🎸🎸🎸
— Хёнджин, сегодня будет вечеринка в доме у моего друга, ты пойдёшь со мной? — Парень топчется перед зеркалом, примеряя рубашки и оглядывая себя. Он бросает одну за другой на кровать, не находя подходящей. — Нет уж, спасибо, я останусь дома. — фыркает Хёнджин. — Вообще-то, это вечеринка в самом большом из здешних студенческих братств. — Джисон продолжает осматривать себя в зеркале. — Ну пожалуйста, — тянет Хан, поворачиваясь всем корпусом к брюнету, который что-то рисовал в своём блокноте. — Да ты оторвешься от своего рисования хоть на секунду? — возмутился он, бросая всю одежду на пол. — У меня на носу конкурс, я должен подготовить свой рисунок на выставку. Хёнджин не назвал бы это полноценной выставкой. Обычно в университете устраивали раз в год показ своего таланта, а именно художества. Люди могли заметить искусство Хёнджина и дать шанс на что-то большее. Ему было это и нужно. Он был хорош в этом занятии, а также ему нравилось смотреть на то, как белое полотно становилось красочным, оно оживлялось, показывало свои чувства. Лишь одна кисточка могла сотворить такое, не без помощи талантливого художника, конечно же. Хван любил рисовать просто так. Рисование для него было способом выразить свои эмоции и мысли, позволяло погрузиться в свой мир и забыть о проблемах. Он и представить не мог свою жизнь без искусства. Это было его успокоением и его терапией. И сейчас он делал наброски, ведь до сих пор не смог придумать, что показать публике. Это должно было быть что-то более стоящее. Что-то очень близкое к его сердцу. Его взяли в важный для него конкурс, который он не мог пропустить и провалить. И поэтому он сделает всё, чтобы его заметили. — Никуда твой конкурс не сбежит, — ноет Джисон, плюхаясь на кровать рядом с Хёнджином, из-за этого рука его проскользнула и он заляпал свой набросок. — Ой, прости. — Джисон приложил ладошку ко рту и захихикал. — Ладно, — сдаётся брюнет, откидывая свой блокнот на кровать, и тяжело вздыхая. — Но я возьму с собой свой скетчбук. — Ох, да хоть целое полотно, — Джисон от радости хлопает в ладоши, и мило подпрыгивает, а затем резко останавливается. — Обещаю, потом я тебя покормлю вкусным мороженым, а теперь ты должен переодеться.🎨🎨🎨
Во дворе большого дома уже столпилось много людей. Большинством из них были подростки-студенты, наверняка случайно попавшие сюда. Так же как и Хван... возможно. Именно в этом заключалась суть вечеринок в Лос-Анджелесе - привлечение гораздо большего числа людей. Зайдя внутрь дома, их встречает парень в чёрной футболке, с кудрявыми волосами и с кепкой на голове. — Бро, ты пришёл! — Мужчина сжимает руку Хана, а в другой руке держит бутылку какого-то алкоголя. Кажется, это была бутылка светлого пива, насколько помнит Хёнджин. Хан успевает познакомить их друг с другом, пока Хёнджин витает в облаках. И мужчина протягивает руку для рукопожатия. Парень не долго подумав, также делает это действие. Рука у него холодная, потому что ею он держал бутылку, зато улыбка теплая. Как он понял, его зовут Со Чанбин, и он выпускник университета, в котором учится Хёнджин, хотя раньше он его не замечал. Хван не такой внимательный, чтобы всех запоминать, и ему вообще нет до этого дела. Его мысли всегда были лишь на учёбе и рисовании. А о другом думать было не интересно и скучно. Хёнджин оглядывается по сторонам и видит, что в доме происходит что-то интересное. Музыка гремит, люди танцуют и разговаривают, а воздух пронизывает запах пиццы и жареного мяса. Он чувствует, что здесь царит атмосфера веселья и свободы. Что-то такое, что Хёнджину остаётся неизвестным. Джисон долго переговаривается с мужчиной о чём-то, но брюнет не слушает. Его глаза мечутся по дому, сканируя каждую деталь как робот, у которого функция найти чего-нибудь такого, чему не должно быть места в этом доме. Но его глаза цепляются за парня, в чёрной кожаной куртке, у которого на шее висела серебряная цепь, с маленькой фигуркой гитары. И если присмотреться на руке виднелась маленькая, почти невидимая татуировка в форме ноты. Волосы его слегка кудрявые, взлохмочены, и разбросаны в разные стороны. Передние пряди покрашены в фиолетовый оттенок. Симпатичный. Он о чём-то переговаривается с парнями, в таких же кожаных курточках. Размахивает руками, оживленно рассказывая что-то, что Хёнджин не мог услышать. — Эй, ты не теряйся, ладно? — Голос Джисона отвлекает от мыслей. Хёнджин странно косится на своего друга, а затем кивает. — Вот и славно, я принесу выпить, никуда не уходи. Стой на месте, а пока выпей это. — Джисон передает какую-то бутылку с жидкостью, не трудно догадаться что это. Хёнджин знает. Он подносит ко рту и делает глоток пива. Присутствовала очень легкая горчинка, у него был выраженный аромат, характерный именно для хмеля, а также в послевкусии чувствуются фруктовые нотки. Облизнув свои губы, Хван решил пройтись по дому и найти укромное местечко, где было бы намного тише и спокойнее. Может ему удастся просидеть где-нибудь до окончания вечеринки. Хенджин огляделся вокруг и заметил дверь, ведущую в маленькую комнату. Он решил проверить, нет ли там людей, и, убедившись, что она пуста, вошел внутрь. Музыка приглушенно играла снаружи. Комната оказалась уютной и тихой, с темными стенами и мягкой мебелью. Он сел на диван и закрыл глаза, наслаждаясь моментом покоя. Его глаза вдруг находят большой книжный шкаф, где все красиво было сложено. Сама комната была в светлых, бежевых оттенках, и этот книжный шкаф тут очень вписывался. Хёнджин подошёл ближе, проводя пальцами по каждой из книг, затем доставая одну из них. «Гордость и предубеждение». Любовный роман. Интересно, чья это комната. Хёнджин немного любопытен, и поэтому он рассматривает книгу, открывает её и читает строчку. — Какого черта ты делаешь в моей комнате? — раздается позади него сердитый голос. Хван так увлёкся, что не заметил, как вошел парень, держа в руке бутылку пива. Тот самый в кожаной куртке, которого он уже видел. На голове его была бандана красного цвета, и только сейчас он мог увидеть его лицо сблизка. Вот так сюрприз. Хёнджин действительно попал. А точнее он попал в комнату к нему. — Извини, я не знал, что это твоя комната, — он опустил голову. — Я пойду. — Кто ты такой? — Тон его суровый. Он словно кошка, что готова напасть на него и расцарапать всё лицо. — Я просто искал ванную, — соврал он, пытаясь оправдать себя. — Это твой дом? — осторожно спросил он, как вдруг незнакомец подошёл ближе, медленно проводя пальцами по руке и отбирая книгу. — Да, и что? — отвечает он, подходя еще на шаг. Расстояние между ними — не больше двух футов, и когда Хван пытается немного отодвинуться, то упирается спиной в книжный шкаф. — Для тебя это сюрприз, Хёнджин? Он загоняет его в угол. — Тебя же так зовут, правда? — Он усмехается, немного оживляясь. Хван чувствует, как сердце начинает биться быстрее. Он мог почувствовать напряжение в воздухе, и незнакомец у него перед глазами выглядел еще более угрожающе. — Я не хотел ничего плохого, — бормочет Хван, пытаясь успокоить незнакомца. — Я просто потерялся и случайно зашел в эту комнату. Незнакомец смотрит на Хвана суровым взглядом, словно взвешивает каждое его слово. Потом, внезапно, он начинает смеяться. Хван ощущает облегчение, но все же остается настороженным. Хёнджин вздыхает и упирается спиной в книжные полки. Он не знает, куда ему идти, но хочет куда-нибудь деться от пристального взгляда. Хван замечает у него в губе колечко. Почему он решил проколоть губу и бровь? Это, наверно, очень больно... И к тому же подчеркивает его тонкие губы. — Я хочу знать, что ты делаешь в моей комнате, — говорит парень, смотря пристально на Хвана, обдавая своим горячим дыханием ушную раковину Хёнджина. Голос его вдруг стал ниже, отчего у Хвана прошлись мурашки по коже. — Ты знаешь, это не твое место. Хван чувствует, как напряжение растет в комнате. Он понимает, что нужно объясниться, чтобы избежать конфликта. — Я же уже сказал, что я случайно забрел сюда, — признается он. — Я даже не знал, что это твой дом. Парень на мгновение задумывается, а затем отступает на шаг. Напряжение в комнате снижается, но Хван всё еще чувствует некоторую неприязнь в глазах незнакомца. — Ты очень милый, когда нервничаешь, — говорит незнакомец, все еще улыбаясь. — Но я смотрю, ты не такой, как все остальные. Хван не понимает, что имеет в виду незнакомец, но решает не спорить. Вместо этого он просто кивает, пытаясь успокоить ситуацию. — Мне очень жаль, что вторгся в твою комнату, — говорит Хван, опуская голову. Незнакомец продолжает улыбаться, но его глаза все еще полны недоверия. — Хорошо, — говорит он, наконец отступая назад. Он чувствует, как дыхание возвращается в норму, когда незнакомец наконец отходит от него. Хенджин понимает, что ему повезло, и обещает себе быть более внимательным в будущем. Однако, когда он уже почти покидает комнату, незнакомец останавливает его словами: — Эй, — говорит он, и Хван останавливается, поворачиваясь к нему. — В следующий раз, если тебе когда-нибудь понадобится ванная, спрашивай меня, — говорит он с неподдельной улыбкой. Хенджин кивнув, вышел из комнаты. Конфликт в комнате разрешился, если же его можно было так назвать, но он понял, что нужно быть более осторожным. Он решает всё же пойти домой и отдохнуть от всего случившегося. Но к сожалению этого ему сделать не дают, так как его тут же находит Чанбин, подводя парня к группе людей, в которых стоят вокруг стола с напитками и закусками. Все они были студентами старших курсов и уже успели завоевать репутацию в кругах своих однокурсников. Чуть позже подошёл и сам Джисон, держа в руках выпивку. Вечер обещает быть весёлым. В течение вечера Джисон проводит время весело и непринужденно. Они играют с его друзьями в игры, танцуют и просто наслаждаются компанией друг друга. В то время как Хёнджин скучающе сидит на диване, лазая в телефоне, и не обращая внимания на крики и возгласы парней. Все это только подводит его к грусти. Он не хочет и минуты здесь оставаться, но и уйти без Джисона он не может. Хёнджин выходит подышать свежим воздухом, так как дышать в таком зажатом месте было сложно и слишком душно. Всё-же остаться дома и придумывать рисунок к конкурсу было лучшей идеей. Ему бы протерпеть этот вечер... Алкоголь, который ему дал выпить Джисон, немного расслабляет. Он проходит дальше по коридору, наполненному людьми. Краем глаза он успевает заметить, как какая-то парочка жмется в углу и чуть ли не съедают друг друга. От этой картины он качает головой, стараясь протиснуться между людьми, которые двигались в такт музыки, и быстрее уйти с этого места. Иначе его стошнит от такого зрелища. Спустя некоторое время у него разболелась голова. Ему был срочно необходим свежий воздух. И поэтому он глазами пытался найти выход, но попал на задний двор, где находился огромный бассейн и куча людей. Конечно, это не то, что он искал, но тоже сгодится. В этом месте народу меньше, и это немного радует его. Здесь было более-менее тихо, музыка стала чуть меньше слышна, и он с облегчением выдохнул. — Ну надо же, взял меня с собой, чтобы не было не скучно, а сам... – усмехнулся про себя парень. Хёнджин возможно, будет на следующий день злиться на Джисона, но это быстро пройдёт, ведь обиду держать на своего друга долго не получалось никогда. Ведь Джисон, тот ещё засранец с пропеллером в заднице. Такого как он никто не выдержит. В этом он уверен. Хёнджин засунул свои руки в карманы, и стал осматриваться. Кто-то из парней, пытался столкнуть девушку в бассейн, отчего та стала визжать как ненормальная, словно как кошечка боится воды. А кто-то просто выпивал и смеялся. Очевидно, они все сюда пришли поразвлекаться и напиться в хлам. Хёнджин идет дальше, замечая пустующий, удобненький на вид диван. В голову вдруг приходит идея что-то нарисовать. Он достает свой скетчбук из маленького рюкзака, что прихватил с собой и садится рисовать. Рука что-то царапает карандашом, докрашивая рисунок берега моря, на котором Хёнджин был в последний раз прошлым летом. К сожалению, он уже и забыл как оно выглядело, и рисует по памяти; песок, камни, волны, всё так гармонично сочеталось, что Хван невольно улыбнулся уголком губ, радуясь, что хоть что-то ему за сегодня понравилось из своих черновиков. Но всё же это не может пойти на конкурс. Слишком просто и банально. Но зато это сгодилось, как отвлечение от внешнего мира. Рисунок уже почти завершён. Он вздыхает, когда видит свой результат. Довольно не плохо на быструю руку. Хёнджин вздрагивает, когда кто-то внезапно садится🎸🎸🎸
