Грех

Свет от полной луны осторожно проникал в плотно закрытое, деревянное окно. Оно поскрипывало от малейшего наружнего дуновения ветра. На широком подоконнике стояла переполненая пепельница. Рядом с железной кроватью, расположилась, захломленная журналами, деревянная тумбочка с накренённой дверцей. На журналах еле держалась тарелка с вчерашним недоеденным бутербродом. С облупленных стен на меня глядели бесконечные надписи, перекрывающие друг друга и.... рисунки. Вот под потолком пролетала стая белых птиц, вот из за деревянного шкафа, расположенного напротив моей кровати выглядывает голова розовой лошади, а вот почти осыпавшийся, ангел. Я не сплю. Никогда не сплю в полную луну. Во рту неприятный вкус кофе. Хотелось курить. Однако, всё что я могу себе сейчас позволить — слушать комнату, тупо уставившись в потолок. Слышу, как со стен осыпается штукатурка. Снаружи поскрипывают оконные решётки. В ржавой батареи под подоконником журчит вода. Я словно оказываюсь в другом мире... Внезапно цикл звуков и мыслей прирывает робкий стук в дверь. Я открываю глаза, которые под тяжестью век успели закрыться, однако головы не поворачиваю. Я уже прекрасно знаю кто находится по ту сторону. За долгие годы прибывания в Этом Месте я выучила стук каждого, и так тихо и робко может стучать лишь один человек. — З-Зубл? — Произнеслась ненавистная кличка. Я морщусь. Вспоминаю своего придурковатого крёсного Кейна. Его идеальная белоснежная улыбка, красные с белыми кончиками волосы, идиотский черный цилиндр и разноцветные глаза. Надо ж было придумать такое нелепое прозвище. "Зубл". — Ты не спишь? — Голос был тих и нежен. Иногда слова прирывались заиканием. — Входи. — Сухо отвечаю я. Вновь неудосуживаюсь повернуть головы. Раздался долгий скрип двери. Тьму комнаты прорезал тусклый свет карманного фонарика. Босые ноги, спрятаные под подолом слишком длинной красной ночнужки, ступили в чужую обитель. Я слышу приближающиеся к моей кровати шаги. Названный гость взбирается на неё, садиться, положив подбородок на собственные колени. Кровать под весом второго человека скрипнула. Только теперь я соизволиваю немного приподняться. По комнате раздалось моё кряхтение. Гостья терпеливо ждёт. Наконец-то мне удаётся сесть. Я смотрю ей в маску. В белом фарфоре отражаюсь я: желтоватая кожа, розовая растрёпанная чёлка прикрывает левый глаз. Я быстро отвожу взгляд. Как жаль, что я не могу подольше смотреть ей в "лицо". — Маска комедии опять разбилась? — С тяжелым вздохом спрашиваю я. — Да... — Ответила девушка, несмотря на то, что вопрос скорее был риторический, ибо маска комедии была разбита почти всегда. Маски. О сколько слухов ходило о масках Гэнгл! Каждый раз, когда очередной новичок спрашивал про них, она робко отвечала, что то вроде: "Это протез" и либо меняла тему, либо вообще пряталась где-то. И интропритируйте эти слова как хотите! Кто то считал, что под маской у Гэнгл спрятанно множество ужаснейших шрамов, или что у нее вообще нет лица. Кто то говорил, что ей просто не нравится собственная внешность и она предпочитает прятать её таким образом. Рагата же вообще пологала, что всё у Гэнгл в порядке с лицом, и ношенее масок связанно скорее с чем-то психологическим или типа того, я не особо вникал в этот бред. В любом случае правды не знал никто. Никто, кроме меня. — Чего тебе? — решаюсь наконец-таки поинтересоваться я. Именно решаюсь. Я чувствую, как она напряжена, как она ждала этого вопроса, и как на одном дыхании выпаливает ответ: — Погуляй со мной — А сама не можешь? — Лениво отзываюсь я, сдувая мешающую чёлку — Я же показывала тебе как выходить — Не могу сама... темно уже... — Лапочет Гэнгл. Она