Чужие глаза

Сначала он смотрит на нее издали не в силах отвести взгляд. Тина юркая, словно мышка, почти беспомощная и до жути неуклюжая. Он не видит в ней ничего особенного или ценного для общего дела, лишь решительная уверенность и жажда следовать правилам. Почти бесполезна, но отчего-то все же интересна. О сколько раз она спотыкались, он уже успел сбиться со счета! Сколько раз опрокидывала магловский кофе на свою рабочую одежду. Она рассеяна до невозможности, ее взгляд то и дело цепляется за него, медленно заторможено ползет дальше и она словно задумывается. Девушка смущается, нервничает, стоит только президенту Пиквери повысить на нее голос, но смотрит она почти уверенно, он видит это, потому что наблюдает. Вот только в его глаза она поистине не смотрит, она постоянно убегает, как будто боиться. Боиться встретиться со взглядом Персиваля Грейвса, боиться посмотреть на него. Всего несколько раз он сумел поймать ее взгляд и всегда такой беспомощный, напуганный. Как будто она знала… Впервые когда завладев внешностью Грейвса он столкнулся с ней в коридоре прямо у лифта, он почувствовал ее панический страх. У нее разлетелись отчёты, а его взгляд против воли похолодел... Тогда она жутко извинялась, почти плакала, забыв о магии и пытаясь объясниться. Второй когда они отправились на задние, он слишком громко крикнул ей, сдвигая беспалочковой магией себе за спину чтобы не лезла в центр схватки и не подставлялась, лишь потому что он не желал проходить лишних проверок. И тот же растеряный напуганный взгляд в глаза, который постепенно начинал раздражать. Нет, ему и вправду было приятно чувствовать чужой страх, но лишь тогда, когда это было необходимо. Но Тина....Перпентина Голдштейн… Не то чтобы она могла быть полезна, но отчего-то оказалось любопытно наблюдать за ней. Как она спохватившись пытается поймать стремительно сползающие со стола отчеты которые возвышаются огромными кучами круглые сутки, как в ее глазах неожиданно загорается какая-то мысль и уверенность. Она любопытна даже в своей не очень редкой неловкости и хрупкости, недостойной мракоборца. Интересна…настолько, что за Тиной иногда очень приятно наблюдать… В следующий раз Гриндевальд обещает себе, что в следующий раз обязательно поймает ее взгляд в более комфортной для нее обстановке. Все идёт совершенно не по плану, ведь Тина вновь по своей неосторожности натыкается на его взгляд совсем не вовремя подняв голову. А ведь он говорит с Пиквери почти ругается, но думает о своем, цепко обшаривая рабочие столы, пока неожиданно не натыкается на напуганный взгляд ее глаз, которые она мгновенно отводит, одновременно краснея. Ему даже кажется она может читать его мысли сквозь непробиваемую защиту, как-то иначе, по взгляду, по жесту, которые не могут принадлежать Грейвсу, только ему. Но ведь он почти не забывается. Только неожиданно промелькнет в раздражающей педантичности небрежная манера, скользнет голос на тон ниже и станет обманчиво ласковым, мелькнёт в отражении зеркала в кабинете Грейвса, стальной, жестокий и его взгляд. Но Грейвсу простительно, Гриндевальду нет, он видит мелочи, знает, что Тина не догадывается ни о чем, но никак не может понять причины ее страха перед ним. Геллерт хочет поговорить с ней, но все никак не выходит. Первый и новый взгляд в ее глаза наконец получается мягким. Он стирает горчицу с ее лица, ненароком задевая платком губу и Тина замирает, словно сдавшийся в испуге кролик, словно ждёт удара. Он мягко улыбается ей и отчаянно хочет сказать, но передумывает, мельком кинув взгляд на расторопного волшебника рядом и смущённый взгляд девушки. Не сейчас. Тина смотрит так растерянно, а он почти видит как капельки слез скапливаются в уголках ее глаз. Ему не нравиться когда трогают то, что каким-либо образом входит в круг его интересов, и именно по этому готовая расплакаться Тина вызывает жгучее недовольство где-то под ребрами. Только по этому… Он пытается ее успокоить, говоря мягко, даже на мгновение позволяя себе пренебречь субординацией, но ее взгляд, чуть замешкавшийся, вспыхнувший, оплачивает риск сполна.       Он все же замечает что именно зацепило его внимание и в очередной раз выворачивает сознание Грейвса, старательно пытаясь понять чем он ее обидел. Влюбилась.... Заметил... Грубил, но не подал виду. Разгадка была так близка. Начальник, строгий человек, до ужаса педантичный, почти дотошный… Он оттолкнул ее, девушку одевающуюся не броско, человека которому нужна была опора. По своему, думая что делает лучше. Снова смотря в глаз Тины, Гриндевальд улыбается, ее взгляд такой же как у котенка, но она чуть дольше задерживается, позволяя рассмотреть цвет. Нужно было лишь поговорить, один разговор по пути с задания в Министерство магии. И Тина начала открываться. В следующий раз она сама смотрит ему в глаза, долго, пристально и так откровенно. В лифте они остались совсем одни, и Гриндевальд целует ее под удивленно восхищённый вздох. Касание губ длиной в вечность и девушка сама тянется к ему опять. Он едва сдерживает довольную лукавую улыбку, когда спустя день она каждые пол часа находит своим взглядом его и смотрит. Смотрит лишь на него даже во время выступления Пиквери. Гриндевальд слишком хорошо знает, что идеальный и безумно преданный сторонник это тот, кто любит. Он прекрасно сводит все обстоятельства, умело контролирует ее общение с магозаологом старательно вплетая свои мысли в чужую голову, все ещё оставаясь мистером Грейвсом. По этому на кладбище Пер-Лашез он смотрит в ее решительные глаза уже своими разными и улыбается. Он находит ее лицо в толпе колдунов ещё в самом начале. И до конца своего выступления не отводит взгляда, от ее все ещё удивлённых глаз. Ей кажется что она сама пришла сюда, но она лишь искала встречи, после того ареста, который перевернул ее жизнь. Персиваль Грейвс уже давно не был им. А какого это было понять ей... Гриндевальд позволяет забрать клятву на крови, мелкому прохвосту нюхлеру потому что знает, так нужно. Вот только тем же вечером разобравшись с новыми людьми в Нурменгарде, он приходит к ее дому. Она выбегает на улицу спустя секунду и кидается к нему на шею, стараясь как можно лучше рассмотреть такие не знакомые, но такие родные разные глаза. Теперь в них больше тьмы и больше холода. В их глубине холодный рассчет и жестокость слишком крепко переплетены со тьмой, но она не видит. Она видит лишь его улыбку и позволяет себе улыбнуться в ответ, утыкаясь головой в его плече, возле поднятого воротника черного пальто. Она не знает, что он не любит ее. Но чувствует, что он не разожмет объятий пока она не захочет и что тогда давно, он стал для нее лучшей версией Персиваля Грейвса, человека который уничтожил ее, а после подарил надежду на лучшее будущее. Ведь Тине важен лишь взгляд его разных глаз в ее, и она готова сделать все что угодно не обращая внимание на то, кто он и какие планы он сплел, рассчитав свое будущее.       Гриндевальд по настоящему знает что нужно каждому, он никогда не ошибается, а Тине Голдштейн не нужна власть, не нужна любовь, ей просто всегда хотелось чтобы кто-то так долго смотрел ей в глаза. Так долго, как смотрит он, когда понимает, что не умеет любить.....