Что, если?

"Здравствуй, Дружочек!  Ты, наверное, ужасно разозлилась бы, получив это письмо. Несколько дней решала бы - открыть или удалить, не глядя, - мысленно проговаривая всё, что накопилось за эти годы. Я знаю, что виноват перед тобой. Ты не понимала, чем может повредить простая, по твоим словам, переписка. Но я и тогда и сейчас считаю, что в кои-то веки поступил правильно. Изобель, ты, наконец, обрела своë, такое долгожданное, счастье - так проживи его полностью, пусть его ничто не омрачает.." Мистер Голд откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. "Изобель,"- как давно он даже мысленно не произносил это имя. Последние пару лет с тех пор, как пало заклятье, дни мчались с такой скоростью, будто само время пыталось нагнать потерянные годы. Он вновь встретил Белль. Нашел сына... потеряв навсегда.. Женился. Он мог быть счастлив. Но..  "Но, ведь, ты не был с Белль до конца честен," - вкрадчивый внутренний голос бередил, будил воспоминания, шелестел: "Изобель." ***Десять лет назад*** - Мистер Голд, я нашла ее. Да, ту девушку. Эмму. Ее фамилия Свон. Я уверена, что это она, высылаю вам факс той заметки и документы, - энергичный голос Изобель звучал прерывисто, шутка ли - звонок через океан.  - Да, Изобель, я получил, - мистер Голд, не отнимая трубку от уха, читал статью: "Маленький мальчик с младенцем найдены в лесу. " - Спасибо, милая, да, это она. Со второй фотографии в статье на него смотрела, определенно, Эмма. Только постарше, чем когда он видел её в последний раз. Сколько ей сейчас, восемнадцать?  - Голд?  - Да?  - Мне жаль, что я так и не смогла помочь тебе найти сына. Как ты? - Все в порядке, дружочек. Я знал, что найду его.. не сейчас.  - Эта Эмма, - голос Изобель дрогнул. - Кто она тебе? Тоже дочь? Или..  - Все совсем не так, милая. Её разыскивают родители, я в этой ситуации лишь посредник, - слова дались легко, скольким людям он уже повторял эту фразу. Но Изобель лгал впервые. В душе возник неприятный осадок. - Я тебе позже перезвоню.  Итак, Спасительница найдена. Вместе со статьей Изобель, со свойственной ей, как он уже знал, обстоятельностью, прислала ему список приютов, где жила Эмма до совершеннолетия, и даже номер её водительских прав. Удивительно, как эта маленькая девчушка с блестящими из-под густой челки темно-карими глазами смогла раздобыть столько сведений, находясь на другой половине земли. И теперь он готов сделать следующий шаг, чтобы выправить кривую судьбу, свернувшую не на ту дорожку. Он сделает все, чтобы спасти Эмму, подтолкнуть её к выполнению предназначения и, в конечном итоге, - найти сына. И, может быть, потом он решится поехать к Изобель.  Их переписка по электронной почте завязалась несколько месяцев назад, когда Изобель первая написала ему, откликнувшись на одно из объявлений о розыске сына, которые он разослал во все крупные газеты. Поначалу они оба надеялись, что Хэмиш может быть Бейлфайром, ведь, по словам Изобель, придирчиво сравнивавшей фотографии Хэмиша и Голда, - они похожи, прямо, как отец и сын. Или как один человек в разном возрасте. Но, увы, это оказалась насмешка судьбы, случайное совпадение. Позже Изобель нашла документы, которые доказывали, что Хэмиш родился в этом мире.  Казалось бы, после того случая их ничто больше не связывало - немолодого владельца ломбарда из американской глубинки и юную журналистку из маленького провинциального городка в Шотландии, но шли дни, и письма летали туда и обратно через океан.  Они переписывались обо всём, а иногда он звонил ей, и его долгие осенние вечера будто становились чуть светлее и короче.  Они обсуждали книги. Она прислала ему сборник шотландской поэзии, а он читал ей вслух особо понравившиеся стихи. Она смеялась и говорила, что слушает его голос, как музыку.  Она рассказала ему, незнакомцу с другого конца света, про свою давнюю и безответную любовь. Он признался ей, что предал, упустил сына, которого теперь разыскивает. Она плакала ему в трубку, когда Хэмиш стал жить с Александрой, сразу после того, как она, Изобель, она сама призналась ему в любви, думая, что Хемиш вот-вот сорвется в пропасть. Он ругал её, говорил, что этот молодой болван не стоит ни одной её слезинки.  И как-то незаметно, исподволь, родилось чувство, от которого мистер Голд, лукавя сам себе, упрямо отмахивался.  Но в один из привычных вечерних разговоров прозвучало неловкое и полное робкой надежды: "А что, если?.." - которое Изобель, казалось, поняла без дальнейших слов. А судьба продолжала тасовать карты - вскоре после того, как Изобель помогла ему найти Эмму, произошла та история с Камнем Судьбы, шотландским магическим артефактом, которому Изобель была одна из хранителей. У молодого болвана, как всегда называл его про себя Голд, раскрылись глаза, и Изобель обрела, могла обрести, долгожданное счастье.  Она рассказывала обо всем сбивчиво, то торопясь, то замирая в неловкой паузе. Он слушал молча. Потом сказал, что рад за нее. Что она, как никто, заслуживает быть любимой.  А потом он написал письмо, в котором желал ей быть счастливой и принять любовь, о которой она так долго мечтала. Жить реальной, полной жизнью без зыбких "а что, если?". И это было его последнее письмо.  Изобель еще долго писала ему. Он перечитывал и хранил все письма. Не отвечал. Сначала послания Изобель были полны недоумения, потом гнева, потом пришло короткое "Прощай". А дальше он выпил зелье забвения. И глухая тоска по Изобель как бы слилась с тоской о сыне, хотя он больше не помнил обоих, погрузившись в беспамятство до самого падения проклятья.  ***Настоящее время*** В комнате стало совершенно темно, только резкий свет монитора слепил глаза. Мистер Голд устало потер переносицу. Сколько он просидел так - час, больше? Прошлое надо оставлять в прошлом. У Изобель уже давно своя, он надеялся, счастливая жизнь. У него есть.. будет сын, ради которого стоит жить. Мистер Голд, вздохнув, удалил незаконченное письмо.  Дзинь! "Ваше письмо отправлено получателю."  "Что? Как? Проклятье! Куда я нажал?" - в темноте, после яркого монитора, было не видно клавиш, но он суетливо щелкал по меню почтового клиента. "Где, где это дурацкое "отозвать последнее письмо"? Проклятая машина!" - Голд треснул клавиатурой об стол и резко отъехал на стуле. Дзиии-ииинь! Тишину тёмной комнаты разорвал телефонный звонок.  - Да? - раздражённо бросил он в трубку.  - Какой же ты все-таки дурак!  - Изобель?..