— Ты пить разучился что-ли? — с усмешкой говорит Джисон, слегка оттягивая одеяло с своего друга, что морщил нос из-за солнечных лучей, что попадали в комнату. — Отстань, дай мне поспать, — ворчит он, глубже погружаясь внутрь своего тёплого одеяла. — Ну ты чего? Вода в мозг затекла? — продолжал издеваться над ним Хан, звонко смеясь. — Чего ты ржёшь? — возмущается Хёнджин, сбрасывая с себя одеяло. — Я чуть не утонул. В чужом, блять, доме. Ты оставил меня и ушёл... — обиженно сказал Хван, продолжая дуться. Хан лишь молча слушал, иногда кивал, что не могло не злить Хёнджина. — Но всё же я пришёл, — пожимает плечами Джисон, и Хёнджин легонько бьёт кулаком в грудь своего друга. — Ты такой идиот, — тяжело вздохнув, Хёнджин бросает на него подушку, а затем прячет своё лицо руками. — Тот парень, он... — Сынмин? Да, он спас тебя, — перебивает его Джисон. — Сам же толкнул меня, сам же и спас, — фыркнул он. — Где логика этого парня? Засранец, он порвал мои рисунки, — блондин закатил глаза, а затем опустил голову, будто размышлял о чём-то. — Ну кто же знал, что ты не умеешь плавать. — Ты знал. — Знал, но я не успел, — Хёнджин лишь косо посмотрел на Джисона, снова замахиваясь огромной подушкой по его красивому лицу. — Который час? — он отвел взгляд на телефон и округлил глаза. — Чёрт, — тянет он, подрываясь с места. — Я опаздываю на конференцию, — сказал он, впопыхах надевая джинсы на одну ногу. Джисон наблюдал как Хёнджин нервно искал свои вещи, одновременно собирая свои светлые волосы в хвост. Невероятно, но он с этим справлялся довольно быстро и хорошо. Он успевает надеть на себя светлую, легкую рубашку и выбегает из дома, успев попрощаться с Джисоном. Хёнджина сегодня ожидала конференция в большом зале для начинающих художников. В его единственный выходной он умудрился не выспаться, да ещё и проспать важное для него мероприятие. Возможно, Хёнджин уже проклинает своего друга в том, что всё же согласился на эту авантюру. Но он не мог отказать, ведь если бы он даже попробовал, то в скором времени точно согласился бы. Потому что он хорошо знает Джисона. У этого паренька словно пропеллер в заднице, и ему сложно сидеть на одном месте. Джисон любил людные, шумные места. Любил цеплять девочек, и спать со всеми подряд у кого-нибудь в доме на вечеринки, а ещё любил отрываться по полной. А Хёнджин... Он был полной противоположностью. Как они вообще познакомились? Как так получилось, что они стали очень близкими друзьями? Хёнджин и Джисон ничего не имели общего, пока их не заселили вместе в одну комнату. Впрочем, всё произошло довольно быстро. Отношения между ними были изначально, как у самых хороших друзей. Хёнджин часто ругался на Хана, за то, что он приходил домой поздно ночью, а иногда ругал за то, что кто-то кидал вещи на пол, и не убирал за собой. Стычки возникали практически всегда, но обоим было все равно. Постепенно, живя вместе, они стали как братья, и уже второй год живут в одной комнате, и их вроде всё устраивает. Джисон, если же и оставался ночью дома, (что происходило крайне редко) любил по ночам смотреть аниме с звуком на полную громкость. Хёнджин же бесился, ведь так, он не мог и строчки из книжки прочитать, поэтому приходилось перечитывать одно предложение по несколько раз. Джисон будто нарочно старался доставать старшего. Иногда он отвлекал от уроков, чтобы вместе посмотреть ужастиков, хотя сам их ужасно боится. А иногда покупал им японскую еду и они вместе ели за просмотром очередного любимого аниме Джисона, которое он пересматривал уже не первый раз, и зная его наизусть. В любом случае, Хёнджин никогда не держал обиду на этого парня, ведь он стал для него, как брат. Хван всегда старался помогать ему во всем, идти на встречу, и избегать конфликтов между ними. Хёнджин уже доходит до здания, где должно было пройти собрание для начинающих художников. На улице начал лить дождь, как из ведра, и он, поставив над головой свою кожаную сумку, старался на цыпочках обойти лужу на асфальте, чтобы обойти её и дойти сухим и опрятным. Но вот незадача. Как назло, дождь пошёл, а Хёнджин не взял с собой зонт. Ничего, сейчас он дойдет и высохнет внутри, но все его планы и ожидания рушит пару мгновений, до того как он зайдёт в входные ворота. Мотоцикл проезжающий на всей скорости рядом с ним, заляпала каплями брюки Хёнджина. Этого ему ещё не хватало... — Да ты, блять, издеваешься? — кричит он, уже уехавшему мотоциклисту в красном шлеме. — Чёрт, что б тебя, — шипит Хёнджин, осматривая себя. Хёнджин был раздражён и недоволен собой за то, что забыл зонт. Он быстро стряхнул лишнюю воду с брюк и пошел к входу в здание. Теперь штаны были немного мокрыми снизу, и он всячески пытался привести себя в порядок. Зайдя внутрь, он ретировался в уборную, а затем стал очищать салфетками края брюк. К счастью, они не настолько были запачканы. Закончив с чисткой, он выдохнул и подошёл к раковине. — Идиота кусок, — продолжал тараторить про себя Хёнджин, стоя перед зеркалом, моя свои руки. Он всё ещё держал злобу на него. Ему хотелось найти этого паренька и разукрасить его лицо синяками. Руки так и чесались, а агрессия росла в геометрической прогрессии. — Вот попадись ты мне... — внезапно в уборную кто-то зашёл. Хёнджин вздрогнул от неожиданности и повернул голову к двери. — Минхо? Перед ним встал сын ректора университета. Было неожиданно здесь видеть его, ведь парень не интересовался художеством, скорее спортом, ведь насколько известно, Хёнджин видел его в секторе бокса и каратэ. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает осторожно Хван, вытирая руки и осушая их специальной салфеткой. — Хван, ты забыл? — Хёнджин хмурит брови, и пытается зашевелить шестерёнки в своём мозгу. — Мой отец сегодня проводит здесь конференцию, — спокойно говорит он, подходя ближе к раковине моя свои руки под проточной водой. — А ты видимо на неё и пришёл, я угадал? — переводит он взгляд на Хёнджина, который стоял и видимо ещё ничего не понял. Конечно, он ожидал, что его отец может проводить такие встречи или мероприятия, просто он ещё не до конца проснулся. — Точно, прости, я сегодня плохо соображаю, к тому же немного опоздал, — он тяжело вздыхает, хватаясь за лямку своей сумки. — Опоздал? Нет, ты как раз вовремя, идём, — Минхо поднимает брови, а затем слегка улыбается. Он был очень красивым, любая вторая девушка вешалась на него, плюс к этому сын главного декана университета, да еще и богатый. Кто бы не вешался? Минхо с Хёнджином выходят вместе, а затем идут в зал, где собралось немного народу. Войдя внутрь, он обнаружил, что здесь тоже все не так, как он ожидал. Вместо светлых и просторных залов для художественных мастерских, он увидел помещение с темными стенами и низким потолком. В основном здесь были лишь художники, а ещё были такие же студенты, как и Хёнджин, которые только начинали свой карьерный рост в этом направлении. Зал был красиво украшен разными картинами, и обставлен аккуратной и красивой мебелью. Всё красиво и гармонично сочиталось в большой комнате. Здесь было всё эстетично и комфортно. Большинство студентов Хёнджин узнавал, ведь многие ходили в художку вместе с ним. Его глаза искали ректора, и наконец найдя, он подошёл ближе, чтобы поздороваться. Старший Ли сразу узнал своего студента, ведь он также являлся активистом и любимчиком всего университета. Хёнджин всегда был воспитанным и он всегда мог хорошо общаться со взрослыми. Каждый преподаватель любил и уважал Хвана за его усердие и за его ум. Потому что плюс к этому было то, что Хёнджин учился на отлично, и всегда побеждал во всех конкурсах куда его отправляли. Он бы не стал хвастаться этим, но это была правдой. — О, Хёнджин, — мужчина подозвал к себе парня, знакомя его со всеми взрослыми и важными людьми в его окружении. — Знакомьтесь, это один из выдающихся студентов в моем университете. Этот малец лучший в своём деле, он непременно принесёт удачу, если вы возьмёте его под свое крыло. — У Хёнджина глаза округлились из-за слов старшего. Он правильно понял, что тот предлагает взять Хёнджина на работу? — Его рисунки поразительны. Вы не пожалеете, если примите его, уж я то вам уверяю, — старческим голосом говорит он, рукой поглаживая плечо Хвана. — Это мы посмотрим после конкурса, — сказал один из мужчин в строгом костюме, отпивая шампанское из бокала. — Это и есть Хван Хёнджин? — спрашивает одна пожилая женщина. Она была одета в светло-розовый костюм, а на голове была панама того же цвета. Вкус у неё явно имелся... — Я наслышана о вас, — шепчет она, подходя ближе к блондину. — Очень не терпится посмотреть на вашу работу, — она широко улыбнулась, подмигнула и прошла дальше. Кошмар – пронеслось в голове у Хвана. Весь оставшийся день, Хёнджин ходил по залу, и просто любовался картинами, написанным популярными художниками, которые также присутствовали на мероприятии. Каждая картина отличалась от другой, словно у каждой была своя история и свой стиль. Хёнджина завораживала любая из них. Он рассматривал внимательно, изучая мелкие штрихи, и стараясь запомнить всё, что изображено на картине. — Нравится? — внезапное появление Минхо, заставляет слегка вздрогнуть его и отшатнуться. — Э... Д-да, — говорит Хёнджин, смотря на идеальный профиль Минхо. — Всегда хотел рисовать как Леонард Да Винчи, ты же знаешь кто он? — Минхо поднимает одну бровь, смотря на Хёнджина. Ну конечно он знает его. — Да, — выдыхает он, засовывая свои руки в джинсы. — Тогда почему ты выбрал спорт? — любопытство не Хёнджина, но вопрос почему-то застает брюнета врасплох, словно он задал очень сложный вопрос из всех. — Что? — удивляется парень, пожимая плечи. — Мой отец... — начинает он. — Ну знаешь, у него на этот счет немного другая точка зрения. Я как сын влиятельного мужчины должен занимать более стоящее место, не только в доме, но и во всем университете. Не понимал лишь одного, — фыркнул он, слегка улыбаясь, словно это скроет его неприязнь и обиду, но Хенджин все чувствовал. — Как он разрешил моему младшему брату заниматься тем, что тот хочет? — усмехнулся он, засунув руки в карманы своих дорогих брюк. Хёнджин внимательно слушал, опустив голову и потупив взгляд на керамический пол, что так блестел. — У тебя есть брат? — не понимал Хёнджин, ведь насколько он помнит, у ректора всегда был единственный сын в семье, и это был Ли Минхо, а о другом его сыне он слышал в первые. — Да, его никто не знает, потому что он всегда за границей, ездит на выступления и дает свои концерты, он рокер, — уточняет Минхо, поймав на себе взгляд Хёнджина, который пытался сложить пазл в своей голове, но всё никак не складывалось. — Мы редко с ним говорим, ведь у нас даже нет каких-либо общих тем. Мы росли раздельно, он всегда был у матери в Калифорнии, а я у рос отца. Поэтому я даже не чувствую, что он мне действительно является братом. С ним всё так сложно, — вздохнул Ли. — У него такой ужасный характер, а еще я бы отметил его