Притяжение

      Солнечный свет мягко пробивался сквозь приоткрытую шторку, и ей пришлось перевернуться на другой бок. Макар тихо хмыкнул, сонными глазами наблюдая за ней. Она казалась такой маленькой на этой огромной темно-синей кровати. Богдана свернулась едва ли не в клубок, игнорируя свободное пространство. Её усыпанные родинками руки обнимали подушку так, словно она была спасением. Последней кинутой веревкой утопающему. Дыхание ровное, тихое. При этом веки её подрагивали, точно она была готова в любой момент вскочить на ноги. Макар медленно покачал головой, не отрывая взгляда от Даны.       Осторожность не покидала её даже во сне.       Это было и неудивительно. Учитывая, через что она прошла вчера, убегая от рассвирепевшей кикиморы и пытаясь скрыться от более серьёзных преследователей. Макар нахмурился, невольно сжимая кулаки. Богдану сумели выследить, и теперь вряд ли она будет в безопасности даже в отдаленном кусочке территории страны. Это необходимо хорошенько обдумать и принять верное решение. Бросать Богдану на произвол судьбы он не стал бы даже в первую их встречу.       А сейчас об этом и речи идти не могло.       Взгляд голубых глаз вновь упал на спящую девушку, и Макар с трудом подавил приступ нежности. Он был тактилен до ужаса — как говорила сама Дана — и мог разбудить её. А учитывая чуткий сон девушки, достаточно было только шумно повернуться в её сторону. Покрывало зашуршит, и красивые зеленые глаза с янтарным отливом откроются. Этого допустить нельзя.       Богдана и без того достаточно страдала бессонницей, чтобы не дать ей выспаться спустя столько времени. Макар тихо выдохнул, боясь пошевелиться. Вина на мгновение кольнула его в грудь, но тут же отпустила. Конечно, к её бессоннице он имел прямую причастность, вот только не по своей воле. А значит, и настоящей вины не было. Но объяснить это самому себе оказалось не так просто, особенно, когда он вспоминал ужасные синяки и мешки под глазами Богданы. — Макар?       Сонный шепот заставил его вздрогнуть. Богдана потянулась, отпуская подушку, и придвинулась ближе. Глаза её всё ещё были мутноватыми после сна, не могли никак сфокусироваться. Растрепанные светло-русые волосы с отливом рыжего попали на лицо, заставляя Богдану отфыркиваться. Взгляд невольно упал на шею, опустился ниже, на ключицы, и Макар вздрогнул. Его футболка съехала с плеча Даны, открывая вид на яркую родинку. Макар попытался отвлечься, отводя взгляд в сторону, но вскоре внимание вновь вернулось на плечо. Захотелось себя тихо проклясть.       Внутри что-то скрутилось в узел, тяжело оседая внизу живота. Макар с трудом сдержался от сдавленного хрипа. Кажется, его воздержание от секса долгое время сыграло с ним злую шутку.       Тянуло обнять Богдану, мягко коснуться родинки на плече, пойти выше, коснуться зубами ключицы, так насмешливо выпирающей. Услышать тихий выдох над ухом, который бы дал сигнал идти дальше. Он бы провел языком по шее, поцеловал за ухом, мягко прикусил бы мочку уха. Макар был уверен, что шея — эрогенная зона Богданы. Откуда в нем была эта уверенность, он не знал, но догадывался, что шла она от их связи.       Пальцы коснулись бы щеки, провели бы по очертаниям угла нижней челюсти. Богдана непременно бы сдерживала стоны, он видел это так же ясно, как и её горящие желанием глаза. Прикушенные губы, рваные выдохи, медленно приподнимающийся таз, словно она сама бы не верила в своё желание.       Губы пересохли от мыслей, и Макар сглотнул, не сразу услышав ещё один оклик Богданы. Перед глазами всё ещё стояла картина медленно краснеющей девушки, но пришлось тряхнуть головой и отогнать это видение прочь. — Да? — голос его немного охрип, но это можно было свалить на недавнее пробуждение. Во всяком случае, Макар на это надеялся. — Ты что-то говорила?       