забвение

      обжигающая жидкость тягуче струится от языка по гортани, обдавая тело жаром. они пьяны и танцуют, глупо, несуразно тела уже давно не движутся в таком песни, но кого это волнует? все пришли сюда только за долгожданным отрывом и небытием.       кто-то одиноко сидит за барной стойкой; кто-то чуть подальше танцует на этой стойке, забыв все правила приличия; другие толкались на танцполе, обжимались по углам, а некоторые сбивались в компашки, выглядели дерганными, но до ужаса весёлыми, потому что с губ незнакомцев не спадала улыбка. либо же они были в предвкушении чего-то такого, что точно изменит их сегодняшний вечер. не сказать, что одинокой, танцующей девушки было завидно от тех, кто пришёл со знакомыми и друзьями. она пришла сюда по зову собственной нужды отдохнуть от всей угнетающей обстановки, расслабиться и напиться до бессознательного состояния, впрочем, чем она и занимается, а лишняя компания её только утруждала.       с губ слетают строчки какой-то незнакомой песни, пока тело старалось изо всех своих сил выжать хоть каплю плавных движений. голова идёт кругом, то ли из-за духоты, то ли из-за опьянения, но это совсем неважно, потому что расплывчатые разноцветные фонари, слепящие глаза, отзываются в ней новой порцией эйфории. она кружит вместе с ними, не отказывается потанцевать с каким-то парнем, смеётся на его нелепые подкаты, быстро отталкивая от себя такую же неадекватную тушу, жаждущую женского внимания и побольше выпивки. не сказать, что она не была точно такой же, поэтому тот парниша с синей копной волос не встретил никакого осуждения со стороны девушки. впрочем... плевать на него и всех, кто мог ее осудить или выкрикнуть омерзительные слова. останутся без зубов, а девушке придется попасть в чёрный список очередного клуба.       танцы продолжаются! трек сменяется за треком, точно тяжело понять, сколько именно и как долго они идут, чтобы хоть как-то отследить время вне этого "измерения". телефон давно сдох, на работу завтра не надо, потому можно посвятить себя всю беспробудному веселью, вызванного уже черт пойми чем. очередной приторно сладкий коктейль летит внутрь, уже не опаляя горло, а скорее усыпляя. девушка бьёт себя по красным щекам, дабы привести мозг в чувства и не позволить ему отрубиться так быстро! становится немного скучно вот так просто проводить время одной, но... незнакомая фигура, выпивающая рядом тёмную жидкость, похожую на коньяк или виски. кажется, эта особа собирается уже куда-то уходить, потому что телефон в чужих, ужасно красивых и грубых, на первый взгляд, руках летит в телефон, а обворожительная блондинка поднимается с места, делая последний глоток своего крепкого пойла. бокал сам собой летит куда-то на стол, когда в голове начинает судорожно биться мысль: "я не должна её упустить", потому что попросту нельзя быть такой харизматичной, как эта таинственная незнакомка, явно незаинтересованная во всём происходящем вокруг себя.       — привет! потанцуем? — кричит девушка, решаясь взять всё в свои руки, а именно чужую талию, прижимая голубоглазку к себе в уверенном жесте. на чужих губах разливается улыбка и сильные ладони ложатся на плечи настырной рыжеволосой.       — я не умею танцевать, — пытается перекричать музыку, видимо, иностранка, потому что этот акцент тяжело было не заметить.       — тогда поболтаем?       — ты так хочешь меня трахнуть?       — да! но сначала надо познакомиться, — они обе смеются, неосознанно пошатываясь в такт очередной песни и только сейчас девушка понимает, что новая знакомая была одета так, будто вообще не собиралась сюда приходить и оказалась здесь по чистой случайности: зелёный тёплый свитер, чёрные штаны и белая куртка до сих пор лежала на плечах так, словно эта особа зашла сюда минут пять назад. ей вообще не жарко?       — ладно, я - Исселин, — кажется, она только сильнее прижалась к ней? или ей кажется?       — Кирра, — новая знакомая закатывает глаза и протяжно тянет имя австралийки, из-за чего волосы встают дыбом даже на затылке, но и это не остается без внимания голубых глаз, в которых проблескивает странная искра, заставляя вжаться в сильные руки от головокружение. опьянение или обворожение? точно первое.       