ещё для счастья.       – Нам не хватает любви, Тео. Той любви, что была у тебя с Пэнси, у меня с Драко, – Гермиона сжала пальцами переносицу. – А мы с тобой просто друзья, играющие роль супругов.       Тео молчал, и такого ответа было достаточно, чтобы прочувствовать его полное согласие со словами Гермионы.       Слёз не было. Только пустота внутри, которая неожиданно напомнила о себе. Это даже казалось ей странным: изначальный укол боли не перерос в то всепоглощающее чувство безнадежности, которое своими мерзкими щупальцами раньше вновь и вновь обхватывало Гермиону полностью при одном виде Драко рядом с Пэнси.        Мысли перескочили на Тео, и она скосила глаза в его сторону. Неужели он стал тем спасательным кругом, который помог выкарабкаться из этого шторма? Сейчас Гермиона не замечала на его лице той скорби, что первые месяцы не исчезала из его глаз, стоило им оказаться наедине в их квартире. Так может она и ему помогла дождаться штиля? Но тогда зачем им нужен этот брак, если уже оба были в состоянии идти дальше и не думать о шаге в пропасть? Что теперь их связывало?       Они так и продолжили сидеть в тишине, позволив каждому уйти глубоко в свои мысли, но всё же не находясь в одиночестве. Бутылка закончилась. Алкоголь резко ударил в голову.       Гермиона откинулась на спинку дивана, прикрывая глаза. На сердце всё же ощущалась тоска, некое извращённое подобие ностальгии. Было прекрасно понятно, что ни Драко, ни Пэнси не желали оказаться в той ситуации, где сейчас находились, но от этого не становилось легче.       – Держи, – донёсся голос Тео откуда-то издалека, заставляя открыть глаза. – Если хочешь, конечно.       Она протянула руку, принимая стакан с огневиски. Одного глотка хватило, чтобы Гермиона вспомнила, что всё ещё находилась в рабочей мантии. Она быстро стянула её через голову, отправляя на пол, и расстегнула три верхние пуговицы блузки.       – Жарко, – пояснила она для Тео, который широко распахнул глаза.       – А я уж решил, что ты захотела восполнить недостаток любви, о котором говорила, – хмыкнул он.       Она снова посмотрела на него и сощурилась. Эта мысль никогда до сегодняшнего дня не посещала Гермиону. Казалось невозможным даже просто представить себе секс с ним, особенно после всего, через что они прошли за весь период брака.       Но сейчас, под воздействием алкоголя такой вариант не ощущался каким-то инородным. Даже наоборот – казался очевидным и закономерным. Ни у неё, ни у Тео за эти почти полтора года совместной жизни никого не было. Гермиона взглядом провела линию по его щеке – как делала это утром, – спускаясь ниже. Она дюжины раз видела его полураздетым, когда он переодевался или ходил дома в одних шортах, но именно сейчас от этой мысли сердце забилось сильнее.       – А ты бы согласился? – тихо спросила Гермиона, наклоняя голову в сторону и пристально следя за его реакцией.       – Не знал, что ты любишь прелюдию, растянутую на месяцы, – усмехнулся Тео, не сразу заметив, что она не шутила.       – Кто знает… – Гермиона придвинулась ближе к нему и дотронулась до скулы, начиная медленно вести пальцем вниз. Подбородок. Шея. Ключица.       Он сглотнул.        – Ты уверена? – хрипло спросил Тео, наклоняясь к ней.       – Я ни в чём не уверена.       С каждой секундой огонь в глазах их обоих разгорался, заполняя всю пустоту внутри и вызывая новое чувство, казалось, уже забытое. Желание. Страсть. Гермиона видела это в его почерневшем взгляде. Дыхание сбилось вмиг.       И они потянулись друг к другу одновременно. Этот поцелуй не был похож на тот единственный на их свадьбе – остальные на публике можно было назвать лишь небрежным и абсолютно безэмоциональным мазком в уголок губ. Сейчас они оба хотели дотронуться, соприкоснуться. Жадно и настойчиво. Наконец рассказать то, в чём не могли друг другу признаться.       