Голос мягкий. Макар прекрасно понимал, почему сейчас давал себе слабину. Теперь чувство вины было вполне обоснованно. Предаваться фантазиям сейчас было совсем не к месту. Но ничего поделать с собой он не мог. Особенно когда Богдана оказалась прямо перед его лицом, задумчиво наклоняя голову на бок. По какой-то причине она уже не лежала, а стояла на четвереньках, словно нарочно подкидывая подсознанию новые возможности.       Провести рукой по спутанным волосам, коснуться губами лба Богданы. Осторожно надавить ей на плечи, заставляя лечь на спину. Оставить легкий укус ближе к ключице, провести кончиком носа ниже, к груди, вдохнуть запах, родной и манящий. Позволить инстинктам взять верх, тихо зарычать от переполняющих эмоций. Почувствовать на своей спине теплые руки Богданы, увидеть лихорадочный блеск в глазах. До зуда хотелось впиться в губы Даны поцелуем, мягко отвлекая от рук, что коснулись бы груди, очертили её, замерли на сосках… — Надо вставать, — ворвался в фантазии голос Богданы, и Макар моргнул.       Узел внизу живота скручивался всё сильнее, шею уже опалило жаром. Он чувствовал, что ещё парочка таких фантазий, и ему придется просидеть всё утро под холодным душем. Макар вновь взглянул на Богдану и едва не взвыл.       Девушка медленно слезла с кровати, потягиваясь и жмурясь от удовольствия. Усталость исчезла из черт её лица, тело тоже не было скованно. Вот только всё внимание привлекли бедра, оголившиеся из-под футболки. Видимо, шорты задрались вместе с ней, и теперь Макар с трудом сдерживал порыв остановить Богдану и повалить обратно в кровать. Он не может это сделать. Не может. — Макар? — дыхание опалило ухо. Макар удивленно распахнул глаза, смотря на обеспокоенную Богдану. — Ты в порядке? По-моему, ты сегодня сам не свой. Что-то случилось?       «Ты…»       Макар сглотнул, подавляя желание признаться в собственных грезах. Его фантазии были странными, он бы назвал их пугающими. Раньше такого никогда не происходило — ни с участием другой девушки, ни с Богданой. Но сегодня… Сегодня что-то пошло не по плану, и Макар не знал, как на это повлиять. — Я в порядке, — выдавил он, осторожно касаясь плеча Богданы. — Идем. Позавтракаем.

***

      Богдана чувствовала себя странно. Наблюдая за тем, как хмурый и задумчивый Макар пытался надеть на себя футболку и ругался сквозь зубы, она думала лишь об одном — что-то с ним сегодня было не так. Внимательный взгляд прошелся по всей фигуре колдуна. Широкие плечи напряжены, взгляд синих глаз темный, задумчивый, поджатые губы. Движения у Макара стали резкие, рваные. Богдана задумчиво прищурилась. Это было совершенно не похоже на того, кто хладнокровно мыслил в самых опасных ситуациях. Тогда в чём же дело? Богдана моргнула, и внезапно провалилась в странное видение.       Разгоряченные обнаженные тела прижимались друг к другу так, словно хотели слиться воедино. Крепкие мужские руки обнимали хрупкие плечи. На одном виднелось две родинки, точно укус вампира. Пухлые раскрасневшиеся губы касались шеи, мягко проводили по ней, не желая отрываться. Богдана слышала шумное дыхание, чувствовала на собственной коже шершавость мужской щетины. Хотелось застонать, но она лишь стиснула зубы, не желая выдавать себя. Слишком привыкла скрываться, осторожничать. Богдана едва коснулась внезапно трясущимися кончиками пальцев виска Макара, провела рукой по светло-русым, почти блондинистым волосам.       Грудь почему-то горела, ключицу обожгло горячим прерывистым дыханием. Захотелось выгнуться, зажмуриться, потереться о пах. Сделать хоть что-то, чтобы ускорить Макара и потребовать уже своего.       