девушке думается, что их маленькому моменту пришёл конец, когда через толпу пробивается статная особа в очках, нагло касается плеча Исселин, широко ей улыбаясь. с другом стороны, её бы сразу предупредили о том, что она занята и не ищет себе новых "друзей", но из невнятного диалога всё узнаётся. они коллеги, которые проводят здесь свои выходные, ради выпивки и девушек. ну, меньшая их часть и почему-то Кирре хочется верить, что эта блондинка из их числа. когда её приглашают провести вечер в компании небольшого количества незнакомцев, в зелёных глазах загораются маленькие лампочки-восклицатели. определённое бинго, которое удалось выиграть впервые за всю свою жизнь.       они втроём проходят на второй этаж, что-то вроде вип-зала, который немного пугал. здесь сидят люди в основном богатые и наглые, так что Кирра думает только о плохих исходах этого события, прижимаясь к руке новой знакомой, относящаяся к таковой реакции очень даже лояльно. скорее... с пофигизмом.       теперь она сидит за большим столом, на котором царит полная анархия из криков и разных напитков. удивительно, но Исселин никак не участвует в чужих беседах и спорах, просто смотрит, пока австралийка не могла отвести взгляда от тёмных родинок на щеке, пронзительного, даже ледяного взора голубых глаз и этих прекрасных губ, которые хотелось целовать до асфиксии. от представления этого дыхание замирает в самом горле, становится намного жарче, чем было до этого и тошно, что она не может прямо сейчас распробовать их.       — я придумала! — говорит, кажется, самая молодая из этой компании, просто потому что волосы её были окрашены в синий цвет, а энергии в два раза больше, чем у всех присутствующих вместе. Исселин, не замечающая ничего рядом с собой, вплоть до пожирающего её взора, наконец-то подаёт признаки жизни и слегка придвигается вперёд, будто ей предлагали какую-то конфету, — играем в... правду или действие! — но после этих слов она вновь откидывается на диванчик, а Кирра только больше ощущает азарта внутри, — крутим бутылку по очереди, — и как в доказательство, юная особа кладёт её на середину стола, — тот кто крутит - задаёт вопрос, а на кого укажет - отвечает или делает, — мало кто отзывается особым энтузиазмом, но всё участвуют в любом случае.       сначала крутит идейница, всё начинается с чего-то пресного и не особо интересного, но продолжается эротичными танцами, поцелуями, в которых Кирра видит только себя и эту обворожительную молчунью.       — чего так смотришь? — веселье продолжается, а очередь идёт медленно, из-за чего девушка испытывает лёгкое нетерпение, сменяемую на радость от того, что Исселин не обходится двусмысленными касаниями, — хочешь попробовать? — она вертит в длинных пальцах сигарету. помятую и вонючую, слышно даже на расстоянии.       — что это? — задаёт логичный вопрос Кирра, сгибая бровь.       — а ты попробуй, — девушка сокращает расстояние между ними, сует в губы сигарету и облизывает свои, а австралийка только может глупо хлопать глазами, когда ей поджигают сигарету и едкий дым обволакивает лёгкие в одно мгновение, заставляет закашляться и хватать воздух ртом, но и эта попытка оказывается проваленной в одно мгновение. Исселин затягивается отобранным табаком, смеётся, а после тянется к Кирре, хватает за рыжие локоны и целует так грубо, властно, что аж руки начинают трястись, а она жадно цепляться за клубы дыма, вырывающиеся до сих пор из чужих уст.       этаж наполняется ещё большим гамом, охами и радостными воплями, из-за чего они обе смеются, прерывая свою резкую идилию. Кирра чувствует лёгкое головокружение, думая, что это точно из-за столь желанного поцелуя, хотя... возможно сигарета в чужих руках была точно не такой простой, как казалось на первый взгляд.       наконец-то очередь доходит до Исселин и австралийка впервые надеется на свою удачу, чуть ли не скрещивает пальцы, когда она крутит эту чёртову бутылку, а горлышко становится всё медленнее и медленнее, указывая на рыжую. ха! глупо было полагать, что судьба не выберет её, верно?       — итак... — с хрипотцой бубнит девушка, туша сигарету о пепельницу, наконец-то позволяя Кирре разглядеть почти что вплотную прекрасное лицо, — правда или действие?       — действие, — также тихо отвечает она, расплываясь в широкой ухмылке. собеседница громко вздыхает, поджимая свои губы, видимо, полнясь мыслями о задании, которое ни капли не удивляет.       — поедешь со мной после клуба, — и она ничуть не против такого исхода событий.       — кто-то растопил сердце нашей снежной королеве, ого! — слышатся почти над самым ухом чужие смешки, но Кирра не обращает на них внимания, только глупо улыбаясь и податливо отвечая на касания блондинки.