Гермиона сразу же перекинула через него ногу, оказываясь сверху. Она поставила руки на спинку дивана по обе стороны от его головы, наклоняясь к Тео, становясь ближе. Когда его руки забрались под блузку и дотронулись до её поясницы, Гермиона на жалкую долю секунды оторвалась от его губ и шумно вдохнула, наполняя лёгкие раскалённым воздухом. Она уже успела забыть, что может происходить с телом, когда касаются так.       Тео переместил руку ей на затылок, резко притягивая к себе и обрывая вдох. Гермиона прижалась к нему, запуская пальцы в его волосы. Она не могла оторваться от его губ, они буквально пленили. В голову забралась мысль, что весь год, просыпаясь рядом с Тео, она могла будить его иначе.       Кровь стучала в висках, жар распространялся по всему телу тяжелым наркотиком, который сводил с ума. Хотелось большего. Гермиона слегка прикусила его нижнюю губу, заставив Тео зашипеть и немного отодвинуться назад. Но лишь для того, чтобы снять с неё блузку, а с себя рубашку.       Кожа к коже. Тео горел так же сильно, как и она. Он быстрым движением расстегнул лиф и сбросил его с плеч.       – Ты прекрасна, – произнёс он хрипло, рассматривая Гермиону.       Его пальцы коснулись её талии и медленно двинулись вверх. Он крепко сжал её грудь рукой, вызвая громкий стон Гермионы, наполнивший всю комнату. Она запрокинула голову назад и подалась бёдрами вперёд, упираясь в его пах. Тео медлил, явно наслаждаясь картиной, что буквально расположилась на его коленях, словно хотел запомнить каждый дюйм её тела.       – Не останавливайся, Нотт, – прохрипела Гермиона, когда поняла, что промедление невыносимо.       Она хотела вновь поцеловать его, но он схватил её за талию, разворачивая и укладывая спиной на диван. Волосы разлетелись по тёмному велюру. Тео аккуратно провёл по щеке Гермионы, заставив её прикрыть глаза. На губах заиграла улыбка.       Шорох одежды, и их брюки остались на полу.       – Гермиона, – хрипло начал Нотт, устраиваясь между её разведённых ног.       Она скрестила за его спиной лодыжки и сильно дёрнула на себя. Оглушительный стон сорвался с их губ, когда Тео заполнил её. Она выгнулась ему навстречу, стараясь оказаться ближе. Его глаза были прикрыты, когда он медленно и неторопливо начал двигаться, позволяя каждому привыкнуть к новым ощущениям.       Темп постепенно нарастал. Стоны становились громче. Движения нетерпеливее.       – Быстрее, прошу, – взмолилась Гермиона, закатывая глаза от удовольствия.       Каждое новое движение подталкивало к грани, заставляя забыть обо всём, полностью сконцентрироваться на ощущении нарастающего жара внизу живота.       Гермиона прикусила губу, когда Тео стал хаотично вбиваться в неё, сильнее вжимая в диван. Воздуха не хватало. Да не хватало даже сил, чтобы просто сделать новый вдох. Когда оставалось совсем немного, чтобы перейти черту. Совсем чуть-чуть. Буквально несколько мгновений.       Гермиона замерла, а потом выгнулась навстречу Тео с хриплым вскриком. Через несколько секунд он рухнул на Гермиону, утыкаясь носом в её плечо и стараясь отдышаться.       Казалось, секундная стрелка остановилась, когда осознание произошедшего накрыло их с головой.       Они переспали. Перешли те границы, что установили долгое время назад. Алкоголь выветрился из головы моментально.       – Я… – неловко начала Гермиона, стараясь выбраться из-под Тео, – мне нужно в душ.       Он молча перекатился на бок, избегая её взгляда.       Уже стоя под горячими каплями, Гермиона понимала, что они совершили ужасную ошибку. Поставили под угрозу все те тёплые чувства, что были между ними, ради секундной слабости.       