Метод-2. Одиночное плавание

- Давай отпуск возьмём, - чуть касаясь кончиками пальцев шрамов на груди Родиона, попросила Есеня, - Уедем на море... - Хорошо, поехали... - он сейчас находился в таком редком состоянии полного умиротворения, что мог согласиться на что угодно, - А тебя Быков отпустит? - Быков! - вспомнила Есеня, - Мне ещё отчёт сдавать! – она вскочила, лихорадочно пытаясь привести себя в порядок, и одновременно собирая разбросанные по полу папки. Родион поднял горшок с кактусом и водрузил его обратно на стол, - Надо же, не разбился. Есения покраснела и отвела взгляд. Меглин хмыкнул. Завибрировал телефон. Родион, поменявшись в лице, нажал на кнопку громкой связи: - Ну что, хорошо отдохнули? - заговорили из динамика бесстрастным электронным голосом, - Знаете, какое самое неприятное чувство? Это чувство собственного бессилия. Ждали следующий ход? Я его сделал. Теперь дело за вами. Игорь прекрасно понимал, что был физически слабым. Он пытался развить в себе и это качество, но необходимого уровня достичь так и не смог. Зато в совершенстве овладел талантом манипулятора, что не раз помогало ему в достижении цели. Интеллект был его главным оружием. Всегда находился человек, готовый примерить на себя роль мстителя, борца за справедливость. Искусно управляемый Самариным, он убивал, ведомый, словно марионетка, талантливым кукловодом. Много лет наблюдая за Меглиным, он задавался вопросом - как, человек, не обладающий явной физической силой, несёт в себе настолько мощную угрозу; как он, вступая в схватку с противником практически безоружным, выходит из нее победителем; и как, в конце концов, имея в анамнезе целый букет психических заболеваний (ещё и характер - не приведи господь), обладает поистине животным магнетизмом для противоположного пола? Самарин мог заинтересовать практически любую, понравившуюся ему, девушку. Но все это было игрой, психологическим трюком. А все потому, что сам Игорь так и остался никому не интересным, недолюбленным одиноким подростком. А тот успешный молодой психолог, которого видели окружающие, был всего лишь одним из образов, маской, так необходимой, но уже изрядно поношенной. Наблюдая за отношениями Меглина и Стекловой, Игорь почти поверил в понятие "предначертано судьбой". Но в судьбу он не верил, как и в любовь, считая ее проявлением слабости, а слабый человек уязвим, и Меглин это прекрасно понимает. А понимает ли Есения, на что его обрекает? Самарин увидел тот самый шанс, которого ждал все эти долгие годы - возможность пробраться под броню Великого и Ужасного, сразиться с ним и одержать победу. Или – об этом он даже думал с придыханием – добиться его одобрения и признания. Пока Стеклова решала вопрос с долгожданным отпуском, Родион в который раз просматривал дело Софьи Зиновьевны, убийство которой не вписывалось в общую картину. Что-то оставалось вне зоны видимости. И, главное - кого она впустила, не почувствовав угрозы? Есения, хлопнув дверью, вошла в кабинет: - Отпуск отменяется. Очередной подарок от "душителя" - танцовщица из ночного клуба. Осмысловский уже там, надо ехать. Родион, вполуха слушая Есеню, продолжал рассматривать материалы. Но, услышав знакомое название, поднял глаза. - Та-ак, интересно, - набрал номер, - Наташенька, радость моя, .... Не ори ты так, - недовольно поморщился он, - Пока с парнем пообщайся, но осторожно, а то он молодой ещё, впечатлительный. Мы с Есенией скоро будем. Из динамика раздалось пронзительное "Ва-ау!", на что следователь отрезал, - Комментарии свои при себе держи! - Ок, - булькнуло в трубке. Есеня похвалила себя, что надела солнцезащитные очки. Так хоть не видно молнии, которые стреляли из ее глаз в Родиона. Или видно? В любом случае, он, нахмурившись, не глядя на нее, следит за дорогой. Наташа - яркая эксцентричная девушка, при первой встрече произвела на нее поистине неизгладимое впечатление, раздевшись перед аудиторией, полной студентов и преподавателей. Да, это было необходимо для поимки маньяка, как позже выяснилось. Но