избалованность. В голове только своя противная, шумовая музыка, девушки, деньги и секс. Он невыносим. — засмелся Ли. — Да что это я тебе говорю о своем брате, просто ты мне показался тем, кто может не осуждать человека, вот я и рассказал тебе, — с этими словами Минхо собирался покинуть зал, но остановился щелкнув пальцем, словно вспомнил кое-что. — Ах да, придешь сегодня на мой день рождения? — с надеждой в глазах спросил он. — О, у тебя сегодня день рождения? — Хенджин заморгал, терзая край своей рубашки из-за неловкости. — Извини, я даже не знал, поздравляю тебя, — тихо проговорил блондин, переминаясь с одной ноги на другую. — Забей, — махнул рукой Минхо. — Я не так часто праздную его. Захотел вот отпраздновать свой день с друзьями. С друзьями? Какой момент Хенджин упустил, чтобы они стали уже друзьями. Ну то есть, они и раньше как-то общались, но это обычно были вопросы по учебе или же просто поздороваться и разойтись. Пятиминутный разговор двух парней сделал из них полноценных друзей? Конференция и выставка прошла как в тумане. Хёнджин лишь прошелся по остальным картинам, а затем попрашавщись с деканом и с людьми, которым мужчина нахваливал Хвана, он выходит из здания, и чувствует всеми фибрами свежесть на улице. Вдыхает запах улицы, наслаждается, пока он не замечает красный мотоцикл, который стоял возле здания. Тот самый. Хёнджин хорошо его запомнил. Неужели он просто возьмёт и уйдет ничего не сделав с этим? За свои поступки надо платить. Всегда. Возможно потом, этот парень образумится и станет ездить аккуратнее, никого не испачкав. Пусть это будет для него уроком. Достав из сумки ручку, он подходит ближе к мотоциклу ярко-красного цвета, со шлемом на нем. Хёнджин оборачивается и подмечает, что никого рядом нет. Кончик ручки дотрагивается глянцевой поверхности, ведет дальше, создавая на нём много мелких, безобразных царапин. Ещё пару штрихов и он закончит своё дело. Ему нужно торопиться, пока его не поймали за такой пакостью. Он уже успел обрадоваться результату своих умелых рук, пока сзади не раздаётся довольно знакомый голос. — И что ты, черт побери делаешь? И вот тут Хенджин застыл. Этот голос он запомнил навсегда, никогда не спутает его с другим. Ведь сейчас за его спиной стоял Ким Сынмин. Стыд охватывает его с ног до головы, он прикусывает губу. Он вдруг почувствовал себя ребёнком, которого застукали за разукрашиванием стен гуашью в комнате, но сейчас это были далеко не стены, которые можно было с легкостью оттереть. Хенджин в ужасе съеживается и медленно поворачивается лицом к парню, что стоял и в буквальном смысле убивал взгядом. Тот скрестил руки перед грудью, а в его глазах виднелся холодный блеск. — Совсем бессмертный? — спросил Сынмин, подойдя ближе. Хенджин встречается с этими глазами, что с прищуром рассматривали парня с ног до головы, заставляя того смутиться. — Язык проглотил? — отвлекает он от мыслей, своим грозным тоном. Кажется, он немного злится, из-за выходки Хвана. Он бросает взгляд за спину Хвана, и видит то, что его заставило поднапрячь все тело. — Ты знал, что это уголовный кодекс, м? — спросил он, с трудом сдерживая свой гнев. — Это тебе за мое испорченное утро, — громко заявил Хенджин, вздёрнув голову, будто ему совсем все равно на все происходящее сейчас. Сынмин косо взглянул на него, а затем выдохнув, подошел еще ближе, расставив руки на свой мотоцикл, по бокам от парня. И опять он в ловушке. — Так значит? — Внезапно голос Сынмина понизился на несколько октав ниже, из-за чего Хёнджина бросило в странный, необъяснимый жар. Что это с ним? Почему он так реагирует на это? Возьми себя в руки Хван Хёнджин! Хенджин же в этот момент чувствовал все чувства одновременно. Он в тупике, и он в ловушке Сынмина, однозначно. Он расширил глаза, от неожиданности, потому что брюнет теперь находился непозволительно близко, так, что даже можно услышать чужое сердцебиение. Ему вдруг стало трудно дышать: сердце бьется у самого горла и вот-вот выскочит изо рта. Он смотрит прямо в карие глаза, непроницаемые. — Ты толкнул меня в ту ночь, — его голос тихо, с долей обиды, но даже так он чувствует, что он дрожит. — А еще порвал мои рисунки. Ну что, приятно? — толкнув руками парня в грудь, он отошел. Наконец, он был на свободе, и это дало больше смелости и уверенности в себе. — Ты всё еще злишься на меня? Кто ж знал, что ты не умеешь плавать, — послышался противный смешок, от которого хотелось ударить его. — Это же была всего лишь шутка. Терпения нет границ. Его агрессия росла с каждым разом. Хенджин злится, он хмурит брови и сжимает губы в тонкую линию, пытаясь сделать вдох и выдох, как бы успокаивая себя. Он точно доиграется в один день. — Не смешная шутка, придурок, — Хёнджин прищурился. Кивок от Сынмина и парень хмурится пуще прежнего. Он уже чувствовал как чешутся руки. Жалко было бы портить такое симпатичное личико, но он сам напрашивался. — Ну да, это ведь не ты рисовал, — он издал тихий смешок, на что получил непонимающий взгляд. — Ты максимум срисовывать и умеешь. Это стало отправной точкой. Теперь Хенджин был готов убить его. И это уже не шутки. — Ещё одно слово и пеняй на себя, — он закрыл глаза, уже представляя какая драка начнется сейчас, если он всё же добьёт его словами. — Ты, — Сынмин делает шаг вперёд, наклоняется к Хвану и поправляет пряди волос назад за ухо. Такое странное, неожиданное действие парня заставляет вздрогнуть Хенджина. Тень улыбки касается лица Сынмина, и Хван опомнившись, хотел стереть эту ухмылку раз и навсегда. — Не такой уж из тебя художник, видел я твои рисунки, так себе. Тянет на трижды повешанную тройку из пяти, — делает он вывод, а затем выпрямившись, разворачивается на пятках, и собирается уйти. Но крепкая хватка на руке не даёт этого сделать. — Если ты сомневаешься, то приходи на конкурс в пятницу, — серьезно произносит Хван, крепко держа запястье парня. Сынмин опустив глаза на их руки, поднял свои глаза на блондина. Тот быстро опрянув руку, отошел на пару шагов назад. Ким заметив стремление доказать обратное, все же соглашается на предложение художника. — Приду, — последнее что он говорит, прежде чем развернуться и уйти.🎨🎨🎨
Хенджин открыл глаза, и понял, что его рука стала оттекать. Сомкнув свои глаза, он зевнул, приставляя руку. Вторая же была лишена каких-либо действий, ведь на ней лежал Джисон, мило сопя и что-то бубня себе под нос. И как он тут очутился он вообще не помнит. Возможно, Хан в очередной раз пришёл домой пьяным, и решил лечь с Хенджином, ведь с ним спать удобней, а рука и вовсе заменяет подушку… Мечта. Не правда-ли? — Фу, ты мне всю руку обслюнявил, — вспыхнул старший, стараясь убрать руку из под тела и головы парня, что в итоге у него получилось, но с трудом. Хан продолжал спокойно видеть свои сны, даже не шолохнувшись от действия Хёнджина. — Ну и дебил же ты, — сказал он про себя, смотря на пухлые губы друга, из которых доносились неразборчивые слова, которые ему было сложно понять и от которых Хенджину хотелось прыснуть от смеха. Порой Хан приходил спать в комнату Хенджина, это случалось редко, но тот был не против. Джисон был ему как младший брат, капризный младший брат. Хенджин не общался с друзьями своего друга, но тот знал каждого с кем Хван мог бы общаться и поддерживать контакт. Старший ему доверял, потому и закрывал глаза на многое, что вообще он мог вытворять. Приготовив завтрак, Хёнджину пришлось разбудить спящую красавицу, и оторвать её ото сна. Хан же бурчал по началу, но когда учуял вкусный запах блинов сразу поменялся в лице, и наконец встал. Завтрак прошёл как обычно, они ели о чём-то болтая, а точнее, болтал только Джисон с набитым ртом, пока Хенджин заваривал им кофе. — Я встретился с Минхо вчера на мероприятии, — начал рассказывать Хван, пока тот молчал и дожевывал. Поймав на себе удивлённые глаза, он продолжил. — Я даже не знал, что у него есть брат, — раскинул руки он, заканчивая с приготовлением кофе. — А я знал, — усмехнулся Джисон. — Но я и понятия не имею как он выглядит, думаю такой же красивый как и Минхо, — он мечтательно задумался и прикрыл глаза. — Что? — Хенджин странно покосился на него, совсем забыв о чем они вообще говорили. — Что ты имеешь в виду? — А? Ничего. Просто… Забудь. – потушевался он, качая свою голову. — Ты какой-то странный, — проговорил он, протягивая чашку кофе к нему ближе. — Нет, это ты странный раз начал разговор о Минхо. — Я хотел сказать, что он пригласил меня на вечеринку, то есть на его день рождения. — Ого. Не знал, что ты с ним дружишь, — Джисон вдруг помрачнел от услышанного, но старался не подавать виду. — Я и сам не знал? Я ведь без тебя не пойду, ты же знаешь. А теперь ешь молча. — Знаю, — он откусил блин, делая глоток горячего напитка. — Чёрт, — выругнулся он. — Обжёгся. — Осторожнее, — слегка рассмеялся Хван, ставя руку на плечо Хана. — Допивай и собирайся в универ.🎸🎸🎸
— Эй, смотри, — толкнув в плечо Хвану сказал Джисон. — Твой спаситель, – отшутился он. — Что он тут делает? — радраженно спросил Хенджин, не отводя взгляда с Сынмина, который зашел в столовку громко смеясь со своей «компанией». Хёнджин, конечно же был не в восторге от появление этого парня в его университете. Тот был одет как и в прошлый раз, тонкая белая футболка, кожаная куртка, похоже это его повседневный стиль. — Почему он пришел в таком виде? И ему не делают замечания насчет этого? — тихо произнес он, недовольно смотря на Кима, который продолжал о чём-то болтать со своими друзьями, пока к нему не подошла какая-то миниатюрная девушка в уж больно короткой мини-юбке, открывающая вид на все её прелести. Понятно, почему она так цепляет парней. Но, как видит Хёнджин, она уже зацепила и Сынмина. Девушка подошла ближе и прильнула к губам Сынмина; тот, конечно же, ответил на поцелуй жадно, напористо и страстно, у всех на виду. Вы ещё сожрёте друг друга. Он наблюдал, как руки Сынмина спустились на талию и прижали девушку к себе. Хёнджин в голове уже прокручивал мысль, как этот избалованный парень оказался в его университете. Джисон что-то бубнил, но Хван его не слушал от слова совсем. Его взгляд приковал он, и то, как его блестящие глаза встретились с глазами Хёнджина. Они смотрели прямо на него, пока он усердно терзал губы девушки. — Блять. Теперь он подумает, что я следил за ними. Достаточно быстро Хёнджин вырвался из своих мыслей и резко повернулся, чтобы отойти от этого зрелища. Ему было неприятно наблюдать за такими интимными моментами, особенно когда они происходили на глазах у всех. — Что случилось? — спросил Джисон, заметив в его глазах некоторую тревогу. — Я хочу ударить его, — зашипел Хван, отводя взгляд куда-то. — Друг, это не есть плохо, — пробормотал Джисон с набитым ртом. Фыркнув, Хенджин агрессивно взял стакан в руки, прижимая трубочку к своим губам, отпивая гранатовый сок. Вся это ситуация его раздражала. Его бесило, что Сынмину всё сходило с рук. Его словно все вокруг знали и любили. Одному Хёнджину было что-то неизвестно. Сынмин будто с другой планеты упал, и всех зачаровал. Как у него это вышло? От мыслей его отвлекает рука, которая легла на крепкое плечо. Он не обернулся, боковым зрением замечая, как к столу подсели несколько парней, выхватывая картошку фри прямо из рук его друга. — Эй, это моя картошка, — взбесился Хан, но он тут же успокоился, когда один из них покосился на него странным взглядом, придерживая тем самым рукой. Хёнджин всё ещё ощущал на себе чужое прикосновение, и он знал, кто бы это мог быть. — Привет, — ехидно протянул Сынмин, становясь сбоку от парня, что всё также смотрел прямо. — Давно не виделись, Хёнджин, — сделав акцент на его имени, он похлопал парня по плечу, что не могло не раздражать Хвана. — Убери свои руки, — сурово пригрозил тот. На лице