Ты прощён

Глаза кое-как разлепились, сладкий зевок... — Мама! Вдруг он вскакивает, как это он уснул? Поворачивая голову в бок он увидел что Толстый безмятежно спит, значит проблема не только в нём — Чёрт... — Выругался он потерев переносицу, кажется он догадывается что произошло, но из размышлений его вырывают громкие звуки где-то поодоль от них — Что там происходит? Быстро растолкав товарища он привстал, тихо пробираясь ближе к источнику звука, Толстый за ним. Проглядывая через кусты Худой потерял дар речи, Шапка пыталась отобрать у охотника ружьё. Что эта глупая творит? Разве не она его сюда привела, чтобы он застрелил их спящими? — Стой, у меня дети! — Пытался отговориться охотник от опасного дела, Волк грустно ухмыльнулся, трусу доверила их убийство девчонка, поняла это вот и пытается оружие отобрать, глупо — У вас нет никаких детей! — Крикнула она, Худой притаил дыхание, неужто они ещё и знакомы? — Как нет? — Если бы у вас были дети, то вы бы не были таким трусом! — Крикнула голубоглазая перетягивая на себя ружьё. Волк опустил глаза вниз, будто у неё уже детей семеро по лавкам, что в такие приключения без страха ныряет. Нет, не в этом дело, просто кто-то боится за свою шкуру, а кто-то подставляет свою под пули, лишь бы спасти других. Они просто относятся к разным классам Громкая перепалка, интересно, она действительно думала что при таком шуме они их не поднимут? — Чего ты от меня хочешь? Что тебе нужно? — Спросил наконец обессиливший охотник, ох, Худому это было бы тоже интересно знать, он не понимал зачем эта Шапка устроила весь этот цирк. Хотела бы их убить - давно бы дала их пристрелить. Но ей не это нужно, он это чувствовал и понимал — Надо привести их под конвоем в деревню, их должны рассудить люди! — Ответила русоволосая, а Волк опустил глаза и сжал зубы. Так вот что ей от него нужно, правосудия хочет... Если бы она только знала что их при таком раскладе всё равно ждёт смерть, за покушение на её жизнь им открутят бошку. Но сердце забилось в резком ритме, даже при таком раскладе он был ей благодарен — Значит... Ха, я тебя понял! Ты хочешь прославиться на всю деревню! Глупый, думает маленькой девчонке оно надо? Ещё немного и кто-то из них нечаянно нажмёт на курок, кому-то из них попадёт в голову, Худой молился чтобы это была не Шапка. Когда он только успел к этой сопле так привязаться? — Какая глупость! Неужели непонятно, что на суде они могут раскаяться? Раскаяться? Она шутит? Даже если она растопила его сердце, это не значит что он раскается. Он Волк, поэтому все его чувства она должна делить на два, она не должна пологаться только на свои размышления, в будущем это ей пригодится — Волки? Раскаяться? Ха-ха-ха-ха... — Тут Волк согласен с охотником, они с Толстым редкие исключения, другие не за что не смогут раскаяться, он то не до конца это сделал, а уж другие тем более Вновь перепалка за оружее, Худой больше не мог на это смотреть, поэтому вырвался из кустов и быстро выхватил ружьё из рук охотника, тот поднял руки вверх —Оставь ребeнка, папа! — Холодно произнёс Волк и краем глаза посмотрел на Шапку. Она опустила глаза, в них читалось разочарование, много разочарования... Но ей нужно это, мир не сладок, должна понять что в этом мире есть трусы, есть хищники и невинные жертвы, которые из-за своего добра страдают — Господа, это ошибка! Я не лесоруб, я охотник. Вашего родственника убили лесорубы, а я - охотник. Охота - это спорт! — Пытался откреститься от своего дела мужчина, а Худого скривило, настолько он ему был противен, нашёлся блин Божий одуванчик — Это совершенно безобидно: пиф-паф, ой-ой-ой! А она сказала... Что вы раскаетесь на суде — А я не согласен! — Впервые подал свой голос Толстый, его бы кто спрашивал