***
— Т-ты что наделал, урод… — послышалось от Маки. — Нет… Прости… Прости меня, я не хотел… — ПРОСТИ?! ТЫ ИЗВИНЯЕШЬСЯ? — Прости… Прости меня, дорогая сестра! Маки, кипевшая от злости, в миг замерла. Она схватилась за руку и, скрипя забами прожигала антрополога своими глазами. — Я…Я должен… Я заглажу… Свою вину… УМОЛЯЮ ТОЛЬКО ПРОСТИ МЕНЯ!!! — Кируми-сан, осторожно! Послышался выстрел. Цумуги схватила горничную за руку и потянула ее полу. Пуля пронеслась у них над головой, зацепив головной убор Тоджо. Секунда — она врезалась в стену, создав на ней несколько трещен. — Шингуджи-кун! Пожалуйста, остановись! — Закричала Широгане. — Успокойся! В ответ Корекие схватил пистолет Миу, и начал бешено трестись. — ТВОЮ МАТЬ, ЖИВУЧАЯ ТВАРЬ! И Тут. Антрополог схватился за низ живота. Черная, пропитанная кровью маска сорвалась с петель, показав алые, точно накрашенные помадой губы. Абсолютный лишь усмехнулся крови, которая осталась на руках. Повернувшись, он устало посмотрел куда то вдаль. А затем…затем Корекие Шингуджи упал замертво. — Э. — Ч-что?! Вдруг послышались чьи-то рыдания. Каеде испуганно оглядела класс. —ГХХХХ…ГХХХХХ…ПРОСТИТЕ…ГОНТА…ТАК ИСПУГАЛСЯ ЗА ТОДЖО-САН И ШИРОГАНЕ-САН…ОН ВЕДЬ…УУУУУУУААААААА~~~ —… — Гонта-кун, не переживай… Ты ведь сделал это из добрых намерений, ты хотел нас защитить… — сказала косплеер. — Ты… Правильно поступил. — Т-ты…так… думаешь? Цумуги кивнула. — Я бы престрилила его гораздо раньше… — пробубнела Маки. — Грёбаная Анджи. — Эээх, вот незадача! — засмеялся Кокичи. — Наша Тоджо-сан убила ещё двоих человек! Кируми, чье лицо было закрыто челкой, так и осталась сидеть на корточках. — Теперь твоя жизнь много весит, а? Но ты не думай… — Да что-то смылишь в цене человеческой жизни… — прошипела горничная. — Для тебя… Это просто веселая игра. — Э? Ну конечно! Я думал, все того же мнения… — Нихрена, нихрена ты не думаешь, Ома. Тоджо встала, и дрожащими губами произнесла: — Мои… Люди… Погибают… Пока… Я сижу… В этой помойке… — «Твои» люди? С глаз горничной снова потекли слезы. — Те, кому я служу всю свою жизнь… Моя обитель… Моя страна… — ТВОЯ СТРАНА, КИРУМИ?!!! — Типо, там где ты родилась? — Я не просто родилась там… Я ответственна за жизни всех тех людей, которые сейчас в ужасном положении. — Ужасном… положении? Кируми зарыдала ещё громче: — Я ПРОСТО ДОЛЖНА УБРАТЬСЯ ОТСЮДА КАК МОЖНО СКОРЕЕ, ПОНИМАЕТЕ? — Так уходи. — резко сказал абсолютный лидер. — Тебя здесь никто не держит. —… — Тоджо-сан, он просто шутит… Не нужно нервничать… — ласково сказала пианистка. — Ей будет лучше, нам будет легче. Сбросим с плеч смерть наших дорогих друзей. — Выглядит так, будто ты ее прогоняешь… — Прогоняю? Оо, как ты могла подумать такое о бо мне, Каеде-чан? — он театрально пустил слезу. — Ну… Ладно, ты совершенно права. Я ее прогоняю. —… — Она убила трех наших одноклассников, ТРЕХ!!! Все в этом классе смогут вздохнуть спокойно, если она уйдет. Прошу заметить, это то, чего она желает больше всего на свете. Правильно, Кируми-чан? — Кие… И Ирума-сан… Сами виноваты в своем легкомысии. А я. — Опять начинается… — пробубнела в который раз Харукава. — Ничему их жизнь не учит. — А ты? — А я… Гх… Ома весь заулыбался. — Я…Не могу стать следующей… — Кируми-сан! — Каеде посмотрела ей в глаза. — Все будет хорошо, не паникуй. — Кайто, Тенко-сан и другие думали точно так же… — ЗАТКНИСЬ, ОМА! — Харукава снова начала закипать. — Ой-ой, поосторожнее Маки-чан! Не травмируй плечо! — Ты… — Нет… Ома прав… — заплаканным голосом промычала горничная. — Я…не могу быть следущей… — Тоджо-сан. — Поэтому… Я БУДУ ЖИТЬ! Я БУДУ БОРОТЬСЯ, И ОБЕЩАЮ ВАМ, Я БУДУ ЖИТЬ! Я НЕ ПОГИБНУ! Крик абсолютной эхом ударился о стены. Акамацу хотелось подтянуться к ней, схватить за руку, обнять… Однако… — НА ЗЕМЛЮ, ЖИВО! — послышался крик Харукавы. Каеде рывком села на корточки, прикрыв голову руками. Сквозь