Наша встреча у костра

Была снежная холодная зима, поздний вечер, а то и ночь. Один парень, путешествуя по стране, заплутал в какой-то густой тайге, где нет ничего, кроме высоких елей, с засыпанными снегом ветками, огромных сугробов и заичьих следов на снегу. Парень пытался согреть себя, разжигая костёр, который постоянно потухал от сильных порывов воющего, как одинокий волк, ветра. Ветер со снегом так и бил в покрасневшее от холода лицо Хаку. Такие морозы заставляли тело парня дрожать, даже укутавшись в старый отцовский пуховик, шарф, связанный бабушкой, толстые руковицы и свяленные матерью валенками. Время было сложным, было тяжело найти что-нибудь дешёвое на рынке, поэтому вся семья Шоты надеялись только на свои руки и создавали всё сами, что у них довольно неплохо получалось. Перед парнем снова потухший костёр, холод пробегался по телу. Приходится снимать с себя варьги, чтобы достать спичку, разжечь огонь снова и хотя бы как-нибудь дать себе согреться. Парень, сидя на шерстяном пледе, достал из походного рюкзака термос с кипятком. Чай у юноши к сожалению закончился, приходится обходиться горячей водой. Ну хотя бы что-то. Хаку попивал воду, держа кружку двумя, дрожащими от холода руками, как вдруг услышал хруст снега от чьих-то шагов. "Здесь есть люди?" — подумал он про себя, резко обернувшись с испугом и волнением, мало ли хищник. Он увидел силуэт человека. За незнакомцем волочились заржавелые сани с паленами. Скорее всего этот человек был парнем и собирал дрова для, может быть, тоже костра? Может он тоже путешествует и заплутал здесь? Откуда ещё здесь может быть человек, в этом густющем лесу? Для чего ему ещё могут быть нужны палешки? — Не страшно тебе здесь одному? — произнёс незнакомец, немного улыбнувшись в сторону Шоты — Здесь небезопасно, шёл бы ты лучше домой, мало ли, что случиться может. Парниша осмотрел того с ног до головы, скорее всего этот незнакомый хорошо ориентируется здесь, а то и знает историю этого леса, быть может неподалёку находится его небольшая избушка, в этом нескончаемом лесу. — Извините, я не ориентируюсь здесь,— неуверенно промямлил Шота — я путешествую, и кажись, я заблудился.. — М-да... — тяжело вздохнул местный — Не легко приходится тебе... Здесь неподалёку деревня, я живу в ней. Айда к нам! Юноша нескромно кивнул, ему самым важным сейчас было согреться, а у кого и где, абсолютно не было важно. Он быстренько собрал все вещи в свой потёртый рюкзак, закинул его на плечи и засыпал костёр снегом, чтобы тот потух. Хаку последовал за, так называемым, гидом, который привёл его в старую, почти разваленную крошечную деревеньку, в которой, если и имеется освещение, то только лишь один фонарь на всю улицу. Ветер бушевал, задувал снежок на крыши домов, хотелось бы уже скорее забежать в тёплую избу и отогреться там за чашкой чая, лишь бы не чувствовать ледяных белых мух на своём лице. — Эй... Что вы делали в этом лесу? — пробормотал Хаку. — Как видишь, дрова собирал. Старик уже пожилой, сам-то насобирать, да нарубить не может, только и делает, что курит, да газету читает, судоку разгадывает. Печь или баню топить – "Кихо, сделай". Дров собрать – "Кихо, сходи". Скотину накормить – "Кихо, покорми" — всё жаловался на деда незнакомец, тянув за собой тяжёлые сани. — Так вы Кихо? — заинтересовался парень — Каков ваш возраст? — Можно просто на "ты", Мне ведь всего двадцать три. Я думаю разница будет не велика. — Мне девятнадцать. Думаю и вправду стоит перейти на "ты". Я Хаку Шота, можешь обращаться ко мне по имени. Парни наконец, пройдя этот тяжёлый путь сквозь сильнейшие ветрянные порывы, зашли в ограду дома Кихо. Старший оставил там сани и зашёл во внутрь избы вместе с Хаку, чтобы отогреть того и познакомить со своим стариком. Младшенький неуверенно шагнул за порог. Первое что чувствуется — тепло и запах сигарет, что очень неудиветельно, веть предок только что затушил бычок. — Ты разувайся, куртку повесь здесь. — указал хён младшему, позже переключив внимание на дедушку. — Дед, знакомься, это мой новый друг Хаку, он путешественник, заблудился здесь, я привёл его отогреться. Старик осмотрел путника, прищуриваясь, так как видел уже плохо. — Подойди-ка сюда, малой — подозвал к себе старик. Хаку осторожно подошёл к дедушке, всё замедляя темп, рассматривал его морщинистое лицо, седые волосы, вскоре парниша остановился. Тот смотрел в ответ, да предложил — Оставайся у нас, юнец, будешь по дому помогать, Кихо уж один не справляется, много работы