***
Погода была мягко говоря ужасной, ледяной ветер подгонял нагруженного пакетами Антона побыстрее оказаться в относительно теплой защите четырех стен квартиры. Там по крайне мере не было этих странных любопытных и откровенно рассматривающий его взглядов жителей поселка, как будто они альбиноса никогда не видели. В городе он не так бросался в глаза, там ведь действительно были такие фрики, на фоне которых высокая белоснежка мужского пола смотрелся хотя и странно, но все же вписывался в общую картину. Вообще Антон ненавидел быть в центре внимания, это откровенно бесило и раздражало. В такие моменты хотелось либо всем глаза выколоть, либо стать невидимкой, желательно совместить. К сожалению, это были мечты. Но здесь, к нему проявляли искренний интерес, правда, от этого он не становился менее раздражающим, но все же. Ко всему прочему его забавляла реакция как новых одноклассников, так и вообще всех школьников. Они в отличии от городских были искренними, ну практически все. От размышлений о превратностях внимания отвлек легкий смешок. — Какое интересное зрелище, — пропел женский высокий голос. — Зайчик добытчик! — Че… — Антон развернулся и уставился на говорящую. Примерно на голову ниже стройная девушка в старомодном пальто закрывающем колени, которые продолжались черными сапогами на высоком каблуке. Однако самым странным была карнавальная маска лисы, закрывающая половину лица, из-за чего Антон не мог рассмотреть выражения лица говорившей, кроме тонких губ с ярко красной помадой которые тянулись в насмешливой ухмылке. Еще она обладала буквально гривой ярко рыжий волос, парень никогда таких не видел. Правда даже так она казалась ему не только странной, но и невероятно опасной. Однако, он никому не прощал, когда его называли зайцем. — Язычок поглотил от моей неземной красоты? — крутанувшись на месте продолжила девушка. — Если бы я был маньяком геронтофилом и во мне было бы пара бутылок водки, я бы подумал, — огрызнулся Антон. — К тому же рыжие не в моем вкусе. — А у тебя острый язычок, — ухмылка превратилась в опасный оскал. Только сейчас Антон заметил, что мир стал каким-то будто серым и безжизненным, даже ледяной ветер пропал. Парень тяжело сглотнул, либо у него очередной приступ, что более вероятно, либо здесь творится какая-то херня, что тоже хоть и менее, но вероятно. Правда был еще вариант, что все это просто кошмар, однако он был слишком реалистичным. К тому же пакеты с продуктами и лекарствами вполне реально оттягивали руки своей тяжестью. — Алиса, мать твою волшебница! Хватит прохожих пугать! — все так же неожиданно вернулось в норму. Из-за угла дома с окриком вышел высокий примерно ростом с Антона молодой парень. Синие насыщенные глаза смотрели на все еще ухмыляющуюся девушку с осуждением, ветер трепал волосы цвета каштана, а достаточно смазливое на вкус Антона лицо напоминало злобную гримасу. Правда одет он был не погоде, черную футболку с надписью «Безумие смысл жизни» поверх была небрежно накинута потертая джинсовка, далее шли спортивные штаны неизвестного парню бренда и завершали высокие берцы. Ко всему прочему от парня просто-таки разило чем-то опасным, он как будто был зверем в любой момент готовым напасть, но ждал чьей-то команды. — Ну бра~атец, я же такого зайчонка нашла, — буквально пропела Алиса, по-детски раскачиваясь на сапогах. — Не-не-не, вы меня в свои извращения не впутывайте, — Антон уже подумывал просто сбежать от этих психов. — Извини пацан, но ты определенно не в моем вкусе, — хмуро бросил парень. — И за сестру тоже, у нас недавно погиб младший брат тоже альбинос и у нее иногда бывают такие приступы. — Ага, — Антон не поверил ни слову, слишком подозрительно они звучали. — Ну я тогда пойду. Парень развернулся и