Усталость и ласка

Маомао устала. Цепенящий животный страх, поиски спасения в быстром беге и прохладная полутьма в пещере высасывали силы капля за каплей. Нервозность постепенно сменялась апатией, если не депрессией, и уже совершенно плевать на хладность известняка, на нависшего Дзинси, который смотрел на неё неотрывно, до очевидного влюблённо. Нежное касание щеки и невесомый поцелуй в лоб не встревожили чувства, не породили задорный отблеск в глазах. Маомао махнула рукой, позволяя Дзинси делать с ней всё, что ему заблагорассудится. У Дзинси непроизвольно вырвался тихий печальный вздох. Он не хотел близости ради удовлетворения тела, он жаждал близости духовной с такой чудаковатой, но до безумия родной и уютной Маомао. Сердце будто сжали в кулаке. Но несколько безуспешных попыток возбудить девушку не загасили в Дзинси жажду дарить любовь. Он тоже порядком измотался, ему хочется побыть в безопасности, согреть нескладное, неподатливое и очень волнующее тело под собой. И если у них не сложится симпатия, если Маомао почувствует дискомфорт, Дзинси клянётся, что сожрёт себя изнутри. Юбка стягивалась легко, гусиная кожа побежала пупырышками по худющим голеням. Дзинси надавил ладонью на колено, заставляя девушку раздвинуть ноги шире. Маомао откинула голову на бок и замерла, оставшись совершенно равнодушной. Парень припал губами к шелковистому бедру. Вкус кожи отдавал прогорклыми лекарственными травами и чем-то сладковатым, душистым. Дзинси облизнулся и шумно сглотнул слюну. Руки ласкали бёдра, скользили по внутренней части, вызывая еле уловимую дрожь. Напряжение разлилось по телу Маомао свинцовой волной, тяжелой, но немного приятной. Дзинси уткнулся носом в розоватый цветок ириса, горячо выдохнул, согревая нежную, чуть смуглую кожу. Маомао сомкнула челюсть, борясь со странным трепетом в груди. Дзинси, гад, шумно вдыхал аромат любимой девушки, пытаясь сохранить в памяти каждую нотку, каждый оттенок сложного запаха. Маомао вздрогнула, когда Джинси невесомо поцеловал укромное местечко. Шероховатый язык скользнул внутрь, и девушка почувствовала лёгкую щекотку, резко переходящую в дурманящую остроту. В голове радостно-пусто, пальцы покалывало так, будто невидимые искры вспыхнули, живот согревался в предвкушении чего-то совершенно нового и манящего. Язык старательно водил по пульсирующей плоти снизу-вверх, пальцы раздвигали её, чтобы парень мог лучше испробовать солоновато-сладкий вкус смазки. Дзинси коснулся маленького уплотнения сверху, вызывая крупную дрожь. Дыхание Маомао сбилось, щёки окрасились прелестным красноватым румянцем, а тонкие ноги сжали голову так, что не отодвинуться. Для Дзинси реакция девушки стала долгожданной наградой, вызывающей желание сильнее надавливать на стенки лона языком, продолжить медленные и нежные ласки. Но парень в последний раз засосал плоть и выбрался из крепкой хватки под разочарованный стон Маомао. Терпение лопнуло в голове с шумным хлопком, под животом чувствовалась болезненная тяжесть. Дзинси коснулся губ по-детски невинно, удивлённо выдохнув, когда слабенькие ручки приобняли его за шею. Маомао, дерзкая, немного жуткая, но драгоценная, желала быть ближе, не скрывала влечения и смотрела прямо в глаза, чем ускоряла сердцебиение и мысли путала. Дзинси снял штаны быстро и, совершенно не соображая, откинул их куда-то вбок. Маомао вздрогнула, ощутив внизу крупную и довольно горячую «лягушку». Возбуждение, казалось, усилилось в разы, чувство наполненности, тепло, напряжение и отчётливое ощущение твёрдой мускулатуры сводили с ума. Небольшая боль и стекающая горячая жидкость слегка отвлекали, и Маомао вжалась ногтями в спину парня, дышала тяжело, шумно. Дзинси задвигался медленно, чувствуя, что пальцы на спине сжимались сильнее, наверняка оставляя царапины. Он дышал часто, периодически гортанно стонал, наслаждаясь процессом. Маомао облепила его, целовала лицо, шею, направляла, о чём-то просила. Дзинси был внимательным, насколько это возможно, старался физически продержаться как можно дольше. Маомао, кажется, впервые в полной мере осознала красоту его лица. Замутнённые фиолетовые глаза, смотрящие на неё невидящим, но очень довольным взглядом, прямой нос, тонкие губы… Её не впечатляли смазливые парни, но Дзинси, очевидно, стал исключением. Самоуверенный, хитрый, немного жадный, привередливый и по-своему заботливый — все эти качества манили неимоверно, казались чем-то правильным и дорогим сердцу. Почему она отталкивала его, гнала и бранила? Быть с ним так естественно, приятно, почти необходимо. Как они раньше жили без друг друга, без близости, ласки и волнующих слов? Маомао уже забылась, растворилась в нём, готовая вечность смотреть на родное лицо, такое любимое, вызывающее приятную злобу. Дзинси положил девушку себе на грудь и сжал в крепких объятиях. Сегодняшние действия, к счастью, не оказались чередой болезненных ошибок, а напротив, были нужными, явно склоняющими к каждодневному повторению.