Убирайся

Как же нелепо, влюбиться в близкого друга собственного отца, человека, который относился к тебе как к собственному сыну, вечно балуя, принося различные вкусности и игрушки в детстве. Кто же знал, что детская привязанность перерастет в подростковую любовь. Все шло хорошо до тех пор, пока Нанами не начал отстраняться. Юджи был в смятении, ему становилось плохо лишь от одного образа мужчины, засевшего глубоко в сердце. Кто бы мог подумать, что все изменит ночь, проведенная вместе. Это получилось спонтанно и неожиданно для обоих, каждый из них отчасти жалел о содеянном, понимая всю отвратительность ситуациии. — Это все так неправильно. — на выдохе говорил Нанами, утыкаясь лицом в собственные ладошки. Он сидел на кровати, обеспокоенный тем, что совсем недавно натворил. На него давила разница в возрасте и тот факт, что отец Юджи все еще является его другом. — Тебе следует подумать о том, чтобы найти кого-то своего возраста, Юджи. — Пожалуйста, не гони меня, я понимаю что все это до жути неправильно, но не могу ничего сделать с собственными чувствами. — Итадори чувствовал себя отвратительно, ему так хотелось отложить этот разговор на будущее, тогда, когда он будет к нему непременно готов, но такое люди обычно не откладывают. — Я понимаю, что нелегко контролировать чувства, Юджи. Однако я не могу предавать многолетнюю дружбу из-за собственных необузданных надежд. — Лицо Нанами было покрыто маской спокойствия и безразличия. В его тоне не было ни единой эмоций. — Пожалуйста, подумай об этом с моей точки зрения. — Почему ты говоришь мне это сейчас? — Парень облокотился туловищем о кровать, прикрывая глаза. — Я просто пытаюсь быть честным с тобой. — он говорил все так же безэмоцианально, но что-то в его тоне значительно смягчилось. — Честно говоря, я не могу смириться с тем фактом, что это произошло между нами. Мы оба понимаем, что из таких отношений ничего хорошего выйти не может. Это неправильно. Все, что между нами когда-либо происходило - неправильно. На мгновение в комнате воцарилась тишина, напряжение в воздухе стало ощутимым. — У меня действительно есть чувства к тебе. Но порой людям стоит отказаться от чего-то желанного. —Я люблю тебя.— шепотом произнес Юджи, смотря в пустоту. Он понимал, что эти слова ничем не помогут, но ему было необходимо сказать это прямо сейчас. Слишком долго он терпел. Воздух в комнате стал тяжелее. Нанами впитывал произнесенные парнем слова, прокручивая их в своей голове снова и снова. «Я люблю тебя». Волна эмоций захлестнула его разум, но он старался подавить ее, как мог. —Я чувствую то же самое по отношению к тебе, Юджи. Но то, что мы чувствуем друг к другу, запрещено. Мы оба осознаем это. В конце концов, у нас ничего не может получится. — Глубокий вздох сорвался с губ Нанами, выражение его лица смягчилось, правда тяжело давила на него. — Будет лучше, если мы закончим это здесь и сейчас. — Пожалуйста не оставляй меня, я не смогу без тебя. — парень готов был встать на колени и умолять о том, чтобы они не заканчивали всего этого. Сейчас же все хорошо, так почему настолько необходимо оборвать все, что между ними есть прямо сейчас? Они же любят друг друга. Почему мир так несправедлив. Нанами сверлил Юджи непроницаемым взглядом, не решаясь что-то сказать. Страшно. Тошно. Очень больно. — Я понимаю что ты не хочешь отпускать меня, но..—Руки Нанами впились в колени, смесь эмоций мимолетно пронеслась на его лице. Он безумно хотел остаться с ним, нежиться в его объятиях, он помнил, почему эти отношения не могли существовать. — Я никогда не чувствовал себя таким виноватым за то, что люблю кого-то. Но я просто не могу продолжать все это. Это неправильно Юджи. — Да какая разница правильно это или нет? Ты хочешь проживать эту жизнь вечно подстраиваясь под какие-то нелепые рамки, принятые обществом? Главное чтобы мы были счастливы. Наплюй на чужое мнение хоть раз. Ты делаешь больно нам обоим. — парень находится на грани немой истерики. Его голос дрожал, а тело горело невыносимым огнем, который казалось бы невозможно было