практически бегом под пристальным взгляд двух пар глаз скрылся в ближайшем переулке. Шатен, убедившись, что альбинос скрылся из поля видимости и определенно слышимости, раздраженно уставился на рыжеволосую, что все так же раскачивалась и ухмылялась. У него было очень сильное желание дать этой бестии коленом в живот или прямо за шкирку унести обратно в их логово. — Вот скажи мне, ты дура или совсем крышей поехала?! — прорычал парень. — Захлопнись блохастая подстилка, мне необходимо было проверить, — в голосе не было ни намека на прежнюю веселость. — Кто-то опередил меня. — Давно на костре не горела ведьма? — изогнул бровь парень. — Менее экстравагантно не могла проверить? — Я же ведьма, дорогой! — хихикнула девушка. Антон же в это время немного дрожащими руками открывал дверь квартиры, его все еще немного потряхивало даже от остаточного ощущения этих фриков. К тому же у него на диване валялось больное тело одноклассника с ужасающим жаром, а это было поважнее всяких психов. Больной к слову был обнаружен там же, правда на этот раз лежащим и уже более осмысленным взглядом, смотрящий на стоящего в проходе Антона. Лицо хмурое и бледное, сильнее кутается в оба одеяла и дрожит, значит озноб вернулся. — Вот честно, знал же, что не надо было тебе пиво давать, — снова проворчал скорее на себя, чем на подростка парень. Рома лишь наградил говорившего хмурым взглядом и с лицом зарылся в одеяло, изображая обиду, хотя может действительно обиделся. Люди с температурой вообще часто ведут себя неадекватно, Антон достаточно насмотрелся на подобное. А прячущийся в одеяле подросток, это еще так цветочки, по сравнению с тем, что реально могло быть. Сам же подросток, спрятавшись в буквальный кокон мысленно завывал. Похоже судьба издевалась над ним всеми возможными способами, вот и зачем он действительно вчера настоял на этом чертовом пиве и так хорошо сидели, к тому же его на халяву накормили, намыли и спать уложили. Вообще подросток редко испытывал стыд как таковой. Но совесть решила напомнить, что она все еще была с ним и всегда готова подгадить. А еще затуманенному сознание буквально сходило с ума требуя прижаться к горячему телу одноклассника. Здравый смысл, точнее его остатки говорили, что это не очень хорошая идея, хотя бы потому что он мог еще и самого Антона заразить как минимум. Впрочем, долго тот еще ночью не продержался, когда дрожащий от холода подросток скатился с дивана на горячее тело на полу. Очень горячее, и как подсказывали бушующие гормоны во всех смыслах горячее. Из защитного кокона его вытащили горячие ладони с длинными пальцами. Он ее уже несколько раз пожимал, но почему-то только сейчас Рома обратил внимание, что несмотря на городскую жизнь, ладони были не такими уж мягкими и нежными, а даже наоборот. На него смотрели обеспокоенные голубые глаза, и по мнению подростка их нельзя было сравнивать с морем или небом, эти глаза были намного более глубокими чем любое море или океан и более бескрайними чем небо. Конечно Пятифанов не был большим романтиком или какой-то эстет, но эта мысль была самой правильной по мнению подростка и более точно он не мог описать эти глаза. — Так, сначала измерим тебе температуру, потом выпьешь таблетки и поменяешь одежду, на твое счастье у меня есть еще лишние. Тебе надо пропотеть хорошенько, — перечислил парень, рассматривая бледное лицо. — Горло не болит? Голова? Насморк есть? — Тох, я ж не помираю, — прохрипел Рома, слегка ухмыльнувшись. — Немного болит, дышать могу нормально. В голове немного шумит. — Если бы помирал, я бы с того света вытащил, — поддержал шутку парень. — И да никаких сигарет в ближайшую неделю, поверь мне ты не хочешь оказаться в больнице с осложнениями. — Хорошо, — нехотя согласился Рома, в