покрепче сжала свой серый карманный фонарик. Маска боялась темноты. По правде говоря она боялась почти всего. Иголок, сестёр, крови, огня, Зайца Джекса. Параноя пожирала Гэнгл изнутри. Гэнгл же в ответ пожирала карандаши и ручки, штукатурку со стен и кожу собственных пальцев, кровавые обрубки которых прятала под длинными, свисающими почти до пола руковами красной ночнужки. Между нами повисла тишина. Выдерживаю её секунд десять. — Помоги собраться и пошли — Наконец отвечаю я, плавно облакачивая голову о стену. Где то под волосами захрустела штукатурка. Гэнгл тут же радостно вскакивает. Вооружившись фонариком, она начинает бродить по комнате. Я провожаю её взглядом. Идеально прямые чёрные волосы длинной до колен немного колыхались от малейшего движения девушки. Подол слишком большой ночнужки, висевший на тощей Гэнг как мешок, лениво собирал пыль, влочась за ней. Девушка подошла к подоконику. Свет прошёл мимо пепельници, но остановился на жёлтой железной руке. Самый новый мой протез. Из за него почти два месяца проторчала в Лазарете. Гэнгл осторожно взяла его и вновь направилась к кровати. Она положила находку на одеяло и нырнула под кровать. Я слышал как она немного копашиться под ней, вскоре девушка вынырнула, держа обеих в руках протез ноги. Она аккуратно положила его рядом с жёлтым. — Сейчас найду третий! — Зачем-то проинформировала меня Гэнг. Она ещё раз осветила комнату. Белый круг света остановился на шкафе. Маска подошла к нему и открыла дверцу. Она начала доставать оттуда мою жёлтую куртку в отвратный оранжевый горошек, фиолетовые джинсы, левая штанина которых была обрезана, один фиолетовый кроссовок и наконец третий протез. Я называю его клешней по очевидным причинам. Он был самым старым среди трех предыдущих. Гэнгл, держа всё это в охапке плавно подлетела к кровати. Повесив одежду на спинку, она через маску оценивающе взглянула на меня. Видимо решила начать с рук, раз подняла с одеяла жёлтый протез. Она подошла ко мне, осторожно взяла мою левую культю и, немного повозившись, закрепила на ней протез. Гэнг обошла кровать и проделала ту же процедуру с правой культей и клешней. Я поднимаю "руки", проверяя всё ли в порядке с ними. Жёлтый работает быстрее клешни. Всё как обычно. Теперь мне немного проще пересесть на край кровати. Единственная здоровая нога плавно опускается на деревянный пол. Гэнгл взяла последний протез. Наконец сборка была завершена. Маска присела рядом со мной. Я осторожно поднимаюсь. Немного прохожусь по комнате своей привычной храмой походкой. — Что ж. Всё в порядке. Спасибо. — Оцениваю работу я. — Помочь одеться? — Предлогает Гэнг. — Нет. С одеждой уж как нибудь справлюсь сама. — Ну вот. Настроение, которое и так было не очень, ухудшилось вдвойне. Больше всего на свете ненавижу, когда меня принимают за совсем уж беспомощную. И, несмотря на то, что Гэнгл была намного более выносима, чем те же сёстры, она тоже переодически грешила этим. Я понимаю, что немного перегнул палку, так как девушка стыдливо опускает голову, а под руковами нервно сжымаются кулаки. — Извини... — Тихо произносит она. Черт. Не могу долго злиться на неё. Вечно забываю о том, что рядом с Гэнгл всегда необходимо контролировать свою речь и голос. — Ладно. Всё в порядке. — Уже намного более мягко добавляю я. Подхожу к спинке кровати и беру с неё штаны. — Беги тоже одеваться. И потеплее. Встретимся в коридоре. Гэнгл кивает, подскакивает с кровати. Скрип двери. Девушка покинула комнату. ××× Я стою в коридоре, облакотившись спиной о стену, около большого деревянного окна. В зубах держу уже свой фонарик. По ночам без него никуда, ибо в коридорах до подъёма вырубают свет. Протез