играли желваки, челюсть сжалась, а в глазах неприязнь. — Оу, — Сынмин поднял брови, и саркастично проговорил. — Наша рыбка не любит прикосновения, — и все в его окружении расхохотались от этой нелепой шутки. — Я сказал. Убрать. Руки, — по словам проговорил он, а затем резко встал, хватаясь руками за ворот его футболки и прижимая ближе к себе. — Ты хочешь драться? — прошипел он прямо в губы. На лице Сынмина не дрогнула ни одна мышца. Он оставался спокойным, словно его вся эта игра между ним и Хёнджином его забавляла. Тот даже не пытался освободиться из захвата, он лишь испустил смешок, улыбаясь еще шире. — Нет, я всего лишь шучу, — подняв руки вверх, Сынмин иронично выгнул брови. — Закрой свой поганый рот, иначе.... — Иначе что? Хван нахмурился, но ответить не успел, так как в это время вокруг начали собираться другие студенты. — Ударишь? Давай же, Хёнджин, давай, — подначивал его Ким, хищно ухмыляясь. — Ударь меня. Хван взглянул на него, и в его глазах появился небольшой огонек решимости. Он сделал шаг вперед, готовясь нанести удар. Кулак врезается прямо в лицо парню, отчего тот упал на пол с громким шлепком. Зал заполнился молчанием, все студенты замерли на месте, уставившись на происходящее. Кто-то достал телефоны, и стал снимать происходящее в столовой. Их маленькое представление раззадорила всех. Хёнджин стоял над парнем неподвижно, сжимая кулаки, его глаза исполнились ярости и решимости, смотря на того. — Что тут происходит? — прорычала преподавательница, выходя из-за угла. — Вы хоть понимаете, что это может грозить вам исключением? Хёнджин почувствовал, как его сердце начинает биться быстрее. Он знал, что его ждут неприятности, но решительно проговорил. — Он заслужил то, что получил, — проговорил Хёнджин. — Я бы добавил. Сынмин руковом своей кофты стал протирать треснутую губу, откуда сочилась кровь. Пару капель попали на паркет. — Ну-ка живо встали, — она вздохнула и сделала жест рукой, приказывая Хёнджину и Сынмину идти в кабинет ректора. — А вы чего встали тут, звонок давно прозвенел, — прокричала она, отгоняя всех по кабинетам. Все студенты разошлись, оставив двух парней в пустом коридоре. Хёнджин и Ким обменялись последними взглядами, наполненными ненавистью, и направились к кабинету директора, готовясь принять последствия своих поступков. Сынмин противно улыбнулся и поднялся на ноги, следуя за Хваном. Хёнджин как и велела женщина, неохотно поплелся в кабинет, уже представляя в голове их будущий разговор. И как ему теперь объясняться? В глазах ректора он был хорошим студентом, который не влезал ни в какие конфликты. Однако, после того как в жизни появился Сынмин, все пошло по одному месту. Отчисляться – последнее, чего он хотел бы. Поэтому он надеется, что из этой ситуации ему, возможно удастся выкрутиться. — Эй ты, подожди, — слышится позади него голос. Хёнджин решил просто игнорировать парня рядом и не обращать на него внимания, иначе он продолжит начатое. — Ты мне чуть нос не сломал, — продолжал говорить Сынмин, ровняясь с шагом другого. — Я тебе в челюсть попал, не преувеличивай, — отмахнулся Хван. — Пиздец, — прошипел Ким, продолжая трогать губу. — Кто ж знал, что вместо поцелуя я получу по лицу, — усмехнулся он, засунув руки в карманы, и смотря прямо. Хёнджин от услышанного помедлил шаг, и остановился. Сынмин у себя в голове радовался такой реакции. — Тебе лучше заткнуться, я за себя не ручаюсь, — выдавил из себя он, одним жестом показывая остановиться. — Не думаю, что рука поднимется ещё раз, — Сынмин обернулся, всё также непоколебимо смотря на него. — Тебе не хватило? — Нет, не хватило, — Ким видел как Хёнджин всё больше вскипал на глазах. И это льстило парню, ведь именно он и был причиной его раздражения. — Как ты там сказал, «я бы добавил»? — вскинув брови, он приблизился ещё на один шаг. — Так ответь за свои слова, Хёнджин. Покажи какой ты крутой. — Я... — Полагаю вас я и жду? — чужой голос отвлекает обоих, возвращаясь в реальность. Они синхронно повернули голову и увидели перед собой ректора, что строго смотрел на их перепалку через очки. — Заходите. Посмотрев на Сынмина, он последовал за мужчиной, а за ним и сам Ким. — Присаживайтесь, — пригласительно показал на два стула, словно были приготовлены для них. — А теперь, дорогие мои друзья, — говорит он, когда оба уже сидели и уставились в сторону мужчины в строгом костюме. — Не расскажете, что не поделили? Наступила тишина. На протяжении минуты никто так и не решился открыть рот. Они лишь переглядывались. Сынмин на удивление выглядел совершенно спокойно, закинув одну ногу на другую. И где его манеры? — И долго мне ждать? — нарушив тишину, спросил ректор, сложа свои руки в замок и кладя их на поверхность своего большого стола. — Извините нас за маленький инцидент, — первым начал Хёнджин, ведь тянуть смысла не было. — Просто между нами произошло недопонимание, не более, – попытался убедить он, иногда бросая взгяд на всё также спокойного Сынмина, что так внимательно стал слушать. — Хёнджин, ты понимаешь, что за это мы исключаем студентов? — Парень покачал головой, в надежде, что он не услышит те слова, что так крутятся в голове. — Но так как ты являешься самым успевающим студентом, я этого делать не стану. — Хван засиял и лихорадочно закивал, соглашаясь на все, что говорил ректор. Всё же выкрутился. — А что насчёт тебя, Сынмин, — посмотрев на парня, что рассматривал дырки на своих потертых джинсах, он продолжил. — Не успел перевестись, как создал проблемы на месте. Тебе стоило остаться в Калифорнии вместе с мамой. — Но, пап, — недовольно протянул Сынмин, закатывая глаза и раскидывая руки в стороны. — Пап? — Хенджин нахмурил брови, выпрямляясь и пытаясь понять, правильно ли он услышал. Пазл в голове наконец сложился. Так значит он и есть брат Минхо. По лицу никогда бы не понял. — Молчать, — не дав ему договорить предложение, остановил его. — Вы отделались от исключения, но от наказания вы точно не отделаетесь у меня. Ректор встал из-за стола, обогнул его и направился к выходу. Прежде чем выйти, он остановился и сказал. — Ваше наказание на сегодня, убрать всю кладовку в подвале, — а затем ушёл, оставив этих двоих в одном кабинете вместе. — Всё из-за тебя, — парировал Сынмин, как только дверь захлопнулась. Он был явно не согласен с таким наказанием, да и вообще самим наказанием. — Я? — Хенджин испустил судорожный вздох. — Да это всё из-за твоей тупой напускной уверенности в себе. Думаешь, мир крутится вокруг тебя? — встав следом он приблизился, сокращая расстояние между ними. Грудь его вздымалась и опускалась от злости. — Может мир и не крутится вокруг меня, но я хотя бы имею привелегии. — Что? — Нахмурился старший. — Что ты имеешь в виду? — Не понимал он. Глаза Кима засверкали хитростью. — Только не говори, что ты собираешься оставить это на меня одного, — сурово произнес он, но, видя ухмылку, толкнул того к стенке. — Нет, сукин ты сын, — прорычал Хёнджин. — Эй, полегче со словами, — говорит Сынмин, толкая того. — Ты не отделаешься от этого наказания. Только из-за тебя мы его и получили. — Мы? — прыснул Ким. — Да, мы. И ты никуда не сбежишь, потому что ты прямо сейчас идёшь со мной в кладовку, — пригрозил ему Хёнджин, хватая того за ворот футболки. Возможно, завтра от футболки не останется ничего. Скорее всего она станет тряпкой, ведь так сильно её ещё никто не сжимал в руках. Хёнджин, как и говорил повёл за собой парня, что так топтался на месте, и уже стоя у двери Сынмин остановился. — Мне не нравится эта идея, — начал он. — Ты думаешь, мне это нравится? — рявкнул Хёнджин. — Но правила есть правила, и мы должны понести наказание, иначе нас исключат. — Тебя могут, а вот меня – нет. — Это ещё почему? — поинтересовался Хван, долго ввозясь с ключами. — Потому что я сын ректора. — Перестань много болтать. — Сынмин понял, что спорить сейчас бесполезно. — А ты уверен, что нам безопасно туда заходить? — поинтересовался брюнет. — А ты боишься замкнутых пространств? — без доли интереса проговорил тот. — Нет, вдруг ты на меня нападешь, — произнес он, когда Хёнджин, закончив с ключами, толкнул дверь и она легко поддалась. — Я не собираюсь тебя убивать, — закатив глаза, он прошёл внутрь. Сынмин вздохнул и последовал за Хёнджином в кладовку. Там их ждало нелёгкое испытание — убрать всю эту мусорку. Внутри было темно и пыльно. Он попросил Сынмина включить лампу, и та загорелась тусклым светом. — Зашибись, — выдохнул Ким, привлекая этим самым внимание старшего. — Вместо того, чтобы сейчас репетировать своё выступление, я стою в этом гребанном складе, да еще и с тобой. — Лучше закрой свой рот и принимайся за работу, — отодвинув небольшой шкаф в сторону, Хёнджин чихнул от такого количества пыли на поверхности полок. — Тут что, веками не убирались? Пиздец, — сморщив нос пробубнил он. — Это мне зачем? — спросил он, когда Хван передал тряпку. — Мне тебе объяснять нужно? — А лучше покажи. — Чёрта с два, — покачал он головой. — Начинай, — приказал Хёнджин, и у парня не оставалось выбора. Таким образом, они принялись за работу, убирая кладовку в подвале. Все оставшееся время Сынмин протирал полки от пыли, что успела накопиться на поверхности. А Хёнджин тем временем переставлял шкафы и складывал книги. Все постоянно становилось более чище и места, словно стало в разы больше. Внезапно, когда в кладовке стало тихо, они услышали звук ключа. Переглянувшись, оба подошли к двери. Ким потянулся к ручке и попытался толкнуть её, но она не поддалась. — Кажется, нас закрыли, — устало выдохнул Хёнджин, отходя от Сынмина. — Блять, — рявкнул Ким, пробуя ещё раз. — Эй, тут кто-нибудь есть? Откройте! — Но за дверью никого не оказалось. — Сынмин, успокойся. Я сейчас позвоню Джисону, если он всё ещё в здании, то он откроет нам дверь, ясно? — Он достал телефон и стал набирать номер друга, а затем поднёс его к ухо. Были слышны гудки, но на звонок так и не ответили. — Вижу, твой друг не так уж и торопится ответить тебе, — иронично проговорил он, наконец отходя от двери. — Должно быть у него просто сел телефон. Попробую позвонить преподавателю, — нервно проговорил старший, набирая уже другой номер. — Чёрт, кажется связь пропала. — И у меня тоже, — выдохнул Сынмин, показывая свой экран телефона, где горел индикатор связи, что отображал полоски, а точнее, полоски, которых даже не было. — Прекрасно! Всегда мечтал, чтобы меня закрыли в странной кладовке с таким красавчиком, — пробубнил он, присаживаясь на пол. Поняв, что им остается лишь ждать в этом закрытом помещении, Сынмин решил просто сидеть и ничего не делать. Выбора не было. Он почувствовал как за спиной оказался шкаф, а перед его лицом – лицо явно недовольного Хвана, уставившигося на него. Сынмин закряхтел, поелозил телом, принимая удобное положение. — Чего расселся? Нам нужно выйти отсюда сейчас же. — Да? И как же ты это представляешь? Будем кричать и звать на помощь? Как опромечиво. — противненько засмеялся он. — Нам остаётся лишь ждать. Сюда часто заходит техперсонал, так что не волнуйся, нам не долго тут находиться. Хёнджин задумался. Посмотрев ещё раз на свой телефон, он заблокировал его и сел напротив Сынмина. — Так значит, Минхо твой брат? — осторожно начал Хван, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, что так давила на обоих. — К сожалению, да, — без эмоций проговорил он, снова намачивая тряпку в воде. — Как у такого как Минхо, мог появиться такой брат как ты? — поинтересовался Хван, словно хотел обидеть тем самым Сынмина. Но у него не вышло. — Слишком красивый? Да, знаю. — Ты невыносим. И как ты вообще попал сюда? — Просто перевелся из другого университета. А что? Ты мне не рад? — Нет. — А я уже думал, что я тебе нравлюсь, — усмехнулся парень. Хёнджин закатил глаза, и