ему приходится делать, да и я помочь не могу, старый, да больной стал. Хаку, немного растерявшись, взглянул в глаза старику, после повернулся в сторону Кихо, который слушал весь это разговор, потом обратно. Шота просто не знал, что ему отвечать на эти слова и попросил некоторое время подумать над предложением, на что дед согласился. Кихо решается принять гостя как следует. Он предлагает младшенькому чай с шиповником, тот конечно же не собирался отказываться, парень так замёрз. Старший налил чай и для Хаку, и для дедушки. Шота усаживается за стол напротив пожилого, рассматривая узоры на синей старой скатерти. Юн выставляет чай на стол, а сам надевает куртку и идёт работать дальше, как-никак, дома холодает, надо дров наколоть. В комнате горит тусклая лампочка, за окнами метель, слышен вой ветра, и как ветки бьются о крышу избы. Тишина. — Ты заблудился у нас в лесу говоришь? — прервал тишину старик. — Да, — скромно кивнул парень — в такой ветрище заблудиться несложно. — А родители у тебя где? — В, примерно, двухсот километров отсюда... — И как ты добрался-то до нашей деревеньки?... — вздохнул старец — И это тебе повезло, что вы с Кихо встретились, так бы выжить было сложно в холодину такую. Хаку смотрел на старика, попивающего чай в железной кружке, и всё задавался вопросом. — Вы с Кихо живёте одни? — Ох, да... — вздохнул старик, да начал рассказывать историю — Моя дочь, а быть точнее, мама Кихо, ушла в лес как-то раз летним днём прогуляться, да на родник сходить, и не вернулась она. Отец за матерью побежал, пытался отыскать в дремучем лесу, найти не смог, да и сам не вернулся. — Ого... А сёстра, братья были? — Были, да разъехались они по стране... Бросили старика одного. Ну хоть Кихо, внук родной, не предал меня. Добрый душой он был и есть, заботливый и трудолюбивый парень. Помню девочка у него в школе была, как он заботился о ней, ну прям настоящий парень, любящий! — А сейчас эта девочка где? — спросил взволновано Хаку, и сам не понимал, почему сердце так трепещет, почему какая-то обида его настигла. — Разлюбила она его, долго Кихо расставание переживал, из дома выходить не хотел, только о ней и думал, сильно превязался к ней парниша... Тогда ещё и родители живы были. — То есть они умерли?... — Да, я разве не сказал? — Извините, но кажется нет... — Ну в общем, тела в лесу их нашли. — Ого... Хаку было очень обидно за Кихо. Юн такой ответственный, трудолюбивый, заботливый и добродушный, а у него оказывается в семье всё не очень ладится. Произошло резкое молчание, кружки уже были пусты, ветер, кажется, уже стихает, а в доме холодает. В избу ворвался Кихо, положил наколотые дровишки к русской печи, огонь разжёг, да закинул их вовнутрь. — Сейчас потеплеет, не волнуйтесь, я же топил, ха-ха — посмеялся Кихо, повернувшись в сторону остальных. — Ну да, Кихо у нас с золотыми руками! — похвалил внука старик и ушёл спать в гостиной на диване. Младший разделял молчание вместе с Кихо. Он не мог спокойно смотреть на того, когда узнал, что у него нет родителей, а если и дед вскоре умрёт от болезни и своих лет, то он вообще останется один, и на вряд ли братья и сёстры помогут ему. Пока старший смотрел задумчиво в окно, лицо младшего сгрустнело, в глазах начали скапливаться слёзы, ему было так жалко нового знакомого, а Шота сам по себе был очень чувствительным. Парень сложил руки в замок, упёрся ими о стол, опустив голову вниз, его длинные светлые волосы закрывали ему лицо. Послышались тихие всхлипывания из-за спины Юна. Парень обернулся, увидел Хаку в таком состоянии. Старший тут же оказался возле плачущего младшенького. Юн поддерживал Шоту, медленно поглаживая спину его, он присел на колени, чтобы быть на ровне с лицом Хаку и поддерживать диалог, заостряя внимание собеседника на себе. — Эй, Хаку... — неуверенно произнёс хён, так как особо не запомнил имя путника, ну раз уж тот обратил внимание, то скорее всего он его назвал правильно и можно продолжить — Что случилось? Только скажи честно. В этот момент Хаку повернул голову в сторону сидящего на коленях Кихо, словив его любопытный взгляд. — Тебе больно? — произнёс младший дрожащим голосом, сильно заикаясь от плача — У тебя... Нет больше никого?... — О чём ты говоришь? — не понимал старший, продолжая смотреть на того вопросительно, ожидая ответа. — Я готов остаться здесь навечно, лишь бы тебе одиноко не было... Твои родит... — Да, знаю я, знаю — прервал младшего Кихо, будто бы не хотя слышать дальше это предложение — Сейчас