ищет в кармане куртки пачку сигарет. — Что б их... — Выругалась я, так и не находя заветной коробочки. — Зубл? — Послышался в темноте робкий голос. Кажется Гэнг как обычно приняла ругань на свой счёт. — Извини, что долго... я... — Я не тебе. — Как можно мягче произношу я, вынув клешней фонарик изо рта. Направляю свет на подругу. Она переоделась в зимнее шерстяное пальто, которое снова было намного большего размера. Из под длинных рукавов можно было разглядеть кусочек красных вязанных варежек. — Пошли скорее отсюда, пока никого не разбудили — Я протягиваю ей жёлтый, она кивает и плавно подходит ко мне, перчатка нежно обхватывает протез. Жаль я не могу ощутить её прикосновение. Белые круги скакали от одной изрисованной стены к другой. Из решотчатых окон бил тусклый лунный свет, в котором плавали пылинки. Мы неторопливо идём по жилому крылу, отдаляясь от моей слишком цветастой, облупленной двери, и серой в трещинах двери Гэнгл, на ручке которой завязана ленточка. Проходим мимо комнаты, вся дверь которой была изрисованна разноцветными улыбками и строчками из анекдотов. Естественно эта комната принадлежит весёлому, доброму и позитивному Кауфмо. Насколько я знаю он один из тех, кто обитает в этом месте чуть ли не с детства. Бывало вечерами, когда все собирались вокруг костра, Клоун играл на своей старенькой гитаре, либо травил дибильные анекдоты. Все любили Кауфмо. Все кроме меня и пожалуй Кейна. Дело не в том, что Клоун бесит меня, ведь это делали и все остальные, а скорее в том, что... странное причуствие у меня от него, словно в его картине нехватает какого-то кусочка. Это ощущение возникло у меня ещё с самой первой нашей встречи. И именно с неё мы благополучно избегаем друг друга, даже несмотря на то, что являемся соседями. Гэнгл ускоряет шаг. Я спешу за ней. Прошли несколько пустых комнат и повстречали дверь, прикрытую толстой самодельной лоскутной шторой. Это странное украшение сшила Рагата — лучшая подруга Кауфмо. Вот её портрет, хоть и похож на портрет Клоуна, является вполне целым. Она добрая, отзывчивая и довольно педантична. Без понятия, как она живёт в этом месте с такой чертой характера. Именно её дверь мы и проходим сейчас. Сразу после неё шла комната, которую мы с Гэнгл предпочли пройти максимально быстро. Слои надписей, рисунков, графити, целиком и полностью покрывавшие эту дверь, смешались уже на столько, что превратились в нечитабельное месиво, часть этого самого месива даже выходила за рамки двери — всё это нора, место обитания самого неприятного жителя этого места: Джекса. Угораздило же одноглазую Рагату быть его соседкой. Не завидую ей от слова совсем. Из норы вечно доноситься шум, непонятного происхождения, и не приятный запах, да и самого Зайца выдержать может далеко не каждый. Он был болтун, любитель поиздеваться над всеми, хам и цинник. В общем полная противоположность самой Рагате. Причин ненавидеть его было много, но для меня номером один было то, что он постоянно издевался над Гэнгл. Из за этого мы довольно часто устраивали драки, которые в срочном порядке приходилось разнимать сёстрам. Словно на зло именно такой кретин как он, приходится Гэнгл крёстным. Возможно потому она, хоть, и боится его, но не испытывает той же лютой ненависти, что я. Слава богу мы уже далеко от норы. Сейчас мы спокойным шагом проходим мимо комнаты на двери которой были наклеены стикеры в виде трех разноцветных бабочек. Скорее всего, хозяина там нет. Старина Королер очень редко ночует в своей комнате, с тех самых пор как умерла его соседка. Да. Дальше шли комнаты покойников. Меня этот факт особо не тревожит, наверное потому, что я почти никого из них не