конечно, как обычно в самый неподходящий момент — Тогда возьмите ружьe. Оно... Оно вам пригодится! Худой внутри улыбнулся, этот охотник действительно думает что он не смекает что к чему? Это грёбанное оружее – главная улика, которая может обойтись им в их жизни — Хочешь всучить нам надeжную улику! Волки с ружьем? Оставь его себе! — Протянул он ему обратно ружьё и руками показал пистолет — Когда я усну - пиф-паф, ой-ой-ой... — Ну что вы! За кого вы меня принимаете? Никогда! Ни за что! Дальше он уже не помнит как положил перед девчонкой мешок, как он смотрел на неё, грустную, подавленную... Он аккуратно поправил её прядь волос и прикрыл глаза, и ему и ей было противно видеть друг друга. У неё - предательство, а ему противно от самого себя, ему нужно положить в мешок человека который смог пробудить в нём хорошее. Надо. Надо держаться — Маски сброшены! Комедия окончена! — Сказал он несколько театрально, но так хотя-бы выходит держать статус — По пути вы всe время интересовались этим предметом. Мадемуазель, прошу - вот он, перед вами. Переступите ножками. И мы завяжем его у вас на голове большим бантом — Господа, теряем время — Торопил охотник, ох, была бы воля волка - он его бы придушил, но сейчас не до него. Им нужна она — Нет, я не согласен! — Опять высказался Толстый, нет, ну что они все в самом деле, решили перебивать её и его? — Дело чести, Мадмуазель, — Улыбнулся он несколько грустно — Ваше последнее слово? — Я не хочу ни с кем разговаривать, вы обманули меня, мы так хорошо шли по лесу! Почему вы меня не посадили в этот мешок с первого раза? Он не вытерпел, вскипел. А ему будто-бы охота всё это делать, да? Она думает что ему нравится, стоять и слушать как его подгоняют, прерывают? Думает что ему нравится смотреть на её, такую печальную и увядшую? Нет, совершенно нет! — А ты дала мне эту возможность? Ты говорила всю дорогу! И вертелась как... Веретено! Не единой паузы! — Вскипел он — Перебивать на полуслове или нападать со спины - дело его Братца, — Кивнул он на Толстого — Но только не моё! Ты же видела, что я работаю профессионально! — Господа волки, нам пора! — Убери его — Сжав кулаки процедил через зубы Худой, ещё немного и он врежет этому охотнику. Толстый постарался как-то отвадить мужчину, пока сердце волка сжималось всё сильнее, нет, надо держаться — Какого дьявола тебе не сиделось дома? Почему ты одна направилась в лес? — Спрашивал он. Действительно, какого? А какого дьявола он так яростно показывает ей её неправоту? — Ты же научена горьким опытом! Худой усмехнулся, горький опыт... У самого теперь опыт. Но другой — Но у меня заболела бабушка! — Сказала она. Бабушка - так невинно и просто, так что хочется прижать её к себе и погладить по голове. Она ещё совсем ребёнок, слишком глупа... — Откуда ты это взяла? — Ругался Волк, так хотелось ей объяснить её глупость! — Она у тебя не заболела Удивление и замешательство, Худой так и представил как она удивляется "Как? Как такое может быть?" — Но ведь так было написано на заборе! — Невинный детский лепет. Она не видит тут своей ошибки — На заборе? Разве умные дети читают, что написано на заборе? — Ну а хорошие - будут портить забор? — Вступился за девочку Толстый. Нет, это уже слишком, вот к чему это было? Перевод стрелок? — Ага, вот вы и попались! Значит вы нехороший? Нехороший! Вы же писали... Как не стыдно! Всё-таки перевод стрелок. Голова затрещала, он запутался, плохие-хорошие... А кто он? А он никто! Волк! Нехороший и не плохой! Тот, кто выполняет своё предназначение! — Плохие-хорошие, ты меня запутала! Теперь ты пристала ко мне! — Огрызнулся он. Но он то знает что где-то в глубине души он не хотел чтобы она отставала — Я не пристала, я шла. Вы сами напали на меня — Господа, нам пора! — Убери его! Охотника прогнали. Наконец-то... Хотя нет, он их сдаст! — Присядьте — Сказал Худой усадив охотника Небольшая тишина. Чуткий Волчий слух уловил в лесу грохот, бегут по их души — Я честно работаю! — Крикнул Худой. Попытка всё-таки показаться не со стороны неотёсанного негодяя, не более — Вы честно работаете? Ловите чужих кур и чужих детей? — Не путай две вещи! Я занимаюсь нечестными делами, но делаю их честно! — Усмешка с её стороны, под голубыми глазами стало некомфортно — И не смотри на меня голубыми глазами! Сама когда припекло прибегла к обману! Он её даже не обвиняет. Это была её вынужденная мера, иначе бы ничего не вышло. Он её понимает — Неправда! Я всё время держала пальцы вот так! — Крикнула Шапка показывая пальцы крестиком. Дохлый номер, сам раньше проворачивал — Это ничего не даёт! — Даёт! — Ровным счётом ничего! — Даёт-даёт! Когда так держишь пальцы - от тебя отлетает враньё! Его всё это бесит, но он не мог на неё злиться, просто не выходит, как бы не старался. Он протянул к её лицу руки — Только не это! С тобой не соскучишься... — Он бессильно опустил руки. Он пока не знал что ещё можно сказать, хотя нет, знает — Ты посмотри, в кого ты превратила Толстого! А мне отвечать за него перед матерью — Не называйте его так, он милый! — Он Толстый! — Она не хотела признавать очевидного — Вы всегда были грубы с ним! Даже когда были дамами! Да, был, но ведь заслуженно! Кто проворонил мешок? Толстый! Из-за кого он ещё дольше не мог усадить Шапку в мешок? Из-за Толстого! — Он Толстый! — Он милый! Он вселяет надежду! Надежду? На что надежду? На то что мир захватит кариес? Или на то что у детей не будут болеть зубы из-за конфет, ведь Толстый их всех съест? Какие тут надежды? Ещё и милый... А видела ли она, что этот милый сделал с гостиницами для её бабушки? Нет? Так пусть полюбуйтся! Пусть увидит какова его милота! — Милый!.. Дай-ка корзиночку. Ну, быстро! Сейчас все дети, которые так любят своих бабушек заплачут горючими слезами! Наконец-то, она в нём разочаровалась! Не известно насколько конечно, но разочаровалась же! — Это правда? — Угу... — Ну, убедилась? Милый? — Он был голоден — Худой отчаялся, даже тут она его пытается оправдать — Он эгоист! Это маменьких рук дело! — Господа, нам пора! Нам пора, у меня... — У тебя нет никаких детей! — Вскрикнул Худой, а затем повернулся к Шапке — Итак, дитя, вы не оставили нам выхода. Если вас отпустить, вы соберёте людей — Конечно! — Честна. Даже на смертном одре честна — И всенародно объявите о месте нашего прибывания — Конечно, раз вы такие Охотник убежал, но да пёс с ним. Ему важна она, та из-за которой весь этот сыр-бор, та из-за которой такая суматоха... — Вот мешок, дитя. А вот ваш последний луч солнца, попрощайтесь с ним, в мешке вам будет темновато. Прошу вас Но никто не успел ничего сделать. Люди были слишком близко. Худой лишь печально улыбнулся, смотря на девочку, а Толстый суетился. Жить ему охота. А на кой жить? На кой, если он не увидит этих лукавых голубых глаз и сияющую улыбку? Она залезла ему в душу... — Нам надо бежать! — Перестань суетиться! Последнюю минуту надо прожить красиво... — Да что с тобой? Возьми себя в руки! Худой усмехнулся, взять в руки? Он смёться? Он что, не видит что его ноги практически подгибаются? Он устал, устал от всего... — А тебе понравилось жить, Толстый! А зачем? Зачем? Будешь сидеть за решёткой в городском зоопарке, а они... Он замолчал и посмотрел на неё. Одними глазами она показывает что простила, одними глазами даёт им убежать. Чтож... Они уходят, уходят даже не попрощавшись. Но в одних взглядах было больше, чем во всех словах и объятиях вместе взятых. Одним только взглядом она ему сказала: — Ты прощён...