больницу он и правда не хотел. Антон взъерошил мягкие волосы, это уже начинало вызывать привыкание, всего-то пару раз до них дотронулся, а уже хочется делать это постоянно и не только с Ромой. Правда, Рома еще кусаться будет сопротивляясь, не по пацански же и прочее, хотя сейчас пока они вдвоем он подавался мягкой ласке как маленький щенок. Все же при всей своей напускной крутости, Рома оставался ребенком, чему Антон немного завидовал. Антону же пришлось повзрослеть слишком рано, чего он никому не желал в особенности такому хорошему человеку как его новый одноклассник. — Тох, я кушать хочу… — в подтверждении слов живот подростка заурчал, вызвав легкий смех парня. — Какие ты слова оказывается знаешь, сейчас чего нить сварганю, заодно проветрю комнату. Подросток и сам не до конца понимал, почему изменил обычной своей манере речи, просто что-то подсказывало ему, что так будет правильнее. Да они оба парни не девки чтоб сопли разводить, но все же так было правильней, в случае чего потом все можно списать на болезнь. Главное, чтобы об этом не узнал Бяша, потому что тот обязательно будет напоминать об этом до конца жизни, а может и после. С этого неугомонного бурята и такое не станется, он постоянно так и говорил, что, если что Рому он и там достанет и оттуда тоже.***
Два дня в компании заботящегося о нем Антона пролетели для Ромы в одно мгновение, это были странные, но очень хорошие два дня. О родителях он даже не вспоминал, те уже привыкли, что по выходным Рома пропадает где-то с Бяшей, правда, раньше он предупреждал их об этом. Бяша конечно ему весь мозг вынесет, когда они вместе с Антоном придут и обязательно затроллит двусмысленными шутками. Особенно когда узнает, что он эти два дня болел, а Антон как мать кошка возился с ним. Он и сейчас собственно возился чуть ли не сам одев Рому в школу. — Бяше ни слова, — прошипел парень, зарываясь носом в выданный Антоном шарф, ветер был сильным, а заболеть повторно он не хотел, хотя внутренний голос убеждал в обратном. — Тогда подловим его и вместе залечим. — Удачи, — хмыкнул подросток. — Этот укурыш в последний раз болел два года назад. — Это вообще как? — удивился парень — Не знаю, пыхтит как паровоз, жрет че попало, по физ-ре еле-еле на тройку выходит, а здоровья на десять таких как мы с тобой. — Топить пробовал? — неопределенно спросил парень. — Дерево не тонет, — буркнул подросток. — Да он даже зимой без шапки часто ходит. — Я очень надеюсь, что ты-то шапку носишь, — прозвучало достаточно угрожающе, что вновь заставило Рому сглотнуть. — Потому что я куплю самую нелепую ушанку, и ты будешь ее носить всю зиму. — Разоришься шапки покупать, — усмехнулся подросток. — А я оптом сразу куплю, думаю мне даже скидку сделают, а еще вязаные варежки, — со сверкающими глазами продолжил Антон. — Шарф я думаю уже не отвоюю. — Не отдам, — шуточно вцепился в теплую вещь подросток. — Теперь это моя прелесть. — Тебе больше роль эльфа подошла бы, чем голума. — Они слишком слащавые, — скривился подросток. — Я скорее оборотень, сам же меня волком называешь. — Вообще-то волчик, но да ты скорее оборотень. — А вот ты на вампира похож, такой же смазливый и лощеный, — отбегая от шутливо зарычавшего Антона, произнес подросток. В такой шутливой перепалке оба парня дошли до ворот школы где уже собирались другие школьники. Мелкие с родителями, более старшие с друзьями что-то обсуждали, но никто не обратил внимание на двух высоких парней. Антон еле подавил ухмылку, похоже все же было правильным одеть кепку скрывая его белоснежные волосы, а Рома все еще прятав лицо в шарф, от чего никто не узнавал уже двух самых известных людей в школе. Правда зайти в школу им не дал окрик очень и очень злого, на одного друга и пока что