***
На следующий день, выполнив очередную порцию поручений бабы Нюры, Лёха всё-таки отправляется на интернетный холм. Он уже набрал все сообщения друзьям и родителям и надеется быстро их выслать, прочитать входящие и вернуться незамеченным. Однако мечтам не суждено сбыться: стоит Лёхе приблизиться к церкви, как из-за её угла выходит отец Кирилл. – Рад вас видеть, Алексей, – кивает он. – Я знал, что вы придёте. – Здрасьте, Отец Интернет. Я на пять минут, – предупреждает Лёха. – Дело ваше. Лёха подключается к сети и начинает лихорадочно читать входящие сообщения. – Парни из группы сердятся, что я пообещал репетировать новый альбом, а сам сюда уехал, – жалуется он вслух. – Я думал, мы сможем репетировать по интернету, а тут он даже на горочке вашей хреновый. Да и всё равно вы мне не разрешите играть тут агрессивную музыку. Если они найдут за лето нового вокалиста вместо меня, я возьму на себя грех и дам обоим в рожу! – Если ваши товарищи не готовы подождать вас три месяца, стоит ли грустить о таких людях? – замечает отец Кирилл мягко. – Вам не понять, – сердится Лёха. – Тут дело не в дружбе, а в том, что мы – сыгранная группа! И тексты песен мои! Что, если они заберут мои тексты и станут исполнять сами? Таких людей можно проклясть, как думаете, отец Кирилл? Или надо всех прощать? – Если они так сделают, им воздастся по заслугам, – пожимает плечами священник. – Так это ещё когда будет, а бесит-то сейчас. – Ваши друзья ещё ничего не сделали, – напоминает отец Кирилл. – Не нужно злиться из-за того, чего не произошло. – А вы не можете как-нибудь по-особенному благословить бабу Нюру, чтоб она быстрее выздоровела? – спрашивает Лёха с надеждой. – Могу. Но это будет работать только при условии, что вы будете хорошо ей помогать и покупать нужные лекарства. – Короче, ничего вы делать не будете, на меня вся надежда. – Лёхе обидно, что священник обделил его чудом. И зачем он сидит тут, в своей церкви? Чтобы охранять интернет? – Бог помогает руками людей, – говорит отец Кирилл. – Мне пора, до свидания. – Лёха суёт телефон в карман и торопится вниз с холма. – Храни вас Господь! – слышит он уже из-за спины. Всё оставшееся свободное время до вечера Лёха читает советские журналы про огород и просто тупо лежит на кровати. В книгах про революционеров тоже есть интересные сцены, но они так щедро разбавлены идеологией, что Лёха их закрывает через несколько глав. Эти книги мало отличаются для него от религиозных проповедей. Вечером баба Нюра просит прорыхлить овощи. К тому времени Лёха уже так устаёт читать, что готов даже ползать по грядкам. После овощеводческих журналов Лёхе вдруг начинает казаться, что баба Нюра садит всё неправильно. Например, в журналах написано, что морковь лучше садить на солнце, а у бабы Нюры она в тени сарая. А вот салат вроде как раз должен расти в тени, но у бабы Нюры он жухнет на самом открытом месте. «Надо составить план посадок на будущий год, – думает Лёха. – Чтоб всё по науке! Тогда у бабы Нюры будет самый лучший урожай. Не зря же она эти журналы хранит. А может, и зря. Чем хранить и не читать – лучше бы отдала кому». Из-за соседского забора показывается растрёпанная голова Любы. – А сегодня ты сыграешь? – интересуется она. – Если хочешь, – кивает Лёха. Ему неудобно общаться с соседской девочкой, стоя на четвереньках над грядками, но той, похоже, всё равно. – Тогда я приду через час! – Люба скрывается за кустами. Лёха сердится. Почему это она диктует ему, когда начинать выступление? Ведь надо закончить с делами и переодеться, настроить гитару, подумать, что именно он будет петь… И всё же через час Лёха уже готов. Он одет в чёрную футболку и рваные джинсы, гитара настроена, сет-лист готов. Лёха расположился у ворот, протянув шнуры аппаратуры через окно на улицу. Он не уверен, что тут хорошая акустика, но другой всё равно нет. Слушатели размещаются на складных стульях, на пеньках и просто на земле. Люба привела ещё кучу каких-то детишек, сюда же явились старики и