Нет места счастью

— Извольте спросить Вас, к чему все эти негодования? — холодный, пронзительный своей серьёзностью и твёрдостью раздался голос, что принадлежал одному из людей, находившихся под козырьком крыши, с которого то и дело стекали капли от недавно прошедшего дождя. — Как же ты меня за., — хотел было выразится собеседник не самым приличным словом, но во время остановил свой порыв, исправляя и так наколенную ситуацию, — Как же ты меня достал. — уже твёрдо ответил мужчина, складывая руки на груди. По лицу человека, можно многое понять, особенно тогда, когда ты обучался этому. Например в высшем учебном заведении или на курсах с ютуба, в прочем, всё ведь зависит от степени того, что ты увидел и прочел на лице, а главное понял это, вовсе не от диплома о своей квалификации: глаза мужчины были слегка сощурены, а губы больше походили на тонкую полоску, не говоря уже о бровях, что были сведены и от природы не особо густые. — Я вынужден не согласиться! Дцать минут назад вы пели оды о моих превосходных вещаниях! — дал отпор плохому настроению всё тот же, на вид немного странный, собеседник. Хотя, не только его вид казался непривычным и возможно даже устарелым, но и его речь, что совсем не вписывалась в век технологий. Диалог этих двоих мог бы продолжаться бесконечно, если бы. Так скажем, более современный человек не получил телефонный звонок. Разговор по виду был серьёзный: руки мужчины стали теребить губу, иногда он покусывал большой палец, а в самые тяжёлые моменты разговора жмурился, потирая переносицу. — Прошу, поведайте мне сея разочарованье? — уже более мягким, не таким холодным голосом спросил собеседник, стараясь смотреть в темно-карие глаза мужчины, что были широком посажены и достаточно большие по-размеру; русские люди не отличались маленьким разрезом глаз. — Ты невыносим! Какая разница, что за «разочарование» у меня?! Оно моё и делиться им с тобой я не собираюсь, отродье эпохи романтизма. — бросил едкие слова светловолосый мужчина своему черновласому собеседнику. Его волосы были почти по плечи, края слегка завивались, а чёлка чуть закрывала брови и доставала до глаз. На улице стояла не самая жаркая погода для осени, сырой асфальт, что кажется не просыхал уже на протяжении месяца, вновь покрылся лужами, вперемешку с листьями, из чего выходил осенний бульон. Деревья на стояли голыми и больше некрасивыми, как в самом начале этой поры, но кто-то видел в них что-то завораживающее и даже "высокое", например - темновласый, что не сказать о блондине, который до жути не любил видеть обноженные ветви, ожидая когда те наконец покроются инеем. — Вы дерзки. Но мне это весьма по душе. Жаль, вы не знакомы с моим дорогим другом, думаю ваши мнения бы сошлись, а теперь, мне пора откланяться, говоря словами всё того же друга: "карету мне, карету". - с воодушевлённым видом, почти что прокричал последние слова темновласый, подходя к своей раритетной машине. Раритетной она была вовсе не из-за того, что он ценил такого рода автомобили, а лишь потому что у него не хватило денег на что-то более стоящее, и сидел он сейчас ни в чем ином, как в черной Волге. — Ага, и тебе не хворать, шизик, - пробормотал под нос Константин, белые пряди слегка растрепались от столь долгого хождения во время разговора, но тут же они были зачесаны назад чуть влажной, видно от стресса, рукой. Не сказать, что Константин мало зарабатывал, наоборот, по сравнению со своим другом,он был не хилым богачем, но машины не имел, предпочитал пользоваться такси. Сумбурно и скомкано, но возможно в этом что-то есть: человек, что следует традициям намного прошлого века - ведёт собственно ручно автомобиль, хотя по логике, должен иметь личного водителя или хотя бы умение вызывать такси; а человек, что живёт своим временем и не особо зацикливается на каких-то деталях - передвигается либо на транспорте, либо на такси. Что-то в этой жизни явно не так, а может, это лишь добавляет ей интереса, не давая вписываться в рамки и давая возможность изменить всё, что угодно, даже то, что кажется бетонной конструкцией. Бетон ведь, всё-таки, можно сломать.)