***

Исселин кажется до ужаса нетерпеливой, вечно нервно сжимает кулаки, а после и вовсе прижимает Кирру к холодной стене, нещадно кусает загорелую шею, выбивая из уст стон за стоном. австралийка цепляется за сильные плечи, позволяя поднять себя за бедра, касаться так развязно и жарко, что голова идёт кругом. она словно находится в каком-то забвении, таком же сладком и нежном, как чужие губы, припухлые после долгих поцелуев.       — у меня какое-то чувство дежавю, — мямлит, почти выстанывает Кирра, когда грубые руки пробираются под платье, царапают нежную кожу бедер.       — это всё из-за курева, — и она отчасти согласится, чтобы не морочить себе голову, дабы раствориться в этих удушающе нужных поцелуях, а девушка смеётся, напевая ту самую песню из клуба, подходящую сейчас как никогда раньше.       Исселин ведёт её в комнату – пустую. практически. не считая кровати, нагроможденных подле нее стопок из книг, одинокого стула, зеркала во весь рост и сброшенных в угол одежды, в ней больше ничего не наблюдалось. если бы не расправленная постель, то создавалось ощущение необитаемости и заброшенности. сквозь окно пробивалась полоса лунного света. эта ночь выдалась ясной. по стеклу иногда скреблись ветви орешника, нарушая тишину.       Кирра вздрагивает, ощущая прикосновение прохладных пальцев на шее. вдоль спины пробегает дрожь. блондинка на удивление легко избавляет ее от одежды, пальцы до ужаса ловкие и сильные, даже смотреть не обязательно на этот кусок ткани. куртка летит на пол, туда же отправляется свитер, вслед за ним брюки, белье. девушка не церемонится. сейчас это ни к чему. рыжая же стягивает себя резинку на волосах, чувствует холод кровати спиной, а горящий взгляд устремлен в голубые глаза.       тело Кирры - сильное, подтянутое, мышцы красиво проступают сквозь кожу. оно теплое наощупь, не считая пальцев. пальцы почему-то всегда остаются прохладными. приятное такое дополнение. ей нравится эта бледность кожи иностранки над собой, она чем-то напоминала мрамор. розоватые ореолы, уже твердых сосков показывали, насколько возбуждена была эта особа. пальцы легко их очерчивают, задевают горошины. Исселин вздрагивает. так быстро. как мало, оказывается, нужно для того, чтобы маска невозмутимости дала трещину. мягкий свет ложится медно-золотыми полосами на белые как снег волосы, предает им немного блеска. она никогда подобного не ощущала. кровь начинает бежать по венам быстрее, раскалялась, разнося тепло, сердце заходится в нарастающем ритме, грудная клетка приятно побаливает.       ладонь новой знакомой все так же совершает дразнящие движения между ног, заставляя бедра раздвинуться шире, пропустить. пальцы умело раскрывают влажные лепестки, мягко касаются пышущих теплом складок. Кирра чуть слышно сдавленно вскрикивает и наконец, выгибается на встречу желанным движениям. Исселин этого вовсе не замечает и продолжает, свободной рукой поглаживает крепкий живот, талию. девушка судорожно выдыхает, в этот момент аккуратные плечи начинают мелко трястись, выдают хозяйку с головой. подумать только, она волновалась. это даже удивляло немного, самую капельку.       поцелуи Исселин – терпкие, видимо из-за того, что губы сухие, но в эту ночь к ним прибавляется горечь. кажется, это был алкоголь, да, точно он. Кирра опускает вниз руку, ладонь накрывает промежность, трет, слегка надавливает. ари этом затуманенный взгляд устремлен даже не на девушку, а сквозь нее. блондинка замирает, всматривается в глаза и ничего не понимает. дыхание становится прерывистым, тяжелым, грудь вздымается выше, чаще.       Кирра пахнет одуряюще пряно. запах этот нравится до безумия. она жадно вдыхала его у самой шеи, там он ощущался лучше всего. щурилась слегка, будто сравнивала с чем-то. от тел обеих исходил удушливый, но приятный жар. ни с кем кроме нее Исселин подобного не ощущала. кровь начинает бежать по венам быстрее, раскалялась, разнося тепло, сердце заходится в нарастающем ритме, грудная клетка приятно побаливает.       австралийка ловит ртом воздух, извивается под сильными руками в последний раз, прежде чем эта сладостная мука закончится финальным аккордом: ноги непроизвольно начинают подрагивать, а ладони цепляться за чужие руки в неясной мольбе. только о чем она молит? сама без понятия.       — ты слишком... — Исселин ухмыляется, подобно довольному коту, когда смотрит на нее вот так свысока, облизывает мокрые от смазки пальцы и явно довольствуется таким положением, — сексуальна, — но несмотря на всю усталость, девушка приближается для очередного нетерпеливого поцелуя, еще большего количества ласк.       — заткнись и просто целуйся, — смеясь, отвечает Кирра, обхватывая бледное лицо своими руками, прижимаясь к иностранке как можно ближе.       эта ночь завладела для себя лишними часами, что скрасили этот несуразный отдых в несколько раз лучше простого алкоголя.