***
Девушка подскочила на кровати, тяжело дыша. Немного переведя дух, она осторожно вытерла мокрое от холодного пота и слез лицо. Волосы, обрамляющие лицо вымокли и спутались от беспокойного сна. Встав на подрагивающие ноги, Наэриль подошла к окну, чтобы оценить в который же час ее застал очередной кошмар и не пора ли отправляться в путь. На улице светало, а Храм Повелителя Облаков окружал густой и холодный туман. Немного пригладив волосы, девушка вышла из спальни, некогда принадлежавшей Мартину. С тех пор как его не стало, она частенько заезжала сюда и ночевала именно здесь. Никто из Клинков не смел и слова ей сказать, все понимали, как тяжело ей было пережить эту потерю, а так как никого из венценосной семьи не осталось в живых, как близкий друг одного из них, ей позволяли пользоваться императорскими покоями. Приоткрыв дверь, Наэриль с тоской подметила, что теперь никто не охраняет императорские покои. Со смертью последнего из Драконорожденных Клинки потеряли смысл своего предназначения и находились здесь до сих пор лишь по старой привычке. Они стали более молчаливыми и задумчивыми, из общей столовой больше не доносился смех и привычные разговоры. Все были как в оцепенении. Пройдя сквозь череду переходов, кивая встречающимся братьям и сестрам по оружию, девушка оказалась на улице. Воздух в Джеролльских горах был весьма морозным в месяц Вечерней Звезды. Подойдя к каменной умывальнице, полуэльфийка зачерпнула горсть ледяной воды, и поднесла к лицу, желая смыть ночной кошмар. В такие моменты ей хотелось и плакать, и злиться, от того, что ни звание Чемпиона Сиродила, ни статус архимага, ни принадлежность к Тёмному Братству, ни к Гильдии Бойцов — ничто не спасало ее по ночам от этих ужасных снов, где ее снова и снова заставляли видеть лицо Мартина, где он снова и снова напоминал ей о своей жертве, и каждый раз погружаться в это осознание было неимоверно тяжело. Закончив умываться, Наэриль попросила Джену, проходящую мимо, подготовить Теневую Гриву к путешествию. Близился день Проводов старой жизни, когда все жители Сиродила подводят итоги уходящего года. Полуэльфийка желала в этот день лишь одного — посетить Храм Единого в Имперском городе, а точнее того, кто находился внутри. Она не была там с тех самых пор, как все произошло. Последние два месяца с того дня словно выпали из времени, а жизнь прославленной Защитницы Сиродила будто покрылась липкой паутиной. Ей не хотелось выполнять никаких обязательств, потому все дела по Гильдиям пришлось скинуть на помощников, ей не хотелось путешествовать как раньше, не хотелось слишком далеко отъезжать от Брумы и Храма Повелителя Облаков. Все то пустое время, которого у нее было теперь навалом, она отдавала охоте в лесах. Это стало хоть какой-то отдушиной в тяжелой период жизни. Наэриль больше не хотелось никому помогать как раньше: к чему привела ее эта доброта и посвященность другим людям? Она помогла спасти Империю от вторжения этого, Акатош бы его побрал, Мерунеса Дагона и сил Обливиона. И что в итоге она получила? Разбитое сердце, каменный памятник вместо живого человека и полуразрушенную страну. И тем паршивей на фоне всех этих разрушений звучали слова канцлера Окато о Драконьих доспехах. Что ей с ними сделать? Что ей со всех этит титулов, которыми ее обвешали, когда то, чем она по-настоящему дорожила потеряно навсегда? Мотнув головой, словно прогоняя все мысли, Наэриль направилась в стойло, защищенное от холодных северных ветров прочной каменной кладкой. Теневая Грива, завидев хозяйку, недовольно фыркнула, словно осуждая за долгий простой. Джена как раз заканчивала со снаряжением. — Все готово, мэм, — отрапортовала рыцарь-Клинок, поправляя крепления седла. — Спасибо, — кратко ответила полуэльфийка. Видя, что девушка мнется, словно хочет что-то сказать, Наэриль вопросительно посмотрела на нее. — Мэм, я слышала, что вы едете в Имперский город... — опустив голову, произнесла Джена. — Пожалуйста, возвращайтесь поскорее. Без вас тут совсем тоска смертная... Немного подумав, полуэльфийка кивнула головой. Клинкам приходилось сейчас не многим лучше, чем ей самой, они стали словно ножнами, но без катаны: когда она была, в их существовании был смысл, теперь же ножны пустые и не понятно куда их девать. И вот они все вместе теперь изо дня в день существовали, не понимая, зачем продолжают охранять Храм Повелителя Облаков, зачем тренируются. Ведь все что они теперь защищают это дух прошлого. Взобравшись в седло, Наэриль постаралась ободряюще улыбнуться, чтобы хоть немного рассеять мрачную атмосферу: — Не скучайте сильно.***