щели между деревянных колон фиолетовые глаза различили больно знакомое чёрное платье. Кируми проскочила через сенсор, и теперь автоматы устроили настоящую мясорубку в погоне за жертвой. Однако они, видимо, не могли целиться сильно далеко. Тоджо, спотыкаясь, выскочила из комнаты. Внезапно из таймера послышались звуки вибрации. Автоматы перестали работать. Циферблат пропал. На его месте начало виднеться видео. Маки первой поднялась на ноги. — Похоже на запись с камеры… — Ээй! Там Кируми-чан! Каеде последовала их примеру. В небольшом стекляшке пианистка увидела короткие зелёные волосы. — Тоджо-сан… Горничная, задыхаясь, быстро спустилась по лестнице. Резкое движение — Она уже у ворот лифта. Кируми начала с силой долбиться в дверь, пытаясь сорвать цепи. — Твою мать, откройся… Поняв, чо дверь не собирается поддаваться, абсолютная начала что из силы долбиться в нее. — Черт… Грёбаный лифт… Она оглядела знакомый подвал. Тоджо резко начала отодвигать все ближайшие коробки. Дверь. Маленький, пассажирский лифт, очень старый. Ржавый, давно не использываемый. Но он открыт. Был ли он там в прошлый раз? Как они его не заметили? Что тут происходит… Кируми, не веря своему счастью, быстрыми манипуляциями открыла дверь, и забижав в кабинку, начала что есть силы давить на кнопки. — Ну, же. … Раздался скрип. Лифт начал подниматься. — ДА! ДА, СЬЕШТЕ! Все выше и выше. Половина пути. Машина резко остановилась, из-за чего Тоджо чуть не выпала из кабины. Несколько минут ожидания дали понять, что лифт истратил свои последние силы. Кируми выбралась из кабинки. Шахта была очень узкой, и лестницей не награждённой. Ступая по краю, горничная несколько раз взвизгивала, когда оступившись, чувствовала на своем лице пыль из камней. Тоджо забралась на крышу кабины, и по дряхлому тросу начала забираться наверх. Ее одежда рвалась и окрашивалась в алый цвет каждый раз когда железки вставали на пути абсолютной. Пару раз Кируми срывалась, режа свои ладони, но она не здавалась. Она лезла, лезла, и лезла пока не добралась до конца. Осмотревшись, заплаканные глаза Тоджо различили дверь. Кое-как встав на маленький выступ, она тщетно пыталась открыть дверь. Крича и матерясь, горничная в сотый раз пыталась раздробить дверь. И вдруг… Она открылась. Девушка тут же замерла, простояв так несколько секунд. … Свистящие стоны секущегося воздуха. Удар тела абсолютной о самый низ шахты. Ее последние вздохи и усталый взгляд. И все же сорвавшийся с ветхого крепления скрипящий лифт, стремящейся закончить страдания горничной. Бабах был громким, очень громким. Но он не сравниться с удушающим стуком при падении слезы, до чего болезненной и усталой. Слезы Кируми Тоджо, стоящей на выступе у двери.***
— Что…за… — Согласен с Маки-чан. Что…за… Я уж думал она и впраду выживет! — Кокичи, казалось, был несколько не опечален. Даже рад, что показывала его веселая мордашка. — Ах ты… — Хотяяя… Это было предсказуемо! Ну, я имею ввиду, что Кируми-чан умрет! Но признаю, я немного удивился. Она так хотела жить… — УБЛЮДОК! Харукава схватила свой пестолет и быстро нажала на курок. Он, ожидаемо, не выстрелил. — Агх!.. — Еуу, Потише Маки-чан!!! — наигранно-испуганно сказал лидер. — Чего ты так закипела? ~ — Прекратите, сейчас же! — крикнула Каеде. — Д-давайте все сделаем глубокий вдох и… — …И поскорбим по бедняжке Кируми-чан! Она, видимо, была очень дорога Маки-чан. — Да плевала я на всех вас. Ты просто бесишь меня, идиот. Ома расплылся в продолговатой улыбке, оскалив зубы. — Конечно, тебе ведь впринцепе плевать на людей. Иначе бы не смогла калечить их каждый день. Зрачки Харукавы сузились до таких размеров, что теперь Кокичи сверлили лишь два кроваво красных диска. А он даже не думал бояться. Лишь улыбался все шире и шире. — УЕБИЩЕ! Маки попыталась выхватить пистолет Каеде, однако пианистка вовремя среагировала и схватилась за его дуло. — Харукава-сан, успокойся! Пожалуйста, отдай мне пистолет! — ОТВАЛИ АКАМАЦУ… Бам. — Агх!.. Каеде резко оторвала взгляд от рук длинноволосой. Спиной к ней стоял Гонта, а из его спины полилась кровь. — Гонта… Всех… Защитит… Прост.....