ты как?

Бессменные стены павильонов Останкино согревали получше пледа и глинтвейна вместе взятых — воспоминания, связанные с гримерками и коридорами, не говоря уже о — святая святых — сцене, будоражили нутро и на пару секунд выбивали Землю из-под ног у каждого входящего, в который бы раз за день он или она не переступал порог. В подготовке к полуфинальным прямым эфирам наставникам нужно было не только отрепетировать песни со своими участниками, но и подготовить парные песни от них самих. Юрий Викторович, не потратив ни секунды на размышления, безапеляционно заявил: «Лёня и Александр Борисович, с вас — что-то олдовое в старой аранжировке, Поль, Дим — вы должны показать тик-ток, не опускаясь до повторения одной строчки 8 раз подряд». И всё бы хорошо, хоть песню новую пиши под ожидания продюссера, только вот тур по городам у Димы, как и Полину запись нового альбома никто не отменял. Перекинувшись лишь парой слов утром, оба наставника разошлись по своим репетиционным комнатам и с головой погрузились в работу. Атмосфера в обеих, надо сказать, напоминала консультаицю самый отстающих двоичников перед пересдачей пересдачи как минимум, а то и пересдачей пересдачи пересдачи. И всё бы ничего, только это были шесть из двенадцати оставшихся кандидатов на лучший голос страны. — Вань, сколько раз тебя спрашивать, ты о чём поёшь? — виновник в который раз повторяемого монолога наставницы стоял, потупив глаза в пол и даже не пытаясь вставить какой-то ответ, — ты поёшь про любовь к ней: в микрофон, в камеру, а лучше той самой ей, всё равно весь интернет только и болтает о том, сделает участник команды Пелагеи предложение участнице команды Агутина в прямом эфире телешоу или нет! Ну нельзя петь о любви к той самой и скакать от левой половины фаната к правой, понимаешь. Сколько раз мне еще тебе это повторять, я и так как заводная кукла в седьмой раз… — Восьмой вообще-то, — едва различимым шепотом сказал учатник, обрушавший на себя гнев. — Иди отдохни, нам обоим нужна минутка, — Пелагея практически без сил рухнула на диван. Сколько бы часов она не проводила на студии, шлифуя новые треки, это никогда не сравнится с часами и силами, оставленные в репетиционной на втором этаже. В это время в комнате Билана царила расслабленность, «сдал не сдал — отмечать нужно» — сам наставник, как и учатники его команды, жили этими принципами. Поболтав о прошедшей неделе и один раз пройдя все песни, Дима отправил последнее сообщение-наставление каждому и отправился к белокурой коллеге по креслам, ведь хотя бы раз отрепетировать песню было нужно, в прямом эфире второго шанса нет ни у кого и исключения для победителя Евровидения не предусмотрено. По привычке без стука попытавшись войти в гримерную Пелагеи, Билану не удалось справиться с таким сложным препятствием, как дверь. Полину машину Дима помнил на парковке буквально пару минут назад, когда сажал учасниц своей команды в такси до дома. Сделав крюк через буфет, исполнитель и там не нашел Полю. Оставалось единственное место, где он еще не был — ее репетиционная. — Плюш, привет! — своей улыбкой Дима мог осветить сейчас весь съемочный павильон, если не всю Москву, оставив невесомый поцелуй на её щеке, он спросил, — сразу репетируем или поболтаем для начала? Ничего не говоря, Пелагея молча встала и, надев наушники, взяла в руки свой микрофон. Билану ничего не оставалось, кроме как взять микрофон и судорожно вспоминать свои партии. Певцу не было понятно абсолютно ничего, разве что тот факт, что Полю сейчас точно лучше не злить. Первые пару раз, пока они пробовали материал и пытались ощутить друг друга в нём, в до ужаса простом материале благодаря красоте и синтезу их голос рождалась какая-то магия, но потом эта невидимая связь между ними надломилась. Будто сквозняк захлопнул окно, которое было жизненно необходимо для какого-то не ясного никому ритуала, кто-то нажал кнопку ожидания для перехода, а потом убежал, нарушив ествественный ход железных коней по автополотну, кто-то сделал заказ, а потом исчез, и эти никому не нужные 9 наггетсов нарушают слаженную работу знакомого многим заведения. — Дим, ну не получается у нас! — с огромной злостью то ли на ситуацию, то ли на саму себя, то ли на него кричала Поля, — давай ещё раз. — Я только с тура, голова раскалывается, давай по домам, а? — Билан пытался при этом ободряюще обнять девушку, но та была непреклонна. — Закончил минуту на нытье? Поехали еще раз! Спустя полчаса в дверях репетиционной, которая так и не была еще раз посещена их волшебством, появился Ваня, которого наставница отправила отдыхать и думать о номере. — Чёрт, ещё же ты, за что вы мне оба на голову свалились. Дим, с тобой завтра продолжим до репетиции, встречаемся в 10, а ты, — наставница бросила строгий взгляд на своего подопечного, — давай к микрофону. Надо отметить, что хотя бы Ване удалось порадовать наставницу и, прогнав песню пару раз, оба отправились по домам. Вернувшись домой, Поля не могла найти себе места, она мало того, что не узнала у друга, как прошли заключительные концерты его тура, так еще и нагрубила ему. А как уговорить свою совесть не думать о том, что Билану было плохо, а он и словом об этом не обмолвился, чтобы не полновать её саму, ума у Пелагеи, несмотря на почти оконченную кандидатскую, не хватало… Провертевшись в кровати до 6 утра без сна, Морфей всё же похитил блондинку к себе. Утро Билано началось рано, но спокойно. Кофе, йогурт, привычный путь «дом-останкино», где-то внутри было ощущение, что это до блеска начищенное изображение сейчас упадет, не оставив и шанса уклониться от реальности, но никаких оснований для этого не находилось. Ровно в 10 Билан вошел в репетиционную и, настроив оборудование, устроился на диванчике за просмотром ленты инстаграма. Когда спустя полчаса блондинка так и не почтила его своим присутствием, он начал за нее переживать. Пару раз набрав её и не услышав на том конце ничего, кроме «абонент не может говорить», он начал по-настоящему волноваться. До репетиции его команды оставалось полчаса, до Полиного дома без пробок сорок минут. Сделав этот легчайший для него выбор, Дима уже гнал по дорогам, насколько это ему позволяла дорожная ситуация города в едва закончившийся час пик. Благодаря вселенную за то, что адрес подруги он знал так же, как свой собственный, он не оставлял попыток дозвониться ей. Оператор связи был беспощаден к нему и ничем его не радовал. Старушка, выходящая из дома, придержала для него дверь, в этот момент в его мысли не лезло ни то, насколько странным будет его появление на её пороге, ни то, что подумает этот божий одуванчик и узнала ли она его. Бегом добравшись до восьмого этажа, Дима звонил в дверь. Спустя пару минут дверь открылась, а на её пороге стояла заспанная и явно плакавшая ночью Поля. – Дим, а ты чего тут? А сколько? Черт, прости, и за сегодня и за вчера, – Пелагея, еще пару минут назад смотревшая сон про плавание с дельфинами в съемке клипа, не понимала, с чего вообще начать разговор. – Родная, забудь ты про это всё и скажи лучше самое важное, – сказал Дима как само собой разумеющееся, закрывая входную дверь в квартиру и их от мира заодно, – ты как?