подростки. Баба Нюра тоже занимает место в «зрительном зале». Лёха лихорадочно вспоминает, в каких песнях есть маты, чтобы случайно их не исполнить. Он уверен, что его музыка никому не понравится, но всё равно хочет выступить. В конце концов, лишний опыт выступления никому не помешает, да и местные перестанут просить что-то сыграть. Концерт проходит на удивление успешно. Оказывается, многим из деревенских тоже нравится тяжёлый рок. Подростки устраивают настоящий слэм, и Лёхе приходится просить их отойти подальше, чтобы не посбивать со стульев стариков. Дети скачут и визжат, играют на воображаемых гитарах. Старики сидят, как статуи. Они явно не понимают подобной музыки, но боятся прослыть несовременными деревенщинами. После концерта Лёха получает от зрителей гонорар: от стариков – домашнюю сметану, яйца, печенье, от детей – листики вместо денег, букетики цветов. Подростки ничего ему не дарят, зато все как один просят научить так же круто играть на гитаре. – Приносите гитары, будем смотреть, что на них вообще можно сыграть, – вздыхает Лёха.***
Следующий после концерта день выдаётся очень жарким, и Лёха твёрдо решает искупаться. На реке он встречает целую толпу малышей разного возраста с матерью. Вскоре около них появляется отец, и Лёха с удивлением узнаёт в нём своего знакомого. – Добрый день, отец Кирилл! – справившись с шоком, говорит он. Священник здоровается в ответ. – Не думал, что у вас столько детей! – удивляется Лёха. – Бог милостив, – улыбается отец Кирилл. Кроме отца Кирилла, Лёха встречает на берегу многих зрителей со вчерашнего концерта. – Ура! Наш рокер! – радуются они. – Лёха, сегодня прийти с гитарой можно? А надо уже уметь играть или учишь с нуля? А ты правда сам написал те песни? Лёха отвечает на все вопросы. Ему начинает нравиться быть местной звездой. Вечером на крыльце у бабы Нюры собирается целая толпа подростков с гитарами. Лёха осматривает инструменты. Все они старые и плохие, но что-то можно сыграть и на них. Лёха показывает основные аккорды. Те, кто уже умеет играть, исполняют песни из своего репертуара. Баба Нюра наблюдает за внуком из окна. Она очень рада, что он так быстро вписался в коллектив. Через неделю у бабы Нюры созревает редиска, и Лёха высылает по бандероли с редиской Олегу и Радику. Вообще-то он обещал им репы, но потом узнал, что репа созреет только осенью, и решил её заменить. Лёхе кажется, что это очень остроумно, но друзья не ценят его подарок. – Вкусная редиска. А с альбомом что? Ты пишешь песни? Репетировать как будем? – спрашивает в интернете Радик. – Это ты редиска, – сердится Олег. – Репы отменились во всех смыслах. Гиблое это дело – с тобой связываться. Всё лето даром пройдёт. Пора искать вторую группу, чтоб было хоть про запас что-то. Слова Олега больно задевают Лёху, и он начинает жаловаться отцу Кириллу. – Ну, давайте, расскажите какую-нибудь библейскую байку о том, что надо всех прощать! – подначивает он. – Скажите умные слова! Чтобы я успокоился и этому Олегу голову не открутил, когда домой приеду! – Давай я лучше расскажу тебе историю про рок-группу, – неожиданно предлагает отец Кирилл. – В одной рок-группе было три человека: фронтмен, который писал песни, и два его товарища. И вот однажды фронтмен вынужден был надолго отказаться от репетиций и выступлений. Тогда его соло-гитарист разозлился и ушёл. Позже группа собралась в новом составе, но сколько они не меняли соло-гитаристов, всё было не то. Но потом в группу вернулся тот самый гитарист. Он попросил прощения, и его приняли обратно. Фронтмен закатил большой пир в честь воссоединения группы. Барабанщик на него обиделся. «Зачем ты простил его и устраиваешь праздник в его честь? Ведь это я всегда был с тобой!» – спросил барабанщик. «Да, ты всегда был со мной, и ты мой самый верный соратник, – ответил фронтмен. – Но сегодня у нас праздник в честь того, что вернулся наш гитарист, и он снова с нами. Все мы осознали, как нам не хватало друг друга. Давай простим его и будем радоваться». Лёха задумывается. Потом начинает рассуждать: – Если бы Олег ушёл из группы, а потом вернулся, я бы, конечно, не сразу его принял. Но он правда крутой гитарист, и девчонкам нравится. Так что наверно я бы взял его назад. Только без праздника, конечно! Хрен ему, а не праздник, предателю. А вообще, притча нормальная, не то что этот бред, который обычно рассказывают церковники. Вы сами её придумали? – Я лишь немного переиначил притчу о блудном сыне, – улыбается отец Кирилл.***