Но хуже было то, что Гермиона не чувствовала себя предательницей, изменив Драко. Ведь это всё произошло с законным мужем. И она начинала себя корить, что не испытывала тех эмоций, которые должна ощущать сейчас. Вину, раскаяние или сожаление. Ничего даже близкого не было.       Гермиона замерла, когда новый страх заиграл в голове. А что, если после сегодняшнего вечера они с Тео разойдутся? И вдруг тогда мысли будут вновь и вновь возвращаться к другому человеку, которого давно уже пора отпустить?       Сейчас она не знала, чего страшилась больше: развода или возвращения к мыслям о Драко.       ***       16 июля 2005       Шли вторые сутки их взаимного молчания. Гермиона избегала Тео, при этом прекрасно понимая, что рано или поздно, но они всё же поговорят. Она хотела отсрочить диалог до тех пор, пока не наберётся моральных сил для этого, пока не подберёт нужные слова, почему вдруг набросилась на него.       – Гермиона, так больше не пойдёт, – неожиданно проговорил Тео, заходя в библиотеку, где она пряталась от него. – Давай обсудим тот вечер.       – Я… – она резко опустила взгляд в книгу, позволив кудрям прикрыть покрасневшее лицо. – Хорошо.       – Полтора года назад мы с тобой обсуждали эту тему. – Гермиона напряжённо кивнула, боковым зрением заметив, что Тео занял кресло рядом. – И договорились, что наш брак не подразумевает близость.       – Я не знаю, что на меня нашло, Тео, – тихо пробормотала она, всё же встречаясь с ним взглядом.       – Ты? Это же я первым… – он кашлянул, скрывая своё удивление. – Думаю, это всё из-за алкоголя и той новости. Мы искали утешение, поэтому так и вышло.       – И что теперь? – Гермиона крепче вцепилась в края книги.       – Предлагаю просто двигаться дальше и не возвращаться к этой теме.       – Мерлин, – выдохнула она, прикрывая глаза на секунду. – Я боялась, что ты не захочешь меня видеть после всего.       – И откуда в тебе такие мысли? – усмехнулся Тео, поднимаясь на ноги. – Я заварю чай, буду ждать тебя через десять минут.       – Хорошо, – Гермиона облегчённо улыбнулась.       – И, Грейнджер, – он окликнул её, стоя уже в дверях, – мне всё понравилось.       – Дурак! – воскликнула она, хватая небольшую подушку и запуская в его сторону.       Раздался смех в коридоре, и Гермиона шире улыбнулась. Как же она скучала по тому уюту, что всегда царил в их доме.       ***       17 августа 2005 (через месяц)       День не задался с самого утра. Безумная слабость в теле и желание остаться в кровати немного дольше обычного привели к тому, что Гермиона опаздывала на работу.       Она повернула голову в сторону, чтобы улыбнуться и подмигнуть своему мужу. Своеобразный ритуал, который с недавних пор появился в их семье. Как однажды сказал Тео, это лучшее, что им светит.       Но его не оказалось рядом.        Гермиона прислушалась к звукам, что доносились с первого этажа, и радостно выдохнула. Тео готовил завтрак. И как она надеялась, он не забыл о ней.       Гермиона поднялась на ноги и резко села на кровать, хватаясь за живот.       – Чтоб мы ещё раз заказывали тако, – прошипела она, стараясь справиться с дичайшей тошнотой.       Несколько дней назад Тео предложил взять мексиканскую кухню на ужин. Оказалось немного остро, но очень даже вкусно. Так думала Гермиона ровно до следующего утра, когда желудок скрутило настолько неожиданно, что ей пришлось бежать в ванную комнату через мгновение после того, как открылись глаза.       Несколько размеренных выдохов, и стало легче. Гермиона аккуратно приподнялась на кровати, призывая заранее подготовленную одежду.       