Video call

— Мы ушли! — доносится из прихожей голос Сынмина. — Будем поздно, — вторит ему Чонин, сопровождая прощание перезвоном связки ключей и громким хлопком входной двери. Минхо молчит. Выжидает положенную минуту с лишним и только тогда торопливо устремляется в коридор, закрывая дверь на дополнительный оборот. Ян вечно ограничивается лишь одним, и в обычных ситуациях это всех устраивает. Но на сегодняшний вечер у Минхо особые планы, поэтому несколько секунд форы ему, на всякий случай, не помешают. Довольно хмыкнув своей предусмотрительности, он возвращается к себе, проезжается пальцами по тачпаду ноутбука, вырывая тот из непродолжительного сна, и направляется в сторону комнаты Феликса. За последние несколько недель их личное и групповое расписание было настолько загруженным, что времени ни то что на совместный досуг — на самого себя банально не хватало. И поэтому, когда компания выделила им несколько выходных дней, без камер, съемок и тренировок, Минхо точно знал, как и с кем их проведёт. Дважды стукнув костяшкой по белому косяку дверного проёма, он осторожно просовывает голову в чужую комнату и тихо зовёт: — Хей, сильно занят? Феликс не сразу отрывается от своего занятия — перебирает игровой компьютер, а заметив растрепанную макушку старшего и его теплый взгляд, направленный на него — мгновенно расплывается в улыбке. — Не особо. Чего-то хотел, хён? Минхо аккуратно просачивается внутрь, внимательно осматривает пространство, будто впервые тут оказался; привыкает к розовой подсветке развешенных под потолком гирлянд. Прочистив горло, возвращает внимание младшему и предлагает: — Да я подумал, может, ты захочешь посмотреть со мной что-нибудь? Раз Сынмин с Чонином без нас свалили в кино. — М-м-м, звучит заманчиво, — слегка прищуривается Ликс, снимая рабочие очки и откладывая их в сторону. — Дашь мне пару минут? — Конечно, — соглашается Минхо и тихо покидает комнату. Если же быть предельно честным, то ни в какое кино с младшими он даже не собирался. Напротив, ему огромных усилий стоило ненавязчиво спровадить этих двух пронырливых сорванцов подальше от общаги, чтобы в полной мере насладиться уединением с Феликсом и провернуть одну идею, которая слишком давно засела в его воспаленном сознании. Теперь оставалось получить согласие самого Феликса на придуманную им авантюру, а дальше... дальше только наслаждаться происходящим. Развалившись на собственной кровати и с помощью пульта настроив освещение комнаты на приглушенные сумерки, Минхо откидывается на подушки и с нетерпением поглядывает то на дверь, то экран мобильного телефона. Часы в верхней части показывают скорое наступление восьми вечера, плюс несколько уведомлений, в числе которых присутствует иконка игры «Among us». Дурацкая улыбка невольно лезет на лицо и сделать что-либо с ней оказывается затруднительно. Предвкушение всё активнее хлещет по оголенным нервам; в груди и животе слишком заранее скручивается узлом топлёное тепло. — Я тут, — Феликс плюхается рядом на постель и валится на соседнюю подушку, представляя взору длинную лебединую шею с острыми лучами ключиц. Даже мимолетного взгляда хватает, чтобы ужасно захотелось огладить их пальцами. — Что будем смотреть? — Престиж..? — предлагает Минхо, кликая по заранее выбранной ссылке и поворачивая экран ноутбука в сторону младшего. Тот согласно кивает и принимает более удобное положение, слегка облокотившись на старшего. Минхо не против, совсем не против. Перекидывает руку через узкие плечи, приобнимая, и оставляет так, опуская ладонь на изголовье кровати. Феликс жмёт на кнопку для запуска фильма и спустя несколько минут полностью обмякает; расслабляется. Дыхание у него глубокое, ровное, светлые волосы небрежно собраны на затылке. Ресницы напряженно подрагивают от редкого моргания, внимание полностью приковано к разворачивающемуся сюжету. — Я соскучился, — неожиданного для самого себя признается Минхо, залюбовавшись домашним очарованием