покачал головой. Такой как Сынмин ему точно не понравится. Слишком любопытен и энергичный. Хёнджин уставал от него, даже просто находясь рядом. Этот парень с фиолетовым прядями излучал странную атмосферу, которую старший не мог отличить от всех других. — Почему перевелся? — Хенджин уже было подумал, что его вопрос мог показаться довольно-таки любопытным и даже немного личным. Но ему так казалось до тех пор, пока Сынмин не ответил. — Были недопонимания, окей? — чётко и грубо ответил он, давая намёк, чтобы не продолжать эту тему. Возможно, сейчас Хёнджин тронул тему, о которой рокеру не хотелось бы говорить. Посему они замолчали от неловкой ситуации. — Ты что-то говорил о каком-то выступление? — спросил Хенджин, чтобы не чувствовать себя виноватым в этой давящей обстанвоке. — Ты поешь? Может быть танцуешь? — Танцую? — прыснул Ким. — Я рокер, и у меня своя группа. — А ничем другим не мог заняться? — словно как ненавистник рока, произнёс темноволосый. — Что ты имеешь против рока? Это же музыка богов. — Музыка? Как по мне – это обыкновенный шумовой звук, который придумали для того чтобы взрывали свои барабанные перепонки. — Ты вовсе не разбираешься в этом. Рок может быть не только таким громким, — отмахнулся брюнет, протирая полку. — Что? Правда? — Ты думаешь, что в рок-песнях только и делают, что орут и срывают свои голосовые связки? Ошибаешься, — Сынмин покачал головой, а затем громко вздохнул, начиная осматриваться вокруг. — Тут душно, — тяжело произнес он, хватаясь за край футболки. — Стоп, ты что, хочешь раздеться? — Почему нет? — Ты точно придурок. — А ты нет? — Хенджин округлил глаза и посмотрел на парня, на лбу у которого появилась маленькая испарина. — Я в смысле, не хочешь раздеться? — Да... то есть нет. Что за бред? Зачем мне раздеваться? — быстро проговорил он. — Разве тебе не жарко? — Нет, мне не жарко, — рявкнул он, на что Ким лишь испустил судорожный смешок и отвел свой взгляд на руки парня. — Ты запачкался, — он указал глазами на ладони парня, на пальцах которых были небольшие пятна от краски. — Что это, краска? — Эм, да. Наверное сегодня в художке испачкался. — Ты рисуешь, типа? — Не типа, — закатил он глаза. — Я всё ещё не простил тебе за мой скетчбук и за то, что толкнул меня в бассейн. — Да ладно тебе. Хочешь, куплю новый? — Нет, спасибо, — отмахнулся Хван. — Скетчбук может и возратишь, но там были рисунки, которые уже не вернёшь. Обидно, понимаешь? — с грустной ноткой произнес Хван, опуская голову и рассматривая свои кеды. — У тебя красивые рисунки, — честно признался Ким в своей манере, а затем продолжил: — Прости, — тихо сказал он, а затем посмотрел на расслабленное лицо Хёнджина, что так удивился внезапным извиниям. — А у тебя красиво выходит выводить из себя людей, — добавил Хёнджин, на что Сынмин засмеялся. На секунду в кладовке повисла невесомая тишина. Сынмин смотрел на Хёнджина и ухмылялся. — Ты теперь так со мной флиртуешь? — Сынмин опустил свои ноги, вынуждая того собрать свои и прижать к животу, чтобы они не соприкасались. — Тебе показалось. — Да ну? Послышался вдруг как кто-то открывает замок скважины и дверь тихо отворяется пропуская яркий свет внутрь. Оба парня щурятся от непривычной яркости, которая исходила из коридора. — Мальчики, что вы тут делаете? Как говорил Сынмин, техперсонал придёт сюда, но он не ожидал, что так скоро. Женщина средних лет в специальной форме странно покосилась на них, а затем попросила их выйти. Оба парня встали и встряхнули с себя пыль. Они были слегка уставшими, так как им не так легко удалось прибраться в этой кладовой, которая выглядело как после землятресения. Хёнджин и Сынмин привели её в более-менее приличный вид. — Что ж, Хёнджин, рад был поболтать с тобой. Надеюсь больше не встретимся, — сказал Ким в обычной своей манере, вынуждая того выгнуть бровь и скрестить руки перед грудью. — Это взаимно, — пожал плечами Хёнджин. Сынмин хмыкнул, а затем добавил: — Милый, — а после удалился, следуя к выходу и даже не оборачиваясь. Какая-то часть Хёнджина хотела, чтобы он напоследок обернулся и сказать, как он его ненавидит. Сынмину это было прекрасно известно, но напоминать никто не запрещал. Правда ведь? После того, как парень исчез из виду, он ещё раз посмотрел на свои руки. В мыслях снова промелькнула фраза Сынмина. Ты красиво рисуешь. — Придурок, — усмехнулся он про себя.🎨🎨🎨
На следующий день, уже на уроках художества Хёнджин держал в руках кисть и долго смотрел на пустое белое полотно, которое он должен был раскрасить уже двадцать минут назад. И что его останавливает? Он не понимает. Он прикрывает глаза, пытаясь сконцентрироваться на чем-то, но все его мысли прерываются, когда перед глазами промелькает образ Сынмина. Его волосы, глаза, губы, пирсинг, его татуировка на руке. Хёнджин не считает его красивым. Точнее... Если смотреть на него с эстетической стороны, то вполне себе красивый. Но... Почему он думает сейчас о нем? Прошлый разговор немного поменял мнение о нём. Не такой он уж и плохой, если будет почаще молчать. И наверное, Хёнджин бы его простил. Ведь он так и не ответил на его извинения тогда, в той кладовке. — Что рисуешь? — откуда ни возьмись появляется Джисон, держа в руках кисточку. — О, кто это? — с любопытством спросил парень. — Что? Ты о чем? — Я об этом. Кто это? За эти десят минут, что Хенджин думал о нём, он и сам не заметил, как добавил пару набросков на полотно. Теперь оно хотя бы не выглядело скучно и уныло. Он только сейчас заметил, что его наброски стали похожими на образ какого-то человека. Хёнджин откинулся на стуле, рассматривая свою же работу с удивлением. На полотне изображение мужчины с пронзительным взглядом начинало принимать какую-то форму. Взгляд этого мужчины на картине казался таким знакомым, но в то же время загадочным. Он медленно поднял взгляд на Джисона, чувствуя, как голова начинает кружиться от мыслей. — Ты кого-то рисуешь? Это на конкурс? Ты уже определился? — не унимался Хан. — Так, — перебил он его. — Давай потом. Мне нужно подышать свежим воздухом. — Как скажешь, — Джисон лишь выпятил губу и сел на свое место. Хенджин вышел из аудитории на улицу, вдыхая прохладный воздух. Он прогуливался мимо зеленых деревьев, пытаясь уладить свои мысли. Он остановился на мосту, где река медленно плыла под ним, затем закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на своих чувствах. Он на миг переместился в комнату Сынмина в ту ночь, вспоминая полку книг. Сынмин читает? На него совсем не похоже. Иначе бы у него не валялась в стопке книга "Гордость и Предубеждение". Глубоко в подсознании он говорит о том, что Сынмин может быть и романтичен, но тут же мотает головой, когда к нему подходит чья-то фигура. — Думаешь обо мне? — Хенджину даже не пришлось оборачиваться. Он знал кому принадлежит этот мелодичный голос. Он улыбнулся и кивнул, понимая, что их игра, о которой они даже не подозревают, всё ещё продолжается. Старший не ответил, лишь выдохнул и поставил руки на мост. Сынмин также молчал, рассматривая профиль старшего, пока его не выводят из своих мыслей. — У меня есть дела по важнее, нежели думать о тебе, — проговорил Хёнджин, опуская голову. — У тебя разве нет других дел, чем каждый раз доставать меня? — Но тебе это нравится, — Ким поднял голову, наслаждаясь как парень напротив раздражался из-за его присутствия. — Ты ведь тоже это чувствуешь, правда ведь? — Чувствую что? — он наконец посмотрел на Сынмина. — То, что меня тошнит от тебя? — Сынмин прыснул и подошёл вплотную. Сердце Хёнджина делает кульбит, когда руки рокера спускаются к талии и несильно прижимает к себе. Старший опешил, и даже не успел среагировать, как его вдруг ограничивают движениями, когда он оказывается зажат крепкими руками Сынмина. — Что ты делаешь? Отпусти, — прошипел он, пытаясь убрать цепкие руки, но не выходило. — Отпусти, или я надеру тебе зад. — Правда? Тогда мне ни в коем случае нельзя тебя отпускать, — сказал он, обдавая ухо парня горячим дыханием, и вызывая у него табун мурашек. — Я ведь вижу, Хёнджин, — хрипит Сынмин. — Я тебе нравлюсь. — Хрен тебе в рот, — сумев оттолкнуть его, Хёнджин тянется к рубашке парня. — Только если это будет твой, — Сынмин не переставал ухмыляться. Хёнджин просто не понимал Сынмина. В один момент он может его ненавидеть, в другой он начинает открыто флиртовать, без никакого стестнения. Он не понимал, чувствовал ли он хотя бы что-нибудь. А что говорить о чувствах Хёнджина...? — Тебе никто не говорил, что ты очень раздражаешь? — Хенджин, откровенно говоря, злился. — Ну, ты первый. — Сынмин улыбнулся, его глаза засверкали игривостью. — Может быть, моя цель всегда была тебя раздражать, Хёнджин. Ведь как говорится, противоположности притягиваются, не так ли? Хёнджин отвернулся, пытаясь скрыть свои смущение и возможные чувства, которые бушевали внутри него. Он понимал, что игра Сынмина могла быть опасной, но в то же время он не мог отрицать, что что-то в нем откликалось на эту игру. Сынмин всегда был загадкой для Хёнджина. Его непредсказуемость, его способность выйти из любой ситуации с улыбкой на лице, все это притягивало и отталкивало одновременно. — Ты всегда такой загадочный, Сынмин? — Хёнджин наконец повернулся к нему, пытаясь прочесть выражение его лица. — Что ты на самом деле хочешь от меня? Сынмин приблизился к нему, его глаза теперь смотрели прямо в глаза Хёнджину, словно пытаясь проникнуть в его самую глубину. — Зачем ты все время бегаешь за мной, словно я какая-то игрушка для тебя? — Что, если ты мне нравишься? — его голос звучал тихо, но убедительно. Хёнджин почувствовал, как сердце его начинает биться сильнее. Он не понимал, что Сынмин видит в нем, и как бы хотел видеть. В качестве кого?Старший промолчал, не зная, что и ответить на такое откровение со стороны Сынмина. Сынмин медленно подошел ближе к Хёнджину, его глаза искали ответы в глубинах тех, что были перед ним. Хван мог чувствовать, как его лицо покрывается краской. Это было необычно, что кто-то говорил такие слова ему, и он не знал, как на них реагировать. Он вгляделся в глаза Сынмина, пытаясь прочитать в них правду. — Увидимся, Хёнджин, — последнее, что он сказал, прежде чем развернуться спиной и уйти.🎸🎸🎸