В один из дней к бабе Нюре заходит соседка, баба Зоя. – Сын в запой опять ушёл, а у меня артрит. Козу подоить не могу, а она, бедная, мучится. Твой Алёша не мог бы мне помочь? Если он с гитарой так ловко управляется, то и со Снежкой моей сладит. Она никого к себе не подпускает! – Я не умею! – пугается Лёха. – Она меня рогами проткнёт! Тут полно других ребят, пускай они помогут! – Алёша, как ты можешь отказывать бедной больной женщине? – хватается за сердце баба Нюра. При виде Лёхи Снежка шарахается в сторону: он странно пахнет, а ещё на нём рокерская футболка с черепом козла. Баба Зоя так срочно утащила Лёху к себе, что он не успел переодеться и вообще не подумал, в чём одет. – Надо дать ей что-нибудь вкусное, – говорит баба Зоя. – Вон там у забора полно диких цветов. Нарви ей букет. – Я для девушек-то букеты ни разу не рвал, а тут для козы! – Лёха чувствует себя окончательно униженным. – Как это не рвал для девушек? – изумляется баба Зоя. – А как же ты за ними ухаживаешь? – Да прям так сразу и дою без букетов, – шутит Лёха, но, увидев лицо бабы Зои, поясняет, что в городе нельзя рвать цветы. – У нас всё покупается в магазинах, – сообщает он назидательно. – Цветы, конфеты, мягкие игрушки. Сеном с газона наших девушек не купишь! Букет цветов немного успокаивает Снежку, но она всё ещё не готова к дойке. – Ты спой ей, – предлагает баба Зоя. – Что-нибудь душевное. Лёха пытается петь «Батарейку» и «Ой цветёт калина». Снежка смотрит на него с таким презрением, что Лёха не выдерживает. – Ах ты коза драная! Не нравится лирика? Получай хард-рок! Взяв в руки воображаемую гитару, Лёха начинает орать песни из репертуара своей группы. Он надеется, что коза испугается и можно будет откреститься от доярской работы, но в глазах Снежки вдруг загорается интерес. Она покачивает рогами в такт музыке и даже стучит копытом. – Нашли общей язык! – ахает баба Зоя. – Знала же я, что всё получится! Теперь доить надо, пока она в хорошем настроении. Ведро я уже поставила. Подойди к ней сзади и делай вот так… Используя подсказки бабы Зои вместо ютуб-гайда, Лёха умудряется кое-как подоить козу. Он в шоке сам от себя и от того, что получил новый навык, как в компьютерных играх: «дойка козы, базовый». – Теперь вечером приходи опять доить, – радостно приглашает его баба Зоя. – Снежка будет тебя ждать! А я пирожки испеку. Молоко можешь себе забрать. Ты заслужил! Козье молоко кажется Лёхе невкусным, поэтому он отдаёт его бабе Нюре. – При переломах пить такое очень полезно, – говорит он. С приездом внука баба Нюра чувствует себя гораздо лучше. Все вокруг замечают, как она помолодела и расцвела. Доходит даже до того, что к ней начинает свататься дед Макар, сосед бабы Зои. Баба Нюра называет его «старым дураком», но довольно мило с ним общается и даже смущённо хихикает. Лёха не знает, нравится ли ему этот роман. С одной стороны, дед Макар странный, и от него вечно несёт табаком и капустой. С другой стороны, если он станет хорошо помогать бабе Нюре, можно будет пораньше свалить из этой глуши в город. Словно подслушав его мысли, дед Макар начинает давать Лёхе советы. – Ты, парень, оставайся у нас до самой осени! Тут знаешь какие подсолнухи вырастают? С вертолёт! А какие кабачки! С подводную лодку! «У вас тут случайно радиоактивного заражения не случалось?» – хочется спросить Лёхе, но он пересиливает себя. Очень уж не хочется услышать положительный ответ. Первый шок от деревенской жизни сменяется у Лёхи привычкой, привычка – новой