младшего. Невесомо поглаживает пальцами по предплечью, словно кот тычется носом в висок, наполняя легкие родным ароматом цветочного шампуня. — Я тоже, — выдыхает Ликс, подставляясь под нежные прикосновения и открываясь для них ещё больше. Голова непроизвольно откидывается чуть влево и назад, правая рука съезжает на чужое крепкое бедро, ногтями цепляясь за плотную ткань шорт. — Ты такой красивый, — продолжает старший, на этот раз легонько задевая скулу губами. — Такой манящий... — замолкает. Мазнув поцелуем по щеке, добавляет, — ненавижу наше расписание из-за невозможности касаться тебя. С кукольных губ срывается тихое мычание. Горячее дыхание Хо неумолимо разгоняет мурашки по медовой коже, отчего под тонкой хлопковой футболкой проступают очертания напрягшихся горошин сосков. — Хён, — отрывисто шепчет Феликс с закрытыми глазами, стоит Ли аккуратно припасть к пульсирующей на шее венке и очертить её кончиком языка. — Ты же помнишь, — напоминает тот шёпотом в самое ухо, — пока мы наедине, к чёрту формальности. Кадык коротко дергается от судорожного сглатывания. Конечно же, Феликс помнит их уговор с Минхо. Но тихо выстанывать его имя в моменты их редкой близости до сих пор кажется невероятно смущающим. Хотя таких моментов было больше, чем пальцев на обеих руках. — Малыш, — обращение прокатывается обжигающей волной возбуждения по внутренностям. Минхо смотрит на него из-под спадающей на глаза чёлки и дышит через слегка приоткрытый рот. — Иди ко мне, — просит тихо, перекладывая ладони на талию. Феликс чувствует себя слабым; тянется вперёд и первым срывается на поцелуй, позволяя усадить себя сверху на колени и мягко сжать свои бедра сильными пальцами. Позвоночник простреливает молниеносным наслаждением, между сплетенных влажных губ вибрирует первый грудной стон. Боже, как же ему этого не хватало... этих жадных прикосновений, этого нестерпимого жара чужого тела... И не согласиться с Минхо просто невозможно; их расписание за последние месяцы действительно лишало даже малейшей возможности остаться наедине и предаться чувствам. Но как же сладко, как же долгожданно было сейчас оказаться в плену умелых рук и рта, что дарили одурманивающее чувство эйфории и блаженства. Под непрекращающимися ласками, Феликс даже не замечает как оказывается лежащим животом на подушках со спущенными до колен домашними штанами и бельем. Обжигающие губы Минхо прокладывают дорожку из поцелуев от поясницы до копчика, а затем аккуратно переходят на одну из ягодиц. — М-минхо... — Феликс сжимает в кулаках край одеяла, краска яркими пятнами разливается по веснушчатым щекам. После долгого перерыва ощущать, как острые клыки мягко прихватывают кожу в опасной близости к промежности, оказывается непривычно и крайне.. возбуждающе. — Хочешь, чтобы я остановился? — заботливо поглаживая по спине, уточняет старший. И Феликс знает, что если попросит остановиться, он обязательно остановится. Только вот... — Н-нет, — отрицательно качает головой, заливаясь румянцем вдвое сильнее. — Просто я... немного отвык. — Всё будет в порядке, — бархатно смеётся Минхо. И Ликс ему верит. Податливо подставляется под щедрые на ласку прикосновения и скуляще стонет, стоит двум смоченным в смазке пальцам войти внутрь ровно на длину первых фаланг. — Какой же ты у меня послушный... — поступательно продвигаясь дальше, хвалит Минхо младшего. — Невыносимо желанный... — костяшки вторых фаланг касаются покрасневшего входа и ненадолго замирают, давая привыкнуть. — Не хочешь, чтобы к нам сейчас присоединился ещё и Хёнджин? Феликс вскидывает голову и оборачивается назад через плечо. Старший смотрит на него сверкающим в приглушённом свете взглядом, и на глубине растёкшихся зрачков отчётливо проступает хищнический азарт. — Как..? — Сперва по телефону. А потом... — узловатые пальцы расходятся ножницами в разные стороны, заставляя Феликса рухнуть обратно лицом в одеяло и громко простонать, — уже непосредственно. От этих