Слабость не отпускала, но она тешила себя мыслью, что это уже из-за голода. Ей точно не хотелось ложиться в Мунго из-за какого-то просроченного блюда.       – Доброе утро, – произнёс Тео, когда она появилась на кухне.       – Издеваешься?! – воскликнула Гермиона, магией заставляя окна открыться нараспашку. – Кто готовит на завтрак рыбу? Мерлин…       – Ты сама неделю назад говорила о запечённой форели, – Тео непонимающе обернулся.       – Я не говорила такого, – Гермиона плотно поджала губы. Она была чертовски сильно зла. В её идеальном мире это небольшое недомогание должно было пройти благодаря лёгкому завтраку.       – О, – Тео бросил взгляд на календарь и прищурился. – Я понял, вопросов нет. Рыба отменяется.       Он быстро снял сковороду с плиты, накладывая магический купол, чтобы изолировать даже нотку запаха, такого ароматного для него.       – Что ты понял? – медленно проговорила она, закипая от этой его интонации.       – Что через несколько дней по вечерам мы начинаем есть мороженое и запускать проектор с магловскими фильмами. – Тео начал двигаться ей навстречу, примирительно улыбаясь.       – На что ты намекаешь, Нотт? – её голос дрожал от злости. – День моего цикла никак не связан с настроением. Я прекрасно контролирую свои эмоции в любой день.       – Да, конечно, – быстро закивал он и поднял руки в знак согласия. – Ты права.       – Не смей даже делать такие намёки! Я тебе уже множество раз говорила, что меня это раздражает, – Гермиона выставила указательный палец в его сторону. Но эта лёгкая – такая понимающая – улыбка Тео выводила из себя ещё больше.       – Да, подобный разговор у нас с тобой случается приблизительно раз в месяц, – он подошёл к ней и схватил Гермиону за запястье, поднося её ладонь к губам.       Почти невесомый поцелуй оказался на пальцах девушки. Это работало всегда. И Тео это знал. Злость начала испаряться.       – Миссис Нотт, прошу вас подождать немного, и нужный завтрак скоро будет готов. Омлет ведь подойдёт?       – Я опаздываю, – буркнула она, не желая поддаваться на его обаяние.       – Меньше минуты осталось, – Тео обернулся к плите.       Гермиона мысленно восхитилась им. В который раз. Она не заслуживала такого человека. Даже во время этой их перепалки он успел невербально отлевитировать вторую сковороду на плиту, подготовить смесь для омлета и уже вылить её на раскалённую поверхность.       Она только приоткрыла рот, чтобы попросить добавить её любимую часть такого завтрака, как Тео уже перенёс всё на тарелку, добавив два хрустящих ломтика бекона и вяленые томаты, о которых она едва успела подумать.       – Спасибо…       – Спасибо, любимый муж, – усмехнулся Тео. – Всегда забываешь добавлять эту часть.       Гермиона закатила глаза, усаживаясь за стол.       Этот аромат манил. Но стоило ей попробовать первый кусочек омлета, как настроение снова испортилось.       Здесь было слишком много соли.       О чём она сразу и сказала.       – Но я почти не добавлял, – Тео нахмурился. – Ты уверена, что дело в этом?       – Хорошо, – Гермиона звонко положила вилку на тарелку. – Спасибо за заботу, любимый муж, но я поняла, что опаздываю на работу. До вечера.       Она знала, что перегибала палку, но остановиться казалось невозможным. Гермиона чувствовала в себе потребность, чтобы выместить всё раздражение на нём.       – Давно у тебя не было такого настроения, – он покачал головой. – Я тоже пойду собираться на работу. Мне жаль, что ты сегодня без завтрака.       – Куплю что-нибудь в магазине, – Гермиона сложила руки на груди. – Не стоит волноваться.       – Пожалуйста, скажи, что это будет тако, – усмехнулся он, будучи уже на лестнице.       – Теодор Нотт!       – До вечера, – повторил он оборачиваясь. – А мороженое всё равно возьму, можешь не переживать.       – Какое? – тихо спросила Гермиона.       – С карамелью. Солёной.       Она плотно поджала губы, а Тео громко рассмеялся.       У Гермионы весь день было ощущение, что люди вокруг издевалась, специально выводя её из себя по сущим пустякам. Каждый подчинённый именно сегодня решил задать свой глупый вопрос, который, по мнению Гермионы, хранил всю свою жизнь ровно до этого момента.       Она понимала, что возвращаться домой в таком состоянии нельзя. Тео не заслуживал подобного общения. Но в их семье было единственное правило, на котором строился весь брак: дома запрещено притворяться, скрывать свои эмоции, стараться быть лучше. Только искренность. Только истинные мысли.       Друг для друга они были той отдушиной, тем маяком, который помогал не разбиться о скалы в непроглядной тьме, в которую иногда погружалась жизнь.       Гермиона решила прогуляться и взять любимый Тео клубничный чизкейк в качестве извинений за испорченное настроение с утра.       Магловская кофейня рядом с домом встретила её ароматом свежей выпечки. Стараясь не поддаваться на яркий искушающий запах, Гермиона подошла прямиком к витрине с десертами и замерла.       Полное недоумение отразилось на её лице. Чизкейк выглядел отвратительно: ядовито-розовый цвет отпугивал своей неестественностью. Любимый трайфл казался несвежим: фрукты, украшающие пирожное, были какими-то вялыми.       Гермиона поморщилась.       Она заходила сюда практически ежедневно. И всегда – всегда! – здесь была аппетитная продукция и выглядело всё по меньшей мере приемлемо.       – Я вас искренне поздравляю! – прошептала пожилая женщина, неожиданно появившись рядом с ней.       – Что, простите? – Гермиона нахмурилась, медленно поворачиваясь к ней.       – Ваше выражение лица, – хохотнула она. – У меня семь детей и уже двенадцать внуков. Так что я прекрасно понимаю, что вы чувствуете сейчас. Это же первенец?       – Я… я не понимаю.       Гермиона окончательно растерялась. Как с пирожными связаны дети и внуки этой незнакомки?       – Меня друзья даже называют ведьмой, – зашептала она. – Я всегда безошибочно определяю девушек в положении. Это лицо абсолютной растерянности и злости, когда привычные еда или запахи перестают нравиться, даже начинают раздражать. Всё будет хорошо, – она подошла к Гермионе, положила руку на плечо и крепко сжала, – с вами и вашим ребёночком.       – Я не могу быть беременной! – Гермиона не отрывала от женщины взгляда. Но теплота, которая буквально исходила от неё, заставляла поверить в слова.       – Запишитесь к доктору, милая. И меньше нервничайте. Мне, пожалуйста, два вот этих бисквита, – женщина повернулась к кассе, начиная делать заказ.       Гермиона ещё несколько секунд стояла рядом с ней, а потом вышла на улицу.       Она не могла быть беременной. Не из-за того единственного вечера, события которого они с Тео решили игнорировать.       Их отношения изменились после той близости. Стали ближе, чувственней. Они и без этого прекрасно понимали друг друга с полуслова, а сейчас хватало и намёка.       Гермиона бежала домой, мысленно проговаривая диагностические чары, чтобы просто удостовериться. На всякий случай. Та женщина не могла быть права.       – Привет, – начал Тео, стоило ей закрыть за собой входную дверь. Но Гермиона прошла в ванную, даже не останавливаясь, чтобы снять верхнюю одежду и разуться. – Ты серьёзно брала на обед тако? – насмешливо кинул он ей вслед.       Дверь со стуком хлопнула. Гермиона быстро скинула плащ и пиджак на пол, оставаясь в тонкой чёрной блузке. Палочка уже лежала в руке, но было страшно произнести заклинание.       