волной неприятия. Ему кажется, что он отбывает здесь наказание, как на зоне, и его срок никогда не кончится. Оттирая жир от сковородки, стирая очередную порцию тряпья, пропалывая свёклу, он сочиняет тексты новых песен. Злость наконец порождает в нём творчество. «Я выжму тебя, как бабкины панталоны, говном покрою, как лопух!» – надиктовывает Лёха в телефон в перерыве между делами. «И разорву, как адского козла!» – добавляет он, разглядывая прореху на футболке, которой испугалась Снежка. Радик и Олег всё так же не вызывают доверия. Лёха не может понять, чем они там занимаются без него: уже нашли новые группы или ещё ждут его. Чтобы было не так обидно, Лёха пытается найти приятелей из числа деревенских парней. Братья Матвей и Назар кажутся ему поприятнее других: с ними можно говорить на разные темы, не только про быт и девок, а ещё у них есть мотоцикл. Лёха с детства мечтал о крутом байке, но так на него и не заработал. Богатого наследства на Лёху тоже не свалилось, так что в городе он перемещался в основном на электросамокате, а до их появления – пешком или на автобусе. Когда Матвей и Назар приглашают Лёху кататься на мотоцикле, тот очень радуется. Мотоцикл старый, с люлькой, и грозит развалиться на ходу, но гонять на нём всё равно круче, чем рыхлить морковку. Матвей садится за руль, Назар и Лёха размещаются в люльке. Лёха врубает тяжёлый рок, и они гордо проезжают по главной улице, а потом вокруг деревни. – Давай до болота! – предлагает Назар. Матвей давит на газ, и мотоцикл громогласно рычит. Парни катят вперёд, подпрыгивая на кочках. Отец Кирилл провожает их взглядом с церковного двора. – Как думаете, кататься на мотике – богоугодное дело? – спрашивает Лёха в перерыве между песнями. – Раз приятное – значит, богоугодное! – заявляет Матвей уверенно. – Мы ж никому не вредим. – Ты только что проехал по грядке бабы Настасьи, – укоризненно сообщает Назар. – А почему у неё грядка на дороге? – не понимает Матвей. – Потому что ты едешь не по дороге. Матвей съезжает с обочины обратно на утоптанную землю и прибавляет скорость. Около самого болота мотоцикл внезапно начинает чихать и останавливается. – Бензин кончился? – предполагает Лёха. – Бензина много ещё. Похоже, двигатель опять сдох. – И что теперь делать? – Толкать этот драндулет до дома. Там батя починит. – А вы сами почему не умеете? – Ты, что ли, умеешь? Если нет, заткнись и толкай. Когда через час грязный и усталый Лёха вместе с Матвеем и Назаром доталкивает мотоцикл до деревни, их уже ждут. У околицы стоит Иван Иванович Сидоренко, отец братьев, главный инженер местного фермерского кооператива. – Я же просил не брать мотоцикл, пока не закончу его ремонтировать! – кричит он грозно. – Я так никогда с ним не разберусь! Закажу одни детали, пока они идут по почте, вы ломаете другие! И так раз за разом! Матвей и Назар вздыхают. Невозможно ждать, пока мотоцикл полностью починят, ведь лето такое короткое! Поездка на мотоцикле приносит больше хлопот, чем пользы, но, когда Матвей и Назар в следующий раз зовут прокатиться, Лёха снова едет с ними: слишком уж здесь скучно. Конечно, местные девушки постоянно строят ему глазки, но все они Лёхе не по душе. Лёха всегда считал себя неразборчивым в плане «баб», но это, как оказалось, касается только горожанок. «Деревенские девки» кажутся ему слишком простыми и скучными. Он не хочет связывать себя отношениями и уж тем более – разбираться, кто тут чья дочь, чья девушка и чья сестра, чтобы не встрять в историю. Иногда Лёху зовут на пьянки в честь чьего-то дня рождения, но в этой глуши неинтересно даже бухать. Все участники застолья быстро нажираются самогоном до неадекватного состояния, и тусить с ними вовсе не весело. К тому же, дед Макар помогает бабе Нюре больше словесно, а всю работу по дому приходится делать самому Лёхе. «Лучше в городе попью хороший алкоголь, а тут травиться не буду», – решает Лёха и сам удивляется своему трезвенническому порыву. Когда хочется интеллектуальных бесед, Лёха