О ревности

Гриммджоу и Аскин неплохо поладили, несмотря на то, что случилось во время войны. Кисуке не слишком подробно знал об их столкновении, но находил восхитительным тот факт, что такой агрессивный и мстительный мужчина, как Гриммджоу, сумел найти общий язык с пессимистичным и трусливым Аскином. Сам Урахара всё ещё над этим работал — Накк ле Вар его сторонился, даже боялся, хотя сердце ему вырвал определённо не синигами. В какой-то степени это было забавно — настолько, что у них хватало духу об этом шутить. Когда Йоруичи впервые это услышала, она долго на них смотрела — что примечательно, молча. Когда наконец заговорила, сказала только: — Ну вы даёте, мальчики. И засмеялась. В ответ на её смех пустой с ухмылкой закатил глаза, а квинси изобразил несчастное выражение лица, совершенно не вязавшееся с его ироничным прищуром. С Йоруичи они оба тоже поладили. Чего Кисуке не ожидал, так это того, насколько сильно эти двое сблизились — иногда это вызывало тревогу. Кроме того, они часто проводили время в его магазине. Они не распугивали клиентов, иногда даже наоборот — иногда ученицы из школы неподалёку заходили в его лавку, чтобы посмотреть на Гриммджоу за кассой, смущенно хихикали и из вежливости покупали всякие мелочи, пока Аскин тщетно пытался понять, как работает кассовый аппарат. Любой же редкий гость, заходивший по делам — и неизбежно застававший их вдвоем, так или иначе тратил две минуты жизни, пребывая в ступоре и наблюдая за их взаимодействием, заставляя Урахару нервничать. Сам он тоже иногда впадал в такой ступор — просто с непривычки, конечно же, ничего больше. А тем двоим — о, им вообще не было до этого дела! Они наслаждались тем, как сбивают людей с толку. Обычно Кисуке этим занимался, так что у него буквально отбирали хлеб. Над этим они, кстати, тоже шутили. Сегодняшний день исключением не стал. В свой выходной Гриммджоу выбрал играть на телефоне в очередную гачу, пока Аскин слегка зомбированно залипал в телевизор — приобретение, которое появилось в магазине лишь недавно. По требованию Гриммджоу, разумеется. Тессай, впрочем, тоже очень поддержал идею покупки — и теперь в свободное время смотрел там кулинарные шоу и сериалы для домохозяек. Но пока он был занят — стоял за кассой и тщетно объяснял школьницам, что голубоволосый сексуальный парень сегодня на смену не выйдет, так что оба мужчины устроились на полу, прислонившись к дивану, в задней части магазина Урахары, в том, что можно было бы назвать гостиной. — Вам не стоит сидеть вот так, — попыталась призвать их к порядку Уруру, но это то же самое, что сказать кошке не садиться туда, куда ей придёт в голову: эффект нулевой. Бонусом шел презрительный взгляд от Гриммджоу поверх телефона. Но это только от Гриммджоу, Аскин смотрел жалостливо. Ему было ужасно лень вставать. Уруру понятия не имела, как ещё попросить их пересесть на диван — вообще-то, она пыталась подметать. — Крути десятку, — бескомпромиссно говорит вдруг Гриммджоу, пихая телефон Аскину. Он совершенно игнорирует Уруру, которая неловко топчется рядом, обнимая метлу. — Я? — Аскин растерянно чешет щёку. — Ты же знаешь, как я неудачлив, да? Я тебе ничего не выиграю. — В этом смысл, ты крутишь и проигрываешь. Давай, — арранкар отдаёт ему в руки телефон, но приникает щекой к плечу, чтобы видеть экран. — Ты неправильно используешь мою неудачу, — жалуется квинси, но послушно нажимает десять пуллов. Они вместе наблюдают, как прилетает совершенно не тот пятизвездочный персонаж, который был заявлен на витрине. — По крайней мере, в этом от тебя есть толк, — говорит Гриммджоу, почему-то невероятно довольный, и забирает телефон. Убирать голову с плеча Аскина он не торопится. Урахара, который уже две минуты стоит в дверях и смотрит на эту сцену, задаётся вопросом, почему он вообще всё это допускает. Урахара говорит себе, что ни в коем случае он не ревнует. Вы что. Он не умеет ревновать. Что такое вообще эта ваша ревность? Ха-ха. Он вздыхает, все еще глядя на сцену возле дивана, совершенно не торопится помогать Уруру сдвинуть куда-нибудь наглые туши двух негодяев, чтобы она, наконец, смогла подмести, и отчаянно пытается