Погавкай

— Гавкай. — Шанг Цунг натягивает поводок в своих руках, заставляя Лю Кана приподнять голову, чтобы хоть немного ослабить давление натянутой шлейки. — Что? — альфа опешил, когда услышал приказ. В его глазах плескалось непонимание. Бог Огня вопросительно поднимает бровь вверх. Шанг Цунг закатывает глаза. С его губ срывается разочарованный полустон. Колдун начинает приподнимать бёдра, намереваясь слезть с чужого члена. Из раскрытой омежьей дырочки вытекает смазка. Лю Кан рычит, его глаза недобро блестят. Он хочет остановить омегу, но руки были крепко связаны, а сверху ещё и наложена магическая печать, чтобы Бог Огня точно не смог выбраться. Шанг Цунг ухмыляется и резким движением насаживается обратно, заставляя альфу выдохнуть от наслаждения. Колдун накручивает шлейку на свой кулак, ещё больше натягивая поводок. — Гавкай, милый. — Шанг Цунг двигает бёдрами и сжимает член Лю Кана в себе, когда орган проходится по его простате. С губ колдуна срывается стон, по телу будто электрический импульс проходит. Собственный член истекает и требует, чтобы ему оказали внимания, но омега настойчиво игнорирует. — Что за игру ты затеял, колдун? — Лю Кан рычит, поднимая верхнюю губу и оголяя клыки. Резко дёргает связанными руками, неосознанно пытаясь дотянуться до жаждущего его внимания Шанг Цунга. Всё внутри него разрывалось от желания схватить непослушного омегу и отыметь так, чтобы тот ходить не смог на следующее утро. Но, к сожалению, он сам поддался чарам колдуна и согласился попробовать что-то необычное. Шанг Цунг откровенно стонет, когда Лю Кан двигает бёдрами вверх, подкидывая его на собственном члене. В глазах плясали звёздочки, дыхание сбилось, а в голове набатом звучала мысль бросить свою затею и просто отдаться. Но Шанг Цунг не был бы собой, если не шёл до конца. Особенно во всём, что касалось Бога Огня. — Гавкай… Альфа… — колдун уже не приказывал, он почти умолял. Его тело нагрелось, по загривку спускалась противная капля пота, распущенные волосы прилипали к телу. Колдун закрывает глаза, пытаясь справиться с внезапным скулежом, поднимающимся по горлу. Собственное омежье существо играло с ним злую шутку, слишком сильно жажда внимания альфы. Прямо сейчас. А Лю Кану такое обращение последние замки сорвало. Его тату и глаза начали светиться, руки лихорадочно пытались выбраться, казалось, ещё пара мгновений, и он просто оторвёт изголовье кровати. Но альфе было плевать. Он видел перед собой своего жаждущего омегу и не мог бороться с дикими желаниями: обладать им и дарить удовольствие. — Гав. — Шанг Цунг удивлённо распахивает глаза, когда слышит это от Бога Огня. По его телу проходит волна мурашек, а член дёргается, выдавая усилившееся возбуждение. Колдун замечает, что Лю Кан смотрит прямо на него, буквально пожирает взглядом, от чего внезапный скулёж всё же срывается с губ омеги. Его переполняет самая различная гамма чувств, всего было настолько много, что сдержаться уже было невозможно. Омежья сущность брала над ним верх. — Гав. Гав. — очередная волна мурашек захлёстывает Цунга. Омега начинает откровенно «седлать» чужой член, насаживаясь каждый раз настолько глубоко, что глаза невольно закатывались. С губ колдуна срываются стоны, смешанные со скулежом. Его кожа горит, желая прикосновений. Шанг Цунг бросает поводок, который до сих пор сжимал в кулаке, и проводит руками по телу, сжимая собственную немного увеличившуюся грудь и вставшие соски. Омегу бьёт крупная дрожь, это всегда было его эрогенной зоной. Член Шанг Цунга истекал смазкой, требуя внимания и к себе. Одна из собственных рук тянется вниз, чтобы обхватить изнывающий орган, но омега слышит, как под ним гортанно рычит Лю Кан, предупреждая не делать этого. Колдун скулит ему в ответ. Рука Шанг Цунга замирает на полпути, собственное естество не даёт ему ослушаться альфу. Это буквально сводит с ума. Он так сильно хотел кончить. Настолько сильно, что, не прекращая скулить, всё же опускает руку вниз, обхватывая свой член. Это стало последней каплей для Лю Кана. Бог Огня сильно напрягается, фокусируя собственную магию в руках, и буквально сжигает верёвки, удерживающие его. Парой движений он снимает мешающийся поводок и отбрасывает его в сторону. Шанг Цунг удивлённо охает, когда сильные руки Лю Кана обхватывают его бёдра, острые ногти альфы царапают, оставляя заметные следы на