purple gel pens

Впервые соулмейт Стива дал о себе знать, когда Стиву исполнилось семь. Маленький рисунок нескольких волн, отпечатавшийся на внутренней стороне его запястья синим маркером, появился в конце марта. Это была всего лишь одна линия, изогнутая к точкам на его запястье, но она была от его соулмейта, человека, предначертанного ему судьбой, чтобы любить его всю жизнь. Он вскрикнул от восторга, тут же вскакивая и устремляясь к отцу в кабинет. Поначалу мужчина был раздражен, что Стив отвлек его от работы. Но затем он ухмыльнулся с весельем, когда Стив поднял запястье вверх, чтобы продемонстрировать рисунок. «Она талантлива, сынок», — сказал ему отец, и Стив постарался проигнорировать, как в груди у него неприятно заныло от тона, с которым это было сказано. Он схватил со стола ручку и не обращая внимания на возмущенные крики родителя убежал обратно в свою комнату, чуть ли не оставляя огненный след на ковре позади себя. «Привет», — написал он чуть ниже запястья, высунув язык от усердия и сосредоточившись на том, чтобы каждая буковка была настолько идеальной, насколько ему позволял его почерк. Он сел на пятки и вытянул руку, чтобы полюбоваться своей работой, улыбаясь тому, как написанное слово смотрелось прямо перед верхушками волн, которые создала его вторая половинка. С восхищением Стив наблюдал, как на его предплечье, прямо под приветствием, которое он написал несколько минут назад, появляется рисунок смайлика. Задержка, с которой пришел ответ, подсказала Стиву, что его соулмейт, похоже, тоже решил поделиться с родителями своим открытием. С того дня мальчик всегда и везде носил с собой ручку. Его руки постоянно были в рисунках, рассуждениях, обсуждениях любимой еды и того, как однажды его соулмейт отведет его на пляж и покажет океан, потому что Стив еще никогда его не видел. Всё это время Стив использовал синюю ручку, которую он утащил у своего отца, в то время как его соулмейт писал чем-то вроде гелевый ручки с блестками и с фиолетовыми чернилами. Цвета хорошо сочетались вместе, превращаясь на руках и ногах мальчика в волны океана, переливающиеся под летним бризом. Он с нетерпением ждал, когда день сменится ночью. Стив быстро ужинал, бегло делал домашние задания, толком не уделяя внимания тому, что написано на страницах учебников, чтобы как можно скорее забраться в кровать и начать искать на своей коже новые весточки от своего солумейта. «Как прошли твои пробы в баскетбольную команду?», — фиолетовые буквы заворачивались на икре мальчика, им обоим уже перестало хватать места на руках. Он знал, что слова пропадут, как только они примут ванну, что неизбежно, но сейчас он мог смотреть на их предыдущий разговор и улыбаться. «Я точно попал в команду», — ответил Стив. «Ты придешь когда-нибудь на одну из моих игр?» Наступила пауза, более долгая, чем обычно. Он гадал, напугал ли он как-то своего соулмейта? Стив представил, как тот сейчас лежит в кровати свернувшись калачиком, смотрим на свою икру и думает, какой ответ будет верным в этой ситуации. «Я буду твоей самой лучшей чирлидершей», — пришел ответ и Стив смог снова свободно вдохнуть. Почти сразу же на коже рядом с предыдущим обещанием появился новый вопрос. «Ты симпатичный?» И это... Это был необычный вопрос, странные слова, чтобы спрашивать о подобном кого-то вроде него. Но Стив помнил, что его соулмейт знает только то, что он когда-либо сам ему говорил и они никогда не называли друг другу свои имена. Вообще, это была идея его соулмейта, он хотел, чтобы это осталось секретом и они могли узнать друг друга без оглядки на что-то подобное. «Так будет веселее», — он тогда написал. Симпатичной люди могли называть его маму. Стив осознал, что никто никогда не называл симпатичным его отца. Получается, его соулмейт думает, что он девушка?? Стоит ли Стиву поправить его? Стив сел с ручкой в зубах, пытаясь подобрать правильные слова. Он решил, что не хочет врать своему соулмейту. «Я мальчик», — написал он, нервно жуя кончик ручки в ожидании ответа. Ответ красивым почерком пришел почти моментально. «Тогда я готов поспорить, что ты красавчик.» В груди Стива разлилось тепло, которое могло бы заполнить его, этот дом и город, от осознания, что его соулмейт считает его красивым. «Ты же никогда не видел меня, как ты можешь быть в этом уверен?», — он написал в ответ, улыбаясь при этом так широко и долго, что даже заболели щеки. Однако ответ на этот вопрос он так и не получил. Он не засыпал так долго, ожидая хоть какого-то знака от своего соулмейта, что весь свет ушел с улицы и из его дома. Но так и не дождался. Ни на следующий день, ни даже через неделю. На самом деле, он больше не услышит о своем соулмейте еще восемь лет. Единственным доказательством того, что он все еще жив, будут синяки, расцветающие на его груди, и ожог идеальной линией на словах Стива: «Я мальчик». Даже в семь Стив понимал, что это значит.