Вкус твоей заботы

Солнце только опустилось на уровень небосклона и уже начало заходить за горизонт. Небо окрасилось в розовый цвет, а нежно-оранжевые рваные облака придавали более приятный глазу вид. Часы уже пробили девять, настал конец приключениям; в это время Беннет возвращается в Мондштат. Не идёт к себе, а в собор Барбатоса, снова попросить одну из сестер, а если конкретней, Барбару, подлатать его. Для него, конечно, рана незначительная: всего лишь кровь из раненого предплечья ключом бьёт. Бывало и похуже. Беннет уже не беспокоится о себе. Беспокоится больше о Барбаре, которая каждый вечер видит его в соборе, закрывающим ладонью любую часть тела, где из под тонких пальцев уже сочится кровь, капая на идеально вымытый пол, в котором ясно видно отражение виноватого лица Искателя Приключений, не в силах от стыда посмотреть ей в глаза. Да, несомненно, раны каждый день разные, но картина одна и та же, что делает ситуацию только более комичнее. — Опять?! — всплескивает руками Барбара, уже не зная, что делать. Кажется, ее уже изрядно достало, что каждый вечер к ней заявляется Беннет с тем же виноватым видом и очередной раной, полученной во время приключений где-то. Другие сестры в соборе посмеиваются, видя, как девушка аккуратно усаживает его на деревянную скамейку, пытаясь остановить кровотечение. Лицо светловолосой становится на оттенок краснее. То ли из-за злости и отвращения к беспечности и неосторожности юноши, то ли из-за смущения и неловкости. Уже поговаривают, что Беннет предан девушке больше, чем Альберт. Барбара аккуратно накладывает ему на руку марлевую повязку, предварительно смоченную в спирте, завязывая крепкий узел, чтобы уже наверняка. С губ срывается раздраженный вздох. — Прости, ээээ...Я, наверное, тебе столько проблем доставляю, — говорит беннет, потрая затылок неповрежденной рукой и неловко улыбаясь. Всякий раз, когда Барбара его лечила, ему было стыдно. На это девушка ничего не отвечает, лишь молча удаляется. Глухой звук ее шагов эхом разносится по полупустому залу, слышны лишь перешептывания сестер и завывания легкого майского ветра, гуляющего по зданию. Казалось, спустя мгновение она возвращается с фляжкой в руках, наполненной какой-то кислотно-красной жидкостью. Присев рядом, девушка аккуратно даёт фляжку ему в руки. — Вот, выпей. И Беннет пьёт. Допивает полностью, несмотря на своеобразный вкус напитка. Напиток сам по себе горьковато-терпкий, далеко отдающий чем-то ягодным, с лёгкой кислинкой на послевкусии, на чай похожий чем-то. Может, это и был чай, просто ягодно-фруктовый какой-то. В любом случае, сейчас был неподходящий момент, чтобы спросить об этом. Несмотря на все то, что происходит каждый божий день, Барбара продолжает заботиться о нем. Да, это была чистая забота. Их взаимоотношения глубже Байкала, ярче летнего солнца и спокойнее весеннего вечера.