Спустя пару дней, Наэриль уже въезжала в Имперский город, попадающиеся жители и стражники радостно приветствовали свою Защитницу, узнавая ее даже в обычном утепленном имперском платье, на что девушка лишь сдержанно кивала головой. Хотя та буря эмоций от всего произошедшего уже улеглась за время, в душе теперь образовалась пустота, которую ничем не заполнишь. Девушка решила остановиться в гостинице «Тайбер Септим». Пройдя к стойке хозяйки заведения, лишь кивнув на приветствие Аугусты Колидии, полуэльфийка достала из кошеля сорок золотых, затем, немного подумав, добавила сверху еще двадцать. — Госпожа, такой человек как вы можете остановиться здесь абсолютно бесплатно, вы... — голос хозяйки гостиницы был весьма эмоционален. — Вы заплатили сверх обычной цены! — Я хочу, чтобы меня никто не беспокоил, — спокойно ответила Наэриль. — Я такой же гражданин Сиродила, как и другие жители. Плата сверху — лишь небольшое вознаграждение за дополнительную услугу. — Как пожелаете, — смущенно и вместе с тем благодарно ответила имперка, поспешно убирая золотые монеты в сейф под стойкой, за которой она стояла. — Вот ключ можете проходить в комнату. Наверху встретила привычная обстановка: кровать с ало-золотым покрывалом, узорчатый ковер на полу, слегка потертый от времени и множества постояльцев, столик по левую сторону, на котором гостя ждали вино Братьев Сурили, кусочек сыра и яблоко. Скинув теплый меховой плащ на кровать, Наэриль подошла к столику и налила себе бокал прянно пахнущего вина. Она редко позволяла себе выпить, но сейчас ей нужно было хорошенько отдохнуть с дороги и крепко поспать пару часов перед тем, как она пойдет в Храм Единого. До вечера оставалось часов пять; когда все горожане будут на Талос Плазе или в других городах в храмах, она сможет наедине побыть в месте, где все для нее изменилось***
Полуэльфийку разбудил стук в дверь. Привстав на кровати, она прислушалась, пытаясь понять, какой нежданный гость к ней пожаловал. Рука скользнула на зачарованный кинжал, висящий на поясе. Наэриль редко расставалась со своими доспехами и уж тем более оружием, но решила посетить Храм без всякого снаряжения, имея лишь необходимый минимум. В конце-концов, у нее всегда есть с собой магия. Стук настойчиво повторился, видимо, за дверью стоит или курьер, который находит тебя где бы ты ни был, либо сама хозяйка заведения и приключилось что-то плохое. Встав с кровати и осторожно приоткрыв дверь, Наэриль увидела нетерпеливо стоящую молодую имперку. — Ну наконец-то! — всплеснула руками та. — Я тебя повсюду ищу. Вот, — она всучила в руки слегка потрепанный пергамент с печатью Совета Старейшин. — Тебе просили срочно передать. Пока! Девушка убежала, видно, спеша разнести остальные послания их адресатам. Закрыв дверь обратно, полуэльфийка вернулась к кровати. — Хм... Печать Совета, значит, — нахмурилась она, осматривая послание. — Надеюсь, обычная формальность, коих мне уже присылали немало...30 Вечерней Звезды, 3Э 433
Наэриль Вирон! В честь последнего дня уходящего года приглашаем тебя как Защитницу Сиродила разделить с нами праздничный ужин, который состоится 30 дня месяца Вечерней Звезды во Дворце Имперского города в 19 часов вечера. С уважением, Верховный канцлер Окато Дворец Имперского города, Имперский город Девушка горько усмехнулась, сжигая письмо в руке при помощи магии. — Даже года не прошло, о каких праздниках может идти речь, когда весь Сиродил требует средств на его восстановление после Кризиса Обливиона? — недовольно буркнула под нос Наэриль. — Если бы Септимы только знали, чем вы тут занимаетесь. Расчесав спутанные после сна волосы, девушка накинула плащ и покинула гостиницу. На улице ее встретил легкий морозец. В средней полосе провинции зимы были не такими суровыми, так что даже можно было обойтись без