В клубе было людно и душно, как всегда. И опять же Хёнджин согласился прийти. И это уже было предложение не от Джисона, а от Минхо. Он не мог пропустить такое мероприятие (если его можно таким назвать). Хван оглядывается и замечает несколько человек, в которых смог узнать пару студентов и много новых лиц, которых он даже не знал, и видел впервые. Очевидно, они тоже пришли на праздник к имениннику. Хван чувствовал себя немного не по себе в этой толпе. Ему не особо нравилась атмосфера клубов, но он понимал, что это часть студенческой жизни. Вместе с ним пришёл и Джисон. Он взял его, чтобы чувствовать себя спокойно и менее неловко. Парни подошли к бару, чтобы заказать себе что-нибудь, но вдруг взгляд Хенджина зацепился за что-то интересное. На танцполе собралась группа людей. Они переговаривались между собой, одновременно настраивая инструменты. На голове у двоих из них были банданы, такие же как и у Сынмина в ту ночь. Хван на секунду поймал себя на мысли, что думает о нём. — Нужно выпить, — говорит он, мотая головой в разные стороны, отбрасывая все ненужные мысли. — Чтобы напиться как в прошлый раз на той вечеринке? — дразнил его друг, присаживаясь рядом. Хёнджин промолчал. Он всеми силами пытался забыть этот случай, как Джисон сразу же напомнил ему. — Хватит. Я думал, ты уже забыл, — ныл старший, кривя свое лицо от нахлынувших воспоминаний и картины, как Джисону пришлось тащить его до квартиры. — Не напоминай. И вообще, я не напился, меня кто-то напоил. — Хёнджин отвернулся в другую сторону, как почувствовал как к нему сзади кто-то подошёл. — Эй, — тянет Ли, ставя свою ладонь на плечо Хвану. — Я рад, что ты пришёл, да еще и не один, — сказал он, переводя взгляд с Хёнджина на Джисона. Сегодня Минхо выглядел более раскрепощенным, чем обычно его привык видеть Хёнджин. Не было тех самых идеально выглаженных штанов. Вместо этого светлые, легкие брюки и рубашка, растегнутая на несколько пуговиц. На его лице появилась искренняя улыбка, от которой Хёнджин и сам автоматически улыбнулся. — Привет, — произнес Хван. — Это мой друг Хан Джисон. — Мы знакомы, — вдруг сказал он, на что Хёнджин странно покосился на своего друга. — Но... как? — Просто ходим вместе на французский, — сказал Джисон, когда поймал на себе две пары глаз. Один был Хёнджина, который явно был не осведомлён тем, что его друг ничего не рассказал об этом. А другой Минхо, который подмигнул ему. Подмигнул? Ладно, возможно, показалось – подумал про себя Хёнджин. — Идём к нам, — пригласил рукой Ли, указывая на столик, что находился неподалёку от барной стойкой. Хёнджин и Хан нерешительно последили за Минхо. Дойдя до нужного места, именник сел между двух девушек, устраиваясь удобней на мягком диванчике, где легко могли разместиться целых десять человек. — Присаживайтесь, — подал голос он. — Феликс, принеси выпить, пожалуйста. — Хёнджин повернул голову в другую сторону, где разместившись в углу дивана, сидел худенький парень с голубыми волосами, который что-то курил, выдыхая терпкий дым. Он выглядел красивым под этими неоновыми лучами. Феликс также рассматривал пришедших к ним парней, а затем встал и ушёл в сторону бара, где и можно было купить всякие напитки. — Неплохо ты празднуешь, я вижу, — усмехнулся Хван, ставя свои ладони на свои колени. — Я бы не назвал это своим праздником, обыкновенный день, не более, — фыркнул он, прижимая к себе одну из девушек и целуя её куда-то в районе шеи. По его поведению было видно, что тот уже успел напиться. Он лукаво улыбался девушке, и руками блуждал по телу. — Тогда зачем ты собрал всех здесь? Разве не твой день рождения празднуют? — Он посмотрел на толпу людей, что собрались в центре зала. Минхо ухмыльнулся. — На самом деле, — начинает он. — У моего брата сегодня будет проходить здесь что-то типа мини-концерта. Поэтому я решил, что свой день рождения отметить можно и здесь, заодно и посмотреть на выступление моего любимого брата. В клубе вдруг все стихло, когда свет направился на сцену, откуда и вышел сам Сынмин с банданой на голове. С той самой. На нём была белая футболка, и как всегда его любимые джинсы. А глаза были покрашены в темные тени под веками, что придавало ему немного мрачный вид, но такой правильный для него. Совсем похоже на его стиль. С чего вдруг Хёнджин знает какой у него стиль? — А вот и он, — гордо протянул Ли, громко хлопая, и все вокруг поприветствовали группу рокеров аплодисментами. Рокер поприветствовал всех и кинул взгляд в сторону стола Минхо. А затем стало тихо. Раздалась музыка, которая была так знакома Хёнджину. Сынмин умело справлялся с гитарой, направляя свои пальцы на струны и одновременно подпевая песне. Голос его звучал кристалически чисто. Хван на миг засмотрелся на парня. Фиолетовый свет неона красиво падал на него, освещая его лицо. Признаться честно, Хенджин был поражен тем, как Ким мог так професиально играть на электро-гитаре и петь так красиво одновременно. Немыслимо. А ведь с его рта могут выходить не только ругательства, но и красивые слова, пропитанные нежностью. Рокер поднял голову, встречаясь с глазами Хёнджина. Он продолжал играть, словно погружаясь в музыку, и его глаза сверкали от страсти к процессу. Его пальцы легко скользили по струнам, создавая завораживающие звуки, которые наполняли весь клуб. Хвану казалось, что время замедлилось, и он просто наслаждался этим мгновением, забывая обо всем остальном. Пожалуй, Сынмин был прав. Рок – это не только шумовая музыка. Это было что-то гораздо большее, что-то, что охватывало его целиком и наполняло его душу. Картина на сцене завораживала, а музыка придавала большей эстетики. Внезапно, когда Сынмин закончил песню, звуки медленно затихли, оставив за собой лишь приятное послевкусие. Хван был поражен не только музыкальным талантом парня, но и его способностью заразить окружающих своей страстью к музыке. — Ну как я сыграл? — Сынмин подходит ближе после завершения своего выступления. Он плюхается на диван, отбирая бокал из рук Минхо и делая глоток. — Блять, как ты это пьёшь? У моего брата не может быть такой ужасный вкус выпивки. — Нахмурил брови он, сморщив нос. — Иди к черту, — бросил Ли, отбирая бокал. Сынмин усмехнулся, а затем перевел взгляд на Хёнджина, который почувствовал некое напряжение, когда рокер подсел к ним. — А ты? — наклонив голову, спросил Ким. — Как тебе моё выступление? — спросил он, наблюдаяя как эмоции на лице смеялись одна за другой. — Неплохо, — бросил безразлично он. — Ты хорош в этом плане, но тебе есть чему учиться, — пробормотал Хёнджин, чтобы поиздеваться над ним. — Не плохо? — фыркнул тот. — Я во многом хорош, могу показать тебе как-нибудь, — подмигнул он, на что старший косо взглянул на него. — Нет, спасибо, — он тяжело вздохнул, а затем выдохнул, когда почувствовал как вдруг стало душно. — Ты ведь Джисон, правда? — неожиданно спросил Минхо, когда наступила тишина, смотря прямо на друга, который весь сжался. Хёнджин мог читать его, и он понимал то, что ему не очень комфортно среди людей, которых он видит впервые. Если же Хёнджин мог как-то найти общий язык с новой компанией, то Джисон этого делать не умел. — Да, — выдыхает Хан. — Я не знал, что Хёнджин с тобой дружит. — Мы с Джисоном снимаем одну комнату. — Ох, — послышалось из уст Сынмина. Оба парня повернули к нему голову, не понимая такой бурной реакции. — Прям вместе? — странным тоном спросил Ким, вызывая раздражение на лице Хёнджина. — Что ты имеешь в виду? — Нахмурился он. Сынмин промолчал. Он взял бутылку из рук Феликса, когда тот подошёл с новой порцией выпивки. Поднеся горлышко бутылки к губам, он сделал пару глотков не отводя взгляда от Хёнджина, который наблюдал за шеей Сынмина, который так жадно делал глотки. А после облизнул губы и наклонил голову, непоколебимо смотря на него из под своей фиолетовой чёлки. Хёнджин вдруг почувствовал как в помещении стало душно. Он тяжело выдохнул, смотря на то как Джисон потянулся за выпивкой. Друг лишь посмотрел на него, говоря тем самым, что ему не стоит пить. Ведь если в его организм попадёт хоть одна капля алкоголя, то грядёт беда. Беда на бедную голову Хёнджина, которому потом придётся тащить пьяного друга домой, пока тот будет ковылять. Но кто Джисон такой, чтобы устоять перед алкоголем. Сейчас ему нужно передохнуть и выйти куда-нибудь. Но максимум куда он мог – это уборная. Он встает и под пристальным взглядом Сынмина уходит. Протиснув через толпу людей, ему кое-как удаётся попасть в небольшое помещение, где собственно и находилась уборная. Хван встал перед раковиной и осмотрел себя в зеркале напротив. Волосы его слегка взъерошились. Он сжал руки на раковине и повернул голову в сторону, когда послышался слив толчка. Неизвестный ему парень вышел из кабинки туалета, подошёл к ближайшей раковине и включил воду. Хван вздрогнул, когда тот подошёл ближе. Мужчина подошёл к Хвану слишком близко, на что он отошёл, предупреждающе посмотрев на него. Парень не хотел в данный момент привлекать к себе внимание, и поэтому он старался не влезать в какие-либо конфликты. Мужчина очевидно был пьян и явно не в себе. Он хотел сделать шаг к Хёнджину, но остановился, когда кто-то открыл дверь уборной. Это был Сынмин. Сынмин, с его хитрой и ехидной улыбкой. Она стала шире, когда он увидел Хенджина с этим мужчиной, который уже собирался покинуть помещение, и он, провожая того взглядом встал с ближайшей раковиной и промыл свои руки. — И что вы тут делали? — с хитрым прищуром спросил он. Хёнджин тяжело выдохнул, а затем подошёл взять салфетки, чтобы просушить руки. — Ребусы разгадывали, — рокер усмехнулся. — А ты не так плох, как я о тебе думал, — игриво произносит он, приближаясь к парню. — Заткнись. — У-у-у, — тянет брюнет, ластясь к Хвану. — Какие мы серьёзные, — Сынмин щурит глаза, а потом опускает глаза на губы, которые находились непозволительно близко. Облизнув свои сухие губы, он накрывает ладонью пах Хёнджина. — Это даже возбуждает, — хриплым голосом шепчет он, обдавая ушную раковину горячим дыханием. От Сынмина пахло текилой, смешанным с запахом яблок. Парень носом ведёт по открытой шее старшего, вызывая тем самым табун мурашек по всему телу. Старший закрывает глаза, наслаждаясь прикосновениями и ароматами, которые окружают его. Он чувствует, как напряжение покидает его тело, и как волнение заменяется спокойствием. Неожиданно он ощущает, как губы парня прикасаются к его шее, и нежно целуют ее, вызывая у него дрожь и приятное тепло. Он как ошпаренный отодвигается от парня. — Сдурел? — громко заявил тот, придя в себя и отдергивая руку. — Да, я сдурел, — продолжал ухмыляться Ким. Отходить было бессмысленно, ведь куда бы Хёнджин не отошёл, Сынмин как прилипала снова возвращался. — От тебя разит алкоголем, отойди от меня, — хмурит брови он, пытаясь оттолкнуть от себя слегка пьяного парня, стараясь держать себя в руках, и не прибить его снова. — А вот от тебя пахнет вкусно, — говорит он шёпотом возле губ Хёнджина. — Твое тело буквально говорит со мной. Странно, — ухмыляется он, прикрыв свои глаза. — Оно меня хочет, а вот хозяин – нет. — Ты свихнулся, — отмахнулся Хёнджин, стараясь держаться спокойно. — Я свихнулся? — Хёнджин молча стоял, пока Сынмин глазами проходился по его телу с ног до головы. — Тогда посмотри на это, — бросив взгляд вниз, между ног Хёнджина, где красиво выпирался член под тканью джинсов. — Твое тело говорит обратное. — Чёрт, — тянет в панике темноволосый, когда замечает бугорок в своих собственных штанах. И как меня угораздило?! Я не должен был... — Мне нравится эта картина, — произносит он тихо, заглядывая прямо в глаза и наблюдая за реакцией старшего. — А ещё мне нравится твой член. — Чт... Слушай, не неси чуши. Ты даже не видел мой член. — Мне хватило просто прикоснуться к нему, — лукаво улыбнулся Ким, а затем продолжил. — И мы можем исправить то, что я его ещё не видел, — коротко хмыкнул он, на что получил серьёзный взгляд Хвана. — Я могу хорошо работать ртом, — говорит он, снова носом зарываясь куда-то в шею, и руками проходясь по телу мужчины напротив. Сынмин буквально сходил с ума от терпкого запаха старшего, что так дурманил и притягивал к себе. Рокер в прямом смысле говорил всё, что у него на уме, и совсем никого не стеснялся. Похоже, он даже не знает как это делается. Не знает как контролировать свое желание. Хёнджин прикрывает глаза, и всё же поддаётся прикосновениям. Скорее всего он смахнет на то, что давно никого не было. Может так влияет на него алкоголь, или ему действительно хочется этого. Хочется прикосновений Сынмина. Хочется его ласк и его губ. Бред. — Блять, — прошептал он, когда ладонь снова вернулась, накрывая пах в тесных джинсах, которые так и хотелось снять. — Боже, какой ты твёрдый. На что ты так? — Ким поцеловал его куда-то в районе уха. Знал бы Хёнджин сам, на что он так. Или даже на кого. Сынмин вдруг стал подталкивать его в кабинку, когда послышались приглущенные шаги в уборную. Закрыв за ними дверь, он не стал долго ждать. Руками он цепляется за тяжёлый кожаный ремень, полностью стягивая его от нетерпения. Хёнджин не успевал за движениями младшего, и он даже не заметил как его джинсы уже спустили, оставляя в одних боксерах. Сынмин медленно спустился на колени, поднимая свои щенячьи глаза, в которых виднелась пелена возбуждения. Он