***
Гоуст приоткрыл глаза, пялясь в светлый потолок. Тело ломила непривычно сильная слабость. Странные ощущения. Подняться с кровати оказалось ещё труднее: мышцы по всему телу то расслаблялись, то сжимались, как от судорог. Скинув всё на обычную послемиссионную усталость, Саймон захватил заранее приготовленные чистые вещи с тумбочки возле кровати и, шатаясь, пошёл в ванную. На лице не было привычной балаклавы с черепом, из-за чего Райли буквально чувствовал себя «голым». Подойдя к раковине, снайпер открыл шкафчик над ней, доставая подавители. Если по секрету, то он их держал в банке из-под снотворного. На самом деле, это было довольно логично, ведь если кто-то всё-таки будет лазить в его вещах, то наткнется на обычные таблетки. По такому поводу к Гоусту никто докапываться не будет, тут буквально каждый второй пичкается ими. А вот если узнают, что это подавители… Будут большие проблемы не только у Саймона, но и у всего ОТГ-141. Лейтенант посмотрел на себя в зеркало, опираясь руками на края раковины. Усталый вид складывался из приличных синяков под глазами, которые обычно скрывались за очками, и из светлых волос, что торчали в разные стороны, как иголки у ёжика. Голубые глаза блестели раздраженностью и недовольством. Выдохнув, Гоуст опустил голову в пол и прикрыл глаза. В полной тишине, которую разбавляли только капли воды, вытекающие из крана, чувствовалось спокойствие. Эту тишину разрезал звук шуршащей ткани. Чья-то широкая рука медленно обхватила Райли около поясницы. Саймон резко распахнул глаза и, обернувшись, никого не увидел. Откидываясь на холодную стену спиной, снайпер пару секунд пытался прийти в себя. «Что-то не нравится мне всё это», — подумал про себя снайпер, открывая банку с подавителями, которую уже минут пять держал в руках. — Чёрт, — тихо выругнулся тот, от злости стискивая зубы. В баночке осталась только одна таблетка, а этого было слишком мало, чтобы «отсрочить» течку — для этого понадобилось бы минимум три таблетки, а одна могла только слабо облегчить симптомы. Ну, что сказать об этой ситуации… Гоуст в полной жопе. Измученно выдохнув, Райли закинул в рот маленькую белую таблетку, зашёл в душ и включил воду. Прохладная вода приятно стекала по телу, смывая с собой всю утреннюю усталость. Вышёл из душа Саймон более бодрым, но ломота в теле никуда не делась. Стоило бы поволноваться об этом и сходить в медпункт, но Саймон посчитал это лишним, ведь такие ощущения присутствовали довольно часто после изнурительных заданий, а значит, волноваться не нужно, само пройдет. Вытирая влажные волосы, лейтенант почувствовал, как заурчал живот, есть хотелось ужасно. Наспех вытерев волосы, которые все еще были немного влажные, он посмотрел на электронные часы. 7:14 В столовой уже подают завтрак. Надев свою балаклаву и заранее подготовленные кроссовки, он направился на завтрак.***
На удивление, в столовой практически никого — только пару солдат сидели за столиками, их вид показывал, что они только что вернулись с задания. Бегая глазами по столикам и выбирая самый отдаленный от всех, Гоуст случайно наткнулся на сидящего поодаль МакТавиша. Саймон изучающе бегал взглядом по немного сгорбленной спине капитана, одетую в чёрную футболку. Пока он изучал Джона, Райли не заметил прилив сильного возбуждения. Щеки под балаклавой быстро пунцовели, тело начинало мелко подрагивать, а зрачки расширились как после дозы героина. Пока Гоуст стоял и пытался сделать хотя бы шаг, капитан как будто почувствовал взгляд на себе и обернулся. — Доброе утро, — с привычной улыбкой крикнул