меховых рукавиц. Путь до Храмового района занял у нее не больше получаса. Фонари освещали пустыне улицы города. Многие жители либо праздновали конец уходящего года в своих домах, либо в тавернах, а кто-то как настоящий паломник отправился в эту ночь в храм Девяти в другой город. И вот за очередным особняком показался наконец Храм Единого, а если быть точнее то, что от него осталось. За те два месяца, что ее здесь не было, здание Храма было почти неотреставрировано, за что девушке стало по-детски обидно. Это место было похоже на заброшенную могилу, на которую никто не приходит. Хотя тот, кто внутри пожертвовал своей жизнью ради будущего всего Нирна и как никто другой достоин хоть какой-то памяти о себе. Но все почему-то чтят Защитницу Сиродила, хотя она была лишь верным помощником своего Императора, это не она свергла даэдрического Принца, не она раз и навсегда закрыла проход между миром Нирна и планом Обливиона. Это был Мартин. Оглядев то, что осталось от Храма Единого, глаза зацепились за часть крыла, виднеющегося сквозь руины. Сердце внутри тоскливо сжалось. Как долго ее тут не было, а раны будто и не заживали внутри. С неба посыпались первые хлопья мягкого снега. Сжав в руке принесённый от самых окрестностей Брумы небольшой букет голубых горноцветов, свежесть которых поддерживала особая магия, Наэриль глубоко вдохнула, собираясь с силами, чтобы зайти внутрь. Помявшись еще немного у входа, девушка все же решилась зайти. В самом центре все так же стоял каменный дракон с распростертыми крыльями, будто он пытался объять ими весь мир. С неба на него тихо падал снег, подсвечиваемый одной из Лун. — Вот я и пришла, — в пустоту произнесла полуэльфийка. — Здравствуй, мой Император... Подойдя к подножию навеки застывшего дракона, она присела, чтобы положить рядом немного потрепанный букет горноцветов. Посидев так в тишине некоторое время, Наэриль вновь поднялась, красноватые от холода руки осторожно провели по шершавой поверхности одной из лап дракона. — Холодный... — сдавленно произнесла Защитница Сиродила, даже не стараясь вытереть набежавшие слезы. Из груди вырвался жалобный стон. — Мне так тебя не хватает, твоей ласковой улыбки, твоих добрых глаз... — слова струились сами собой. — Когда ты ушел, время словно застыло, но... Я надеюсь, что там, — полуэльфийка уже совсем расплакалась, — я надеюсь, что там, где ты сейчас есть, ты нашел мир и покой. Сев на холодный мраморный пол Храма, обняв и уткнувшись в колени, Защитница Сиродила, та, кого все считают сильной, сидела и плакала от бессилья. Мартина больше нет — тогда он ушел раз и навсегда, и тот огромный мир вокруг, который он наполнял собой, сейчас заполнился пустотой. Того света, что он дарил, храня от темных уголков ее собственной души больше нет. Ей так сильно не хватает того огня жизни, который он излучал, не того, что извергал из себя аватар Акатоша, которым он стал, а того, что невидимо освещает и поддерживает души. — Хочу увидеть тебя вновь, в последний раз... хочу раствориться в тебе без следа! — в отчаянии крикнула девушка. — Я никогда не смогу тебя забыть и все начать заново! Так забери меня с собой! Слезы застилали лицо, так что мир вокруг казался размытым, из груди вырывалось тяжелое дыхание. Рука сама потянулась к кинжалу на поясе. Она устала страдать. Измучилась видеть сны с участием любимого человека, который никогда не вернется, устала от бесконечных лицемерных писем Окато, устала от вида таких же внутренне сломанных как и она Клинков. Сжав в холодной ладони острый зачарованный кинжал, полуэльфийка тупо уставилась на него, будто ожидая, что он сам сделает за не все. Сам замахнется и войдет в мягкую плоть. Но он все так же лежал в руке неподвижно. С ненавистью отбросив его от себя, она вытерла слезы: — Идиотка! Он ради тебя умер, а ты ему этим платишь? Раздраженно сделав несколько бесцельных шагов, Наэриль остановилась. Хватит уже ходить кругами. Ничего не изменится. Никто не вернет ей друга. Ей действительно нужно смириться. Отпустить. Но как же тяжело... Она даже не догадывалась, что в момент ее метаний, над ней сжалилась сама Мара. Видя доброе сердце Защитницы, разбитое на множество осколков от боли