И вовсе не доктор

Снег в Снежной кажется бесконечным. Хлопья белого цвета, тающие на ладонях, шли нескончаемо, затмевая в окне всю архитектуру региона Царицы. Доктор, сидя за креслом, что стоял рядом с большим деревянным столом, на котором постоянно были какие-то бумажки, мусор или отчеты последних исследований, иногда засматривался на картину, что была видна за стеклом. Пожалуй для того, кто родился в абсолютно другой среде, привыкнуть к такому климату было не просто. Но это сущая мелочь, ньюанс, который не был проблемой по сравнению с жизнью в Сумеру. Крутя шариковую ручку в руке, что была в черных сверху и синих снизу нитриловых перчатках, которые Дотторе почти и не снимал, тот задумался о проваленном сигматом задании. Сколько ему придётся отчитываться у Пьеро и сколько он будет исправлять ошибку представить было трудно. Особенно будет неприятно чувствовать себя виноватым перед ним. Однако один стук в дверь его кабинета заставил его встать с мягкого места. Сейчас он не в той форме, которую он обычно носит. В обстановке своего комфорта, он привык носить свободную одежду обычного серого цвета и поверх белый незастегнутый халат. Не зря же ему дали титул Доктора, который даже он сам считал ироничным. Открыв дверь, первое, что услышал доктор после скрипа - голос, известный и с небольшой хрипотцой, но оставивший своего рода нежность, то, что всегда хочется слышать. В любом случае, так казалось Дотторе с их первого дня знакомства. Дня, что был окутан не холодным снегопадом, а теплыми песками пустыни. -Могу ли я зайти, Доктор? Пьеро выглядит естественно для себя: белая рубашка с массивными золотыми украшениями на груди и такого же цвета и стиля пиджак. Весь этот костюм был отчасти спрятан накидкой с мехом темного цвета, что, как снег, поблескивала на свету. Просто так лидер предвестников точно бы не зашёл, неужели стряслось то, с чем справиться мог, по мнению Педролино, только Дотторе? -Разве могу ли я, ваш предвестник, не разрешить вам зайти ко мне?—второй всегда старался говорить всё: от итогов экспериментов, до бытовых фраз, с улыбкой на лице, стараясь высмеивать чуть ли не всё, что его окружало. Маски у этих двоих были не разрывны с их лицами. Порою их было сложно снять даже в одиночестве, осознавая тяжесть старых шрамов и ненависти к тебе. Они оба - те, кого раньше презирали, а сейчас осмеивают понятие судьбы. Трудно было чего-то ждать нормального от этого дуэта. Зайдя в темный, светящийся от лампы, кабинет, Пьеро не чувствовал ничего, кроме разве что усталости, присущая мужчине. Ему всегда было всё равно на безумные эксперименты доктора, пока они не вредят фатуи, ровно также он обычно игнорировал свои шрамы, которые не были редкостью на его теле. Дотторе подошел к своему креслу и, немного выдвинув его, слегка наклонился и жестом своей ладони пригласил мужчину сесть. Красный бархат был приятен, однако присесть на удобное место для Пьеро было достаточно проблематично. Недовольное, пусть и тихое мычание вышло из его губ. -Что у вас произошло, господин Пьеро? Дотторе говорил медленно, с поднятыми уголками губ, немного приблизился своё лицо в чёрной маске к уху лидера предвестников. -Рана на животе. Посмотришь? Услышав причину визита, доктор не удивился, лишь слегка обречённо вздохнул. Как не крути, своего любимого лидера он знал, может и не очень хорошо, но в одном он был уверен - защищать честь фатуи он будет до последнего, даже если придется пострадать. Разве этим нельзя не восхищаться? -Очередной визит в какой-нибудь из регионов? Голубоволосый отошел к тумбочке, в которой он хранил бинты, вату, перекись - всё для первой помощи. Пожалуй только для Пьеро он доставал то, что находилось там. -Можно и так сказать.