***
— На дискотеки вообще-то по выходным ходят, а не по рабочим дням. — Сказала Ира племяннице, прислонившись к стене, когда та, выдержав только несколько танцев, пришла с ней «поздроваться», облокотившись на противоположную стену. — И я в курсе, что ты была в Москве. И что в списках тебя нет - тоже. — Ого. — Без капли удивления воскликнула Аня, смотря в одну точку, куда падали разноцветные блики. — Вот это да... — Ань, — Инспекторша обеспокоенно взглянула на племянницу — ты прямо сама не своя. Вроде танцуешь, а так, по настроению вообще никакая... Что случилось? — Мы расстались. — Тихо ответила девушка, даже не пытаясь перебивать музыку. — Наверное. В общем, сама не знаю... — Так вот что... — Слабо улыбнулась Ира. — А я-то думала... Ладно. Если хочешь - приходи ко мне. Как-нибудь. У меня там как раз выходной на следующей неделе. Поговорим о чем-то. Ты же племянница моя всё-таки, ну? Познакомлю тебя с Джоном. Он, кстати, тоже музыкант. Может, вам будет о чем поговорить. Клопова улыбнулась. Давно она не получала такого от близких и, признаться, уже соскучилась по такому вниманию родни, хоть и никогда не была с не родной тётей в очень близких отношениях. — Ты только о Джонах потише говори. — Аня кивнула на Пальто, стоящего у противоположного угла. — А-то найдут его, бедного, изобьют ведь до смерти. — Да... — Тихо ответила Ира. — Страшные они люди, хоть ещё пока и дети... Из толпы внезапно выбежала Маринка. — Здрасьте, тёть Ир. — Привет. — Улыбнулась инспекторша. — Пойдём быстрее, — Чайкина повернулась к подруге — там Адидас подружку привёл, знакомить будет. Аня повернулась на тётю. — Ну иди уже, иди. — Улыбнулась Ира. — А-то ещё всех подружек Адидаса пропустишь. Клопова засмеялась. Приложив руку к виску, девушка, отходя назад, бросила: — Так точно! Скрывшись в толпе, девушки дошли до нужного круга пацанов, заметив и Адидаса старшего. — О, Клопова, давно не виделись... — Улыбнулся Вова, увидев девушку. Затем, понизив тон, еле слышно прошептал. — Ну как ты, сестрёнка? — Даже не спрашивай... — Тихо выдохнув, произнесла Аня. — Пытаюсь держаться. — Он тоже. Целый день из качалки не выходит. Сюда наотрез ехать отказался. Но ладно. — Суворов заметно повысил тон. — Не будем о грустном. — Взяв рядом стоящую кудрявую блондинку за плечи, на которую Клопова до этого момента не обратила внимание, парень улыбнулся. — Это Наташка. — На...таша?... — Клопову бросило в пот. Как только девушка смогла разглядеть знакомое лицо - сразу же пришла в чувство, оказываясь в тот самый день в палате умершей матери. Аня вспомнила всё, моментально. Рыдая и захлёбываясь от собственных слёз, Клопова видела как над телом её мёртвой матери склоняется блондинка в белом халате - молодая медсестра. Она зовёт на помощь, пытается спасти пациентку, но всё тщётно. Аня понимает - она всё видела. В палате мгновенно, словно из неоткуда появляется целая бригада врачей. Все крутятся и крутятся вокруг кровати и побелевшего тела Жанны Клоповой. Молодая кудрявая медсестра с приятным видом уводит пятнадцатилетнюю девочку из палаты. Она сидит в коридоре, прижимает Клопову к своей груди, гладя по голове и приговаривая «всё будет хорошо». В глазах помутнело так, что слёзы навернулись. Блондинка встала в ступор. Прорисовывая в подсознании знакомое лицо, Наташа, кажется, осознала кого увидела. Та самая пятнадцатилетняя девочка, которая потеряла мать четыре года назад. Которую она успокаивала в коридоре. Неужели это она?... Не решаясь произнести имя, боясь, что не вспомнит или перепутает, блондинка всё же замешкалась, не обращая внимания на непонимающие взгляды со всех сторон, но все же спросила. — Аня?... — Она нахмурилась, осматривая девушку. — Неужели это... Клопова еле сдерживала себя, чтобы не разрыдаться на месте. Перед ней, спустя много лет стояла медсестра или та, кто видела всё, что произошло с её матерью. Наташа тогда была на практике и попала в эту историю совершенно случайно. Однако она всё равно видела от начала и до конца как Вишнёвская убила её мать, а после успокаивала на тот момент пятнадцатилетнюю Клопову в грязном больничном коридоре, и вот спустя четыре года... Она узнала её... Справа послышалось удивлённое: — Турбо? — Произнёс Вахит, наверное, единственный, кто оторвался от напряжённое картины, происходившей между Наташей и Аней. Повернув голову в сторону, Клопова моментально столкнулась с серыми глазами, читая в них...