Выбор

Яркие вывески безостановочно мигали, что мешало сосредоточиться на лице друга. Люди лениво обходили двух парней и даже не предполагали, как изменится их жизнь после этого момента. Шум, пыль от обуви людей, тихий смех школьниц, которые торопились домой, глухие разговоры за окном KFS — напоминали о прошлой субботе, где они втроем закупились детским меню и шутили друг с другом. Прошла всего неделя, а кажется, что это было целую вечность назад. Сделав глубокий вдох, Годжо трясущейся от напряжения рукой, снял очки и взглянул своими кристально-голубыми глазами на Сугуру. Который держался лучше беловолосого. Слегка ссутулив плечи и засунув руки в карманы, Гето следил за ним своими черными глазами. — Что? — переспросил парень, словно не услышал вопрос. — Ты Годжо Сатору, потому что сильнейший? Или же ты сильнейший, потому что ты Годжо Сатору? Поправив волосы все той же трясущейся рукой, Годжо фыркнул: — Что ты несешь, Сугуру? — хрипло ответил Сатору. Шум толпы не мешал им услышать друг друга. Может быть дело было в их сосредоточенности друг в друге, а может Годжо совсем не обращал внимания на окружение и не почувствовал, что Гето затягивает их в свою территорию, чтобы приглушить лишний шум. — Я просто хочу узнать ответ на свой вопрос прежде, чем я уйду. Темноволосый скользнул взглядом по удаляющимся спинам шумных школьниц, а после долгого молчания со стороны однокурсника вернулся к человеку перед собой. Голубые глаза встретились с черным океаном отчаяния. Сатору против воли сделал нервный глоток. Время ускользало, как песок сквозь пальцы. — Я не понимаю. Лицо Сугуру скривилось: — А когда ты меня вообще понимал? — Всегда, — задушено повысил голос беловолосый. — Тогда ответь, — не реагируя на слово, которое что-то все-таки задело внутри, продолжил парень, — твоя сила это ты, или это ты, потому что это твоя сила? Между ними снова образовалось молчание. — Я просто хочу узнать, Сатору. Был бы ли ты другим, если бы не твое происхождение и не твоя техника. Где мы бы сейчас были с тобой? — Зачем думать, где мы были бы, если сейчас мы вместе. — А мы вместе? — Всегда. Сугуру устало усмехнулся, запрещая своему голосу ломаться из-за этого мягкого «всегда». Техника поглотила их. Два силуэта стояли напротив друг друга в кромешной темноте. Только они и пустота. — Я преступник, Сатору. Но я не чувствую, что ошибся в своем выборе. Сила в мире шаманов играет важнейшую роль, но используют ее они совершенно не так, как нужно. Им удобнее исключить какой-то сломанный механизм, чем сменить ошибки в окружении, которые они сами и сделали. Легче выкинуть слабое звено, чем бороться с последствиями, оставив его. — Ты… — Да. Я то звено. Я против всего мира, Сатору. У Годжо словно дежавю. Он вспомнил тот солнечный день, когда они вдвоем сидели на скамье после того, как их несовершеннолетних выгнали из идзакаи, и они довольствовались лишь мороженым, которое стекало по их рукам из-за палящего солнца. — Ты бы справился со всем миром, если бы он был против тебя? — спросил внезапно Сугуру. — С тобой, — бросив взгляд из-за очков, начал Годжо, — со всей бы вселенной справился. Беловолосый запустил свои липкие пальцы в волосы Гето и растрепал их, слушая от него отборные маты. Встряхнув головой и вернувшись в реальность, Сатору по-новому взглянул на друга. — Ты хочешь, чтобы я… Гето снова перебил. — Я не хочу. Это твой выбор. — А Секо? — Она сильная. — Но не сильнейшая. — Но не сильнейшая, — кивнул головой собеседник. Они внимательно посмотрели друг на друга. — У тебя есть план? — наконец-то сдался Годжо. Губы Сугуру безвольно растянулись в мягкую улыбку, которая предназначалась только Сатору. — Есть. Еще какой, но тебе он точно не понравится.