Богдана дернулась, едва не упав с кровати. Щеки и шея её вспыхнули от жара, в груди что-то отдало, точно Макар уже касался сосков пальцами, губами, зубами… — Я… — она сглотнула, поняв, что голос её походил на смущенный писк. Макар удивленно поднял одну бровь, поворачиваясь к ней, и Богдана не выдержала. Вскочила с кровати, споткнулась, едва не налетев на тумбочку, и побежала в коридор. — Я в душ!       Выскочить из комнаты не получилось. Внезапно ослабевшие после видения ноги подогнулись, Богдана дернулась в сторону и налетела на Макара. Сильные руки обняли за талию, не давая упасть. Кончик одного уха вспыхнул, подобно спичке, тихий выдох оставил после себя табун мурашек. Дана прикусила нижнюю губу, стараясь игнорировать медленно ползущее вниз чувство возбуждения. Неужели нельзя было нормально добежать до душа и встать под прохладный душ?! Богдана зажмурилась, но сделала лишь хуже. Перед глазами встала картина разгоряченного Макара и его довольная ухмылка. Богдана сглотнула. Её нога невольно дернулась в сторону и уперлась… — Богдана… ногу убери.       Ухо опять опалило, и на несколько мгновений захотелось большего. Богдана не сразу поняла, что сказал Макар, но сознание всё же пришло к ней. Она почувствовала, что шея её загорелась не хуже любой сухой травы. — Д-да, сейчас.       Убрать ногу оказалось не так-то просто. Богдана и сама не заметила, что замерла в неудобном положении. Нога у паха Макара оказалась опорной, перенести вес на другую было почти невозможно. Богдана тихо выругалась сквозь стиснутые зубы, обнимая Макара за шею и наконец-то отодвигая ногу хотя бы немного. Этого было достаточно для устойчивой позы, и следовало оторваться от парня и отправиться в душ. Но зеленые глаза встретились с синими, и Богдана замерла, приоткрыв губы. Взгляд Макара завораживал её. Похожий на глубокую впадину, согретую солнцем лишь на поверхности, он притягивал Богдану даже сильнее татуировок, набитых по всему его телу.       Дана не выдержала, осторожно, не отрывая взгляда от синих глаз, наклонилась вперед. Пришлось встать на цыпочки, чтобы суметь дотянуться до своей цели. Пересохшие от волнения и видения губы едва коснулись скулы, но этого оказалось достаточно. Богдана почувствовала, как напряглись обнимающие её руки. Макар замер на секунду, впиваясь взглядом в её лицо, а затем внезапно хрипло выдохнул: — К черту.       Мягкие, поразительно горячие губы накрыли её поцелуем. Она чувствовала небольшое царапанье из-за щетины, но это ощущение, казалось, только сильнее распаляло. Богдана прикрыла глаза, обнимая Макара за шею сильнее, прижимая его к себе. Пальцы её погрузились в светло-русые, поразительно мягкие волосы. Это чувство будоражило даже больше, чем поцелуй. Богдана ощущала радостное покалывание ладони, она едва сжала волосы в своем кулаке, тут же отпуская. Словно хотела убедиться в своих ощущениях.       Губы горели, легкие сжимались, но оторваться от губ не получалось. Богдана не желала терять это чувство, ощущение. Возбуждение накатывало мелкими волнами, но она догадывалась, что это только начало. Низ живота мягко потянуло, приятно согревая внутри. Легкие сдавило сильнее, и Богдана вновь сжала в кулаке чужие волосы. Они возвращали её в реальность, позволяли чувствовать хоть какую-то власть над ситуацией. И это было восхитительно.       Внезапно тепло на губах исчезло, послышался рваный вдох. Синие глаза потемнели ещё сильнее, став едва ли не чёрными, и Богдана заворожено приподнялась на носках, лишь бы увидеть это лучше, запечатлеть в памяти. Мягкий поцелуй в её переносицу, опускающиеся с талии руки. Макар склонил к ней голову, выдохнул почти в самые губы, пронзая потемневшим взглядом: — Позволишь? — Да, — даже не думая, тихо выдохнула Дана, потеревшись носом о щеку Макара. Его запах заполонил легкие, и Богдана с наслаждением зажмурилась.       