горечь? Парень с жалостью смотрел прямо в голубые глаза Клоповой, одним только взглядом, задавая десяток вопросов, но в то же время понимая - что-то явно не так. Губы девушки вздрогнули, а по щекам скатилась слеза. Страшные воспоминания вновь ударили ей в голову и Клопова поняла, что даже он не сможет сейчас её спасти.***
— Она там была тогда... — Всхлипнув, произнесла Аня, не замечая как рассказывает парню эту же историю во второй раз. Они сидели на лестнице в библиотеку - в самом отдаленном месте в ДК. Аня, сложив руки, опустила на них голову, и громко рыдала, пытаясь внятно всё объяснить. Дискотека уже закончилась, все разъехались. Клопова пообещала, что расскажет всё потом, но была уверена, что Наташа уже всё рассказала. Оно и к лучшему. Выбежав сразу же, как только она увидела Турбо, Аня только и просила о том, чтобы эту историю пришлось рассказывать не ей. Она была готова рассказать всё только Валере, что и делала прямо сейчас. — А я тогда... А она... И это всё... — Не сумея связать настырные мысли, девушка заплакала ещё сильнее. — Это очень... Очень больно... Туркин не выдержал. Растоптав собственную гордость, как ему казалось, в клочья, парень схватил Аню за плечи, прижимая к себе. Девушка обхватила его руками. Ох, как он ругал себя, как сильно винил в тот момент, ведь именно он был ей нужен... И списки, и эта Вишнёвская, и теперь Наташа - что напрямую встреча с тяжёлым прошлым, из-за этого всего она нуждалась в нём, так сильно нуждалась... Пока не решаясь извиниться, Турбо лишь поглаживал её по голове, целуя в макушку. — Всё пройдёт, пройдёт... Спустя только минут десять, Аня смогла придти в себя, благодаря Бога за то, что не разрешила Маринке намазать себя косметикой, иначе сейчас она бы точно была «пушкой» с размазанный тушью по всему лицу и красными глазами. Сидя в объятиях парня, Клопова, наконец поняла, что... Что она сидит с ним в обнимку! Это с какого такого перепуга! Нахмурившись, девушка аккуратно отстранилась от него, взглянув в серые глаза. — Что? — Еле слышно спросил Туркин, уставившись на девушку. — Ничего. — Ответила Аня, шмыгнув носом, и поднимаясь с места. Парень тоже поднялся. Разгладив юбку, Клопова решила подняться наверх. — Куда ты? Аня обернулась. — В общагу. — Проводить? Повернулась обратно. — Не надо. — Я ради приличия спросил. Девушка остановилась. — Слушай. Ты буквально сегодня сказал, что зря подошёл ко мне, когда меня чуть не избили два парня. А сейчас рвёшься меня провожать? — А ты буквально только что ревела мне в плечо. — Хорошо, больше не буду. — Девушка поднялась ещё на несколько ступеней. — Ань, ну я же не про это! — А про что ты, Туркин? — Девушка вновь резко остановилась. — Меня достали все эти резкие изменения. — Она спустилась на ступеньку вниз, встав с ним на одном уровне. — То ты готов убить кого угодно ради меня, то кипишь от ярости просто потому... — Она резко задумалась. — Потому что не доверяешь мне? Серьезно? В поезде, на кухне у Чайкиных, в качалке... Почему? Что это за глупая ревность? Разве я чем-то могла спровоцировать её? — Я боялся за тебя. — Отрезал парень. — Что в Москве, что сейчас. — А, ну да, именно поэтому такая ревность, а не потому что у кого-то проблемы с гневом! — Иронично ответила Клопова. — Я могу пылить, признаю. И то, что было сегодня, я в этом виноват, согласен. Но эта ревность - она абсолютно обоснована. Откуда мне знать как всё на самом деле, ещё когда ты не можешь нормально мне всё рассказать? Как мне это воспринимать? — Туркин заметно раздражался. Внутри Аня вновь захлебывалась от слёз. Внешне лишь позволяла влаге наполнить её глаза вновь и медленно качала головой. — Не рассказываю, может, потому что мне больно рассказывать? Осознание ударило в голову - он снова не прав. — Ты только что сам всё