знакомого, бурята, что не хуже бронепоезда двигался на парней с убийственным намерением. — Бежим? — прошептал Антон, склонившись к Роме. — Пути перекрыты, — таким же шепотом ответил подросток, кивая на толпу, что неосознанно перекрыла единственный вход в здание. — Рома, блядь, ты гребан ты сучий долбоеб, мне из-за тебя все мозги выклевали! Ты где два дня шароебился?! — Бяша вцепился в кофту Ромы и тряс брюнета как мешок с картошкой. — Было б чего выклевывать, — отцепив от себя буйствующего друга прошипел брюнет. — Я у Тохи зависал. — Спалили! — притворно испугано практически перейдя на фальцет произнес Антон. — Волчик, ну я же просил! — Что? — Бяша переводил взгляд с брюнета на ухмыляющегося альбиноса. — Нет, стойте, я точно не хочу знать, что вы там делали. Мне моя психика дороже… — Давно нос не ломали? — дружелюбно поинтересовался брюнет. — С родаками посрался, попал под ливень, а этот рыцарь спас меня. — Бля, Ромк, это уже который раз? — Рома наградил бурята раздражённым взглядом посылая того в дальнее пешее эротическое. — Тох, как ты его два дня-то смог вынести? У него ж крышу рвет, когда болеет такое может выкинуть… мхм… — Замолкни, — теперь это звучало угрожающе, хотя лицо подростка горело от стыда. Антон же пытался подавить смех, ему пока мало с чем было сравнивать, но даже с тем что он видел, что брюнет вел себя как минимум странно. Он был покладистым, еще и оправдывал свою чрезмерную тактильность, тем что ему холодно, а сам Антон большая грелка, хотя это не сравнится с некоторыми его собственными тараканами, которые по мнению парня больше похоже на творчество Гигера. И все же было что-то странное и даже неестественное в поведении подростка, но не тогда в квартире, а сейчас. Он будто отыгрывал какую-то роль на сцене театра, а окружающие были зрителями и критиками. — Убивают! — смеясь проблеял Бяша, которого Рома тащил за ворот рубашки в сторону кабинета, где у них должен быть первый урок. — Тоха помоги! — Извини, Бяш, но нам с волчиком не нужны свидетели, — печальным тоном произнес парень, смотря в расширившиеся от ужаса глаза бурята. Свидетели, которыми были все остальные школьники, пытались слиться с окружением и не отсвечивать. Для себя они уже решили, что лезть к этим троим себе дороже, особенно, когда рядом ходит альбинос. Тот со своей необычной внешностью и манерой поведения казался самым настоящим маньяком из книги или телесериала, одно из немногих развлечений в поселке, стране и мире в целом. Хотя в целом, дети разделились скорее на два лагеря, первый как раз считали Петрова маньяком, хулиганом похлеще Пятифанова, его прихлебателей и прочее. И вторая, которая пока не определилась, но пока склонялась к мнению первой. В основном мнение строилось на слухах, распространяемых «катерининской» сетью. Смеющиеся трио ввалилось в кабинет математики, где у них проходят алгебра с геометрией и наткнулись на странные взгляды одноклассников. У тех в отличии от всей школы уже был иммунитет к сплетням главной выдумщицы, поэтому они определенно не ожидали увидеть, новичка в компании Ромы и Бяши. Да в пятницу и четверг они несколько удивились, наличию новичка в их компании, но подумали, что Рома как всегда отошьет очередного прилипалу. Однако они пришли вместе, еще и смеялись, это стало для всех них практически восьмым чудом света, ну или ада, зависит от точки зрения. Правда это дало целый ворох идей Кате для новых и интересных, по ее мнению, сплетен. — Че уставились? — рыкнул Рома, эти идиоты его раздражали все больше, особенно после таких хороших выходных. — Просто они восхищаются твоей красотой, — спокойно проговорил альбинос, обводя подростков напряженным взглядом. — Шарф снять не хочешь? — Да кстати, Ромыч, а ты в нем все таскаешься, на? — подал