его коже. — Ты хотел, чтобы я был псом? — Лю Кан сильнее сжимает чужую кожу в своих ладонях, напрягает ноги и подбрасывает Шанг Цунга вверх, заставляя собственный член грубо проходиться по чужой простате. Колдун восторженно стонет, его омега внутри выл от контраста боли и удовольствия. Одним резким движением Лю Кан меняет их позиции, оказываясь сверху. Он нависает прямо над Шанг Цунгом, удовлетворённо смотря на результат. На бёдрах отпечатки его пальцев, что совсем скоро станут синяками, небольшие, но заметные царапины, алыми ниточками тянутся по нежной коже, волосы разметались по подушке. Колдун часто дышал ртом, почти что полностью высунув язык, тонкая ниточка слюны стекала с края губ, глаза закатились от удовольствия. Лю Кан чувствует, насколько сильно Шанг Цунг сжимает его в себе. Бог Огня усмехается. Этот омега так сильно хотел его узла. И он был готов дать его, но только после того, как теперь наиграется сам. — Тогда стань моей сукой, Шанг Цунг. Омега переводит шальной взгляд на Лю Кана и бездумно кивает. Ему было уже плевать, что сейчас будет происходить. Слишком хотелось кончить. Слишком хотелось почувствовать своего альфу. — Аха… альфа… Сделай… Сделай меня своей сукой…— Лю Кан широко улыбается. Ему нравился такой колдун. Не язвящий ему в ответ каждый раз, когда они заводили разговор. Податливый и открытый. Послушный. Буквально… Затраханный. Бог Огня быстро и полностью выходит из омежьей дырочки, немного отодвигаясь от колдуна, возбужденный член неприятно хлопает по животу. Разочарованный скулёж срывается с губ Шанг Цунга, заставляя альфу издать вторящий ему рык, намекая на то, что именно он хочет от омеги. Колдун понимает всё без слов. Он становится на колени, сильно выпячивая задницу. Его дырочка мелко подрагивала, призывно открываясь и закрываясь, некоторое количество смазки вытекло наружу, неприятно стекая и постепенно холодя внутреннюю поверхность бедра. Небольшой омежий член истекал, тонкая струйка предэякулята пачкала атласную простынь, собирая лужицу под собой. — Мхм, альфа… — Шанг Цунг виляет задницей перед чужим лицом. Он звучал так отчаянно и разбито. Омежьи феромоны зашкаливали, заставляя альфу буквально сходить с ума. — Пожалуйста… Лю Кан гортанно рычит, собственный запах стал тяжёлым, давящим. Принуждающим. Он срывается, кладёт ладони на красные половинки, раздвигая их ещё больше, давая себе лучший обзор на истекающую дырочку. Альфа открывает рот и вдыхает. Чувствительные рецепторы во рту улавливают каждый тон аромата омеги. Лю Кан судорожно выдыхает. Рот наполнился слюной, клыки так и чесались. В голове звучало лишь одно: «Пометить. Сделать своим. Сейчас.» Бог Огня проводит языком по нежной коже ягодиц, слизывая смазку. Никогда ещё в его жизни не было настолько «вкусного» омеги. Горячий язык кружит вокруг изнывающей дырочки, буквально сводя Шанг Цунга с ума. Омега стонет во всё горло. Наверно, уже все монахи знают, чем именно они занимаются, но плевать. Плевать, что там думают другие, сейчас важно лишь одно. — Пожалуйста… — колдун издаёт жалобный вой и наконец-то чувствует, как чужой язык проникает в его анус, вылизывая чувствительные стеночки. Очередной скулёж срывается с губ колдуна, когда Лю Кан посасывает воспалённую кожицу. Язык альфы всё быстрее и быстрее проникал в его лоно, буквально трахая своим ртом. Это было невыносимо. Невыносимо осознавать, что Бог Огня, главный альфа твоей Вселенной, сейчас стоит на коленях, вылизывая твою текущую задницу. Невыносимо, потому что слишком хорошо. Шанг Цунга переполняло сразу множество разных чувств. И всего было настолько много, что… Спустя пару секунду оргазм накрывает омегу с головой, и тот громко кончает, не переставая кричать имя Лю Кана. Но отдышаться ему не дают. Альфа в последний раз размашисто проводит языком по чужому анусу и поднимается выше. Проводит дорожку из поцелуев от ягодиц до копчика, слизывает выступивший пот в ложбинке позвоночника. Ведёт носом выше, вдыхая запах кожи омеги, руками очерчивая рёбра колдуна. Добравшись до плеч, аккуратно убирает чужие прилипшие волосы в сторону, давая себе доступ прямо к запаховой железе Шанг Цунга. Лю Кан нависает над омегой, трётся членом между ягодиц, задевая головкой раскрасневшуюся дырочку, размазывая смазку всё больше. Аккуратно проводит языком по собственной метке между плечом и шеей, поставленной