мне правда хорошо! Ты мой новый друг, и я хочу узнать поближе тебя, ты меня явно заинтересовал. Парень нежными пальцами убрал прядку волос Шоты за ухо, чтобы видеть того лицо и сосредоточить на себе всё внимание этого скромного мальчишки, пока у того сердце трепещет. Хаку не мог понять, что это за чувство, ему очень комфортно рядом с Юном и не хочется отдаляться. — Мне не больно, не думай об этом, всё хорошо, я уже смирился — успокоил того Юн, пока у самого уже чуть ли не шли слёзы из-за того, что младший плачет из-за него — На самом деле, до тебя, из моих друзей никто не беспокоился за моё моральное состояние, а ты даже слёзы пустил. Спасибо, что сопереживаешь мне. Я как понимаю, информацию тебе дед рассказал? — Да — Хаку уже начал потихоньку успокаиваться после выплеска эмоций. Кихо погладил того по голове и пошёл налить воду в кружку, чтобы Шота попил и успокоился окончательно. Стоило старшему отойти от Хаку, как по тому во мгновенье прошёлся холод. Когда Кихо был рядом, он просто служил для младшего печкой, хочется быть всегда рядом, в тепле. — Знаешь, Хаку, мы так мало знакомы, но кажется, я ощущаю знакомые чувства... Со времён школы... — произнёс Кихо, делая небольшие паузы между словами, пытаясь сформулировать нужный и связанный текст. — Ты про... — посмотрел на старшего Шота, немного задумавшись, будто бы уже понимая, про что тот говорит, но продолжать не стал. Парень наблюдал за тем, как старший подходит к нему ближе. Стоп! — резко выкрикнул парень, выпрыгнув из-за стола, и встал напротив старшего, положив руки ему на плечи — Скажи о чём речь, Кихо, я боюсь, что я не так понял... Юн по-доброму усмехнулся. Произошло полуминутное очень неловкое молчание. Кихо, набравшись уверенности подошёл к младшему ещё ближе, объяв руками его узкую талию. Парень прижал к себе Шоту, пока тот молча поддавался ему, так как и сделать ничего против не мог, он совершенно был не против этого. Стоять вот так на кухне, в объятьях с малознакомым человеком — довольно неловко, вдруг старик зайти может, что маловероятно, так как он спит. Помещение освещает тусклый свет, ветер снова бушует за окном. Сердца бьются так сильно, что их даже было слышно. Дыхание резко учащается в таких нежных объятьях, щёки и уши принимают красные оттенки, это ведь всё не просто так. Старший немного приблизился к лицу младшего, всё всматриваясь в его чёрные глазки-бусинки, которые смотрели по-щенячьи в ответ. Кихо обнимал младшего, а тот решался хотя бы что-нибудь сделать и обнять Юна в ответ, положив свои руки тому на спину, так и не оторвав взгляд от него. — Вижу, тебе нравится — шепнул Юн, улыбнувшись. — Не отпускай меня, мне тепло — более грубо произнёс младшенький, отвернувшись куда-то в стену от огромного смущения, которое он никогда до этого не испытывал. Кихо, кажись, уже и терпеть не мог, что тот отвернулся от него. Парень положил левую руку на щеку Хаку и повернул его ангельское личико напротив своего, не отпуская вторую руку с талии. Юн медленно и осторожно поглаживал мягкую щёчку младшего. — Я и не думал, что они настолько мягкие — очень тихо, но не шёпотом, говорил Кихо — Мне нравится. Ощущение, будто сердце Шоты сейчас же выпрыгнет из груди. Эта тёплая рука, согревающая всё ещё холодное лицо Хаку, заставляло краснеть младшего сильнее, чем при огромном морозе на улице. Путешественник даже не знал, как ответить на все эти действия Кихо словами, да и действия уже исчерпаны, он просто стоял и ожидал от Юна всего, что только можно. И прямо сейчас тела обоих касаются друг друга полностью. Они сплелись как два дерева, которые выглядят очень красиво вместе. Хаку, уже увереннее чувствовал себя в объятьях с Кихо, им нравится это обоим. Старший много и максимально аккуратно касался младшенького. Как и говорил предок: "Настоящий парень, любящий!", так он ещё и до безумия нежный оказывается. Старший так и не отпускал щёчку Шоты, но пришлось убрать руку, чтобы поправить прядку волос, которая так и мешает их длительным гляделкам. Ладонь снова оказалась на яркой щеке, а потом и вообще переместилась на затылок, совсем немного сжав в ладони волосы. Парень прижимал к себе Шоту ещё крепче, будто бы таким способом он своих бабочек в животе успокоить пытался, но в место этого они только больше просыпались, чем засыпали. Хаку сжимает свои маленькие пальчики на большой спине Юна, впиваясь в плотную футболку, когда тот уже медленно приблизился к его устам и касался его нежных мягких крошечных губ своими.