потушить. — Пожалуйста, выбери меня хоть раз. Внутри Нанами разворачивалась настоящая, жесточайшая кровопролитная война, разрушающая все внутренности. Он переосмысливал все свое существование, думая о том, что всю свою чертову жизнь, сидел в клетке из всех тех правил, которые навязало ему давно уже прогнившие общество. Почему ему следует жить так, как он живет сейчас? Не правильней ли было бы наконец отбросить все сомнение и стать в кой-то веке поистине счастливым человеком? — Плевать. Пусть все катится к чертям. — Нанами тихо усмехнулся, его улыбка стала шире, когда он обдумал слова Юджи. — Я устал соблюдать эти глупые нормы. Я сдерживал себя бесчисленное количество раз из-за того, что общество смотрит на нас свысока Ты хочешь быть счастливым? Тогда давай и вправду станем такими. Пришло время нам обоим принять свои чувства без всякого стыда. — Нанами посмотрел Юджи прямо в глаза, пытаясь считать его эмоции. —Поцелуй меня. — на грани с шепотом произнес парень смотря в глаза человека, которого полюбил когда-то давно, увидев на праздновании дня рождения собственного отца. Ему не верилось, что это все правда. Странное чувство. — С удовольствием. — сказал Нанами без колебаний, медленно приближаясь к парню. он наклонил голову и наклонился, его губы коснулись уголка рта Юджи. Ощущение было наэлектризованным, их тела были так близко, что они почти слышали биение сердец друг друга, накал момента заставил исчезнуть все остальное. Идиллия. Юджи прикрыл глаза в наслаждении, пытаясь понять, что же ждет их в будущем. Если отец узнает, то пиши - пропало. Он возненавидит обоих. У ярого гомофоба сын — гей, ну где же такое слыхано? Но сейчас все это не важно. Главное быть с тем, кого он любит искреннее и нежно. — Знаешь что? К черту твоего отца. Нам просто нужно быть очень осторожными. —Лицо Нанами снова стало серьезным, он будто бы читал мысли Юджи, которые волновали его сильней всего на свете. Его рука коснулась щеку парня. — Я никогда раньше не испытывал к кому-либо таких сильных чувств. Как же странно. Как же дико. — Он мягко водил пальчиками по нежной щеке. — Нам не следует выносить такие отношения на публику. В любом случае твой отец меня возненавидит. — Я согласен на все, что угодно, лишь бы мы были вместе. — юноша улыбнулся, утыкаясь в грудь Нанами. Раньше он мог лишь мечтать о том, чтобы быть с этим человеком, но как говорится мечты они на то и мечты, чтобы в конечном итоге становиться явью. — Чем хочешь заняться? — спросил тихонько парень. — Знаешь что? Я не хочу ничего делать прямо сейчас. Я просто хочу наслаждаться этим моментом. — Нанами погладил Юджи по щеке. —Мне достаточно просто находиться рядом с тобой. — Их дыхание стало тяжелее по мере того, как напряжение в комнате росло. — Хотя, есть кое-что, что я бы хотел сейчас сделать. — его взгляд остановился на губах мальчишки. — Пожалуйста, сделай это. — голос стал ниже, а осознание неминуемого подкатывало. — Я правда хочу. — следом прохрипел Юджи, смотря в глаза мужчины. — Если ты настаиваешь. — Нанами тихо ответил, прежде чем приблизиться. Он медленно опустил голову к Юджи, а затем их губы скрепились сладким поцелуем. Казалось их связь становилась все глубже благодаря физическому прикосновению. В этот момент все заботы и опасения могут быть стерты, а будущее - это не что иное, как неопределенность. За эти несколько драгоценных секунд они могли забыть о своих заботах и заново влюбиться. Юджи льнул к Нанами, ластясь словно дворовый кот, увидевший человека . Немного подождав, он пересел на колени мужчины. Хотелось быть здесь и сейчас, просто отдаться сладкому, томящему чувству, позабыв обо всем на свете. Хотелось в кой-то веке стать счастливым человеком, позабывшем обо всех несчастьях. Только с ним он мог быть собой, только с ним он чувствовал себя человеком. Рука легла на грудь мужчины, расстегивая небольшую пуговку очередной монотонной офисной рубашки. Руки Юджи двигались медленно, прослеживая контур тела Нанами. Ночь никогда не была такой волшебной, каждое прикосновение, каждый вдох - это мгновение, чтобы насладиться. Когда Итадори расстегнул последние пару пуговиц на рубашке Нанами, его взгляд был прикован к губам.