Внезапно ноги перестали чувствовать пол, и девушка тихо пискнула, не ожидая подобного. Ноги сами обвили торс Макара, руки сильнее вцепились ему в плечи. Богдана прижалась к нему, внезапно даже для себя покрывая шею парня поцелуями. Мягкими, медленными. Пару раз она останавливалась, осторожно касалась зубами участка кожи и тут же вновь накрывала его губами. Оставлять яркие и заметные следы ей не хотелось. Пусть лучше это будут невидимые другим прикосновения. Кончик языка прошелся в районе сонной артерии. Макар рвано выдохнул, когда она осторожно поцеловала за мочкой уха и мягко его куснула. Следа там не было, и Богдана довольно прищурилась. Запах Макара будоражил, пропитывал её всю, точно оборотнем была она, а не он.       Спина похолодела от встречи с одеялом, но Богдана почти не среагировала на этом. Взгляд её не отрывался от напряженного Макара. Он почти лег, зажав её между своим телом и кроватью. Но это не пугало. Наверное, впервые за пару месяцев Богдана впервые ощутила себя хотя бы в относительной безопасности. Сонливость её не мучила, тело пылало от желания, а перед глазами предстал тот, кто был уготован ей судьбой.       Горячий прилив сил заставил Богдану заерзать под Макаром и отчаянно потереться о его щеку, плечо. Хотелось закричать, попросить — почти умолять — не останавливаться и продолжать, но она лишь прикусила губу. Не время и не в её характере. Вместо мольбы Богдана насмешливо прищурилась, показательно оголила шею и впилась взглядом в синие глаза. Макар ухмыльнулся, опускаясь, и провел языком по оголенному участку шеи. Скуление или писк застряли в глотке, и Богдана была им за это благодарна.       Она мстительно приподняла бедра, сделав волнообразное движение, и скорее почувствовала, чем услышала хриплый рык. Ключицу обожгло от укуса. Богдана зажмурилась, сжимая руки на напряженных мужских плечах. Кажется, некоторые ногти всё же впились ему в кожу, но Макар лишь шикнул и втянул её в мягкий поцелуй. Богдана не выдержала, застонала тихо в чужие губы и опять потерлась о пах.       Внизу живота уже не тянуло, а горело. Руки потряхивало, губы саднило, но хотелось большего. Больше прикосновений, больше эмоций, больше поцелуев. Пальцы сами по себе зацепились за край футболки на Макаре, и Богдана дернула вверх, заставляя партнера оторваться от своих губ. Словно сквозь пелену она увидела насмешливо-нежную ухмылку. — Куда же ты так торопишься?       Ответить она не успела — губы вновь сминались под чужим напором, в груди расцветала гамма эмоций, и говорить Богдана уже не могла. Хрипло выдохнула, когда в легкие наконец-то попал кислород. Она и не понимала, что забывала вдыхать в редкие перерывы между поцелуями. Богдана поддалась вперед, уворачиваясь от красных и распухших губ, и поцеловала кончик носа. Не любившая целовать в щеку и позволяющая себе такое изредка, она всегда выискивала иные, особые для себя места. Макар довольно улыбнулся, подставляя лоб под чужой поцелуй. Внезапно голова его стала опускаться, словно он куда-то утекал. Разгоряченная Богдана не сразу осознала, что он не уходил, а просто наклонился к её груди, скрытой за футболкой.       Оказалось, что одежда Макару не мешала. Сперва он аккуратно провел пальцами по ткани, очерчивая грудь одними кончиками. Чувства Богданы отзывались легким щекотанием, но внизу почему-то становилось лишь горячее. Возбуждение поглощало её медленно, словно понемногу начинающийся шторм. Ощущения через ткань были приглушенными, но их хватало для того, чтобы Богдана сильнее прикусывала губу и старалась отвлечься. Руки её скользили по спине Макара, ноги лишь сильнее сжимали торс так, что лишь лопатки касались одеяла на кровати.       