знала, однако Гэнгл ближе прижимается ко мне. Она опускает голову так, чтобы не видеть дверей. И так же опускали головы обсалютно ВСЕ обитатели этого места, когда проходили тут. Даже Джекс. Пришлось тоже выполнить этот очередной своеобразный "ритуал", несмотря на то, что я до сих пор плохо понимаю его смысл. Наконец-то мы добрались до последней комнаты жилого крыла. Её дверь, чем то напоминала нору, однако была более грамотной что-ли? Она тоже целиком исписанна и изрисованна, но в то же время текст было вполне реально прочитать. Правда он настолько бредовый, что я обсалютно не вижу в этом смысла. Что к примеру значит: "Дети, берегитесь глоинков!" Ну бред же. Разумеется что-то подобное мог придумать только Кейн — крёстный для меня и многих, человек без возраста, самый непредсказуемый, самый чудной, самый загадочный и по-моему самый бесячий обитатель этого места. Его, как и Короля скорее всего тоже нет в комнате. Наверное он уже даже далеко за пределами этого места. Я помню, как встретила первым именно его, как он оттчитал меня за ругательство, как поднял кипиш, собрав всех обитателей и, как подарил мне кличку, за которую я ненавижу его до сих пор. Но что поделать? Все уже привыкли к Зубл. Да и перечить Кейну было не принято, ведь никто до конца не знал, что он такое. Человек, робот, а может быть даже Бог? Единственным, кто хоть как-то спорил с Кейном, был Кауфмо. Между этими двумя были бесконечные тёрки. Что довольно раздражало. Я мысленно облегчённо выдыхаю, когда мы, пройдя мимо его комнаты, покидаем жилое крыло. ××× Мы вышли на перекрёсток. Стены опять заговорили: где-то между ними бежали мыши, на чердаке приютились вороны, в старых и ржавых батареях журчала вода. Осталось совсем чуть чуть. Я украдкой гляжу на Гэнгл. Интересно, слышит ли она всё это? Мы направляемся к лифту. Я нажимаю на потёртые кнопки. — Ой! Гляди! Я кажется нашла Королёра — Внезапно сказала мне Гэнг. Я поворачиваю голову туда, куда она указывает. Действительно. За потрёпанным кожаным диванчиком виднелась подушечная крепость. Я был прав. Король ночевал не у себя. Уже представляю утренние вопли сестёр, которые опять обнаружат то, что он смог выбраться из запертой спальни. Чёрт. Как бы шум от лифта не разбудил его. Если он проснётся то нам придётся выслушивать его часовой совестный понос про коллекцию насекомых или какие-нибудь офигительные истории из Лазарета, коих у него скопилось великое множество, ибо он находится в этом месте дольше всех. К счастью лифт уже успел приехать. Я быстро пропускаю в него Гэнгл и захожу сама. Фух. Успели. Старый железный ящик, кряхтя и позвякивая, довёз нас на первый этаж. Осталось совсем немного. Я чувствую запах вчерашних котлет с пюре, доноситься он из столовой. Сейчас она заперта, а на двери весит табличка с расписанием. Вообще по идее расписание есть сдесь у обсалютно всего, по крайней мере так хотелось бы администрации. Забавно наблюдать за тем, как она искренне пытается сделать вид, что всем сдешним на него не плевать. Мы проходим кабинет за кабинетом. Вот номер 295, в котором часто собирались картёжники. Вот прошли библиотеку. И так дверь за дверью, кабинет за кабинетом, пока не останавливаемся у двери под номером "304". Гэнгл отпускает мой протез, и я вновь начинаю шарить им в кармане, но на этот раз не в поисках сигарет. Клешня выудила из куртки небольшой медный ключик. За него мне пришлось отдать Джексу (даже он иногда бывает полезен) одну из своих любимых желеток, но что поделать. Свобода стоит дорого. Я протягиваю ключик Гэнгл и пропускаю её к двери. Она, немного повозившись, с лёгким щелчком открывает кабинет, возвращает мне ключ и пропускает вперёд. В