МакТавиш, вставая со своего места. Райли встал в ступор, не зная, что отвечать. А кровь, прихлынувшая к мозгу, ухудшала ситуацию. — Есть хочешь? — не дождавшись ответа, спросил Джон. Он подошел к лейтенанту почти вплотную, желая услышать ответ на свой вопрос. — За этим я сюда и пришел, — почувствовав, что снова может нормально говорить, ответил Гоуст. — Не хочешь позавтракать со мной? — неожиданный вопрос заставил Райли снова встать в ступор. Господи, как же он, наверное, сейчас по-идиотски выглядит… После минутного молчания капитан снова подал голос: — Если не хочешь, так и скажи, я не обижусь. Только после этих слов Райли наконец вышел из оцепенения, активно замотав головой. — Нет, нет, я не против, просто неважно чувствую себя. — Тебе плохо? — с явным беспокойством спросил Джон, ближе наклоняясь к лицу Саймона. Настолько близко, что сердце так бешено застучало, задевая грудную клетку. — Капитан, обижаете, одна кружка кофе, и я как заново родился, — снайпер сделал невинную моську, хоть этого и не видно под маской, и подмигнул в знак правдивости своих слов. — Гоуст, ты не пьешь кофе… — А… Э… разнообразие, капитан. Гоуст слегка ударил Соупа по плечу и поспешил пойти себе за едой. МакТавиш заметил, что с ним что-то не так, а Саймон лишь продолжал молиться на то, чтобы капитан поверил в чепуху про кофе и усталость. Взяв небольшой кусочек теплого омлета, Райли всё-таки налил себе чай. Он на ватных ногах пошел к столу, где его ждал Джон. Чем ближе лейтенант подходил к капитану, тем сильнее в ноздри бил его запах, заставляя разум затуманиваться. Сев напротив МакТавиша, Гоуст закатал маску до переносицы, обнажая подбородок, губы и ровный нос. Голова и так шла кругом, а от пристального взгляда напротив и вовсе кружилась как грёбаная карусель. Кладя дымящийся кусочек еды себе в рот, Саймон неожиданно почувствовал, как постепенно намокает его нижнее белье. Вот тут-то до него дошло… Началась течка. Глаза лихорадочно блестели то ли от страха, то ли от возбуждения. Подняв взгляд на Соупа, снайпер заметил, что тот как-то странно принюхивается и смотрит по сторонам. — Тоже чувствуешь этот странный запах? Корица, что ли… — спросил тот, сверля Райли пронзительным взглядом. — М…может повара что-то сладкое готовят? — пытаясь скрыть свою неуверенность, ответил Гоуст, сильнее стискивая ноги. И тут случилось то, чего Саймон боялся больше всего. МакТавиш закрыл глаза и снова стал принюхиваться, но в этот раз он не мотылял головой в разные стороны, а наклонился ближе к снайперу. Удивленно раскрыв глаза, Соуп тихо отметил: — Это от тебя, — его зрачки были расширенны до предела, что означало только одно — Джон начал поддаваться рефлексам. Глаза Гоуста испуганно метались по столовой, заметив, что сидящие поодаль от них солдаты тоже стали принюхиваться и оглядываться. Райли понял — ему пиздец. Особенно, если он сейчас не уйдет прочь отсюда. — Мне нужно идти, — протороторил тот, надевая обратно маску и пытаясь как можно скорее убраться из этого проклятого места. Саймон чуть ли не бежал к спасительному выходу, пока на него со всех сторон пялились учуявшие его запах альфы. Было видно, что те еле сдерживаются — большая часть из них сильно стиснула руки в кулаки.***