Он никогда не испытывал таких эмоций, мир вокруг них таял, когда они переживали этот момент близости и любви. Их лица становились все ближе и ближе, но громкий шум, отрезвил разум, заставив вмиг обернуться. На пороге комнаты стоял отец Юджи. Его лицо было скорежено гримасой невероятной злости. Он был в бешенстве. Итадори видел, как отцовские руки медленно сжимаются в кулаки, видел как челюсть его становится острой как сталь, а небольшая улыбка на лице была больше похожа на оскал остервенелого хищника. Глаза Нанами расширились, он попытался как можно скорее отстранить от себя Юджи, чтобы того не убили прямо здесь и сейчас. Время замедлилось. Нанами пытался придумать разумное объяснение происходящему действу, но кажется в эту самую секунду все мысли успешно ретировались из его головы, оставляя лишь пустоту —Мы были...Просто...—Он заикался, его медленно но верно гнил, в то время как его жизнь катилась в пропасть на глазах. Он ничего не мог сделать, не мог придумать достойное объяснение. Мир затих, и по всей комнате можно было услышать только дуновение ветра, бушующего снаружи. Юджи прокручивал в голове сотни фраз, но ни одна из них не могла пойти на достойное оправдание всего, что происходило буквально пару минут назад. — Пап, это не то, о чем ты подумал. — жалко промямлил он, смотря себе под ноги. Страх окутал тело, не давая мыслить разумно. Это самый дерьмовый исход, который только мог быть.
Почему он решил вернуться именно в этот момент? Обычно он всегда приходил позже, так почему сейчас все пошло против него? Отец начал стремительно надвигаться на беззащитного, запутавшегося в собственных мыслях и чувствах Итадори. Секунда, и он почувствовал сильную боль в районе скулы. — Чертов гомик! — Слова пронзили сердце Юджи и Этого не могло произойти. Нет, нет, это все глупый сон, еще немного и Юджи точно проснется, правда ведь? — Ты не что иное, как позор для семьи. — но нет, это не сон, не шутка, это суровая реальность, которую теперь ничем не исправить. — А ты..— Продолжил он, смотря уже на Нанами. — Я думал ты мне друг. И представить себе не мог, насколько же извращенным ты являешься. — Нанами чувствовал как по телу распространяется едко-гадкое омерзительно чувство. Казалось, что жизнь уходит из под ног. Какое же дерьмо. — Пап, пожалуйста, все не так, это не то, о чем ты думаешь, пап, пожалуйста. — кричал парень, в то время как по его щекам толстыми струйками стекали жгучие слезы. Все должно было быть по-другому. Если бы он только отпустил Нанами, все было бы не так. Он обрек человека, которого любит всем сердцем на позор, на осуждение со стороны лучшего друга, на дикую боль. — Пап, это все я, пап, я виноват. Я соблазнил, но тут не при чем, правда. — пуще прежнего заливаясь слезами кричал парень, падая в ноги к отцу. Нанами почувствовал, как его сердце начало разбиваться на миллионы осколков, боль, разрывала его изнутри. Он чувствовал себя самым настоящим слабаком, не способным противостоять собственным внутренним страхам. Трус, жалкий, гнусный трус. Все, что он смог сделать, это встать перед Юджи, дабы защитить хотя бы от физического насилия, к которому уже однажды прибегнул его отец. — Нанами, скажи ему, что это все я, скажи, прошу.— лепетал парень, словно умалишенный. Ему не хотелось быть источником проблем, он просто глупый ребенок, не способный держать свой нрав в узде. Кенто понимал, что в данной ситуации виноват исключительно он, понимал что для своего друга является главной занозой в заднице, а мальчик тут совершенно не при чем. Ему хотелось чтоб ненавидели его, а не Юджи. — Грязная шлюха. — едко, гадко, отвратительно. Эти слова были сказаны в адрес Итадори. Почему он считает собственного сына порочным и грязным? В чем его проблема как отца? За что? Нанами чувствовал, как начинает закипать изнутри, начался отсчет до взрыва маленькой бомбы, заложенной прямо в его теле. Еще хоть слово. Одно лишь слово в адрес Юджи и он не посмотрит на многолетнюю дружбу. — Да, пап я обычная шлюха. — соглашался юноша, стоя позади Нанами. Ему хотелось убежать, скрыться и плакать, плакать, плакать что есть мочи, лишь бы не чувствовать все это. Он ненавидел себя больше всего на свете, желая исчезнуть без следа. — Пожалуйста, не вини его, отпусти, забудь, мы больше не будем видеться, больше не будем списываться или созваниваться, просто оставь его в покое, пап. — сухо, безжизненно причитал Юджи, в надежде на благоразумие отца. — Как мой сын может быть таким? Разве таким человеком я тебя растил?