Серьёзный бродяга и олений джем

Не тактика, а надежда

      Джеймс никогда не был любителем тихих и спокойных мест. Вот его друг Питер, с которым они общались ещё со времён старшей школы — да, и Джеймс был твёрдо убеждён в том, что Петтигрю прочитал все детективы в мире, но вот ему самому по душе были места более шумные, с большим скоплением людей. Даже его хобби, которое с течением времени переросло в основное средство заработка, предполагало постоянного взаимодействия и сотрудничества с разными людьми, кто бы что ни говорил и как бы сильно не отрицал. Однако любовь к хаосу и непостоянству, бушующую в груди, пришлось утихомирить во имя благих целей, по крайней мере так считал сам Джеймс.       Шёл второй месяц пятничных вечерних посиделок в университетской библиотеке. Однокурсники и некоторые приятели постепенно начали отдаляться от Джеймса по причине того, что его внезапный порыв к учёбе казался им слишком подозрительным и необоснованным, но самому Джеймсу не то чтобы было какое-то дело до их мнения.       По обыкновению заняв самый отдалённый столик и выложив на него ноутбук с парой случайных книжек, создававших видимость усердной учёбы, он открывал вордовский документ с недописанной курсовой и уныло водил курсором по разнообразию шрифтов. Восьмая пятница. Восьмой день рутины.       Получив от Питера очень жизнеутверждающее сообщение «ты мне уже надоел», Джеймс улыбается одними губами и отправляет ему смайлик с поцелуем, после чего блокирует смартфон, чтобы не читать последовавшие за этим угрозы расправой.       Разнообразие вордовских шрифтов, однако, не обещало разнообразия мыслей, а только сбивало с толку. В голове упорно светился сюжет для нового скетча, в котором шрифт Times New Roman тринадцатого размера, одетый в длинный чёрный плащ и такого же цвета шляпу, загадочно ходил вдоль витрин ювелирного магазина, желая что-либо украсть. Как же вовремя плейлист переключился на ост из Шерлока Холмса от BBS. Джеймс раздражённо закатывает глаза, выбрасывая из памяти всплывшую в голове картинку, мысленно пообещав себе, что до создания чего-то настолько фантастически тупого он никогда не скатится.       Немое осуждение в экране монитора вселяло в мысли безнадёжную тоску и уныние, но стоит только в дверном проёме библиотеки мелькнуть уже давно знакомой рыжей макушке, как в ушах звенят колокола любви, а в мыслях перекати-поле скучающе катится по мёртвой пустыне. Джеймс вынимает из ушей беспроводные наушники, даже не глядя на то, попали ли они в чехол или нет, и как завороженный наблюдает за тем, как стройная фигура его однокурсницы с лучезарной улыбкой направляется к противоположному от него столику.       У Джеймса не было никакой тактики, но у него была надежда.       «Зачем тебе библиотека?» — спрашивал Питер два месяца назад, когда Джеймс впервые его продинамил, отказав в вечерней прогулке. — «Разве у тебя есть какие-то долги?»       Долг сердца разве что, друг мой крысиный.       Джеймс терпеть не мог библиотеки. Монотонное зазубривание учебного материала в окружении таких же вечно уставших от жизни студентов как и он сам — не в его духе. Ему было достаточно того, что он исправно посещал пары, а если и прогуливал, то всегда на выручку приходил Питер со своими чудодейственными подробными конспектами, и в дополнительном повторении материала он не особо то и нуждался. По его мнению, само собой; преподаватели мыслили совершенно иначе и были жутко возмущены тем, что Поттер так наплевательски относится к получению высшего образования, но при этом умудряется получать стипендию и помогать первокурсникам с курсовой.       «Магия» — сказал как-то Джеймс после пары по высшей математике и поспешно ретировался, чтобы не появляться на парах у одного конкретного преподавателя весь месяц до начала сессии.        «Хоть матом ругайся, хоть стреляй и убей, у меня аллергия на буквы», — жаловался он Питеру по видеозвонку, когда друг его сердечный болел дома в соседнем городе и оставил его одного в унылом городище без своих способностей рассказчика. Именно поэтому для Петтигрю стало большим удивлением желание Сохатого добровольно сдаться в рабство книжных стеллажей на два с половиной часа пятничным вечером, но отговаривать его он бы ни за что не стал.       Джеймс тем временем же наделся только на то, что наблюдая за его потугами разума, невероятная Лили Эванс, которая каждую пятницу занималась в библиотеке репетиторством с ребятами помладше, наконец-то обратит на него хоть капельку своего драгоценного внимания. Джеймс мечтал с ней хотя бы дружить, но сама девушка либо совсем не помнила его, либо старательно делала вид.       С тяжёлым сердцем наблюдая за тем, как Лили садится спиной к нему, Джеймс тяжело вздыхает, закрывает проклятый вордовский документ и от крайней безнадёги заходит на YouTube, чтобы проверить статистику и отвлечься от жестокой реальности, в которой он не живёт, а по-настоящему выживает.       Каждое посещение творческой студии, как правило, сопровождается полной изоляцией от внешнего мира и лёгким волнением, так как никогда не знаешь, как именно аудитория отреагирует на очередную задумку. Однако в этот раз волнение сменяется гордостью и облегчением сразу же, как прогружается вкладка, на которой отображалась статистика: количество просмотров на последнем видеоролике стало рекордным в кратчайшие сроки, что не могло не радовать, а соотношение лайков и комментариев приятно грело разодранную вторым курсом университета душу.       