утраты... Богиня любви и сострадания сжалилась над смертной, уговорив своего мужа Акатоша устроить последнюю встречу двум разлученным сердцам. Собираясь уже уходить, полуэльфийка не успела обернуться, чтобы еще раз посмотреть на то, что осталось после Мартина, как вдруг чутких эльфийских ушей, доставшихся от отца, достиг тихий бархатистый голос, который она узнает из тысячи других: — Наэриль... По спине пробежали мурашки. Она свихнулась. Точно сошла с ума, обладателя этого голоса уже нет среди живых. Застыв словно льдина на месте, девушка не решалась повернуться: если он действительно там — она сошла с ума, если это всего лишь плод ее больного воображения — она сходит с ума. — Ну же, у нас не так много времени, друг мой, — с легким укором произнес стоявший за ее спиной. Когда девушка обернулась, все слова застряли где-то внутри. Вот он стоит живой перед ней. Стоит и улыбается так, как может только он. Подойдя так, что между ними оставалось не больше пары десятков сантиметров, она внимательно всмотрелась в лицо. В глазах говорящего плескалась темная синева грозового неба. Мягкие темно-русые волосы так же ниспадали до плеч, красиво обрамляя лицо. — Чего же ты стоишь, глупышка, — тихо рассмеялся мужчина. Словно выдернутая из паралича, Наэриль крепко обняла того, кого так жаждала увидеть хотя бы еще раз. Внутри все сжалось от переполняющих чувств, а уставшие от слез глаза, снова наполнились ими. — Мартин... — Я здесь, — Септим крепко прижал дрожащую девушку к себе, поглаживая ее все так же красивые медные волосы, припорошенные снегом. — Боги дали нам последнюю возможность еще раз увидеться. — Я так скучала по тебе! — уткнувшись в мужскую грудь, ревела полуэльфийка. — Пожалуйста, забери меня с собой, мне больше некуда вернуться! Ты был моим домой, но его... Тебя больше нет! — Это невозможно, — бастард мягко отстранился, касаясь подбородка девушки, заставляя посмотреть на него. — Это была моя судьба. Я был рожден для того, чтобы однажды умереть. Ты же нужна здесь, ты нужна Империи. И, — он ненадолго замолчал, потупив взор. — Ты нужна будущему. — Мне больно, — прошептала Наэриль. — Мне совсем ничего не осталось от тебя на память кроме этой глыбы камня, — она кивнула на дракона позади них. — Так ради какого будущего мне жить?— горько усмехнулась девушка. Мартин снова обнял ее, мимолетно поцеловав в щеку. — Очень скоро ты все поймешь, — успокаивающе добавил он, нежно проходясь рукой по спине. — Я не могу сказать тебе всего. Мне жаль, что я не смогу разделить с тобой этот момент, — в его глазах стояли слезы человека, который знал, что не может изменить положение вещей. — Но знай, что я всегда буду присматривать за тобой из другого мира... — О чем ты говоришь? — судорожно вздохнув, спросила успокоившаяся Защитница Сиродила. — Разве... — У нас осталось мало времени, — мягко перебил бывший священник. — Я люблю тебя всем сердцем, моя лесная фея. Я буду ждать встречи с тобой в другом мире, где мы, наконец, сможем вечно быть рядом. А пока... Береги себя. Мартин Септим отстранившись, крепко поцеловал Наэриль, прижав к себе как можно с большей любовью. Полуэльфийка тут же ответила, улавливая каждую мелочь, каждое касание. Сердце внутри стучало так быстро, что казалось ещё немного и оно выпрыгнет из тесной грудной клетки. Время, милосердно отведенное богами для встречи, подошло к концу. Ткань императорской мантии, крепко сжатая изящными женскими пальцами, стала исчезать, превращаясь словно в том сне в яркие желтые язычки пламени. Открыв глаза, Наэриль наблюдала, как грустно улыбающийся Мартин постепенно превращается в пылающего пламенем золотого Дракона. Теперь на нее смотрела полупрозрачная чешуйчатая морда. Протянув руки, девушка коснулась горячей золотистой кожи. Дракон шумно выдохнул облачко дыма из ноздрей. Затем расправив крылья во всю длину, мощно взмахнул ими и взлетел высоко в небо, сквозь разрушенный купол Храма Единого, сделал пару кругов в небе и спикировал вниз, распавшись в воздухе на мириады мелких золотых искр, которые падали теперь вместе со снегом. — Я тоже буду ждать встречи... — завороженно наблюдая за падающими искорками, произнесла Наэриль и уже твёрже добавила. — Обещаю что буду беречь себя.***