когда-то давно, в порыве ревности, когда колдун всё же сумел вывести вечно безмятежного Бога на эмоции. Альфа сильно втягивает кожу, оставляя засос, языком давит на железу, чтобы почувствовать ещё больше феромонов омеги. Они сводили с ума, заставляли хотеть обладать им. Каждой клеточкой его тела. Абсолютно всем. Бог Огня обнимает Шанг Цунга поперёк груди, сжимает выпуклости, проводит пальцами по чувствительным соскам, очерчивая ореолы, прижимает ближе к себе и резко входит в подталивое тело, одновременно с этим вонзая клыки в железу колдуна. Омега громко стонет, его тело бьёт крупная дрожь. Опять этот контраст боли и удовольствия, опять он на грани. Гиперчувствительное после оргазма тело слишком хорошо чувствует каждый толчок, каждое прикосновение, каждый укус и каждое зализывание после. Шанг Цунг извивается в руках Лю Кана, ноги разъезжаются в стороны, больше не в состоянии держать своего владельца. Вновь вставший омежий член головкой касается атласных простыней, посылая приятные импульсы по всему телу. Бог Огня ускоряется, одной рукой приподнимает голову омеги за подбородок, разворачивает к себе и целует. Целует страстно, настойчиво, с рычанием доказывая своё превосходство, в который раз показывая, чей именно был омега. Кому именно принадлежит. Колдун скулит в поцелуй, полностью принимая собственное поражение. Удовлетворенный Лю Кан улыбается. Ещё пара свободных движений и он чувствует, что его узел начинает расти. Шанг Цунг закатывает глаза, член альфы и так был не маленьким, но с узлом он превращался во что-то невообразимое, так хорошо растягивая внутренности омеги, полностью насыщая и удволетворяя его желания. — Кончи в меня, альфа… — скулит колдун. — Пожалуйста, я приму всю твою сперму. Лю Кан громко рычит ему в ответ, чувствуя новый, и последний, прилив возбуждения, слыша эти слова. В самый последний момент он успевает максимально прижать бёдра Шанг Цунга к себе и кончает. Матка омеги растягивалась, принимая в себя весь узел и сперму альфы. Колдун громко стонет. Внутри было так хорошо, так много альфы, так много его запаха вокруг, так много спермы, что омежий организм просто не выдерживает, кончая второй раз за ночь.

***

Шанг Цунг приходит в себя через время, казалось, он почти провалился в обморок. Тяжёлое тело Лю Кана лежало сверху него, неприятно вдавливая в матрас. — Эй! — омега начинает двигаться под ним, но Бог Огня, словно огромная скала, оставался недвижимым. — Лю Кан, ты меня раздавишь! — Не правда. — альфа подаёт сверху голос, аккуратно целуя колдуна в затылок. Бог Огня медленно начинает вставать, ещё пару раз проводит языком по своей работе: новой метке на железе омеги, и переворачивает их на бок. Шанг Цунг шипит, когда чувствует перемещающийся внутри себя член, всё ещё продолжающий извергать из себя сперму. — Сколько же ты кончаешь, это ненормально. — колдун закатывает глаза, удобнее устраиваясь спиной к чужой груди, полностью пропадая в медвежьих объятиях Лю Кана. — Будто бы ты против, Шанг Цунг. — альфа усмехается. Он наклоняется ближе к уху омеги, тихо произнося: — Признайся, тебе это нравится. Тебе нравится, когда мой член наполняет тебя внутри, когда твоя матка растягивается, когда… — Замолчи!!! — уши колдуна краснеют, он заводит руку назад и размашисто бьёт ладонью по чужому боку. — Ничего мне из этого не нравится, ты себе всё это придумал, грёбаный извращенец. — Нравится. — отвечает за него альфа, одной рукой натягивая на них валявшееся в стороне одеяло. Сцепка пройдёт только через полчаса как минимум. Им можно было поспать. — А мне нравишься ты, Омега. Лю Кан всё так же шепчет в чужое раскрасневшееся ухо, подчёркивая последнее слово и оставляя невесомый поцелуй на коже. Шанг Цунг фыркает на эти слова, но внутри его горла зарождается довольное урчание, которое контролировать он не был в состоянии. Его омега внутри прихорашивался и ликовал. Колдун сдаётся. Бороться и препираться дальше не было ни сил, ни желания. Его глаза, словно налитые свинцом, быстро закрываются, унося урчащего, довольного омегу в послеоргазменный сон. Лю Кан прижимает Шанг Цунга ещё ближе к себе, утыкаясь носом в затылок омеги, вдыхая его чистый запах, без собственных примесей, и сам закрывает глаза. Что ж, эта ночь прошла намного лучше, чем он изначально ожидал, когда колдун прибежал к нему в комнату с собачьим поводком.