видел, неужели так сложно догадаться? Валер, передо мной зарезался человек. Самостоятельно. — Клопова сглотнула. Ложь, но оправдание какое-никакое. — Как думаешь, каково мне? Каково мне видеть её каждый день? А Наташа? Да я спать не буду сегодня. У меня в голове только кадры из больницы, когда мать уже мёртвую увозят в реанимацию непонятно зачем, а я в свои пятнадцать сижу рядом с этой Наташей, которая хоть как-то пытается меня успокоить. — По щеке вновь скатилась слеза. — А ты... В тебе, наконец, я увидела человека, на которого могу положиться. Наконец-то тот, кому могу всё это выложить, а ты оказывается, не веришь тому, что я говорю, не можешь доверять... — Клопова, оторвав взгляд от отчаявшихся серых глаз, развернулась и направилась вверх по лестнице. Впав в ступор, Турбо лишь смотрел ей в след. Из такого положения есть только один выход, превышающий все пацанские правила. Но ради неё, пока она не ушла... Он должен, он обязан так поступить. Пусть не как пацан, да даже если как чушпан, но он тоже не уснёт сегодня, если не сделает этого. — Прости. — Резко выкрикнул Турбо. Клопова остановилась, не оборачиваясь. — Прости меня. — Повторил он, поднимаясь и подходя ближе. — Я дебил. Просто полный идиот. — Обхватив девушку за талию сзади, Туркин коснулся губами её шеи, вновь ещё раз тихо прошептав. — Родная моя, прости меня...***
Собираясь на очередную репетицию, Клопова посмотрела на себя в зеркало. И как ни крути - в любом своём прикиде она Аня Клопова, хоть бандитка, хоть милая девушка, она должна быть самой собой, и никто её лучше знать не может, разве что Господь. — Ой, как я рада, что вы помирились! — Воскликнула Маринка. — Но ещё больше рада, что у вас постоянно такие ужасно короткие ссоры. — А у вас с Вахитом разве длинные ссоры? — А мы вообще не ссоримся. — Бросила Чайкина, размазывая помаду по губам. — Почти что с полуслова меня понимает. Аня, улыбаясь, закатила глаза. Взглянув на Маринкины часы и увидев чуть ли не пол второго дня, Клопова ахнула. — Мы опаздываем уже почти на пятнадцать минут, ты чего молчишь?! — Вскочила девушка, запихивая разбросанные ноты в папку. — А я... А... Я вообще не знала когда репетиция... — Ответила Маринка, начиная интенсивнее причесываться. — Всё бросай, бери скрипку и побежали. Нас сейчас Светлана Анатольевна прибьёт! Давай живее! — Да бегу, бегу. — Засуетилась Чайкина, и схватив скрипку, хлопнула дверью. Добежав до актового зала, девушки, пытаясь отдышаться, активно постучали по двери и, не дождавшись ответа, вошли. — Светлана Анатольевна, простите пожалуйста! — Воскликнула Аня, поднимаясь на сцену рядом с преподавательницей, сидевшей за фортепиано. — Мы к подруге ходили, не уследили за временем. — Всё нормально, девочки. Не переживайте. — Женщина отвернулась, поднося ко рту белоснежный носовой платок и громко откашливаясь. — Да, мы не хотели опоздать... — Задумчиво поддержала Маринка, поставив скрипку на пол. Женщина прокашлялась вновь. — Так, сегодня без оркестра. Я буду аккомпанементом. Марина - подыгрывай. — Она вновь отвернулась, зажимая хриплый кашель платком. — Светлана Анатольевна. — Обеспокоенно обратилась Клопова. — Вы хорошо себя чувствуете? Может, вам отдохнуть? — Всё нормально, может, простыла где просто. Давайте, сразу, начинаем с оперы. С четвертой партии. Положив пальцы на клавиши, женщина заиграла плавную мелодию, раздавшуюся по всему залу. Марина вступила на скрипке, придавая нотам пианино ещё более красочный музыкальный вид. Аня только набрала воздуха в лёгкие в попытке начать партию, как пианино смолко, меняясь на хриплый кашель женщины. Марина тоже остановилась. Не в силах прекратить бешеный приступ кашля, женщина, прикрывая платком рот, почти что склонилась пополам. — Светлана Анатольевна... — Почти в один голос обеспокоенно воскликнули девушки. Женщина продолжала кашлять, замолчав лишь на мгновенье. На самое страшное мгновенье. Отрываясь от белоснежного носового платка, преподавательница увидела на нём красные, отчётливые следы крови. Чайкина ахнула. Клопова ошарашено уставилась на педагога. — Марина, звони в скорую.