идёт к отцу Кириллу. Он уже от скуки осмотрел всю церковь изнутри и снаружи, спросил название и назначение каждого элемента. Отцу Кириллу нравится рассказывать про церковь. Взамен он слушает лекции Лёхи об устройстве электрогитары. Сам отец Кирилл предпочитает церковную музыку, но ему тоже скучно здесь без умных собеседников, и он готов послушать про жизнь городских рокеров. Отец Кирилл даже приходит на один из местных Лёхиных концертов. Чтобы не слишком его шокировать, Лёха убирает из сет-листа самые богохульные песни. Да и вообще, после бесед с отцом Кириллом ему неловко за эти песни в принципе. «В город вернусь – это пройдёт», – думает Лёха. Учение отца Кирилла по капле, но проникает в Лёхину душу. Отец Кирилл не пичкает его скучными историями про древние приключения евреев. Любую притчу он может осовременить, перенести в наше время и в привычную обстановку. Лёхе нравится разбирать, какой в истории посыл и правильно ли поступают персонажи. Он даже начинает немного верить в Бога и задумывается о том, чтобы купить новый крестик взамен давно потерянного. – Вы здорово исполняете песни, Алексей, с отдачей, – говорит отец Кирилл после концерта. – Музыка ваша тоже многим нравится. Но однажды вы поймёте, что в лирике важен не только протест, но и какой-то положительный посыл. «Важен посыл? Зря я убрал из сет-листа песню "Пошли на!"», – огорчается Лёха В чудесный солнечный день дед Макар отвозит бабу Нюру в районную больницу, где ей снимают гипс. Рука ещё плохо двигается, но Лёха знает, что скоро баба Нюра будет как новенькая и можно будет наконец вернуться к привычной жизни. Он старается к этому времени закончить здесь все гитарные уроки и попрощаться с учениками, передав им как можно больше умений. «Вдруг здесь потом зародится крутая сельская группа! – думает он, показывая ученику, как правильно ставить баррэ. – Можно её назвать как-нибудь красиво. Например, "Подсолнух-вертолёт"». План посадок на будущий год он уже нарисовал, и баба Нюра обещала, что посадит всё так, как распланировал внук. – Теперь всё по науке будет! – радуется она. «По науке журнала "Мой урожай" за 1969 год», – комментирует про себя Лёха. Десятого августа Лёха садится в люльку мотоцикла братьев Сидоренко, и те отвозят его на вокзал. Вообще-то туда можно было бы дойти пешком, но баба Нюра дала с собой столько овощей, что проще использовать мотоцикл. Особенно Лёху удручают кабачки. Они, конечно, не с подводную лодку, но всё равно чертовски тяжёлые. Сам Лёха уже наелся их до тошноты, но мама обожает кабачковые оладьи, а баба Нюра не может не передать дочке любимые овощи. О том, что проще купить их в городе, Лёха даже не заикается. Если баба Нюра наконец нашла в себе силы отпустить его, то и он найдёт силы дотащить кабачки. Провожать Лёху приходит вся деревня. Отец Кирилл даёт ему свой e-mail и предлагает писать, если появятся религиозные вопросы – или просто так. Маленькая Люба протягивает фенечки из травы, которые сама сплела. Баба Зоя дополняет и без того неподъёмную ношу бутылкой с козьим молоком. Сама Снежка тоже приходит попрощаться и громко блеет. – Пока, баба Нюра! Улыбок тебе, дед Макар! – кричит Лёха, забираясь в автобус. – И тебе удачи! – кряхтит дед Макар, обнимая бабу Нюру и явно не понимая подкола. Деревенские парни ржут до упаду, не в силах нормально прощаться. Девушки печально машут руками, провожая неудавшегося жениха.***
