***
Как только Вал проснулась на следующее утро, она выяснила, что Кэрол уже успела уйти. Она оставила записку, в которой благодарила ее «подругу» за то, что дала место поспать. Брун лишь вздохнула, после чего решила сделать себе завтрак. В течение следующей недели она ничего не слышала от Кэрол, хотя ее здравый смысл бесчисленное количество раз советовал позвонить той и убедиться, что с ней все в порядке. Однако в итоге Брун так и не позвонила, потому что была занята всякими встречами, а также проблемами, которые ей нужно было решить в городе; а вовсе не потому, что она боялась услышать ответ от пьяной Кэрол посреди дня.***
На следующий субботний вечер Вал шла домой после шести часов просмотра какого-то убогого шоу. Хорошо, возможно, не все шесть часов, но именно так она это ощущала. Это была буквально полночь, и единственное, что она хотела — поскорее лечь в кровать и поспать. Но ее телефон, как будто, почувствовал это и решил, что самое время начать звонить. Это была Кэрол, и Брун оставалось только вздохнуть, когда она услышала голос того же официанта, что звонил на прошлой неделе. Валькирия пришла в бар за несколько минут. В этот раз блондинка вела себя намного спокойнее, она не плакала и не хотела обниматься, но и не стала сопротивляться, когда королева потащила ее к своему дому.***
В воскресенье утром Кэрол проснулась с ужасной головной болью, еще более сильной, чем была на той неделе, поэтому ей хотелось бы остаться, свернувшись калачиком под одеялом и поспать, пока боль не пройдет. Однако, ее план состоял в том, чтобы исчезнуть до того, как Вал проснется, так как она не чувствовала себя готовой рассказать другой девушке о состоянии, в котором та ее застала. Поэтому она заставила себя встать с мягкой кровати, на которой лежала, и быстро спуститься по лестнице. К ее неудаче в этот раз Брун была быстрее и уже сидела за кухонным столом с кружкой молока в руках. Ее взгляд не предвещал ничего хорошего для Кэрол. —Доброе утро, — пробормотала блондинка, пытаясь открыть дверь, но услышала, как ее окликнула подруга. —Марв, пожалуйста, подожди минуту. Мы можем поговорить? Девушка медленно убрала свою руку с замка двери. Блять, она чувствовала себя провинившемся подростком. Смущенно себя ощущая, она села напротив Валькирии. —С таким успехом ты можешь стать алкоголиком. — сказала брюнетка, отпевая немножко молока из ее кружки. Она произнесла это как само собой разумеющееся, хотя это было не предположение, а то, что действительно могло бы относиться к Кэрол. Блондинка смущенно отвела взгляд, посмотрев вниз на свои ноги. —Я не пила так много... — она сама не верила в то, что сказала. —Я также говорила. — резко ответила Вал, ее взгляд был лишен каких-либо эмоций. — А потом я начала продавать живых существ нарциссу, чтобы получить достаточно монет для покупки алкоголя, и это продолжалось каждый божий день в течение сотен лет. Кэрол была удивлена не столько тем, что сказала Брун, поскольку знала, что та совершала ужасные поступки, как и она, сколько тоном ее голоса, а также ее взглядом, который был настолько апатичен, что даже раздражал блондинку в каком-то смысле. Это была не та Вал, которую она знала. Она еще никогда не видела ее такой серьезной: —Ну ты же не произносила эту речь перед Тором, да? Брюнетка напряглась, а Кэрол почувствовала себя чертовски виноватой, но из гордости передумала взять свои слова обратно. —В то время я едва жила, Кэрол. Я должна была помочь восстановить королевство, а также мне пришлось начать думать о моих проблемах с алкоголем. После этой фразы наступила минута молчания, блондинка отчаянно хотела, чтобы этот разговор поскорее закончился. Вал только что назвала ее полным именем, как всегда делала Мария, когда они ссорились. Одной мысли о своей любимой — бывшей любимой — было достаточно, чтобы вывести ее на чувства. —Эй, ты чего, не плачь. Прежде чем она успела заметить, слезы наполнили глаза Кэрол и после закапали на пижамную рубашку Вал, как только та подошла и обняла ее, разрушая ту китайскую стену, которую она пыталась выстроить до этого момента. —Прости... — сказала блондинка смущенно, но не нашла в себе сил взять себя в руки. —Ладно, послушай, — начала говорить Брун, успокаивающе потирая спину Кэрол. — Я не собираюсь говорить, что ты стала лучше для себя, потому что знаю, ты думаешь, что не заслуживаешь этого. Я была на твоем месте. Просто подумай, что ты делаешь это для кого-то другого. Хотя бы для этой маленькой девочки, которая смотрит на тебя, будто ты, например, повесила эту ебаную луну! Кэрол сначала реально подумала о Камале, гадая, как она отреагирует, увидев свою героиню в таком состоянии... А потом она подумала о другой маленькой девочке, которая смотрела на нее светящимися глазами почти тридцать лет назад. Маленькая девочка, которая буквально вслушивалась в каждое ее слово. Она заплакала еще сильнее, иногда прерывая рыдания криками, а Валькирия молчала, решая не добавлять ничего больше. Кэрол это ценила, так как, когда ей говорили, что все будет в порядке и что это не ее вина, она чувствовала себя только хуже. Это была ее вина. Она позволила пожертвовать собой ребенку — девушке, которую считала дочерью, — и отправиться в неизвестное и потенциально опасное место. Однако в тот момент она мало что могла сделать, кроме того, как надеяться, что Фьюри найдет решение, а она сможет научиться с этим жить. —Саморазрушение ее не вернет... — прошептала ей Вал через некоторое время. Кэрол не была уверена, что фраза предназначалась ей, но пообещала себе запомнить. Она обняла девушку крепче и подумала, что позже в тот день она зайдет к Камале. Они могли бы прокатиться на самолете или, может быть, просто поговорить. Это было бы здорово.