вспомнить, куда шёл, прежде, чем отвлёкся. В конце концов, даже Уруру, отчаявшись, уходит, а он продолжает стоять в дверях. Потом приходит Ичиго, и Гриммджоу радостно выкидывает свой телефон на диван, не заботясь, если кто-то на него сядет. По редким субботам у них спарринги, когда у Куросаки нет других важных дел. — Опять ты? — обращается рыжий к Аскину вместо приветствия, и у него такой обвинительный тон, что это невольно вызывает улыбку у Кисуке. Ичиго свою ревность скрывает просто отвратительно. По крайней мере, он пытается маскировать её под личную неприязнь, но Урахара видит своего ученика насквозь. — А где мне ещё быть? — немного обречённо уточняет квинси и ойкает, когда гигай Гриммджоу приземляется на него бревном. Он трёт ушибленную голову и спихивает тело к себе на колени. — Эй! — Пойдём уже, Куросаки, — рычит сам Гриммджоу, разминая плечи и шею после тесного вместилища. — Я надеру тебе задницу. Он делает знак Урахаре и первым уходит на тренировочную площадку, пока Ичиго продолжает недовольно буравить взглядом Накк ле Вара. Тот поджимает губы и демонстративно фыркает в сторону, укладывая гигай Гриммджоу головой на свои колени. — Что ты от меня хочешь, Куросаки Ичиго? Я не собираюсь драться с тобой… так что не заставляй его ждать. — Ничего, — мрачно отзывается юноша, хватает свое удостоверение и хлопает по груди. Его тело падает на диван, как будто он предназначен, чтобы скидывать ненужные вещи, а не сидеть на нем. — Посторожи, — кидает Ичиго, прежде чем отправляется на площадку следом за Гриммджоу. Аскин закатывает глаза и вздыхает ему вслед: — Куда ж я денусь? — бормочет он, машинально зарываясь в волосы гигая Гриммджоу пальцами и перебирая их. По телевизору продолжается передача, которую он смотрел ранее, но квинси она уже не интересует. Он поворачивает голову к Урахаре и изящно выгибает бровь. — Ты выглядишь немного пугающе, когда просто стоишь и молчишь, ты знаешь? Чем-то похож на маньяка, который готов убить в любую секунду. Кисуке, наконец, покидает дверной проем — он поправляет панаму, надвигая ее на глаза еще сильнее, чтобы скрыть ревнивый блеск, когда он смотрит на руку квинси, запутавшуюся в голубых локонах, пока Гриммджоу не видит. Он заставляет себя улыбнуться. — О-я? Ничего подобного не было в моей голове, Аскин-сан, — легко лжёт он, подходя поближе. — Я всего лишь наблюдал за вами со стороны, ничего больше. — Так, выходит, мне не стоит беспокоиться? — улыбается ему квинси. Он выглядит обманчиво-безмятежно, но его сиреневые глаза цепко следят за каждым шагом синигами. — Но ты так долго стоял там и сверлил меня взглядом… Если бы так можно было убить, боюсь, что это было бы смертельно для меня. — Ну что вы такое говорите, Аскин-сан! — Кисуке смеётся, пока его взгляд остаётся холодным, как лезвие меча. Он наклоняется, чтобы поднять гигай Гриммджоу на руки — и Аскин молча позволяет ему, хотя и выглядит крайне недовольным, убирая руку от мягких волос. — Ах, он убьет тебя за испорченную укладку, — усмехается синигами, бережно складывая вместилище арранкара поверх тела Ичиго, только для того, чтобы насладиться смущёнными возмущениями последнего, когда он вернется с тренировочной площадки. — Нет, если не узнает, что это был я, — Аскин вдруг озорно прищуривается, глядя на него. — Главное — вовремя спихнуть на тебя вину. — Это и есть твой план? Как это жестоко с твоей стороны, Аскин-сан, — Урахара качает головой и садится на пол — на место, где ранее сидел Гриммджоу. Шатен ему не отвечает, и они оба в неловком молчании смотрят телевизор, пока на тренировочной площадке под магазином вовсю развлекается виновник всей этой неловкости. Урахара готов поспорить, что Гриммджоу даже не подозревает, какой эффект оказывает на мужчин, которые его окружают. Не только на мужчин, на самом деле — это касается всех. Их влюблённость, как и их ревность, такая сильная, что практически осязаемая — а пустому хоть бы хны, словно он всех этих взглядов вовсе не замечает. Впрочем, если бы Урахара всё же сделал ставку на его неведение — он бы проспорил. Гриммджоу определенно наслаждается шоу, которое устроили вокруг него влюблённые идиоты.