нос ударил запах пыли и хлама. Кабинет был давно заброшен. Его использовали как кладовку. Я оглядываюсь. Вот — несколько стульев стоят друг на друге, вот — рядом с ними сломанные парты, вот— в углу затесался ящик с инструментами. У стены стоял толстый старый деревянный шкаф, без одной дверцы. Эту самую дверцу в своё время под шумок спёр Джекс, ведь по его словам это: "Очень полезная в хозяйстве вещь". Внезапно взгляд мой натыкается на... меня. Я смотрю в свои собственные восполённые глаза, один из которых больше другого. На не ровно выбритый правый висок и растрёпанную розовую чёлку, зачёсанную налево. На угловатые черты желтоватого лица. На всю эту нелепую цветастую одежду. Не люблю я зеркала. Я не знаю кто отражается в них. Не мужчина, но и не женщина, не кто то, соответствующий моему возрасту, но и не глубокая старуха. Чёрт. Не могу отвести взгляд. Капкан захлопнулся. Как долго я стою сдесь? Несколько секунд? Минут? Часов? Годы? Я чувствую как моё сердце бешенно колотится, к горлу поступает комок, однако лицо в отражении остаётся совершенно таким же холодным и равнодушным. Издевается. Из ловушки меня спасает Гэнгл. Она с писком моментально подлетает к зеркалу и поворачивает его к стене. Я моргаю и протираю глаза. Я боюсь зеркал. Об этом прекрасно знают обсалютно все обитатели этого места. Видимо это сюда приволок, кто то из персонала. Снова захотелось курить. Надо скорее покинуть эту сраную кладовку. Я подхожу к деревянной двери, на которой белыми буквами было написано: "Запасной выход Б". Да уж. Администрация просто молодцы. Захломлять кабинет с пожарным выходом. Хотя, будем честны, всё это место было на грани аварийного состояния. Возможно именно поэтому "безопасность" уже никого особо не волновала. Я толкаю дверь. Тяжёлая зараза. Гэнгл присоединяется ко мне. В лицо ударил холодный ветер. Чувствую как щёки мои налились кровью. Под ногой и протезом захрустел тонкий слой снега. Наконец-то мы на улице. Дверь за нами плавно закрывается. Я наконец-то достаю свои сигареты и, отвернувшись от Гэнгл, быстро зажигаю одну штуку. Девушка терпеливо ждёт. — Ну? Куда пойдём? — Спрашиваю я, выдыхая дым куда то в небо. — Давай до Горбатого — Предлогает Гэнг. ××× Мы стояли, облакотившись о старый дуб, ствол которого несколько метров растёт ровно, но внезапно сильно искривляется куда-то в бок. Сейчас ветви дуба были голые, но летом они покрывались зелёной листвой, а все обитатели сдания приходили сюда собирать жёлуди для самых разных целей. Рагата на пример делала из них бусы, Джекс использовал в качестве снарядов для рагатки, Королёр коллекционировал и варил настойки, которые в дальнейшем беспощадно выливались сёстрами. Я курю, а Гэнгл увлечённо рассказывает мне про серию из так называемого "аниме", которую она увидела на стареньком пузатом телевизоре. Сама я не фанат такого, но Гэнг прям обожает эти странные для меня мультфильмы, поэтому я всё равно внимательно слушаю. Телек включали каждое воскресенье. И разумеется все обитатели тут же собирались в душной комнате отдыха, кучковались перед телевизором на пыльном сером ковре и спорили о том, какую передачу включить на этот раз. Порой дело чуть до драк не доходило, в которых худенькая и слабая Гэнгл естественно никак выиграть не могла. Поэтому ей довольно редко удавалось смотреть эти свои любимые аниме, но когда этот чудесный момент наступал, она старалась как можно скорее записать новые серии на касеты. Таких у девушки уже скопилась целая коробка, однако маске так и не удалось пересмотреть хотя бы одну. Я слушаю Гэнг и улыбаюсь. Несмотря на маску трагедии, слышно что она рада прогулке. Если быть честной, то и я тоже. — Вот, а