Простите Гонту, пожалуйста… Великан повалился на пол, показывая Кокичи за ним. Маки, казалось, готова была застрелиться сама. А Ома мирно стоял, глядя на труп товарища. —… — Забавно. Лидер наконец повернулся лицом к ребятам. — Забавно? Ещё… — Это только твоя вина, Харукава-сан. Ты стремишься выставить меня негодяем, при этом идя по чужим головам, а точнее сказать трупам, хах. И кто ещё тут плохой? Маки не произнесла не слова. — Но я не намерен умирать здесь. Я буду жить… Пока не умру! А даже если умру… Только не от рук Маки-чан. —… — Так что… Лучше тебе, Маки-чан, просто заткнуться и тихо зализывать раны. Иначе, кто знает, может в следущий раз пуля рекошетом прилетит в тебя! — Н-но… — начал Кибо. — Пуля чисто физически не может отрекошетиться от человека. — ХААХАХАХАХАХА, БАНКЕ БЫ ЗНАТЬ О СВОЙСТВАХ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ТЕЛА! ~ — засмеялся Ома. — Может я и не человек вовсе? Может…я просто наблюдаю свысока, ожидая своего хода? — Н-не человек? — Оой, да ладно! Вы до сих пор верете в людские законы здесь? Это ад. Люди умирают в том порядке, в каком хочет организатор. И плевать он хотел на какую-нибудь физику. —… — Знаешь почему ты все ещё жива, Харукава-сан? Потому что так хочет организатор. Знаете почему Акамацу-сан не убила Рантаро? Потому что так хотел организатор. Почему Кайто умер первым? Почему хилая Юмено ещё стоит за своей стойкой? — Ч-что… — Потому что вы все лишь пешки, которых рано или поздно смерть заберёт. А я…я собираюсь победить. —… — А Сайхара-чан… Которому, безусловно, можно доверять, мне поможет. — Ома-кун? Лидер нарисовал в воздухе стрелу и отправил ее в сердце Шуичи по воображаемому луку: — Не подведешь меня, детектив? Ты ведь пойдешь на все, чтобы спасти наших друзей? Детектив, казалось, сейчас твердо обдумывал слова Омы. — Ну это все позже. Ой, а время то идёт! Каеде глянула на часы. 00:56…00:55…00:54… Что? Как такое возможно? — Сайхара-чан, не хочешь что-то сказать… Каеде-чан, к примеру? — Сайхара-кун? — Акамацу-сан… Просто прости меня, ладно? — Чего? за что? — Не отчаивайся. Ты… Свет погас. — Все..... Закрутился Барабан. — Будет..... Выстрел. — Хорошо. Тревога настигла пианистку. Настолько же сильная, как и в самом начале игры. Глаза болели от напряжения и тысечной слезы, упавшей с них. — Шуи… Лампочка включилась. — …чи?***
— Сайхара-кун, я думаю, тебе нужно быть более уверенным в себе. — Уверенным?.. — синеволосый потрепал свою кепку. — Ну конечно, ты ведь абсолютный детектив! Ты как никто другой должен не сомневаться в своей дедукции! — Но я… Даже не… — Я образно говорю! Начинать надо с поступков! — Поступков?.. — Да что же ты повторяешь за мной, глупышка! — улыбнулась пианистка. — Ну вот, ты рассказывал мне о том, как ты вернул пропавшую собаку своей подруге. — Однокласснице. — Оой, это не важно! Важно то, что ты тогда не задавался вопросами: А точно ли это ее собака? Не укусит ли она тебя? — Одноклассница… Укусит меня? — Шуичи все испуганней и испуганней смотрел на Каеде. — Собака… Не задавался? — Н-нет, по-моему… — Именно! Потому что ты знал, что это ее друг, и ты знал что твоя одноклассница точно будет рада! Ты… Даже не попросил чего то в замен! — Ээ… Ну да? — Ну да? Значит, что что тогда в тебе говорила уверенность? — Наверное… — И это ведь было не сложно! Значит не так сложно было бы уверенно совершать и другие поступки, даже те, которых ты боишься! Главное, что эти поступки не вредят людям, конечно. Может быть даже, наоборот, помогают. — Не сложно… — Так, нормально отвечай. — Я постораюсь Акамацу-сан. — Обещаешь? Сайхара несколько секунд глядел на нее. — Обещаю. В твоих силах помочь кому-то, кто тебе дорог. Даже… Даже если тебе страшно.***
