Далёкие грёзы

      Сколько ночных кошмаров заставляло вас просыпаться глубокой ночью, дрожащими от перенапряжения в теле, со сбитым дыханием, так, что в лёгких не оставалось места даже для одного лишнего вдоха? Когда по разгорячённому телу лился холодный, липкий пот? Сколько горьких, обжигающих горло слёз было пролито в четной попытке успокоится?       Как быстро развеивался сон, оставляя горький осадок непонимания и печали, не давая потом спокойно уснуть, мучая в догадках предвестника дневных несчастий. Сколько было попыток забыть и забить на всё, забросив в дальний угол все дела…       …Ночная мгла накрывает с головой, кутая беспокойное дитя в тиши. Закрывая уши и глаза своими ледяными объятиями.       Пот сочиться из каждой перенапряжённой мышцы, тело сотрясается в неконтролируемых судорогах. Зрение размыто, покрыто белой пеленой. Сердце отжигает безудержные ритмы, дыхание сбито, а разум скачет, не в силах зацепится ни за одну здравую мысль, проскальзывающую в уплывающем сознании.       Далёкий образ встаёт перед глазами и кажется таким реальным. Но на деле стоит лишь протянуть руку, как, казалось бы, давно знакомый силуэт распадается на тысячи осколков холодного хрусталя, растворяясь в ночной мгле, не оставляя ни намёка на своё существование.       На языке остаётся неприятный железный привкус из-за ранее прокушенной в ночном припадке губы.       Беглый взгляд проходится по покрытой сумерками комнате. Фигуры из ночного кошмара так и маячат перед глазами, с каждым мгновением приобретая всё более расплывчатые очертания, а вскоре и совсем испаряются из не до конца проснувшегося сознания.       Горечь пережитого накрывает вновь с головой, стоит лишь понять, что же на самом деле его разбудило. Чей голос звучал так отчётливо, зовя следовать за собой. Чьи мягкие черты лица плыли в попытке изобразить искреннею радость и успокоить в понимании неизбежного конца.       Тогда, когда шёпот бледных губ зависает в воздухе, грозясь быть не услышанными. Худощавое тело распластывается на полу, утопая в тёмно алой крови, что сочится из молодой груди. А рука неуклюже поднимается в желании дотронуться последний раз падает в то же мгновение, стоит лишь последнему вздоху слететь с губ.

***

      Чёрная колючая голова с яркими алыми акцентами падает на подушку, уже намного позже, когда уходит приступ ночной тревоги.       На миг он вернулся в прошлое. Увидел лёгкую, но столь родную и тёплую улыбку на бледных губах.       Кожа белая, как снег, да только бледность та нездоровая. Глаза ясные, смотрящие с огромной любовью на мир, что она так мечтала увидеть, созерцающие вечную покорность всему безграничному. Золотистые непокорные локоны, аккуратно убранные назад голубым ободком. А вот голос... Голос — созвучие колокольчиков во всем своем великолепие. Жаль… Что и он с годами стал исчезать из памяти.       Когда-нибудь он забудет это всё. Маленький аккуратненький носик, веснушки, рассыпанные на юном лице. Изломанные, слегка небрежные брови.       Останутся только моменты их первой встречи, спокойных минут на едине на большой холодной космической станции. Их последнее прощание, варварски разрушенное неблагодарными людишками. И её мечта, что он обещал сохранить; её последнее желание, ставшее его смыслом жизни.

***

      Тело, кажущееся сейчас таким тяжёлым, будто бы налитым свинцом, всё же переворачивается на бок, следуя запоздало желаниям своего хозяина. И яркие рубины проходятся по телу рядом, спокойно спящем под лёгким одеялом.       Синяя фигура легонько вздрагивает, а по тёмной шёрстке проходиться волна приятных мурашек. Он не знает, на сколько сильно должно было быть развито чутью его партнёра, но он искренне радуется, что тот берёт его руки, не сильно сжимая в своих, причём так и не проснувшись.       В этот миг кажется, будто бы целая лавина сходит с вершины величественной горы, когда на душе становится так спокойно. Тёплые пальцы переплетаются между собой, а дыхание возвращается в нужное русло, с каждым следующим вдохом становясь всё спокойнее, пока в комнате не наступает благоговейная тишина. Прерывающаяся лишь мирным сопением ежей...

***

      Соник проснётся раньше, натянув белые носки на ноги, тихо покинет их спальню, чтобы приготовить им завтрак с утренним кофе.       Позже мягкие, еле слышные шаги разнесутся по небольшой кухоньке, и тело окажется в тёплых объятиях. Руки без перчаток столь фривольно проберутся под рёбра. Смуглое лицо окажется в захвате светлых рук, чтобы притянуть поближе, оставив чувствительный поцелуй на лбу. Мягкие улыбки расплывутся на лицах в знак благодарности и безграничного счастья.       Горьковатый привкус кофе останется на языке, пока два ежа будут стоять здесь, на своей уютной кухне, теряясь в дружелюбной тишине. Погружая разум друг друга в убаюкивающую безмятежность. Забывая тягости грядущих встреч…