голос бурят, ему было интересно, но спрашивать первым он не рисковал. Пятифанов наградил обоих молчаливым убийственным взглядом и демонстративно затянул шарф, молча протопав на свое обычное место. К тому же надо было замаскировать покрасневшее от комплимента лицо, он конечно был брошен в шутку, но все равно приятно. Из-за этого подростку вновь захотелось выть, ну почему, этому чертовому альбиносу надо быть с ним таким искренним. Ему срочно нужна девушка, возможно даже из школы. Кандидатур конечно, хоть отбавляй, только вот в основном это были тупые курицы, которым нужен крутой парень и при деньгах. Просто потому что, по их мнению, этот самый парень должен еще и подарки дарить, желательно пару раз в неделю. И от этого хотелось выть еще больше, можно попробовать с Морозовой, но эта шлюха уже строила глазки Тохе, который к слову ее и не замечал. Подросток скосил взгляд на парня, который спокойно сидел рядом и черкал что-то в своем скетчбуке. За эти два дня сколько бы не пытался, Пятифанов так и не смог отвоевать его чтобы посмотреть на творчество парня, он его банально прятал или не давал Роме подсматривать. Сейчас он даже не обращал внимания ни на кого кроме своей работы, его лицо было сосредоточенным, а все внимание направлено на работу. За два дня жизни у него, он заметил, что когда Петров на чем-то сосредоточен, то мимо можно на танке проехать, тот даже не шелохнется. Это такое хорошее качество, которое Рома любил в людях, Бяша тоже таким был, хотя сказать по нему это было сложно.***
… Снова столовая и снова обед, тот же стол. Антон, опять попросив Рому и Бяшу взять еду на четверых сел напротив одинокого девятиклассника. Вова бросил на Антона мимолетный взгляд и вновь вперился взглядом в никуда. Подросток даже не понял кто сел напротив него, его мысли с самого утра находились в совершенно другой точке вселенной, утренняя ссора родителей никак не хотела выходить из головы. — Вова… Голос раздался прямо над головой и почему-то вместо жесткой поверхности лавки, было мягко и тепло. За спиной было что-то твердое, а также его что-то крепко держало за живот. Тяжело сглотнув подросток посмотрел вниз, а потом медленно повернул голову, чтобы увидеть ухмыляющееся лицо Антона. Все лицо тут же стало красным от смущения. Он настолько задумался, что даже не заметил, как его усадили на колени как маленького ребенка. — О-отпусти, — пискнул подросток резко отворачиваясь, в противовес своим словам заерзав устраиваясь на мягком и теплом сидении. — Пока не расскажешь, что такого произошло, отчего мне пришлось идти на крайние меры, нет, — отрезал парень. — Я тебя несколько минут дозваться не мог. Тебя же никто не обижает? Потому что если это так, то я отвезу этого смельчака в лес и оставлю там в качестве ужина местному зверью. — Нет, — подросток вздрогнул от того каким мертвецки серьезным тоном это было произнесено. — Тош, никого убивать не надо, просто поссорился с родителями. — Нельзя с ними ссорится, — серьезно произнес парень, пытаясь скрыть улыбку от того как подросток его назвал, хотя получалось плохо. Отпустить подростка ему все же пришлось, потому что разнообразные шепотки и косые взгляды уже начинали перерастать в гул, а некоторые откровенно пялились на него. Как бы слухи о том, что он педофил не пошли, не его проблемы что у большинства пришибленная фантазия. Хотя те же учителя смотрели на весь этот цирк достаточно равнодушно, не издевается и не бьет, ну и черт с ним. Антон фыркнул на поведение и тех и других, может парень и был странным в их глазах, это только их проблемы. — Тох, — к столу подошел Бяша и громко грохнул поднос с четырьмя тарелками, на этот раз с тушеной картошкой. — Там Ромыч это… Короче, ему кто-то что-то вякнул про вас двоих и ему резьбу вообще сорвало. — Что за ребенок… — пробурчал парень. — Где они? — Во дворе перед школой, на. — Скоро вернусь, посиди тут пока с Вовой, а мне надо кое-кого закопать, — хрустнул шеей парень и убедившись, что Бяша выполнит просьбу, ушел успокаивать одноклассника.***