снова встречаться с обладательницей сногсшибательной фигуры, являющейся, ко всему прочему, давней знакомой Родиона, ей не хотелось. В полутемном помещении клуба суетились криминалисты, изучавшие место преступления. Родион обвел глазами зал - Наташа сидела перед усердно пишущим протокол Осмысловским. Меглин махнул ей рукой, показав на выход, взял Есению за локоть, - Идём. Наташа вышла следом за ними, задержалась в дверях, демонстрируя фантастические формы, подчёркнутые смелым декольте. Вызывающе-дерзко улыбаясь мрачному Меглину, перевела взгляд на Есению. Улыбка погасла, а в тщательно накрашенные глазах промелькнул испуг: - Тебе это не понравится, - протянула она, обращаясь к Родиону, но, по прежнему, не отрывая взгляда от Есении. - Что мне не понравится? - уточнил Меглин, и, уже обращаясь к Есении, - Ну, пошли посмотрим. На заднем дворе клуба эксперт-криминалист заканчивал осмотр. Убитая - стройная девушка с длинными темными волосами, одетая в черные джинсы и футболку, была, как и ее предшественники, задушена гитарной струной. Меглин посмотрел долгим тяжёлым взглядом на побледневшую Есению, - Думаю, тебе точно стоит отпуск взять. Она упрямо вздернула подбородок, - Я никуда не уеду! - А я не спрашиваю. - угрожающе прорычал следователь. - Где тут потише? - спросил сжавшуюся у стены Наталью. - Пошли в гримёрку. Комнатка, увешанная зеркалами и фотографиями, именовавшаяся гримеркой, с трудом вместила в себя трёх человек. Наташа достала коньяк и рюмки. - Рассказывай. - Родион достал портсигар, протянул Есении и закурил сам. - Я ее мало знала, она здесь только свою программу отрабатывала - пластика на пилоне. Она, вообще, без обнаженки работала, только техника. И уезжала сразу, ни с кем особо не общалась. Дерзкая, мужиков, ну, которые подкатить пытались, отшивала жёстко. Меглин буравил взглядом Есению. - Дальше давай. - перевел он взгляд на рассказчицу. - Вчера был обычный вечер, она первая отработала, собиралась уходить. В коридоре пересеклись, у нас гримерки рядом. Я, как закончила, тоже уехала. Меня ваши разбудили, сюда дёрнули. - Все? - Меглин встал и протянул руку Есении. - Да, вроде... А, кстати, - вспомнила Наташа, - Парень ваш, следователь, Евгений, кажется, вчера был здесь. Не знаю как долго, но на моем выступлении точно был. Сидел, прямо перед сценой. То ли пьяный, то ли загашенный... Да он, и сейчас не лучше! - Он почти каждый вечер по клубам. Со всеми вытекающими. - Есения пожала плечами, ничуть не удивившись словам Натальи. - Побудь здесь, я скоро, - Родион жестом остановил поднявшуюся Есению, - Ты можешь, хоть раз сделать так, как тебя просят! - рявкнул Меглин, рассерженный ее упрямством, и вышел, хлопнув дверью. Осмысловский стоял над накрытой простыней танцовщицей. "Музыка, шум толпы, пьяный гвалт и непонятно какой там уже по счету бокал виски. Сейчас, только спутницу на ночь выбрать... Толпа свистит, гром аплодисментов - на сцене девушка в черном трико извивается вокруг пилона... Красивые девочки - его слабость. Он их уже и считать-то перестал. - Давайте проведем этот вечер вместе. - Отдыхай, мальчик... А он не привык к отказам, ему Стекловой по горло хватило. Променять его на какого-то психа... Потом телефонный звонок, - Как долго ты ещё намерен терпеть такое к себе отношение? Ты лучший, ты достоин лучшего! Ты не ожидаешь, пока тебе предложат - ты идёшь и берешь! И он пошел и взял. Но сначала она рассмеялась ему в лицо, совсем как Есеня. Как Есеня... Фигура, волосы, дерзость... Оказывается, это так просто. Он же думал, что это ему приснилось в первый раз, тогда, после убийства Анюли. И потом - тоже... Он же не в себе был, под кайфом. Он уже готов был сам... Потому что не мог остановиться, не хотел. Ему понравилось чувствовать в своих ладонях человеческую жизнь..." - Ты что такой бледный? - Меглин появился совершенно неожиданно. - Я видел её вчера, - глухо проговорил Женя, - Красиво танцевала. - голос дрогнул. Со стороны казалось, что молодой человек шокирован случившимся. - И