Легкий укус соска через футболку воспринялся спокойно, а вот мягкие волновые движения вокруг словно пускали ток. Богдана жмурилась до белых пятен, пыталась отвлечь Макара от его игр, но он не поддавался. С искренним интересом его ладони и пальцы исследовали грудь, изредка опускались губы. Футболка больше не чувствовалась, и Богдана с возбуждающим ужасом подумала, что за ощущения были бы без одежды. — С-сними, — почти прохрипел Макар, отрываясь от груди и поднимая на неё глубокий омут синих глаз.       Вместо слов Богдана тихо выдохнула, пытаясь не застонать, и вновь потерлась о пах, вырывая рычание сквозь стиснутые зубы. Футболка полетела в сторону, вторая отправилась следом. Богдана потянулась к резинке боксеров, но оказалась повалена обратно на кровать. Рваное дыхание опалило шею. Грудь обожгло чужим прикосновением, и стон всё же сорвался с её губ. Горячий язык провел по очертаниям соска, другая грудь сжалась под чужой ладонью. Ощущение щекотки заменялось чем-то новым, каким-то скребущим чувством. Богдане хотелось отодвинуться и в то же время попросить делать это ещё и ещё.       Не выдерживая больше напряжения и возбуждения, Богдана тихо выдохнула и сильнее обняла Макара, заставляя его оторваться от груди. К виску прижались мягкие губы, и девушка прикрыла глаза, растворяясь в нежности. Она уже чувствовала, что скоро будет на пределе, и тогда уговоры или действия Макара его не спасут. Сама его изнасилует.       Хихикнув над своими мыслями, Богдана мягко нажала на плечи Макара, заставляя того немного откатиться. Это помогло. Глубоко вздохнув, Дана сама спустила с себя остаток одежды, наблюдая за тем, как Макар рваным движением остался обнаженным. Улыбнувшись, она мягко опустилась на мужской торс и мстительно прищурилась: — Кажется, моя очередь. — Уверена? — хмыкнул Макар, потянувшись за поцелуем, но Богдана отстранилась, продолжая улыбаться. — Сейчас и проверим.       Не слишком уверенная в своих действиях, но от этого с всё больше разгорающимся азартом она осторожно поцеловала сперва ухмыляющийся уголок рта Макара, затем опустилась ниже. Угол нижней челюсти, участок шеи под ним, ниже, ещё ниже… ключица удостоилась более детального изучения. Богдана провела языком по облюбованному месту, осторожно прикусила и тут же поцеловала, слушая, как сбилось на пару мгновений дыхание Макара. Это придавало сил. Богдана потерлась щекой о мужское плечо, поцеловала левый сосок, зажала его губами, но почти не получила реакции.       Ничуть не расстроившись, она сдвинулась с торса на ноги парня, покрыла поцелуями дорожку от пупка до паха, чувствуя под ладонью на груди Макара, как он затаил дыхание. Рука сама потянулась к уже стоящему члену, коснулась головки. Точно играясь, пальцы легко прошлись от головки к основанию, сжались легонько. Богдана слышала хриплый стон Макара, чувствовала под ладонью пульсирующие сосуды и твердость члена.       Сдвинувшись в сторону, она осторожно прошлась слабо сжатой ладонью по всему члену, а сама потянулась к приподнявшемуся Макару. Губы её мазнули по его подбородку, после застыли на переносице. Дыхание у Макара сбилось, Богдана и сама чувствовала, как её сердце заходилось в бешеном ритме. — Иди сюда, — выдохнул Макар, мягко пододвигая к себе девушку. Ладонь на члене пришлось разжать, но расстраиваться по этому поводу времени не было.       Спина вновь оказалась на кровати, однако это мало волновало. Не сдерживая тихий стон, Богдана раздвинула ноги, обнимая Макара за шею. Ещё немного, и она сойдет с ума, если он прямо сейчас не даст ей то, что ей хочется. Богдана уже слабо чувствовала низ живота, всё тело горело не меньше. Однако кое-чего из виду упускать ей никак было нельзя. Богдана тихо выдохнула в губы Макару, заглядывая тому в глаза: — Презервативы? Смазка?       