— отец приблизился к сыну, смотря ему в глаза нечитаемым взглядом. —Я потерпел неудачу как отец? — Вопрос повис в воздухе. Что Юджи сделал, чтобы заслужить всю эту ненависть? — Прости меня. — всхлипывая еле-еле произнес парень, смотря безжизненными глазами на своего отца. Кажется он допустил ошибку, когда решился раскрыть свои чувства. Надо было молчать. Молчание не привело бы к такому. Папа посмотрел на стоящего рядом Нанами, покачав головой. — А я ведь считал тебя другом. — Отец смотрел на них с дичайшим отвращением и ненавистью. — Убирайся прочь, Нанами. Чтоб ноги твоей здесь никогда больше не было. — едко выплевывал он, смотря на мужчину надменным взглядом. — Если я хоть раз увижу тебя рядом с моим сыном, пеняй на себя. — Почему ты такой? — сказал Кенто, глядя на друга. — Почему ты не можешь принять этого? — тоска в перемешку с отчаянием смешались в его голосе. — Кажется ты не понимаешь, дружище. — посмеявшись ответил отец. — Он - несовершеннолетний подросток. Ты - взрослый мужчина. Думаешь полиция будет разбираться в том, кто кого любит? — походя ближе говорил он. — Если не хочешь, чтобы о тебе проплыла дурная слава в лице растлителя малолетних, убирайся из наших жизней. — Ты никогда не любил, поэтому не можешь судить других людей. — тихо, почти неслышно говорил Нанами. — Любовь? Да что за бред ты несешь? засмеявшись начал говорить отец. — Тебе же всего-то надо выебать глупого ребенка, слепо верящего в искренность с твоей стороны. Чертов псих. —Заткнись! Закрой рот! — Нанами позволил своему гневу взять над собой верх. — Мы знакомы с тобой столько лет, и ты серьезно можешь говорить про меня такое? — обида воцарилась в душе мужчина. — Мы знакомы с тобой столько лет, и ты серьезно растлил моего сына? — задал ответный вопрос друг, искренне не понимая какого черта вообще происходит. Молчание. Затяжное, мучительное, оседающее неприятным комом в горле. Оно давило на всех людей в комнате. — Нанами, убирайся. — вновь сказал отец, беря под руку безжизненно глядящего в пустоту Юджи. На его щеках застыли слезы, а губы все еще подрагивали из-за продолжительной истерики. — Исчезни из его жизни. Не рушь мальчику будущее. — уже спокойней начал произносить отец. — У него вся жизнь впереди, и ты это понимаешь. Все его чувства, лишь детская влюбленность, которая скоро пройдет. — Если бы наш пол был разным, держу пари, ты бы не сказал то же самое. Готов поспорить, ты бы принял все это с распростертыми объятиями. — это правда, самая настоящая правда. — Чертов педик. Найди себе женщину и исчезни. — начал было мужчина. — Все, что между вами происходит - это не норма. Любовь между двумя мужчинами это не нормально, как ты блять не поймешь? Вы оба душевно больны и нуждаетесь в лечении. — Значит, только потому, что два парня любят друг друга, это ненормально?! Что, ждешь, что я женюсь на женщине? Чтобы соответствовать какой-то общественной норме, чтобы тебе не приходилось думать ни о чем, что отличается от твоего узколобого мировоззрения? Сейчас не каменный век, у людей есть отношения с представителями того же пола, неужели ты настолько туп, что не можешь этого понять?! — злость в перемешку с недетским гневом воцарились внутри Нанами. — Нанами, все будет хорошо. — вклинившись в разговор болезненно улыбнувшись прохрипел Мину, еле держась на ногах. — Мы справимся, вот увидишь, а пока что тебе лучше уйти. — одинокая слезинка вновь покатилась по его щеке. — Я не брошу тебя. — Сказал Нанами, прежде чем решился уйти.