ты никого не заметил... - скорее утвердительно пробормотал Родион, касаясь кончиками пальцев серой кирпичной стены. Евгений молчал, наблюдая за следователем. - Родион Викторович, мне ехать надо, там все уже закончили. - нерешительно произнес Осмысловский. Меглин задумчиво кивнул, - Иди... - Ты чего нарываешься, - зашептала Наташа, наклонясь к Есении, бросая обеспокоенные взгляды на дверь, - Он же псих! Есеня отрицательно покачала головой, - Он мне ничего не сделает. - Ты такая же ненормальная! Ты что, не понимаешь? Там девочку убили, она - копия ты! - Наташа разлила коньяк по рюмкам, - Может, тебе правда лучше уехать пока? - Нет... Я - следователь, в конце концов. И хватит уже мне приказывать! Сначала отец, теперь вот... - она махнула рукой в сторону двери и одним махом выпила коньяк. - Уважаю! - Наташа выпила следом, - Слушай, а вы что, серьезно... - ее глаза заблестели неподдельным любопытством. Есеня улыбнулась, продемонстрировав ямочки на покрасневших щеках. - Да ладно! Нет, ну ты совсем! - расхохоталась Наталья, - А я недавно отожгла! Сейчас расскажу, давай ещё по одной! - Да, - Родион шел в гримерку, когда ему позвонил Стеклов. - Есеня, говорит, вы в отпуск собрались? - Ммм... Что-то вроде того. - мрачно ответил Меглин. - Не понял... - Я бы Есеню одну отправил. Подожди, - он услышал взрывы хохота за дверью, - Я позже наберу. Его появления даже не заметили. Накурено, хоть топор вешай, и бутылка почти пустая. А он отсутствовал минут сорок. - Весело вам? - уголок рта нервно подергивался. Есения встала, покачнувшись, махнула Наташе, - Созвонимся, - и, на ходу закручивая волосы в привычный пучок, покинула гримёрку. Меглин смерил Наташу неодобрительным взглядом. - Вы заглядывайте, посидим, - заплетающимся языком сказала она и икнула. Есения сидела в кресле, обхватив колени руками: - Ты можешь орать на меня, хлопать дверьми, играть в молчанку, но я никуда не поеду! Ты ещё отцу позвони. - сьязвила она. С улицы послышался звук подъехавшего автомобиля. - А я и позвонил. - Меглин не был настроен шутить. - Чувствуй себя как дома! - несколько наигранно поприветствовал гостя Родион, и уже нормальным тоном добавил, - Выпить налить? - Давай, - Андрей потянулся за стаканом и бросил вопросительный взгляд в сторону дочери. - А она в завязке. - буркнул Меглин. - Давно? - Стеклов покосился на Есеню, свернувшуюся в кресле. - Часа два уже. И, наверное, столько же времени она сопротивлялась двум самым близким ей мужчинам, сплотившимся против нее с безапелляционным требованием ее немедленного отъезда. Есения исчерпала все возможные доводы, понимая, что простая женская истерика тут не поможет. В этой битве ни одна сторона не желала сдавать позиций. Спор прервала оглушительная трель телефонного звонка. Все разом замолчали, глядя на трезвонящий аппарат. Есения нажала на громкую связь. - Добрый вечер, Есения Андреевна. Вас не единожды предупреждали, что выбранный путь таит в себе множество опасностей, но вы упрямо шли напролом. Вы помогли мне, даже сами этого не осознавая. Вы - единственная слабость Родиона. Теперь, когда все его мысли заняты вашей безопасностью, он перестал замечать очевидные вещи. Я жду подходящий момент, чтоб завершить начатое. Ты Меня Не Поймаешь! Есения швырнула телефон в стену. Мужчины переглянулись. - Выйдем? - предложил Стеклов Родиону, - Что делать думаешь? - Проедусь по последним местам. Один. Есеня пусть в Управлении побудет, найдешь ей занятие. Стеклов кивнул. *** Родион лежал на кровати, по своей давней привычке, в одежде. Глаза закрыты. Есения тихо легла рядом. Она добилась желаемого, но чем все это может обернуться? Спрятала лицо в ладонях, пытаясь сдержать стон бессилия. На плечо легла горячая ладонь: - Ну что ты? Иди сюда. Давай-давай. Меглин притянул ее к себе. - Это правда, - тихо спросила она, - Это моя вина, что ты... - У каждого человека есть свои слабости. А я, между прочим, тоже человек. Как и ТМНП. Есения приподнялась, - В чем его слабость? - Его слабость - он сам. Всё, спи.