После благословленной самими богами встречи месяц назад, в Защитнице Сиродила произошли перемены. Словно крылья заново начали отрастать у нее за спиной. Нет, боль от потери последнего из Септимов не ушла до конца, ей все так же было грустно, одиноко, но обещание любимого, что скоро она все поймет подарило ей надежду. Кошмары уже не беспокоили ее. Она смогла наконец примириться со смертью Мартина, смогла, наконец отпустить его. Что ни говори, а эта встреча очень была ей нужна, она смогла с ним наконец достойно попрощаться. Наедине. Послав весточку через Бауруса в Храм Повелителя облаков о том, что вернется она не раньше, чем через пару месяцев, Защитница Сиродила направилась в Великую часовню Мары, чтобы в молитве отблагодарить богиню, сжалившуюся над ней. В том, что это была именно Мара, Наэриль даже не сомневалась. По приезде в Бравил, девушка удивилась необычайно ясной погоде в обычно мрачном и дождливом городе. Решив сначала отдохнуть с дороги, полуэльфийка решила зайти ненадолго в какую-нибудь таверну, чтобы чего-нибудь съесть. В последнее время ее аппетит заставлял насторожиться, но возможно это было лишь следствием пережитого длительного стресса. Но на всякий случай покажется священнику-целителю в храме. Плотно отобедав, девушка неспеша направилась в часовню. Там как и в любом другом похожем месте царила тишина, был слышен лишь шепот молитв священников и прихожан. Осторожно, стараясь не нарушать тишину, Наэриль направилась к священнице, что была, кажется незанята. — Приветствую! Меня зовут Наэриль Вирон,— вежливо поздоровалась девушка. — С кем из священников я могу сейчас поговорить? — Да благословят тебя Девять, — смиренно ответила молодая аргонианка с типичным для их расы шипящим акцентом. — Я целительница Марз из Чернотопья. Милостью Мары я также обучаю продвинутому искусству восстановления. Если желаешь, то можешь поговорить со мной. — Мне как раз нужен целитель, — улыбнулась полуэльфийка. — Но сначала я хотела бы кое-что сделать. Месяц назад Мара подарила мне величайшее благословение, я бы хотела отблагодарить ее в молитве. Не могли бы вы помочь мне, Марз? — С удовольствием, — воодушевилась молодая священница. — Пожалуйста, пройдем к алтарю. Вот так, встань вот здесь. А теперь просто закрой глаза и представь, что Мара стоит прямо перед тобой. Скажи ей все, что лежит у тебя на сердце. Послушно встав напротив алтаря и прикрыв глаза, Наэриль постаралась расслабиться и найти внутри нужные слова. После небольшой молитвы благодарения Защитница Сиродила почувствовала теплое прикосновение богини — ее благословение. Снова подойдя к Марз, она тихо обратилась к ней: — Можем мы поговорить еще кое о чем, но наедине? — Конечно, — шипяще произнесла аргонианка, указывая на одну из боковых дверей. — Прошу сюда. Оказавшись в одном из служебных помещений часовни, Наэриль продолжила: — Я бы хотела сделать крупное пожертвование часовне Мары, вы сможете потратить их на нужды храма или на помощь нуждающимся. Через несколько дней к вам придет мой человек со всеми необходимыми бумагами. — Спасибо, добрая леди, — учтиво склонила голову девушка. — Да не оставит тебя благословение Мары за твои добрые деяния. — Это лишь малое, чем я могу отблагодарить ее за то, что она сделала для меня, — грустно улыбнулась полуэльфийка. — Марз... Не могли бы вы помочь мне как целительница? В последнее время мой аппетит сильно увеличился, что доставляет мне некоторые неудобства, также к концу дня сил совсем ни на что не остается. Возможно это из-за сильных переживаний, но все же я была бы рада, если бы вы могли оценить мое здоровье. — Хм, — задумчиво промычала священница. — Не беспокойтесь, сейчас мы узнаем, что с вами такое. Прошли долгие минуты, прежде чем Марз опустила руки, светящиеся мягким светом. Еще пару минут она, видимо, обдумывала ответ, затем сказала: — Надеюсь, для вас это окажется радостной новостью. В наше время некоторые женщины приходят в ужас, услышав о своем положении. В последних словах аргонианки слышалось плохо скрываемое осуждение. — Положении? — Именно, — ответила священница Мары. — Но я вижу, что вы совсем не из таких. А значит, вас можно смело поздравить: вы