Рома раздраженно сплюнул кровь, накопившуюся во рту из-за случайно прикушенной щеки. Перед ногами валялось скулящее тело, героя, который на половину столовой вякнул, чем он, по его мнению, занимался с Тохой все выходные. Еще и губу разбил, хорошо, хоть шарф не порвал, потому что за него Рома и убить мог, а так пересчитал ребра, пару раз в живот, в глаз один раз и раз пять в челюсть, чтоб не вякал лишний раз. Хотелось бы ему еще и что-нибудь сломать, но такие большие проблемы ему не нужны. А так подумаешь подрались два парня и подрались, с кем не бывает. Подросток вздрогнул, когда ему на плечо упала чья-то тяжелая рука, он смог себя сдержать чтобы на рефлексах не врезать тому, кто так рискнул. Рома повернул голову и сглотнул новую порцию накопившейся крови, на него смотрел Тоха, он осматривал его своими невозможными голубыми глазами и хмурился. По лицу сложно было сказать, о чем думал парень, да и не хотел подросток об этом думать. Что-то темное в его душе скулило как побитая собака, провинившаяся перед хозяином. Антон же перевел взгляд на скулящее нечто и потер переносицу, он уже заметил, что Рома бывает вспыльчивым, но, чтобы так сорваться. — Не сломал хоть ничего? — со вздохом поинтересовался парень, возвращая внимание на Рому. — Да че ему будет, у него кости как бетон, — сплюнул Рома. Холодные длинные пальца взяли за подбородок и развернули обратно к лицу Тохи. На этот раз Рома смог разглядеть беспокойство в глазах парня, поэтому даже не сопротивлялся, когда ему надавили на челюсть заставляя ее открыться. А когда шершавым большим пальцем стали проверять стали проверять его зубы, мыслительный процесс встал на паузу, весь чертов мир остановился. К нему никто и никогда не проявлял такой заботы. — Зубы целы, по-хорошему губу надо обработать, но думаю ты уже привыкший, — хмыкнул Петров. — Иди в столовку, а я пока этот мешок до мед. кабинета дотащу, все равно рядом. Рома послушно кивнул и со странным лицом послушно ушел ничего не сказав, только глубже зарывшись в шарф. Антон же, убедившись, что подросток ушел сбросил маску доброжелательности и схватил лежавшего на земле судя по внешности одиннадцатиклассника, за ворот рубашки. Тот не переставая скулил, держась на живот и с животным взглядом смотрел на держащего его парня. — Знаешь, тебе крупно повезло, что первым услышал Рома, потому что я в отличии от него тебе бы просто обе ноги сломал и язык отрезал, — прошипел парень мертвым голосом. — А теперь пиздуй к мед. сестре и только вякни, что это был Рома, языком и ногами не отделаешься. — Неплохо-неплохо, но про язык все же было лишним, — произнесла недо-шиза. — Но вообще пришло время серьезно поговорить. — Мне некогда, — отрезал парень и развернувшись ушел в столовую. Сущность, которую Антон считал своей шизофренией тихо взвыла, че ж ему так повезло-то с хозяином. Почему именно ему достался садист с маниакальными наклонностями, да еще и эмоциональный инвалид после случившегося два года назад. Только чудом никого не убил, хотя порывался уже ни один раз. Его даже из секции за излишнюю жестокость выгнали, он так сильно поломал одного парня, что, либо полюбовно разойтись, либо что похуже, Антон выбрал замять. Хотя наклонности и желания только росли, как и желание крови. По крайне мере пока он не встретил этого пацана и его младшего брата, рядом с ними он становился шелковым. Сущность потерла переносицу, только вот как все объяснить Антону, он вообще не знал. Тот ведь реально