До своей комнаты Гоуст нёсся со всех ног, сердце выпрыгивало из груди, отдаваясь противной пульсацией в висках. Хорошо, что сейчас раннее утро и почти все солдаты ещё спят. Забежав к себе в комнату и надежно закрыв её на замок, снайпер, тяжело дыша, съехал по двери вниз. Райли посмотрел на свои руки: они сильно дрожали, ровно так же, как и всё тело. Страх перемешивался с возбуждением от течки. В голове до сих пор всплывали жадные взгляды солдат, когда он выходил из столовой, а в особенности запомнился взгляд Джона, такой жаждующий и нетерпеливый. Гоуста начало дико тошнить от всего этого. Лейтенант схватился руками за голову, стискивая волосы, и зажмурился до цветных пятен в глазах. Дыхание в край сбилось, каждый вздох давался с трудом, поэтому ему пришлось стянуть с лица балаклаву. Голова шла кругом. Саймон сильнее сжался на полу, притягивая к себе колени и обнимая их руками. Нужно что-то срочно придумать, иначе он сдохнет прямо тут, под дверью собственной комнаты. Дойти до медпункта он не сможет, потому что ноги совсем не держали его, а таблеток больше не осталось. «Может воспользоваться тем шприцом?» — вспомнил Райли, аккуратно пытаясь подняться. Еле как дойдя до прикроватной тумбочки, он уже было хотел наклониться, чтобы открыть ящик, но ноги внезапно ослабели и лейтенант упал перед тумбочкой на колени, едва ли не ударяясь об неё лбом. Саймон жалобно проскулил, когда почувствовал, что внутренности выворачивались от переизбытка возбуждения. Трясущимися руками и мутным взглядом Гоуст открыл ящик, доставая из того второе дно, внутри которого лежало долгожданное спасение от этого ада. Подавители тоже бывают разные, двух типов. Первый — это классические таблетки, которые без вреда для организма подавляют течку, но не надолго. Второй — это лекарство, находившееся в специальных небольших шприцах, которые омеги вкалывают в ароможелезы. Эти шприцы разрешают использовать только в крайних случаях, например, если по какой-то причине таблетки не помогают или их нет рядом. Но у такого сильного лекарства есть несколько побочных эффектов, и у всех омег они разные. Снимая колпачок с тонкой иглы, снайпер молился, чтобы прямо сейчас не вырубиться. Поднося шприц к шее, чуть левее от кадыка, он вогнал иглу и начал вводить лекарство. Лекарство неприятно разлилось в железе, шею пару минут жгло, а потом отпустило. Саймон блаженно улыбнулся. Температура тела начала возвращаться в норму, мыщцы перестали ныть, а проклятое возбуждение наконец-то спало, но на их место пришли не менее отвратительные ощущения — сонливость и тошнота. Кое-как забравшись на свою кровать, Райли облегченно улыбнулся, когда почувствовал прохладу постельного белья. Начинало сильно клонить в сон, и Гоуст не стал сопротивляться. Он мог претендовать на наслаждение крепкой дрёмой и, вскоре уснув, крепко обнимал холодную подушку.***
Гоуст совсем не ориентировался во времени. Тошнота спала, а вот усталость нет. Разлепив веки, лейтенант посмотрел на часы. 17:45 Увидев, сколько он проспал, снайпер откинулся головой на подушку, пялясь в потолок и обдумывая произошедшее утром. Что могло вызвать такую сильную течку? Раньше ничего такого не происходило, ещё и таблетки, как назло, кончились, а последний шприц уже валялся использованным. — Так, Саймон, давай рассуждать логически, — заговорил сам с собой тот. — Раньше, когда я служил не в ОТГ-141, такого не было. Вывод: что-то из нового отряда спровоцировало течку, но что? Давай, думай… — Райли коснулся кончиками холодных пальцев к вискам, слегка давя на на них. — Стоп… — Саймон резко вскочил с кровати, о чём сразу же пожалел, голова всё ещё шла кругом, а в глазах на секунду потемнело. Ухватившись рукой за тумбочку, он негромко ойкнул. — Сай, тебе только двадцать восемь, а кряхтишь, как какой-то дед, — спустив тихий смешок, Гоуст выпрямился. — Нет, ну не может же весь этот пиздец быть из-за Джона?! Хотя, если