"Холодная ночь..Тёмные тучи закрывало луну которая так ярко светила. И алая красная кровь капала с неподвижного тела журналиста. на той самой ветке висело тело Егора. Душа и тело издают хриплые стоны, а после и последний, тяжелый вздох,. Крик бедного мальчика, племянника который прервал эту тишину был самым больным, перед ним умер родной дядя, кумир. И вот, бездыханное Линча падает в снег окравленный той же кровь, не шевелится, ни может не издать ни звука, а пульс медленно пропадал.Чертов снеговик ушёл а Егор Линч..Так и остался лежать мёртвым в своей же лужи крови, слезы скатились по щеке. Не сожет такого быть. Он не мог умереть. Не мог!"
— Нет, Линч, нет!. умоляющий голос вмиг пронзил тёмную комнату тревогой. Широко раскрыв перепуганный взгляд, Джон в ту же секунду вскочил с постели, которая теперь казалась ему беспредельно холодной, несущей в себе жуткие воспоминания трагического момента: резкий удар, тёмно-алая кровь, тяжёлые хриплые стоны и страшная мучительная смерть. всё это продолжало терзать его изнутри. — Чёрт, это кошмар..Просто кошмар.. дрожащим шёпотом старался убедить сам себя писатель, крепко прижимая ладонь к своей груди. Чувствуя, как внутридушевный холод заставил его невольно вздрогнуть. Джон в тот же миг перевёл взгляд в сторону противоположной стороны кровати: он надеялся на то, что найдёт его там, тихо сопящего. Однако в голубых глазах вмиг обрушилась новая волна беспокойства, как только встревоженный парень заметил отсутствие любимого человека, на его месте сияла пустота, которая заставила сердце в ту же секунду крепко сжаться. — Какого чёрта... он в тот же миг обеспокоенно сглотнул, затаив сбившееся дыхание. Чувствуя, как по всему телу прокатился неприятный холод, Джон принялся осматриваться по сторонам, стараясь уловить в тёмном пространстве образ любимого человека. Однако, даже когда очки были бегло схвачены со стола и надеты на глаза, в ответ на его взволнованный взгляд отвечала лишь пугающая, давящая пустота. — Линч?.. В голосе слышалась растущая тревога, которая каждый раз сияла неистовой волной в голубых глазах писателя. Слыша в ответ на обеспокоенный лишь безмолвную тишину, в которой не было ни единого намека на какой-либо посторонний шум, Джоня боялся, что кошмарный сон – это душераздирающее прошлое, которое внезапным жутким воспоминанием явилось к нему при свете тёмной ночи. — Мать твою, Линч, это не может быть правдой..Это не может быть.. судорожно проговаривал Джон, всё также нервно сжимая руку на своей груди: он не хотел верить, не хотел даже допускать мыслей, что всё это является горькой правдой. При свете холодной ночи, тихими шагами блуждающей по всей тихой спальной комнате, писатель бегло скинул с себя одеяло и в ту же секунду вышел за дверь. Сейчас в его душе теплились искренние надежды, которые лишь на секунду позволяли перевести дыхание: он горячо желал увидеть его такой любимый взгляд, почувствовать его нежную теплоту, ощутить мягкое дыхание и... услышать стук его сердца, которое в кошмарном сне навсегда оборвалось на его глазах - это то, что навсегда развеет мучительную тревогу в его встревоженной душе, навсегда позволит забыть терзающий страх ночного сияния. И вот, он открыл дверь и забежал весь перепуганный на кухню, в которой горел хоть и тусклый но свет. Заметив там до боли знакомый, родной силуэт он застыл рассматривая его. Тяжело дыша, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди, пока в голове медленно рассеивается комок спутанных страшных мыслей, Джон медленно прикрыл глаза, ощущая приятное тёплое облегчение. Оно словно бальзамом прошлось по его истерзанной душе: неистовое беспокойство, мучительная тревога, жуткий страх – всё это наконец покинуло его, как только в голубых глазах отразился горячо желанный образ любимого человека. Без смертельного ранения, с огоньком жизни в глазах, с трепетным сердцебиением в груди. Эту глушь прервал вопрос зеленоглазого: –Хей Джон..Ты чего так врываешься? - Спросил Линч не понимая что произошло, смотря на перепуганного,бледного друга- Ам..С тобой всё хорошо?Ты бледный какой то.. Егор сидел за столом со стаканом холодной воды. После поставив стакана на стол он встал со стула. А Джон смотрел на того и в душе радовался то что с ним все хорошо, то что, вот он стоит, живой и без крови. Грустно, нежной и искренней улыбкой улыбнулся ему –Всё хорошо.. Прозвучал ответ дрожающим голосом. И вдруг он быстрым шагом подошёл к другу и резко обнял слегка пошатнувшись. Егор также не понимал, но на крепкие объятия ответил тем же. Из-за крепких объятий тот чувствовал как бешенно колотилось сердце, как он тяжело дышал. И ещё раз спросив –Джон..Что случилось?Говори.. Обеспокоенно проговорил Линч, и вдруг по щекам скатились мелкие слезы, а улыбка спала с лица –Я-я..Я..там..Кошмар..Кровь была..смерть..зима..холодно. Заикаясь говорил писатель, и лишь Линч понял только одно то что был кошмар, но стал дальше молча слушать приятеля –Ты там умер..лежал в крови..Я так испугался..Я боялся больше не увидеть тебя..Больше не увидеть тоебя, Линч! Т-ты там умер..Ты лежал в снегу..И-и.. И тогда уже он понял, зима, снег, кровь. Та самая новогодняя ночь, снеговики..Линч перебил Джона и начал медленно гладить его по голове, пытаясь тем самым успокоить –Так Джон..Щас всё хорошо..Я с тобой, вот видишь?Стою, обнимаю.. Это был лишь кошмар, все хорошо. Джон молчал, стоял молчал. Страх до сих пор не покидал его, он понимал, что он мог умереть тогда. Журналист прижал Джона к себе и продолжил гладить успокаивая. Через несколько минут он успокоился, окончательно успокоился убедившись то что все хорошо, и то что это было в прошлом.Среди беспроглядной тёмной ночи, таящей в кучевых облаках белое лунное свечение, лишь на первом этаже дома горел яркий свет: в окне всё также виднелись силуэты двух влюблённых, крепко обнимающих друг друга. Казалось, словно они и вовсе не собирались покидать очаг уютного сияния: они готовы были стоять так всю ночь, чувствуя нежные теплые соприкосновения друг друга – самое ценное, что навсегда развеяло отголоски кошмарного сна.