loss.

тебе холодно, пелле? там и вправду ничего нет. вообще ничего. нет деревьев, нет звезд, нет лесов и морей, нет птиц и диких зверей. там не действуют законы физики и не пишется летопись истории. и только удушающий со всех сторон мрак затягивает в небытие: абсолютное ничего, какое вы только сможете себе представить. молчание и отсутствие — единственное, чему здесь есть место. это иная жизнь. хотя это сложно назвать жизнью, но для людей так будет намного проще. да, он больше никогда не проснется. хотя глаза открыты, они не способны видеть. ему больше не понадобятся глаза. расставшись со своим телом, он познал ту свободу, которую мирским совсем не понять. наверное, он мечтал об этом всю свою жизнь. и мир давно перестал для него существовать. да и что есть мир? это люди, которые постоянно пытаются выдать себя за тех, кем не являются таким же людям, которые пытаются выдать себя за тех, кем не являются. люди думают, что они такие живые, такие жизнелюбивые, но не думают, что они на самом деле мертвы. люди невежественны. являясь мертвыми, черствыми телами, они боятся и презирают смерть. что есть мир? это глухая пустошь, наполненная яркими иллюзиями о жизни, точно вода посреди пустыни. разум сам желает видеть такую картину, и он ее видит именно такой, какая ему кажется наиболее приятной, потому что не хочет верить в реальность. нет никакой воды и прохладного воздуха. это мираж. есть только бесконечная жаркая пустыня, представляющая собой вариант ада на земле. мир — это своеобразный ад, который постоянно разлагается, гниет и разрушается. все, что есть вокруг за тостым слоем наших обманчивых впечатлений — это мертвые деревья, мертвая звезды, мертвый воздух и мертвая неплодородная земля. и пелле давно мертв. черт, и он же понимал это в отличии от всех остальных. глупые, глупые люди. глупый эйстейн. неужели и он думает, что пелле олин существовал на самом деле? нет, его не существует и никогда не существовало. это просто.. массовые галлюцинации? будучи мертвым, он наконец обрел счастье. настоящее счастье. то счастье, которое он мог себе позволить, покинув мертвый мир. убить себя, чтобы избавиться от больного и неудобного тела. убить себя, чтобы убедиться в своей смерти. убить себя, чтобы навеки принадлежать исключительно лесу. эйстейн.. эйстейн не верит в то, что произошло. ходит по комнате, по этой мерзкой пустой комнате и ищет его тонкие хрупкие тени на старых стенах. сейчас.. сейчас они запляшут на твердой поверхности. милый пелле.. эйстейн ждет, когда взойдет солнце, где-то глубоко в душе осознавая, что оно больше никогда не взойдет. он ждет луну и звезды, но олин забрал их с собой, чтобы хоть чуть-чуть согреться. он был частью всеобъемлющей Тьмы, которой принадлежал с рождения, которая выбрала его, пера ингве олина, человека с поистине ангельской внешностью и с каждой секундой затягивала его глубже и в конце концов забрала полностью. тысячи искаженных голосов звали его каждый день и однажды он откликнулся. ружье на полу. одолеваемый теми несмолкаемыми голосами, он знал, что ему надо. ему надо. все равно он не почувствует. хотя и имеет человеческий облик, человеком он не является. и лишь освободившись от земной оболочки, внешности, больного тела, которое является закрепощеним сущности, можно почувствовать себя счастливым. а после он наконец то вырвался наружу и все, что он видел — свое жалкое несовершенное тело, лежащее на полу в луже крови. и ружье рядом. нет, совсем не больно. еще как больно. невыносимо. эйстейн не простит себя за то, что не смог быть рядом. не смог отобрать у Тьмы. не смог. он видел только багровую кровь на белоснежной шее, на аристократично длинных руках — они все изрезаны, исполосаны тупым ножом, еще он видел стеклянные глаза, когда-то они были голубыми, а сейчас потемнели, высохли. он никогда не забудет этот взгляд. сегодня ночью он проснется и непременно проверит место рядом — нет, оно остыло, и он вспомнит сон, в котором был счастлив. пшеничные волосы отблескивают в свете луны, но лица не видно, а так хотелось расцеловать, но нет, не получится — показалось. он выбежит из дома босиком, надеясь найти его там, среди деревьев в мрачном лесу. он стоит вдали, под ночным небом, под тысячей мерцающих звезд, такой уставший и растерянный. нет, он там не стоит, это эйстейн хочет, чтобы стоял. это всего лишь иллюзия. эйстейн упадет на траву и увидит над собой бесконечное ночное небо, но затем закроет лицо руками, понимая, что теперь этот мир не имеет смысла для него. здесь, на мокрой траве под бесконечно черным небом они лежат вместе, ни на секунду не отпуская руки, молчат, вслушиваясь в прохладную тишину. он чувствует теплую тяжесть на своей груди — это светловолосое шведское чудо устроилось на нем и сладко спит. вот почему тут так тихо. теперь можно дать волю эмоциям. лежащее в глубине дома мертвое тело его не услышит. никогда больше. нет, пелле, художником ты не стал. пелле, тебе наверное очень холодно. очень, очень холодно. жить в этом мире. ты же понимаешь, что я люблю тебя? любил, люблю и буду любить. всегда. всей своей любовью, которую только смогу отыскать в себе. я бы весь белый свет тебе подарил, со всеми его краями. но ты не любил его. ты навсегда останешься частью меня, хотя на земле нам увидеться уже не суждено. обещал, что никому и никогда.. обещал, что не отдам с в о е во владения Тьмы. обещал, что не дам тебе замерзнуть. я позволил смерти завладеть тобой. позволил. я — свет в твоей Тьме, пелле. милый пелле. я не был рядом. я просто позволил тебе умереть. в одиночестве и во Тьме. тот, кто принадлежит Тьме, счастливым не бывает. голова так болит, так болит и хочется свернуться калачиком, спрятаться от реальности, заснуть и больше никогда не просыпаться, надеяться, что в какой нибудь другой вселенной пелле еще жив. нет. забыть не получится. эйстейн садится рядом с холодным телом, смотрит долго сквозь пелену тумана покрасневших глаз, аккуратно берет родную нежную руку — и показалось что она все еще теплая, все еще живая.. пачкает себя кровью, которую никогда теперь не сотрет со своей одежды, прижимает ладонь к губам, целует поочередно каждый палец и тихо шепчет, хотя понимает, что теперь его не услышат. — я люблю тебя, малыш. тишина.