—лидер предвестников опустил взгляд и ладонями сжимал подлокотник из дерева. Боль в животе пусть и была сильной, мужчина до последнего старался держаться, не показывая слабость. Уже взяв необходимое, Дотторе положил всё на стол, а после снял свою маску. Скрываться в присутствие Пьеро смысла нет - тот видел еще юного Зандика, с теми самыми шрамами на лице. Разве мог такой удивительно благородный человек осудить его впервые за пару-тройку сотен лет? Повернувшись к лицу своего спасителя, улыбка доктора не пропала ни на секунду. Тот всегда был рад увидеть лик того, ради кого ему не будет жалко проделать тысячи экспериментов или разрушить все свои сигматы. Пьеро же отвечал холодным, но любимым для Дотторе, взглядом. Нет, тот не был злым, просто боль, пусть и контролируемую, не очень приятно ощущать. -Расслабьтесь, мы же одни.—второй пытался говорить как можно мягче, стараясь не напрягать своего гостя, поглаживая чужую мозолистую ладонь в белых перчатках. Доктор редко позволял себе телесный контакт с седым мужчиной, лишь в такие спокойные моменты, которыми нужно было наслаждаться по максимуму. -Спасибо, что беспокоишься. Мне просто нужно обработать рану. Услышав, доктор двинулся к спинке кресла, и стал поглаживать плечи своего руководителя, смотря на голову лидера фатуи. -Что ты делаешь?—ладонь, будто сама, приблизилась к половинчатой маске, пальцами придерживая её кончик. Пьеро догадывался, может даже и знал, как тот, кто его сейчас лечит, хотел увидеть его уязвимости: стеснение, положительные или отрицательные эмоции—всю живость Педролино. В том числе тот хотел бы увидеть его лицо полностью. -Заслужил ли я видеть столь красивый вид? Однако прямо сейчас мне нужно обработать Вам рану. Позволите посмотреть на Ваш новый шрам? Получив согласие в виде кивка, Дотторе начал снимать дорогую одежду, наслаждать каждый сантиметром тела, которое больше не скрывает ткань. В целом, в шраме не было ничего страшного, такие Пьеро периодически получал на миссиях -Вам нужно заботится о себе, Педролино. Вы нужны предвестниками целым и невредимым. -Моя главная цель — работать ради Фатуи, ничего более. Пока доктор двигал операционный стол поближе к гостю и готовил место, на котором будет проводиться первая помощь, он также внимательно слушал того, кем уже долгое время восхищается и от вида кого сердце само по себе начинает биться чаще, а щеки непроизвольно гореть. Уже приготовив кушетку, застилив её тканью, Дотторе подозвал руководителя фатуи рукой, который послушно лёг на неё. Обрабатывать раны у Пьеро стало уже чем-то обыденным, но то, что действительно нравилось второму предвестнику. Пожалуй только для самого лидера фатуи Дотторе мог подтвердить свой титул. Завизав свои голубые волосы в хвост, доктор взял вату, обмакнул в перекись, и аккуратными движениями стал обрабатывать шрам, стараясь не причинять боль. Отдельного внимания доктора было отведено тому, как Педролино спокойно лежал на операционном столе, не двигаясь. Его дыхание было спокойным, а руки даже не дёргались от боли. Тот лишь смотрел на потолок, ожидая когда его недоврач закончит с раной. После этого он обычно шёл к себе в кабинет надолго, выходя для других только во время миссий или заседаний. Конечно, может быть им двоим хотелось чаще видеться, но разве будут у них время на это? Обработав рану, доктор взял марлю и сделал из нее квадратик, после положил на шрам, а затем стал обматывать уже другим, более длинным, куском марли, рану вокруг талии. За время "операции" два предвестника успели обсудить многое: работу, свои маски и даже немного что-то лично. Оба мужчины были только рады хоть с кем-то обсудить что-то не в рабочей обстановке. Обработка раны прошла отлично, к счастью ничего серьёзного, однако даже самая маленькая рана должна быть обработана. -Спасибо. Ты всегда выручаешь. Пьеро спокойно встал с кушетки, выдохнув. У него не так много времени, чтобы отсиживаться в кабинете, но тем не менее ему было приятно ощущать заботу, и то, что о тебе могут волноваться и беречь. -Мелочь. Я до сих пор не понимаю, почему Вы посчитали меня доктором. Это всего лишь первая помощь. Взяв чужую верхнюю одежду, Дотторе отдал её тому, кому она принадлежит, и снова засмотрелся: на его взгляд, красивое телосложение, на котором каждый шрам, каждую царапину, хотелось нежно поглаживать и целовать, когда захочется. -Может останетесь на чашку чая? Вы наверняка много работали и Вам, вашему телу и голове нужен отдых. -Ну...я не против. Только желательно быстрее.