невинно хлопает глазами, строя свою милую мордочку. Но прямо сейчас, он жаждал его члена у себя во рту. Языком он тянется и дотрагивается до грубой ткани боксёров, наблюдая как член медленно, но постепенно твердеет от такого действия. Хёнджин хлопает глазами и смотрит вниз, ощущая всё тепло языка через плотную ткань боксёров. — Если ты не хочешь, чтобы нас увидели, то стоит быть чуть тише. В груди поселилось странное ощущение, которое он не мог отличить. Пальцы цепляются за резинку, немного оттягивая их и высвобождая средних размеров член, что тут же прижимается к животу. — Я так и думал, — облизнувшись, он снова поднимает глаза и неотрывая взгляда от Хёнджина тянется языком к головке, из которой обильно сочилась естественная смазка. — Красивый член, — младщий продолжал дотрагиваться кончиком головки. Руки Сынмина пропали где то за спиной, а Хёнджин нуждался в прикосновениях кожи об кожу. Язык проходится по всему стволу, облизывая каждую венку, что так пульсировала. И эта картина сводило с ума, и сносило крышу окончательно. — Не играйся, — сурово произносит Хван, ставя руку на макушку и несильно сжимая волосы парня, приближая того к члену, что так нуждался во внимании. — Какой же ты нетерпеливый, — говорит он, прежде чем пальцами обхватывая член и ведя рукой вверх-вниз, и вызывая внутренний рык у Хёнджина, который он старательно придерживал в себе. — Заткнись, — шипит старший, отдавая себя власти Сынмину, а точнее его рту, что так нежно обхватывали член. — Иначе что? — Иначе я засажу тебе член по самые гланды. Сынмин на это лишь ещё раз прошёлся языком по стволу, собирая истекающую смазку. Проходясь по уздечке, а затем наконец вбирая головку в рот. Хёнджин откинулся назад, ударяясь затылком о холодную стену позади себя. — Ты хочешь, чтобы все увидели, как я отсасываю тебе? — Блять, замолчи, — член в руке Сынмина дёрнулся, вынудив Хёнджина зашипеть. — А ты заставь. — Ах, — делает рваный вздох Хёнджин, когда парень крутит запястьем, медленно двигаясь, и младший замечает, что не может отвести взгляд от покрасневшего члена Хвана, что изгибается в его ладони. Он сжимает губы, смотря на то, как Сынмин бережно обхватил головку губами и взял до конца, что вызвало лёгкое мычание. Рука опустилась на макушку парня, перебирая тёмные волосы, и чуть сильнее сжимая их. Рокер стал активно качать головой, помогая тем самым рукой, быстро и грубо надрачивая. Звуки, доносившиеся изо рта Сынмина, сводили с ума. Он опустил голову, следя за тем как его член исчезал из виду, чувствуя тёплые стенки узкого горло, которые доводили его до края, до звёздочек в глазах. — Сынмин, — прохрипел Хёнджин, закрывая рукой себе рот. Он не знал, находились ли тут ещё люди, кроме них самих. Ведь ничего не слышал, кроме хлюпающих звуков руки, и чавкающих, которые выходили изо рта парня. Сынмин тут же выпустил головку изо рта, хватаясь правой рукой за ствол, вторую руку кладя куда-то на бедро старшего, чтобы было удобнее держаться. Он сосредоточился на члене перед ним, иногда смотря вверх, своими щенячьими глазами. Несколько раз провёл языком по всей длине, чувствуя, как горячая плоть в его руке становится ещё теплее и больше. Губы снова обхватили головку, пропуская её дальше по глотке. Сынмин мог чувствовать, как член начинал пульсировать ещё больше. — Блядство... — утробно промычал Хёнджин, закатывая глаза. Ким чувствовал, как его собственный член дёргается в ответ на эти звуки, так что отпустил бедро Хёнджина, вместо этого сжимая себя через одежду. Он не ожидал всплеска удовольствия, который у него это вызовет, так что пуская вибрации по члену, и громко простонав вокруг члена, кончил в свои штаны. — Я сейчас... — промычал Хёнджин, делая поступательные движения тазом. Сынмин, выпустив член изо рта, грубо и размашисто стал проводить рукой по основанию. — Кончи мне в рот, — проскулил парень, хлопая своими ресницами и жалобно прося об этом. — Ты... Ты сумасшедший, — протянул он. — Засранец, хочешь, чтобы я выебал твоё горло? Сынмин не говорит, а открывает рот. — Блять. Значит ты совсем не против. — Хн-г, — Сынмин скулит напротив уздечки Хёнджина, закрывая глаза, пока Хёнджин двигает бедрами вперед так, что головка его члена плотно прижимается к губам Сынмина. Хёнджин стонет, дыша глубже, и усмехается. Он сразу толкается бедрами вперёд, проходясь между губами. С каждым движением бедер движения Хенджина становятся все менее контролируемыми, ему невероятно трудно сохранять свои толчки аккуратными. Старший откидывает голову назад, рыча имя Сынмина, и крепко обхватывает голову парня, прижимаясь к его рту, и протяжно простонав кончает на заднюю стенку горла. — Не прошло и пяти минут, как я довёл тебя до оргазма, — проговорил Сынмин, выпуская член изо рта. Он пальцем проводит по своей губе, собирая все, что натворил Хёнджин, а затем облизывает палец. — Я тебя когда-нибудь придушу.🎨🎨🎨
До конкурса остался всего один день. Хенджин долго тщательно размышлял над своим рисунком. Держа в руках кисть, он устремил взгляд на белое полотно. В его голове возникла картина, которую он хотел бы нарисовать. Он вдохнул глубоко, чтобы успокоить свои нервы, и начал наносить первые штрихи. Каждое движение кисти было важным, каждая капля краски — точной. Он погружался в процесс, забывая обо всем вокруг. Время казалось замедлилось, словно останавливаясь для того, чтобы он мог воплотить свою идею на холсте. И спустя пару часов ему удалось нарисовать картину которая мелькала в его голове не раз. Результат поразил Хёнджина. Он и сам не мог понять как смог нарисовать такое. В день конкурса он старался оставаться спокойным, но по его поведению было видно, что тот немного нервничает. Он поправлял свою рубашку, вытирал ладони о брюки и постоянно оглядывался по сторонам, словно искал поддержку или чью-либо оценку. — Эй, ну хватит, — протянул Джисон, кладя свою руку на плечо Хёнджину. — Я твою нервозность с далека чую. Все пройдёт хорошо. Я уверен, что ты выиграешь этот конкурс. — Джисон стал утешать этим старшего. — Не в этом дело, — начал он, протирая затылок. — Дело в самом рисунке. Мне кажется это не то, что было нужно... — А что с ним не так? — Ну... Я могу показать, — он подошёл к полотну, закрытым белой, тонкой тканью, а затем поднял её, показывая свое творение Хану. — Хёнджин, — Джисон взглянул на него, на что тот покачал головой. — Я знаю, ничего не говори, я проиграю. — Нет, ты что? Это же великолепно. Ты нарисовал... — Да, знаю. Я в пролёте. — Ты не в пролёте, слышишь? Рисунок просто идеальный. — Да, но... мне кажется, что это не должны видеть столько людей, — пробубнил он, снова закрывая полотно тканью. — Так, — хлопнул он в ладоши. — Ты теперь заткнешься и возьмёшь себя в руки. Если эти черти тебя не выберут, я стреляю им все конечности, понял? — Хенджин прыснул. Слова его друга немного придали ему уверенности, но это не отменяло факта, что он перестал дрожать как осиновый лист. — Кстати, — сказал Хан. — К тебе там пришли. — Ко мне? Кто? — Я, — доносится, так полюбившийся голос парня за спиной. Хёнджин медленно оборачивается и видит его. — Не ждал? Джисон решил не задерживаться, и оставив наедине, покинул их. — Вообще-то нет, — тихо проговорил он, а затем приоткрывает рот, когда видит, что фиолетовой прядки уже нет. Теперь его волосы были полностью чёрного цвета. — Ты покрасился? Рядом с Сынмином он чувствовал себя уверенным и даже немного расслабленным. Словно этот человек мог успокоить одним своим присутствием. Странно, а раньше было всё наоборот. — Да, немного изменил свой внешний вид. Мне идёт? — Да, — без промедления ответил он. — Обидно, что ты меня не ждал. Ведь ты сам меня и позвал. — Я не ожидал, что ты придёшь. — Ох, как я могу пропустить такое? Вообще, я принес тебе кое-что, — рокер протянул руку, в которой держал новый скетчбук. — Он намного лучше прежнего, — воодушевленно сказал Сынмин. — Тебе не стоило, — смущенно проговорил Хван. — Ты нервничаешь, — сказал он, подойдя ближе. — Может мне стоит повторить то, что было в клубе, м? — Голос его понизился, а глаза сверкнули странным блеском.Хёнджин хмыкнул и рукой отодвинул от себя рокера. — Мне понравилось каким ты был тогда. — И каким же? — Податливым. — Пожалуй, я откажусь, — пробубнил Хёнджин, когда Сынмин ещё шире улыбнулся. — Я люблю таких бойких как ты. — Но тогда не забывай, что я могу легко набить твоё красивое личико, — проговорил он, все еще улыбаясь. Хёнджин принимает игру Сынмина, играя уже не по его правилам. Сынмин кивнул, понимая намек Хёнджина, и улыбнулся в ответ. — Что ж, желаю удачи. — Удачи желают неудачникам. С этими словами Сынмин засунул руки в свои штаны и ушёл. Все жюри и участвующие уже столпились в большом зале. Каждый студент показывал свои рисунки, и жюри вместе с ректаром что-то обсуждали между собой. Когда настало время представить свою картину, Хёнджин вдохнул глубоко и шагнул к центру зала. Многие участвующие уже успели показать и рассказать о своём творении. И Хёнджин до сих пор боялся, сам того не понимая. Он тянется к ткани, что скрывала его творение. Тянет за край белоснежный, и спускает её, показывая результат. На полотне был изображен парень с гитарой на руках. Он смотрел вверх, его лицо освещали неоновые блики, создавая тем самым картину более реалистичной. Ректор вместе с другими жюри ахнули, когда увидели картину, которую нарисовал студент. Повисла неловкая тишина, отчего Хван заволновался пуще прежнего. Так и думал, что проиграю. — Хёнджин, — окликнула его женщина. — Это поразительно! После её слов, все вокруг стали аплодировать, в том числе и Сынмин, который стоял в углу зала, вдали от всех. Хёнджин почувствовал, как его сердце забилось еще сильнее от радости и волнения. Он оглядел зал и увидел восхищенные лица собравшихся. Вдруг, из толпы выделился старик с длинной белой бородой, который подошел к Хёнджину и взглянул ему в глаза. — Ты обладаешь исключительным талантом, мой юный друг, — сказал старик, улыбаясь. — Твоя картина пронзила мою душу. Ты видишь мир иначе, и это великолепно! Хёнджин не мог поверить своему счастью. Он благодарно улыбнулся старику и почувствовал, как внутри него зародилась новая уверенность. Ему стало понятно, что искусство - это его призвание, его способ выразить себя и свое видение мира. Жюри прошли дальше рассматривая другие работы студентов. А Хёнджин остался стоять там и смотреть в пол, переваривая, что сейчас ему сказали. — Ты нарисовал... меня? — с широкой улыбкой спросил Сынмин, подходя ближе к Хёнджину, когда тот остался один. — Кто сказал, что я нарисовал именно тебя? — подняв голову Хёнджин уставился на рокера. — Не обольщайся. Я просто вдохновился твоей игрой на гитаре. — Я польщён тем, что ты нарисовал меня. — Это не... — тяжело вздохнув, Хёнджин опускает голову и ставит руки на свою талию. Возможно, именно его он и нарисовал. Но он предпочитает думать иначе. — Идём со мной, я хочу тебе кое-что показать, — взяв его за руку он потащил за собой, но остановился, когда Хёнджин отдернул руку. — Куда? А как же... — Никуда твой конкурс не сбежит, — парировал рокер. — Просто следуй за мной, ладно? Хёнджин неуверенно оглянулся, тяжело вздохнул и всё же согласился на предложение Сынмина. Он и понятия не имел, что он хотел показать ему, но почему-то доверился. Доверился на голову отбитому парню, у которого точно не все дома. Сынмин привёл его к своей машине красного цвета. — У тебя есть машина? — удивился Хван. — А у меня есть все, Хёнджин, — открыв дверь машины, он пропустил старшего вперёд, чтобы тот сел. — Пристегни ремень, мы летим в сказку. — Что за бред, — пробубнил он про себя, когда Сынмин закрыл дверь и обогнул машину. Всю оставшуюся дорогу они ехали молча, лишь музыка играла отдаленно. Хёнджину