потом они пошли в башню... — Продолжает с любовью рассказывать Гэнг. Я тем временем гляжу на полную луну. Её нежные белые лучи слабо освещали серое длинное трехэтажное сдание. Оно было старым. Даже старинным. Деревянные окна, на некоторых из которых стояли решётки, голый фасад из серого истресковшегося камня, ржавый водосток, кое-где дырявая крыша. Самая обыкновенная коробка. Так мне казалось, когда я впервые приехал в это место. Мы приняли друг друга не сразу. До сих пор не до конца принимаем. Внутри это серое древнее сдание неожиданно оказалось целым новым миром, который стал домом для многих исколлеченых душ и тел. Я не всегда понимаю это место, но всегда зачем-то слушаю его, зачем-то пишу что-то на стенах, зачем-то читаю его обитателей, зачем-то... сама стала одной из них. Черт. Я привязалась к нему. Наверное ещё и потому, что вскоре это место подарило мне кое-кого очень важного, за что я искренне ему благодарна. Гэнгл. Я поворачиваюсь к ней. Её черная макушка слегка покрылась снежинками. Она всё ещё пересказывает мне события серии, по сюжету которой главный герой, охваченный злобой и желанием отомстить, беспощадно убивает своего врага. — Поверить не могу, что он всё-таки сделал это...! — комментирует действие персонажа Гэнгл. Она присаживается на корточки, обнимая себя за плечи. — Почему? Мне кажется всё вполне логично и правильно. Не фиг было творить зло— Совершенно спокойно отвечаю я, вынимая сигарету изо рта. — Но чем тогда герой лучше злодея, Зубл? — Маска не поднимает на меня головы. — Да всем. Злодей творил хрень, а гг его остановил и правильно сделал. — Меня всегда поражало, как же Гэнгл не понимает этого? Девушка плавно кочает головой из стороны в сторону. — Он убил его, Зубл. — Тихо говорит мне она таким тоном, будто это сразу должно мне всё объяснить. Но я все ещё не понимаю. — И что? Отбросов не жалко. Об этом ещё Достоевский писал. Убить во благо можно и нужно. — Усмехаюсь я и засовываю сигарету обратно в рот. Украдкой гляжу на Гэнгл. — Вообще-то как раз наоборот. Если ты помнишь Раскольников страдал после... после своего поступка... — Возражает мне Гэнг. — Поэтому и не люблю "Приступление и наказание". Раскольников в начале был нормальный, сильный человек, а потом превратился в какую-то тряпку. — Всё также спокойно, и с лёгкой усмешкой продолжаю дискуссию я. — Убийство — великий грех. Самый страшный, который только существует. Совершивший его, навсегда сбился с пути истинного — Эти слова Маска знала наизусть. Даже спустя столько лет она не забыла их. Не так то просто вытравить из головы то, что так старательно долгие годы в нее же вбивалось. Голос Гэнгл дрогнул. Она резко стянула варежку. Красные пальцы быстро скрылись под маской. Мне это не понравилось. Это странное ощущение чего-то нехорошего... Я чувствую как она дрожит и явно не от холода. Ухмылка сползает с моего лица. Я сажусь на корточки рядом с ней и начинаю её разглядывать. Внимание моё привлекло запястье, часть которого бледной полоской просвечивалось между краем маски и концом рукава пальто. Я замечаю что то синее на коже. Окурок полетел в снег. Жёлтый резко выдёргивает руку Гэнгл из под маски, а клешня закатывает ей рукав. Она протестующе пищит, но сейчас мне всё равно на это. Да. Мои опасения подтвердились. Вся бледная и тонкая рученка Гэнг была в свежих синяках и следах. По пальцам девушки медленно стекала кровь. Она тут же вырвала руку и спрятала её за спину. Радость от прогулки испарилась моментально. На смену ей пришёл ужас. — Гэнгл! Что это мать твою?! — В полном шоке спрашиваю я. — Не важно. Я... я просто ударилась — Испуганно произносит маска. — Это ж как надо было