О блогерском пути Джеймса Поттера можно было слагать легенды. Вернее, можно было поведать одну историю, которую он сам в своей жизненной хронологии озаглавил как «Умный олень и тупая крыса» и которую тут же отмёл Питер, предложив вариант с «Умопомрачительно обоятельная и невероятно красивая крыса и тупой безмозглый олень». Спасибо, Питер, ты такой хороший друг.       Ещё года три назад, или около того, Джеймс проспорил Питеру одно желание, и после этого произошёл самый крутой поворот в его жизни. Он был обязан, слово пацана ведь, заснять и выложить на YouTube обзор на дырявые носки, и вот он совсем не ожидал того, что этот его сценарный подкидыш, снятый на коленке в школьном туалете, завирусится. Комментарии со смехом здорово поднимали настроение после тяжёлого дня и мотивировали, и со временем, сам того не замечая, Джеймс втянулся во всю эту блогерскую заварушку. Любимый и родной физмат оказался в прошлом, так как его куда сильнее заинтересовала информатико-математическая направленность, а потом всё пошло-поехало, и вот он — Джеймс Флимонт Поттер — лучший студент второго курса факультета программирования, сидит в углу библиотеки и читает комментарии под своим недавним видео. «Круто!» «Класс!» «ХАЗАЗАХ»       Джеймс лайкал каждый комментарий, который видел, а некоторые, содержащие в себе какие-то вопросы к нему, скринил, чтобы потом ответить на них в твиттере или сторис. В какой-то момент он снова поднял голову, чтобы окинуть взглядом столик, за которым сидела однокурсница, и только тогда заметил, что экран его смартфона засветился, оповещая о пришедшем уведомлении. Уведомления у него стояли только на сообщения от родителей, Питера и банк, а если вспомнить, что родители его предпочитали больше звонить, нежели писать, а друг его всё ещё страдал на парах, путём несложных умозаключений можно было сделать вывод, что дело было связано с его банковской картой. Джеймс берёт руки в телефон и хмыкает: он оставлял номер карты под каким-то своим старым видео, потому что ему нужны были средства на съёмку какого-то особенно сложного для реализации видеоролика, которых у него не хватало. И пусть тогда ему удалось при помощи верных своих подписчиков наскрести нужную сумму, порой они могли вновь отыскать номер его карточки и скинуть ему фунт по доброте душевной. Лишним не будет, в любом случае. +15£ от Lay F. Сообщение: На гречку. Слышал, sirious_padfoot на тебя реакт гневный записал?       Лицо Джеймса вытягивается от удивления, когда ему удаётся уловить смысл написанного в сообщении. Реакция на него от какого-то другого блогера? Ещё и гневная реакция? Для Джеймса, который практически не светился в медиа-пространстве помимо своего канала и не брал ни у кого рекламу, это было несколько неожиданно. Его не особенно-то и волновало общественное мнение, но его мозг, без просьб и разрешений, за считанные секунды создал уже несколько готовых сценариев того, какого содержания может быть упомянутый видеоролик. В груди зарождается животрепещущее чувство волнения, от которого ощутимо покалывало в кончиках пальцев и тепло пригревало где-то у основания шеи, словно перекрывая доступ к кислороду.       Поттер хмыкает, делает скриншот экрана с сообщением и быстро скидывает все свои вещи в сумку. Пальцы ловко стучат по маленькой клавиатуре телефона, уже набирая текст для сторис в Instagram, и спустя недолгие несколько секунд Джеймс любуется своей новой публикацией: выложенным скриншотом, под которым он, в своей обыденно эмоциональной манере, написал «КТО СУКА?!» — он надеялся, что мама на него не подписана, — «Сейчас посмотрим, что за хуету снимает, потом кинете ему ссылку на перезалив стрима где-то, пусть эта падла увидит».       Только когда он читает над сторис надпись «выложено 2 секунды назад», к нему приходит осознание своего поступка. В целом, ничего нового.       Стрим. Прямая трансляция, на которой он должен будет в прямом эфире разглагольствовать о чём-то, что должно заинтересовать его потенциального зрителя. Звучит интересно, опыта в подобном у Джеймса ещё не было, так как он, несмотря на любовь к разговорам и болтовне, не был уверен в том, что количества его подписчиков достаточно для проведения подобных мероприятий. Но разложить произошедшее в голове по полочкам должным образом времени у него не было — история уже выложена, подписчики ожидали начала трансляции, а он всё ещё сидел в университетской библиотеке, делая вид, будто находится здесь по своей воле. Джеймс Поттер являлся точным олицетворением фразы «сначала сделал, а потом подумал», но сделанного не воротишь, а потому ноутбук он прячет под мышку, намереваясь снова достать его на заднем сидении такси, чтобы уже там начать настраивать всё для прямого эфира, и стремглав несётся к выходу из библиотеки.       На ходу он игнорирует гневный осуждающий взгляд библиотекарши, которая очевидно возненавидит его после этого дня за топот, и бездумно бросает «пока, Эванс» идущей по направлению к выходу однокурснице.       Он выбегает настолько быстро, что даже не успевает расслышать произнесённое вслед вопросительное «пока, Поттер?»