принимал его за шизофрению, и даже первые пару месяцев пытался глушить его таблетками, хорошо, что понял бесперспективность этой затеи. Просить других было тоже бесполезно, потому что они все сильно отличались, к тому же Антон и так же посчитал двух других за странных фриков. Да и кто бы не посчитал, выглядят и ведут себя как идиоты и отмазку своему поведению придумали «великолепную», ту самую в которую Антон точно не поверит. Конечно, были еще два до ужаса крайний вариант, два местных и один приезжий, правда на какой кривой козе подъезжать к ним сущность не знала. Особенно к приезжему, он вообще выдавал себя за кого-то другого и определенно был опасен, очень опасен.***
Весь оставшийся день Рома ходил с буквально блаженным лицом, которое не просто пугало всех, а вводило в первобытный ужас. Ко всему прочему, все же у драки и того, как Антон проводил воспитательную беседу, оказались свидетели или свидетель, выяснить этого никому не удалось. Правда, теперь на парней косились с особой осторожностью, мало ли, сорвется этот белобрысый и все не найдут даже с собаками. Самому подростку было абсолютно начхать, пусть они считают альбиноса его личным цербером, который порвет любого, кто не так посмотрит на Рому. Все что действительно волновало подростка, это что о нем заботились. Только эти мысли кружились у него в голове. Не то чтобы родители не проявляли к нему заботы, отнюдь. Правда это не была Тохина животрепещущая нежность, что заставляло сам мир останавливать свой ход. Мать была по-своему добра к единственному, как она думала, сыну. Но все ее внимание съедала работа и мух инвалид-уголовник. Отец, ну он пытался воспитать из него настоящего мужчину, по-своему это, разумеется, понимая. Он и руку на сына поднимал только в подвыпившем состоянии, которое в последнее время стало все чаще и чаще быть практически постоянным. Проще говоря воспитанием Пятифанова младшего, реальным практически никто не занимался, разве что местный участковый изредка наставлял на путь истинный, но у того своих проблем хватало, чтобы еще с чужим ребенком возится. Хотя это не помешало ему вовремя взяться за голову и не строить из себя «гопаря и реального пацана». — Домой пойдешь? — этого вопроса Рома не то чтобы не ждал, скорее не задумывался над ним, поэтому он несколько неожиданным. — Надо бы, а то Бяше мозг окончательно выклюют, да и участковый меня будет доебываться, — Рома ответил нехотя, в компании Антона было слишком уютно. — Не мое, конечно, дело. Но лучше не ссорься с родителями, — по интонации подросток сразу понял, что за словами скрывалось что-то большее чем, парень показывал. — Но, если что, где я живу ты знаешь. — Хм, переехать к такой хозяюшке я бы не против, не то что Бяша, — от подзатыльника подросток успешно увернулся. — Догоняй, кролик, а то шарф не верну. Антон игриво зарычав побежал за подростком, который припустил не хуже самого настоящего волка. На них практически никто не обращал внимания, подумаешь опять какой-то парень гоняется за хохочущим Пятифановым и не такое видели. Правда пробежка долго не продлилась. Антон практически сбил с ног резко остановившегося подростка, который встал в напряженную позу и на кого-то уставился. Проследив за взглядом подростка, он наткнулся на сгорбившегося немолодого мужчину, с наполовину седым ежиком волос, что не спеша курил и хмурым взглядом смотрел на них. У него было грубое лицо, заросшее небольшой щетиной, стального цвета глаза и хорошо заметные морщины. Антон не сразу, но понял, что перед ними сидел Пятифанов старший. — Где все выходные пропадал, мать волновалась, — хриплый голос резал не хуже наждаки. — У друга был, — отводя взгляд ответил подросток, он никогда не мог выдержать этого тяжелого взгляда. — Этого что