так удариться?! — Она правда считает что я поверю в эту чушь? — Говори правду! Между нами повисла тишина. Гэнгл не отвечала. Она лишь опустила голову. — Гэнгл. Кто это сделал с тобой? — Строго спрашиваю я. — Кто сегодня разбил твою маску комедии? Она затряслась. Я понимаю, что так ничего от неё не добьюсь. Мне приходится успокоиться. Подобрав нужную интонацию и слова, я уже намного мягче говорю ей: — Гэнгл, мне важно знать, что происходит с тобой, ведь я тебя люблю. Обещаю я не буду злиться — Говорю я сидя перед ней. Она поднимает на меня маску. Я снова вижу в фарфоре своё отражение, но заставляю себя не отводить взгляд. Сейчас от любого моего действия зависит, откроется она мне или нет. Не открывается. До сих пор молчит. Что ж. Придётся играть в угадайку. — Это сделал Джекс? — Этот вариант первым пришёл в голову. — Нет! — Громко восклицает Гэнгл. Уже прогресс. Она не врёт. Действительно. Очень вряд ли, что это Заяц. Он конечно полный кретин и сволочь, но точно не садист. — Тогда кто? — Мой голос обсалютно спокоен. Главное сейчас не напугать её. — Ты не поверишь... Никто не поверит... — Произносит она медленно опустив голову. Я вижу как из под маски сочиться вода. Чувствую как что-то внутри кольнуло, но терплю. — Остальные может и не поверят, но я не они. Я хорошо знаю тебя, Гэнгл. Я доверяю тебе и надеюсь, что ты так же сможешь доверять мне — Последняя попытка. Если она не скажет сейчас то я не знаю что делать... Гэнгл делает глубокий вдох, резко поднимает голову и выпаливает: — Кауфмо! — Сразу после произнесённой клички, она начинает дрожать и закрывает голову руками. Кауфмо... прокручиваю я у себя в голове. Чёрт возьми... как это я не догадалась... так вот что было с ним не так... вот он недостающий кусочек пазла под названием Кауфмо! Естественно она боялась признаваться, что это он. Как же. Оптимист, всеобщий любимчик. Стоп. А зачем он бил её? Что если... нет, нет, нет! Даже мысли такой допускать не хочу. Мой страх чуть не вырвался наружу. Мне все ещё нельзя его выпускать. — Как давно это случилось? — Продолжаю задавать вопросы. Сейчас мне необходимо добыть как можно больше информации. — Я... я... он опять заходил ко мне, Зубл! — Девушка вхлипывает. Она хватается за мою клешню. — Он опять просил меня сделать это! — Маска сворачивается в комочек и спиной прижимается к дереву, словно желая раствориться в нем. Её затрясло сильнее, а в моей голове эхом отдаётся слово "опять". Значит это происходит далеко не в первый раз... — Сделать что? — Больше всего я боюсь ответа на этот вопрос. — Он просил меня убить его! Убить Кейна! — Гэнгл больше не сдерживает истерику. Она рыдает навзрыд. Слёзы из под маски дождём закапали на одежду и снег. У меня же в каком-то смысле отлегло, за что мне моментально становится стыдно. Я сажусь рядом с ней. Гэнгл наваливается на меня всем телом. Вот же подонок. Оказывается все эти тёрки между ним и Кейном... он просто струсил самостоятельно выходить против последнего! Хочет избавиться от него чужими руками... руками Гэнгл. — Мы можем рассказать об этом ребятам, если они узнают... — Предлагаю я, но Гэнг вцепляется руками мне в куртку и тут же отметает эту идею: — Что ты! Что ты! Его же все любят! Я не могу разочаровать их... да и не поверят они мне... — Я понимаю, что Гэнг права. От этого хочется что нибудь разбить. Внутри меня горело пламя, готовое спалить всё до тла, но я продолжаю держаться. Внезапно я осознаю, что Гэнг притихла. Она сильнее сжала куртку. — Зубл... можно я скажу тебе кое что... только пообещай, что не возненавидешь меня после этого... — Прошептала девушка. — Обещаю. — Так же шёпотом клянусь я. — Мне кажется я скоро