Рвота. Головокружение. Ещё рвота, отчаяние, безвыходность. Шуичи, друг пианистки, лежал на полу. Его лицо плотно было закрыто волосами. Руки трясутся. Слезы больше не идут. Губы дрожат, почему здесь так холодно? Потому что… Их надежда, которая согревала эту холодную, мрачную комнату, абсолютный детектив Шуичи Сайхара… Покинул этот мир. … … … Но не только он расстался с жизнью в эту минуту. Далеко от него, Кокичи Ома тоже уснул навсегда. Однако… Чесно, кому не плевать на этого маленького злодея?.. … … … Это типо должно быть странно, да? Что умерло двое? Мг, как можно думать о странностях когда твоего друга взяли и резко убили. Хотя… Его убивали, ещё до отключения света. Каеде должна была это понять. Но она опять ничего не зделала. Опять никого не спасла. — Гхх… — Ребята, мне кажется или сенсоры перестали работать с того момента, как Кируми убежала? Никого кто падает на них не расстреливают… — Заткнись, Кибо. — рявкнула Маки. … … … Что же, они опять тратят время впустую? Пианистка ведь всегда стремилась к оптимизму… Черт, да какой тут нафиг оптимизм? —Ты все больше и больше будешь винить себя, Каеде. — А? Кто это сказал? — Может пора просто принять жестокую риальность чтобы зделать ее хоть немного веселее? —… — Или лучше… Все глубже и глубже затягиваться в болото из вины? Желая себя, все сильнее страдать? Это замкнутый круг, Каеде. — Н-нет… — Мм? — Я СКАЗАЛА НЕТ! 4 лица уставились на Акамацу. — Акамацу-сан?.. — Все нормально, ребят. Правда… Все хорошо. Ведь так Сайхара-кун сказал? Все… Будет хорошо. —… — Как бы не было тяжело нам сейчас… Нужно собраться с силами, дабы… Дабы отомстить. С меня хватит… Я больше не буду пешкой Куклавода. — Акамацу сан права. — продолжила Цумуги. — Страдая сейчас… Мы только поддаемся отчаянию организатора. — Тенко… Была бы растроена. Каеде посмотрела на Химико. — Юмено-сан… — Так, хорошо. — прервала очередные сопли Маки. — У нас есть два трупа, что само по себе странно. — Стрелка указывает на Кокичи. — заметил Кибо. Ошибки быть не должно. — Гхх… — Каеде-чан, все нормально? — К чему тогда труп Сайхары? … — Его убили как и Рему, надеюсь второй раз разжёвывать это не надо. — сказала Маки. — Но…кто мог его убить? — ужаснулись Химико. — Возможно, это был Ома-кун? — предположила косплеер. — То есть, все сложилось так, как в случае с Кируми-сан. — Нет… — Прости? — Это не возможно. — просто сказала Маки. Если бы первым умер Сайхара, система бы отключилась. — Но раз мы имеем его труп и стрелку на нем… — сказал Кибо. — Значит он был первым. — Тогда… Кто-то друго мог испугаться и… — И застрелить Шуичи, который, вроде как собирался помогать Оме? Не смеши мои уши. — Но… Какие ещё варианты?.. — Помогать… Оме… — повторила Каеде. — Может быть… Его… Убил Мастермайнд? — Тогда он бы целился сразу в Ому, нет? — Зачем организатору убивать Сайхару-куна? —… Боже мой, что же происходит? Каеде научила вспоминать каждый момент перед смертью Шуичи. " Прости меня " Он, кажется, прощался с пианисткой. Знал ли он, что умрет? Знал, что его убьет Кокичи? Нет… Он ведь не мог, это ведь проговаривали… Тогда… Шуичи… Нет. Нет, нет, нет. Этого не может быть… Зачем? Какой от этого смысл? Ома ведь хотел, чтобы детектив помог ему… Неужели… Помощью было бы… самоубийство?.. НЕТ, НЕТ, НЕТ, ЭТО ВЕДЬ НЕВОЗМОЖНО! Бессмысленно, глупо… Но он ведь… Значит смысл был… — Акамацу-сан, ты точно в порядке? — Ребята… — проигнорировала вопрос Каеде. — Мне кажется… Мы слишком все усложняем. Зачем нам искать какой то смысл? По крайней мере, все это выглядит так, будто Сайхару-куна… Убили. Убил Мастермайнд. Ведь… Другие варианты просто… Бессмысленны? Мотив не особо важен. — Да, но… Что это нам даёт? — Поправила очки Цумуги. — Мастермандом должен быть тот, чей пистолет сейчас пуст.