носите под сердцем ребенка. — Что? — удивленно вскрикнула Наэриль. — Как это... Но у меня ведь не было в последнее время мужчины, этого не может быть! — Ну у вас и срок не самый маленький, — немного обиженно прошипела Марз. — Точно сказать не могу, но месяца три точно есть. Нервно закусив губу, Наэриль задумалась. Неужели в ту ночь перед отъездом в Имперский город, когда они предались вместе любви, у них с Мартином получилось с первого раза зачать дитя? Но тогда это значит... — Леди Вирон? — священница щелкнула перед глазами пальцами. — Марз, вы точно уверены в своих словах? — Абсолютно! — обиженно сверкнула глазами целительница. Невольно широко улыбнувшись, Защитница Сиродила крепко обняла обескураженную происходящим священницу Мары. Вытерев, выступившие слезы, Наэриль попрощалась со служительницей часовни и поспешила в таверну, чтобы направить сразу несколько писем. Первое предназначалось другу, проживающему недалеко от Бравила, который помогал в ее отсутствие вести дела в Гильдии бойцов. Нужно поручить ему дело с пожертвованием в часовню Мары. Второе предназначалось Баурусу, который частенько находился в Имперском городе. Письмо для него пришлось писать особым языком, который поймут только Клинки. В нем Наэриль просила всех членов Ордена собрать в Храме Повелителя Облаков для объявления важной информации. Закончив с письмами, и заплатив курьерам, полуэльфийка решила немного прогуляться по городу, чтобы обдумать все хорошенько. Она поверить не могла, что такое возможно. Так вот о чем ей говорил Мартин в ту последнюю встречу. В том мире, где он есть нет никаких тайн, он знал, что она уже беременна. Он знал, что у нее останется память о нем — его живое продолжение. Он знал, что у нее есть будущее, ради которого она должна жить. Приложив руку к совершенно незаметному животу, Наэриль закусила губу от чувства стыда перед собственным ребёнком. Ведь до этой встречи с Мартином она пребывала в глубокой печали, не жалела себя на охоте... Это вполне могло навредить их ребенку. И теперь фраза «Береги себя!» имела для нее особое значение в свете последних новостей. Солнце пригревало, отчего снег уже местами сошел на нет, оголяя клумбы и каменную кладку центральных дорог Бравила. Наслаждаясь уже почти весенними пейзажами, Защитница Сиродила теперь путалась в мыслях, что ей теперь делать. Ведь если недоброжелатели узнают, что она вынашивает единственного оставшегося Септима, это может создать угрозу как для нее самой, так и для единственного теперь представителя императорской семьи. Нет. Она никому не расскажет про это дитя. Никому кроме тех, кто поклялся защищать семью Септимов своей кровью — Клинков. Пусть хотя бы один из династии Драконорожденных проживет счастливую жизнь, не обремененную ответственностью за всю Империю и населяющих ее жителей. Наэриль позаботится о том, чтобы их с Мартином продолжение ни в чем не нуждалось. Она найдет отдаленное место, где им не будет угрожать никакая опасность, пока ребенок не вырастет и не научиться защищаться сам. На ум сразу пришел замок Боевого рога, который уже давно принадлежал ей. Для полного успокоения можно было взять с собой пару рыцырей-Клинков. Построив в голове определенный план, Наэриль отправилась собираться в дорогу. Теперь, когда она обрела полноту надежды, когда ей есть для кого стараться, когда у нее осталась частичка Мартина здесь, в мире смертных... Она словно снова обрела ту уверенность, которую растеряла, когда увидела каменного дракона после окончания битвы с Дагоном. Сейчас же она чувствовал ответственность за жизнь единственного наследника, она должна достойно воспитать его, чтобы когда она снова встретится с Мартином, но уже в другом измерении, он мог бы с гордостью сказать ей: «Я горжусь тобой. Ты все сделала правильно».***
Теневая Грива неспеша въехала в скрытый от лишних глаз Храм Повелителя Облаков. Во дворе ее уже ждали все Клинки. Их лица были все еще хмурыми, но вместе с тем ожидающими, что же скажет им Защитница Сиродила. Спешившись с темного как уголь коня, Наэриль уверенной походкой прошла к центру площадки. Осмотрев всех присутствующих, и слегка улыбнувшись, уверенно произнесла: — Род Септимов не прервался...