ли, — кивок в сторону Антона. — У этого есть имя, — подросток резко повернул голову, от доброго Тохи не осталось и следа, там был холодный и жесткий Антон. — Антон Петров, одноклассник вашего сына и его друг. — Павел Константинович, можно просто Павел, — мужчина протянул руку парню. Подросток практически видел, как отец и одноклассник метали друг в друга молнии. Голубые глаза с холодным презрением смотрели в стальные, которые не выражали вообще ничего. Но все же он пожал протянутую руку, даже не выдавая, неприятного ощущения, что ее неприятно сжали, только оскалился как голодная акула. Антон видел много таких людей, как отец волчика, поэтому точно знал, как надо себя вести с ними, максимально жестко. По-другому подобные личности не понимали вообще. Рома ощущал себя буквально маленьким щенком, который стал свидетелем противостояния двух хищников. Один старый матерый, опытный хищник что видел очень многое и второй молодой свирепый, скалящийся на более взрослого. По-другому подросток не мог описать ситуацию, да в школе и среди себе подобных он был хищником, которого боялись, но они все же просто щенки играющие в свои игры. Сейчас же было реальное противостояние, правда, подросток не понимал из-за чего. Что отец, что Тоха были для него закрытыми книгами. — Приятно было познакомится, но мне пора домой, — все так же холодно произнес парень, но сразу изменился, когда повернулся к подростку. — До завтра. — Ага, до завтра, — глухо и неопределенно произнес подросток, провожая спину одноклассника взглядом. — Интересный у тебя друг появился, — докурив сигарету произнес мужчина, так же провожая парня взглядом. — Получше того бурята будет. Подросток решил ничего не отвечать. Во-первых, бесполезно, тоже самое, что головой об бетонную стену биться, а во-вторых, этот человек впервые за все время одобрил хоть кого-то из знакомых или друзей Ромы. Причин, по которым он не любил Бяшу, да и вообще всех азиатов и всех, кто имел подобную внешность подросток не знал, а спрашивать было стремно. Впрочем, еще больше он не любил неформалов, особенно тех, что красили волосы и не только их. У подроста были опасения, что отец воспримет Тоху именно как неформала, но похоже он либо слышал об альбиносах, либо сталкивался с ними, вопрос в том где. Но сейчас это не так важно, важнее успокоить мать, пока она не включила режим кошки-матери и все пиши пропало. — Его шарф? — вновь подал голос отец, когда они заходили в квартиру. — Да. Горло прихватило и Тоха одолжил мне, — быстро ответил подросток, разуваясь и уходя на кухню. Мужчина хрипло выдохнул, да он определенно не был отцом года, он и отцом месяца тоже не был. Поэтому мужчина понимал, что сын на него злится за дело. И на самом деле о чем им говорить-то, об успеваемости парня? Об этом он чаще матери хвастается, а он краем уха слышит, что парень хорошист и что спортом занимается. О том что курит часто? Так сам же и подал дурной пример, а от привычки такой сложно избавится по себе знает, да и поздно уже, а Ромка еще успеет бросить. Про то что шпану в узде держит? Это он вообще от старого товарища Тихонова узнал. Не пошел по стопам отца и хорошо. Но вот этот новый друг. Павел хорошо знал этот взгляд, он его каждый день в зеркале видит, этот пацан видел смерть. Не просто смерть, а смерть кого-то близкого и это было по-своему жутко. Никто не должен терять близких так рано, плохо это кончалось для молодых. Насмотрелся он как молодым крышу рвало, от того что они теряли друзей-сослуживцев, сам таким был. Да и этот пацан в отличии от того блеющего недорослика не делал ноги, как только завидел мужчину. Держал себя уверенно и смотрел в глаза. Да такой товарищ его сыну точно не помешает, кто-то должен прикрывать спину в случае чего.