Город встречает Лёху ядрёным запахом бензина и адским шумом. Лёха не ожидал, что так быстро отвыкнет от своего родного места. В первые дни у него с непривычки болит голова, потом всё становится как раньше. Родители радуются, что сын вернулся из деревни возмужавшим и загорелым. Лёхина мама очень радуется кабачкам и другим дарам своей малой родины и гордится тем, что сын научился доить козу. – В отпуске надо всё-таки съездить к матери, – вздыхает она. – С нашей ссоры прошло столько лет… Давно пора простить её. Заодно посмотрю, что там за дед Макар такой к ней подбивает клинья. Радик и Олег встречают Лёху радостно. Они бахвалились, что найдут другую группу, но у них явно не получилось. – Лёха, ты реально самый крутой! – искренне говорит Радик. – И мы станем популярными! Как раз осталось три недели, чтобы допилить новые песни до начала учёбы! Олег скромно молчит. Он больше всех орал, что нужно валить из Лёхиной группы, и теперь чувствует себя неловко. Лёха его великодушно прощает: всё-таки общение с отцом Кириллом не прошло даром. Лёха показывает друзьям тексты и наброски музыки, которые сочинил за время в деревне. Те впадают в экстаз и тут же начинают дорабатывать и разучивать будущие хиты. Все оставшиеся дни лета Лёха проводит на репетициях, а дома просто кайфует от городских удобств. Здесь не нужно мыть тарелки холодной водой в тазу и ходить в вонючий сортир в конце огорода. Никто не просит внезапно подоить козу или прополоть грядки, никто не глядит через забор, чем ты занят. Но особенно Лёху радует скоростной интернет. Чтобы воспользоваться им, не приходится идти за тридевять земель и общаться с батюшкой. Иногда Лёха немного скучает по отцу Кириллу, но не настолько, чтобы ему писать. Остальных жителей деревни он вспоминает как сон: забавный, но не имеющий отношения к реальности. На Хеллоуин состоится большой концерт Лёхиной группы. Лёха составит сет-лист так, чтобы новые и старые композиции чередовались. Правда, самые богохульные песни он туда не включает и вообще не хочет их больше исполнять. – Ни фига тебя там в деревне перевоспитали! – ржёт над ним Олег. – Ничего, до следующего лета мы из тебя всю эту пургу повыбьем, – уверен Радик. Послушать новые хиты набивается полный зал, так, что Лёха решает в следующий раз арендовать более просторную площадку. На этот раз девчонки не только закидывают выступающих лифчиками, но и лезут на сцену сами. Они танцуют, мешая исполнителям, но Лёха их не прогоняет. После деревенских девушек горожанки кажутся ему прекрасными. Даже когда одна из них путается в проводе его гитары и выдёргивает шнур из гнезда, он почти не злится. – В этой чёртовой деревне так и сгинем мы с тобой! – орёт Лёха, не обращая внимания, что гитару больше не слышно. – Огороды и сараи похоронят все мечты! Сейчас, на сцене, он будто снова переживает каждый день деревенского лета, и ему хочется кричать, как скучно было там и как круто – здесь, в водовороте жизни, в царстве цифровой техники и интернета!***
«В этой чёртовой деревне так и сгинем мы с тобой!..» – так автор песен Алексей Чертанов описал город. Наш город и вправду похож на большую деревню… – Что за хрень? – удивляется Лёха, отрываясь от статьи в местном рокерском паблике. – Походу, слушатели решили, что ты это про город сочинил, – хрюкает от смеха Радик. – Но я же сказал в начале концерта, что новые песни навеяны поездкой в деревню! – мечет молнии Лёха. – Этот журналист по-любому только к концу подошёл, – фыркает Олег. – Да чтоб он сам на всё лето в глушь уехал! Пусть там пишет статьи про дойку коров и размеры лопухов! Лёха бесится и хочет написать к статье опровержение, но друзья его отговаривают. – У хороших песен всегда несколько интерпретаций, – говорит Радик. – Их можно к любой ситуации применить, поэтому они и хорошие, понимаешь? – Раз у нас есть такие песни, значит, наш потенциал всё крепнет! – поддакивает Олег. – И вообще, смысл со всякими придурками бодаться. Давай лучше продумаем, как развивать группу дальше. Нужен как минимум годовой план! Лёха соглашается. Он уверен, что всё следующее лето они проведут в огромном туре или хотя бы просто в тусовках и репетициях. Правда, иногда в его голову закрадывается крамольная мысль сопроводить мать в отпуск… и ещё раз увидеть деревню… и ещё раз ужаснуться… и посмотреть, как там баба Нюра, отец Кирилл и Снежка... и жив ли ещё мотоцикл братьев Сидоренко… и сработала ли его схема посадки урожая… Лёха гонит эти мысли прочь, но в глубине души понимает, что к лету они поднимутся, как сорняки, и затоптать их будет уже невозможно.