оставалось только оставаться в догадках куда мог отвести его этот парень. Город ночью был по-своему невероятен. На улице было шумно. Машина остановилась на склоне. Сынмин вышел из машины, тоже самое сделал и Хёнджин. Он поплелся за парнем, что встал перед машиной и рассматривал картину перед собой. Хван подошел ближе и перед его глазами открылся невероятный вид. Весь Лос-Анджелес был как на ладони. Он ахнул от удивления, а затем обернулся, увидев совсем близко надпись, что так была популярной в этом городе «HOLLYWOOD» на склоне холма. — Невероятно, — прошептал Хенджин, прижимаясь сзади к машине. — Я знал, что тебе понравится. Это моё любимое место. Я часто прихожу сюда, когда мне одиноко. — Может быть, это лишь место, но оно такое вдохновляющее, — прошептал Хенджин, вглядываясь в огни ночного города. — Здесь витает какая-то магия, — добавил он, поворачиваясь к нему. — У меня для тебя подарок, — Сынмин повернулся к старшему и протянул ему кулон в форме ноты. — У тебя точно такая же татуировка, — ахнул Хван, позволяя рокеру подойти сзади и надеть её на шею. — Да, теперь ты частичка меня. — Ого, как символично, — усмехнулся он. — Спасибо тебе, — нежно произнес старший. Оба молчали и наслаждались видом, пока музыка в машине продолжала медленно и тихо играть, создавая более романтичную обстановку. Хван глубоко вздохнул, кладя свои руки назад на капот машины, ощущая гладкую и холодную поверхность. Он прикрыл глаза и поднял голову, наслаждаясь атмосферой. — Красивый вид, — произнес он, замечая боковым зрением на себе пристальный взгляд Сынмина, что так блуждал от лица к шеи. — Как и ты на капоте моей машины, — проговорил он своим охрипшим голосом. Хёнджин повернул голову в сторону, замечая заинтересованный взгляд, который проходился по лицу парня, останавливаясь на губах. Атмосфера между ними становилась до невозможности интимной. Сынмин улыбнулся, словно понимая, как его присутствие влияет на Хёнджина. Он медленно подошел ближе, не отрывая своих глаз от молодого человека. Старший почувствовал, как его сердце начало биться быстрее. Он не мог оторвать взгляда от Сынмина, чувствуя, как тот магнетически притягивает его к себе. Атмосфера наполнилась напряжением, словно в воздухе витали искры. Рокер ласково провел пальцами по щеке Хёнджина, заставляя его дрожать от прикосновения. Их глаза встретились, и в тот момент, здесь на природе, словно зазвучала музыка, создавая особенную гармонию между ними. — Кажется, я хочу поцеловать тебя, — не отводя глаз от пухлых губ, проговорил Сынмин. Парень медленно приблизился к Хвану, его глаза сверкали загадкой и желанием. Он поднял руку и мягко провел большим пальцем по губе Хвана, заставляя его задержать дыхание. Теплота его прикосновений пронзила Хвана насквозь, заставив сердце биться еще быстрее. — А ещё укусить... — он перешёл на шёпот.— Ты такой красивый, — прошептал рокер, и его голос звучал, как приглашение к чему-то большему. Хван не мог отвести взгляд от глаз парня напротив, словно погружаясь в них все глубже и глубже. Он почувствовал, как их губы медленно сближаются, словно магниты, не в силах устоять перед силой влечения. Хёнджин промолчал, ведь не знал что и ответить. Его глаза также упали на губы напротив. Желание впиться в них появилось из ниоткуда, и оно росло... — Это странно, но я тоже, — начал Хван, чувствуя, как жар пронзает все его тело. Атмосфера наполнилась электричеством, их сердца бились в унисон, словно дополняя друг друга. Между их губами оставалось всего пару жалких сантиметров. Рокер смотрит непоколебимо прямо в глаза, и в них Хёнджин может увидеть эту самую искорку. — Чёрт, мне нравится, – усмехнулся Сынмин, приближаясь все ближе и ближе. — Нравится что? – прикрыв глаза, прошептал парень. — Играться с тобой, – ехидно ухмыльнувшись, проговорил прямо в губы. — Ты играешь с огнём, — пробубнил он. Грудь его постепенно вздымалась и опускалась от их близости. — А что, если мне нравится играть с огнем, — прошептал Сынмин, его голос был бесконечно глубоким и одновременно нежным. — Тогда не удивляйся, если обжжешься, — ответил Хёнджин, едва сдерживая дрожь в голосе. Вся эта игра действительно стала надоедать парню, и он не сдержавшись хватается за ворот футболки, соединяя их губы. Происходит взрыв. Хёнджин накрывает сынминовы губы, полностью отдаваясь чувствам. Их губы сблизились в нежном поцелуе, и в этот момент весь мир казался им только своим. Поцелуй постепенно становился глубоким и страстным. Рокер кусает, оттягивая нижнюю губу, и наслаждаясь тихими вздохами Хвана, который в прямом смысле плавился сейчас, сидя на его машине. Плавился от прикосновений Сынмина. Превосходно. — Знаешь, — говорит он, отрвавшись от этих желанных губ. — Взять тебя на этом капоте звучит заманчиво, не правда? — Это ещё кто кого возьмёт, — пролепетал он, явно не соглашаясь на такую позицию. — Я правильно понимаю, что ты хочешь взять меня прямо на моей машине? — Почему нет? Руки Хвана продолжали терзать жалкую футболку, которая помялась в его руках. Тем временем Сынмин не держал руки при себе. Он проходился ими по телу старшего. Встав напротив, он левой рукой слегка раздвинул ноги и встал между ними. — Ебаный пиздец, — прорычал он, прежде чем снова впиться в губы. В эти манящие и тёплые губы, что так пленили и будоражили все внутренности внутри. На этот раз он впускает в ход язык, когда Хёнджин приоткрывает рот. Нерешительно он языком проводит по небу, соединяя его с языком Хёнджина, который так активно боролся за доминантность. Словно эта игра, кто кого сожрёт первым. Сынмин бы поддался. — Блять, — выругнулся Сынмин, опуская руку на ремень Хёнджина, приглашая того к действиям. — Я взорвусь, если ты меня не трахнешь сейчас же, — быстро пробормотал он. — А говорил, что это я нетерпеливый, — улыбнулся Хван, смотря на то, как Сынмин с дрожащими руками скрупулезно пытается расстегнуть ремень. Не в силах смотреть на эту картину, он останавливет его, кладя свою ладонь на его руки. — Я сам, — Сынмин остановил свои попытки расстегнуть этот надоедливый ремень, затем поставил руки по бокам от Хёнджина. Рокер проницательно смотрел на свой объект обожания. Хёнджин выгнул бровь, а затем принялся медленно расстегивать ремень, и парень напротив не мог не посмотреть на это зрелище. Он опускает голову, смотря на то как длинные пальцы мучительно медленно стягивают с себя кожаный ремень. — Так смотришь, словно хочешь снова взять в рот, — говорит он, кидая ремень куда-то на землю. — А если я скажу, что хочу, — игриво проговаривает Ким, рукой накрывая пах Хёнджина. — Я уже говорил, что мне нравится твой член? — Говорил, — Хёнджин рукой прикасается к щеке парня, а затем поправляет его чёлку, что слегка прикрывала глаза. — Возьми меня, — выдавил из себя Сынмин, зажмурив глаза и утыкаясь лбом со лбом Хёнджина. — А как же волшебное слово? — Теперь играть пришла очередь Хёнджина. — Я это волшебное слово знаешь куда тебе засуну, — прохрипел Ким, носом ведя по шее парня, вызывая у старшего мурашки по всему телу. — Я хочу чтобы ты взял меня прямо здесь. Прямо на этой гребанной машине. — Грубость тебе не к лицу, милый, — старший чмокнул парня в губы, а затем встал, меняя их местами. Теперь Хенджин направлял. Он подталкивает рокера к капоту, намекая сесть на него, что тот и делает. — Я хочу слышать от тебя только нежные словечки, — сказал он заставляя того полностью лечь. Хёнджин нависает сверху, одну руку он впускает под футболку, отчего Ким тут же реагирует, вздрагивая от контраста холодных пальцев. А другой прижимает его за талию. — Хорошо? Сынмин лихорадочно стал кивать, явно соглашаясь с каждым словом, что говорил старший. — Умница, — прошептал он, затем поцеловал куда-то в шею, пальцами поднимаясь вверх, и замечая как тот начал мелко дрожать и испускать тяжёлые вздохи. — Что такое, Сынмин? Эрогенная зона? — С издевкой спросил Хван, специально языком проводя по изгибу шеи, и выводя из парня утробный рык. — Хван Хёнджин, я клянусь если ты сейчас же... — Повернись для меня. — Б-блять, — не став тянуть, он сделал сказанное Хёнджином. Ким руки ставит вперёд, опираясь на поверхность и чувствуя себя как птичка, которая оказалась в запертой клетке. Но на данный момент он оказался в ловушке Хёнджина, который в свою очередь рассматривал тело парня. — Твоя взяла, — прошептал он прямо на ухо, обдавая своим горячим дыханием, а затем несильно кусает мочку уха. Сынмина в буквальном смысле кроет от всего, что творит с ним он. — Твой вид сзади превосходен. — Чёрт. — Сынмин, — окликает его Хёнджин, выводя того из транса. — Я хоть и не гитарист, но пальцами работаю отлично. С этим словами, он медленно растегивает ремень на штанах Сынмина и спускает их. Рука дотрагивается до мягких губ, намекая того взять их в рот. И Сынмин берет. Облизывает каждую из фаланг, посасывает и причмокивает губами. Сплошной разврат. После того, как пальцы оказываются достаточно размазаны слюной, он подносит их к анусу и медленными движениями проводит по сфинктеру, вызывая внутренний рык у Сынмина. — Не тяни, — хрипит он, громко сглатывая. — А ты попроси хорошо, — Ещё чего сделать? — иронично произнес он, а затем простонал, чувствуя давление сзади. — Пожалуйста, — тяжело выдохнул Ким, опуская голову от безвыходности. — Пожалуйста, войди в меня. — А это уже другое дело, — Сынмин тяжело вздыхает, когда Хёнджин оставляет поцелуй его на задней стороне шеи, а его палец все ещё не двигается внутри, дает шанс приспособиться к новым ощущениям. Спустя несколько минут растяжки, Хёнджин наконец чувствует, что парень готов. — Хёнджин, прошу, — хрипит рокер, опираясь всем весом на капот машины. — О чем ты просишь, милый? — Твой член, мне нужен твой член. Сейчас же, — протяжно протянул он, а затем ахнул, когда почувствовал, как головка стала упиралась в него. Медленно войдя, Хёнджин промычал от узости Сынмина. Растяжка совсем не помогла. Он оставался таким же тугим. В момент Хенджин опустил ладони на ягодицы, раздвигая их в стороны для лучшего проникновения, и стал постепенно входить. Сынмин закатил глаза, елозя по капоту и что-то бормоча нечленораздельное. Хенджин подхватил парня за шею, поднимая того ближе к своей груди. Он руками блуждал по торсу. Уткнувшись носом в спину, Хван прошёлся языком по медовой коже парня. Язык скользил по нежной коже, что так приятно пахло, в то время, как пальцы проходились по ареолам соска. Из уст Сынмина донёсся громкий стон. — Хёнджин... быстрее, – всхлипнул он, в то время как старший таранил его зад. Толчки стали неконтролируемыми. Фрикции ускорились. Сынмин зажмурил глаза, видя перед собой лишь звезды, которые доводили его краю. — Господи, я сейчас... Я близко, — протяжно проскулил рокер. — Так не сдерживайся, — шептал старший в ухо сзади, прижимая парня ближе к себе за шею. — Испачкай свою дорогую машину. — Хнг, — произнес он, обильно кончая на капот машины. Пару неравномерных толчков, и Хёнджин излился следом. — Прекрасно, — тяжело дыша, сказал Хенджин, выходя из тела парня. — Как по мне, так себе, — издевался рокер. — Я тебя придушу, — пригрозился он, на что Сынмин лишь посмеялся. — Ну давай, повторим то, что сейчас было. Только не на капоте машины. — Тебя не хватит на это. — Ох, мне кажется наоборот. — Издеваешься? — Хенджин поцеловал его куда-то в районе щеки, а затем обнял сзади. — А спорим? — Спорим? На что? — На билет своего следующего концерта. — Придурок, — усмехнулся он. — Я согласен. Хенджин звонко рассмеялся, а затем вздрогнул, когда его телефон завибрировал где-то в карманах его штанов. Он выискивает его, и когда включает, видит сообщение, пришедшее от Джисона. — Что там? — заинтересованно спросил Ким. — Мой рисунок выиграл, — тихо произнёс он, медленно переводя свой взгяд на Сынмина.