Макар улыбнулся, целуя её в уголок рта: — Всё в порядке.       Он наклонился куда-то в бок, выуживая тюбик и упаковку с презервативами. Богдана облегченно прикрыла глаза, чувствуя, как последняя паника и скованность отступили.       Макар вновь поцеловал её, позволяя отвлечься от всех размышлений. Презерватив наделся спокойно, но Макар медлил со смазкой. Глаза его прищуривались, словно он раздумывал над чем-то. Богдана слегка приподняла таз, намекая поторопиться, но парень лишь покачал головой, вновь целуя её в уголок рта. Пришлось прикрыть глаза, чтобы хоть на немного взять себя в руки.       А затем Богдана почувствовала поцелуй на внутренней стороне бедра. Распахнув глаза, она заметила лишь светлую макушку. Приподнявшись, Богдана хотела что-то сказать, однако в следующий миг лишь застонала. Язык прошелся по малым губам, задел клитор и, играясь, «обвел» его. Стон получился громче предыдущего, когда язык вновь затронул клитор, лишь слегка проведя по нему. Мурашки прошлись по всему телу, изнутри будто бы зачесалось. Желание впиться себе в плечи на секунду захватило её, но вот тело просто выгнулось навстречу Макару, и странный зуд прошел. — Макар… хватит.       Прерывистые слова, хриплый голос. Богдана пыталась понять, где она вообще находилась, но её мысли путались. Она чувствовала лишь прохладу кровати и тепло Макара. Поцелуй на животе ощущался подобно капле разгоряченного воска. Богдана инстинктивно сжала ноги, чувствуя уже не голову, а торс. Дыхание замерло на секунду, а затем возобновилось. Ну наконец-то. Смазка была немного прохладной по сравнению с разгоряченным телом, но это не волновало Богдану. — Вхожу, — прошептал Макар, покрывая поцелуями её шею, ключицу, виски, щеку.       Небольшой дискомфорт нисколько не нервировал, наоборот. Богдана полностью расслабилась, поддалась бедрами навстречу, сжимая в руках мужские плечи. Возбуждение и удовольствие сплелись в один комок эмоций. Им хотелось отдаваться без остатка. И Богдана так и поступала. Губы её мягко накрывали разные участки тела и лица Макара: шея, грудь, ключица, подбородок, висок, уголок рта… Богдана растворялась в эмоциях, окружавших её, в запахе мужского тела, в своем чувстве безопасности и правильности происходящего.       Толчки становились быстрее, движения резче, но это лишь добавляло остроты. Богдана постанывала, иногда терлась щекой, кончиком носа, лбом обо всё, до чего могла дотянуться: плечи, щеку, лоб чаще всего попадались. Макар и сам не отставал. Она чувствовала его губы почти на всех участках своего тела. Выгибаясь, подстраиваясь под ритм и скорость, Богдана чувствовала, как её охватывало удовлетворение. Ускорение лишь усиливало его. Оргазм настиг её раньше Макара, но и он был на пике. Она слышала хриплое дыхание, чувствовала резкость его движений. Богдана в последний раз приподняла бедра, чувствуя, как напрягся на миг Макар, а затем мягко погладила его по голове.       Хриплое дыхание сбоку от неё, окутывающие в объятьях мужские руки и полное удовлетворение вызывали лишь мягкую улыбку. Богдана зажмурилась на миг, пытаясь полностью впитать в себя все испытанные эмоции, а после лениво зашевелилась, чмокнув уставшего Макара в уголок рта: — Душ и кофе? — Может, лучше сон? — пробормотал он в ответ, не желая вставать. — На работу сегодня тебе, а не мне, — напомнила Богдана, наблюдая за тем, как лениво завозился Макар в ответ.       Не дожидаясь нового бормотания, она ласково растрепала мокрые от пота волосы парня и направилась в душ. Богдана знала, что вскоре и Макар встанет, поворчит, но отправится сперва под теплые струи воды, а затем и на кухню.       Ей стоило успеть сварить кофе. Следовало побаловать Макара вкусным кофе, а не растворимым, который она заметила на столешнице ещё вчера вечером.