не выдержу... Мне придётся либо выполнить просьбу, либо убить его самого, либо... себя! — Девушка всхлипнула. От последних слов у меня по спине пробежали мурашки. — Я на грани греха, Зубл! — Её затрясло с новой силой. — Я не хочу убивать! Мои чудеса не для этого! — Взвыла девушка. Она немного отстранилась и засунула руки под маску, размазывая где то под ней слезы. Я молча наблюдаю за ней, давая передышку. Как... как я не видела всего этого? Как не замечала синяков? Как этот монстр мог мучить мою Гэнгл прямо у меня под носом?! Ничего. Самобичиванием ещё успею заняться... сейчас главное дослушать и успокоить Гэнг. Она как раз тихо продолжила: — Скажи... я грешница, раз желаю чтобы он исчез? — Маска затаила дыхание в ожидании ответа. — Конечно же нет! — С жаром произношу я и обнимаю её. Конечно с протезами это не то, что с настоящими тёплыми руками из плоти и крови, но выбора у меня нет. — И тебе не придётся ей становиться. Я обещаю. — Гэнгл перестала трястись. Она лиш переодически всхлипывала. — Правда? — Да. Так мы и сидели, пока с неба на нас плавно опускались хлопья снега. Гэнгл была совершенно без сил. Я жду пока она немного передохнет и осторожно поднимаюсь. Она послушно делает тоже самое. — Думаю на сегодня мы достаточно погуляли — Подвожу итоги я — Ну что. Идём? — Стой! — Внезапно она встаёт напротив меня. Я удивлённо гляжу ей в маску. — Поцелуй меня, пока никого нет... — Смущённо произносит она. Я выскидываю брови. Неожиданно, но, должна признать, приятно. Я киваю. Протез медленно тянется к маске, пока не упирается в фарфор. Он аккуратно цепляется за край маски и начинает медленно её отодвигать... ××× Я с улыбкой провожаю Гэнг до её двери. — Спасибо, что погуляла со мной сегодня! — Произносит она. — Не за что, Гэнг! Иди скорее отдыхать. Доброй ночи! — Девушка в маске кивает и тихо закрывает дверь. Улыбка тут же сползает с моего лица. Я разворачиваюсь и решительно прохожу мимо своей комнаты. Я должен успеть до подъёма. Времени осталось не так много. Прохожу мимо лифта и спускаюсь по лестнице. Сейчас ни в коем случае нельзя создавать лишний шум. Вот я стою на первом этаже между двумя коридорами, поворачиваю в тот, который мы сегодня с Гэнг не посещали. Где же она... спортзал, ещё кабинеты и... вот! Я вижу ещё один спуск, более крутой и узкий. Я спускаюсь по нему и упираюсь в зелёную дверь с надписью "только для персонала". Вот наивные. Действительно думают, что какая-то надпись остановит хоть кого-то в этом месте. Естественно дверь эту давным давно вскрыли, поэтому я совершенно спокойно вхожу в тёмное подвальное помещёние. Пахнет сыростью. Я осматриваюсь. Стены подвала были выложенны плиткой. Мне нужна одна из них... Вот! Та что у самого пола. Я сажусь на корточки, кладу фонарик где то рядом. Жёлтый протез начинает осторожно отодвигать плитку. Только теперь можно было увидеть небольшое углубление в бетоне из которого торчал кончик черной рукоятки. Клешня хватается за него и вынимает из, специально выдолбленного, углубления острый, немного грязный кинжал длинной сантиметров десять. Я несколько секунд смотрю на холодное оружие. Поднимаюсь. Я выхожу из подвала и, переодически оглядываясь, иду по лестнице на второй этаж. Кинжал мирно ждет своего часа в кармане куртки. Меня переполняет злоба и ненависть. Я обсалютно уверена в своих действиях. Кауфмо подписал себе приговор ещё в тот самый момент, когда решил метить на место Кейна. Я всего лишь исполню его, чуть раньше, чем это сделал бы тот же Конферансье. Так что, Гэнгл, не беспокойся. Ты не возьмёшь на себя этот великий грех. Желтый протез достает из кармана кинжал, а клешня толкает дверь с улыбками на ней.