проанализировать все изменения в моем организме, когда я рядом с ним, то всё вполне очевидно. Боже, ну за что мне это? Снайпер сел на кровать, закрывая лицо руками. Нужно привести мысли в порядок, а как их, блять, привести, если МакТавиш теперь знает, что он омега? И что он будет делать с этой информацией? Сначала расскажет Прайсу? Или сразу к начальству пойдет? Неожиданный стук в дверь прервал поток мыслей. Райли нехотя встал с постели и подошел к двери, прислушиваясь. — Сай, это я, — по ту сторону послышался приглушенный голос Соупа. «Твою мать» — выругался про себя лейтенант. В голове судорожно появлялись мысли, что делать в этой ситуации, и одна была хуже другой. — Ну, терять мне больше нечего, — тихо сказал Саймон и открыл дверь. Перед ним стоял Джон, на лице которого был надет противогаз, а в правой руке он держал какую-то баночку. Гоуст еле смог сдержать смех от такого зрелища. — Гоуст… — начал МакТавиш на полном серьёзе, но его остановил тихий смешок со стороны снайпера. — Что? Райли уже не мог держать себя в руках и расхохотался так громко, что слышно, наверное, было даже в столовой. Согнувшись пополам и держась за живот, он пытался одновременно не задохнуться и вытирать подступившие слезы. Капитан встал в ступор, не зная что делать. С одной стороны он был рад, что с Саймоном все хорошо, но непонимание его поведения не давало Джону покоя. Что могло вызвать такой смех? Саймон как будто услышал его мысли, немного успокоившись и выпрямившись сказал: — Ты зачем в противогазе пришёл? — Райли начал вытирать слезы, но улыбка по-прежнему не сходила с его лица. — А… — Соуп немного замялся. — Ну я читал, что если альфа вдохнет запах омеги, когда у того течка, то инстинкты могут взять вверх, а я… Не хочу навредить тебе, — МакТавиш посмотрел на баночку которую держал в руках. — Это тебе кстати. — Откуда ты их взял? — удивлённо спросил Гоуст, забирая баночку с подавителями. — На складе нашел. — Хм, не знал, что они там есть, — сказал Саймон, переводя взгляд на товарища. Райли разом закинул несколько таблеток. — Можешь уже снять противогаз. Соуп стянул противогаз, облегченно вдыхая свежий воздух. На его удивление запаха от Райли не чувствовалось вообще. Вдруг у снайпера закружилась голова. Он привалился боком к дверному косяку, опираясь на него, указательный и большой палец правой руки сжимали веки. — Сай? — встревоженно спросил Соуп, готовясь ловить лейтенанта. — Ничего… Все хорошо. Это побочки от подавителей, — он поднял усталый взгляд на МакТавиша, который смотрел на баночку в левой руке Гоуста. — Не от этих, — ответил на немой вопрос капитана Райли. — А есть ещё какие-то? — Да. В шприцах, которые колят в аромажелезы на шее… — Саймон не знал, зачем он вообще это рассказывал человеку с альфа статусом, которому в принципе эта информация не пригодится. — А… Ладно. Я тогда пойду, — сказал Соуп, уже собираясь уходить, но его остановила несильная хватка на левом запястье. — Джонни. Теперь ты знаешь кто я, что ты будешь с этим делать? — лейтенант заметно напрягся, задавая этот вопрос. — Если ты про то, буду ли я кому-то об этом рассказывать, то мой ответ нет, я никому не расскажу, — под облегченный выдох ответил Джон. — И ещё… Спасибо за подавители и за то, что немного поднял мне настроение, — Гоуст одарил его доброй улыбкой и кивнул в знак благодарности. — Всегда пожалуйста, Сай, — МакТавиш тоже улыбнулся в ответ. Райли невольно начал любоваться этим человеком. Снова. «Какой же он все-таки красивый», — подумал про себя снайпер, наблюдая за постепенно удаляющейся фигурой капитана.