Потому что вероятность всё же присутствовала. Крошечная, но тем не менее.       Она стояла напротив зеркала и рассматривала своё отражение, пытаясь найти хоть какое-нибудь отличие во внешности. Но на неё смотрела испуганная девушка, со всей силы сжимавшая палочку.       Тихий шёпот и плавные движения кисти.        Гермиона зажмурилась, боясь посмотреть результат. Если она не беременна, то около низа живота будет полупрозрачный шар, который развеется сам через несколько секунд. А если…       Небольшая белая сфера мягко пульсировала в воздухе. Она зажала рот рукой, не в силах отвести взгляд.       – Ты в порядке? – раздался обеспокоенный голос Тео по ту сторону двери. – Гермиона? – Она молчала. – Если ты так и не ответишь, я зайду.       Тео аккуратно опустил ручку вниз и дёрнул её на себя, осторожно приоткрывая дверь и заглядывая внутрь.       Он уставился на этот светящийся шар, что так и не думал исчезать.       Тишина казалась гнетущей, им нужно было начать говорить, но слов не находилось.       – Ты… – хрипло произнёс он.       – Да.       – Мерлин… – Тео запустил пальцы в волосы. – Прости, я… чёрт… я даже предположить не мог, что всё закончится так. Гермиона, я не хотел…       – Я беременна, – она прервала его. – Я и правда беременна.       Стоило больших усилий оторваться от разглядывания сферы и повернуться к нему, своему мужу.       – Я пойму, если ты не захочешь меня больше видеть, – тихо пробормотал Тео, встречаясь с её глазами.       – Мы… мы тогда выпили, – Гермиона прикусила губу. – Думаешь, это могло как-то сказаться на ребёнке?       – Чт… тебя это волнует? – Тео был в замешательстве.       – Не знаю, я ничего не знаю! – она прикрыла лицо руками. Слёзы сразу же заполнили глаза.       Он в несколько быстрых шагов подошёл к ней и прижал к себе. Её руки обвили его талию, а сама она носом уткнулась в шею Тео, вдыхая запах, который стал уже родным.       Как так получилось, что человек, который несколько лет назад был совершенно чужим, сейчас стал ближе всех?       Он аккуратно гладил её по спине, позволяя тихо плакать. Было уютно и чертовски спокойно в его объятиях и этих нежных касаниях.       – Мы справимся, Грейнджер, – шептал он ей прямо в ухо. – Мы справимся со всем.       – Нотт, – еле слышно ответила она.       – Что?       – Моя фамилия – Нотт, – Гермиона немного отстранилась, заглядывая ему в глаза. Слабая тень улыбки и робкая надежда застыли на его лице.       – Думаешь, у нас получится?       – В любом случае, это лучшее, что нам светит.       Она перевела взгляд на его губы.       Может… может, у них всё же есть шанс на счастливое будущее? Может, брак, основанный на общей боли, способен перерасти во что-то большее?       Тео наклонился к Гермионе, накрывая её губы своими. Он действовал осторожно, не желая напугать её своим поступком, давал возможность отстраниться, оттолкнуть его. Потому что боялся сам. Того, что творилось внутри него. Гермиона прикрыла глаза и положила руки ему на плечи, позволяя увести себя в нежную ласку, отвечая взаимностью.       Это был их первый поцелуй без масок или каких-либо веских причин. Отражение чувств, которые только-только начали зарождаться и грозили стать тем, что многие ищут годами, – настоящей и искренней любовью.       Они обязательно со всем справятся. Столкнутся с проблемами, непониманием, но всё же пройдут этот путь вместе. Рука об руку. Как поклялись друг другу на свадьбе. Только теперь в их глазах окажется не море боли, а океан светлых чувств. Их сердца не будут разрываться из-за отголосков прошлого, они будут трепетать от предвкушения будущих событий.       Гермиона и Тео будут счастливы. Теперь уже без фальши. По-настоящему.