слов жар из живота поднимается наверх и расползается раскаленной лавой по груди. Во рту вяжет, под языком щекочет. Ведь прежде они втроем такого не пробовали. Когда-то хотели записать хоум-видео, но так и не решились. А теперь Минхо предлагает заняться сексом во время телефонного звонка... Запредельно для понимания, но в то же время — крайне захватывающе. — Хочу, — закусывая нижнюю губу, хрипло соглашается Феликс. Отчего-то желание посмотреть на реакцию Хёнджина перевешивает все здравые мысли. Да и увидеть себя в вызывающей позе со стороны хочется не меньше. — Тогда побудь хорошим мальчиком, не шуми, — Минхо целует в затылок и тянется к телефону. Быстро найдя нужный контакт в какао-токе, он жмет на аудио-звонок и включает на громкую связь. Раздаются громкие долгие гудки, на пятом Хван снимает трубку. — Что надо? — без приветствия бросает он, громко постукивая ногтями по экрану. — У меня мало времени. — У меня есть для тебя более стоящее предложение, чем просиживать часы свободного времени в «Among us», — мурчаще тянет Хо, возобновляя поступательные движения внутри Феликса. Тот прикусывает указательный палец, изо всех сил стараясь быть тише, как его и попросили. — Думаешь? — хмыкает Хёнджин. В тоне сквозит неприкрытое недоверие и желание поскорее закончить бессмысленный внезапный разговор. — Уверен, — припечатывает старший и в этот же самый момент толкается пальцами до упора, тесно проезжаясь подушечками по заветному комочку нервов. Феликс громко вскрикивает от неожиданности и резко накативших приятных ощущений. Сжимается вокруг костяшек. Запоздало закусывает губы и сдавленно мычит, чувствуя, как Минхо продолжает поглаживать простату. В телефонной трубке воцаряется звенящая тишина. Через пару секунд на экране появляется изображение ошарашенного Хёнджина. — Включи камеру, — не просит — требует он, с оттяжкой проходясь языком по полным губам. — Ты забыл волшебное слово, детка, — с игривой усмешкой напоминает Минхо. — Господи, Хо... — Хёнджин нервно закатывает глаза, нетерпеливо покусывая щеки изнутри. — Покажи мне его. Конечно же, он сразу понял в чём дело. Иначе бы не выглядел таким требовательным. — Малыш, — нежно обращается старший уже к Феликсу, — ты не против? Пальцы снова толкаются до упора, высекая из помутневших глаз искры, а изо рта — постыдный скулеж. — Будем считать это как положительный ответ, — и, наконец, Минхо включает камеру. Установив телефон на тумбочку рядом с кроватью, он проверяет, хороший ли обзор открывается с такого положения. Коварно ухмыльнувшись впившемуся взглядом в экран Хёнджину, отдвигается, открывая вид на распластанного на подушках Феликса. Хван не сдерживает тихого злобного выдоха. Ресницы трепещут, зубы с особой жестокостью принимаются терзать нижнюю губу. — Какие же вы... — он не успевает договорить. Минхо нагло перехватывает инициативу вопросом. — Тебе нравится? — зрачки сочатся плотоядным желанием и загустевшей томлением страстью. И такой Минхо — большая редкость. Хёнджину от его вида мгновенно становится плохо и хорошо одновременно. — Побудешь сегодня нашим зрителем, Хён-ни? — мурчаще звучит чужой голос через динамики. Хёнджин не может вымолвить и слова. Язык намертво присох к нёбу. Слишком завораживающая картина в лице перевозбужденного игрой старшего и лежащего с оттопыренной задницей Феликса открывается его глазам. В животе от этого просительно тянет, дни воздержания дают о себе знать. — Молчание знак согласия, — мягким смехом рассыпается Минхо и возвращается обратно к младшему. Стрельнув игривым взглядом в камеру, он выдавливает еще немного смазки на чужую промежность и принимается тщательно разрабатывать тугие стенки. Попеременно вводит то два, то три пальца. Мягко прокручивает кистью и второй рукой любовно оглаживает упругие бёдра. Лишь изредка Минхо проверяет, следит ли за ними Хёнджин, но в основном поглощен исключительно Феликсом. Его то низкими, то фальцетными стонами, красиво выгнутым позвоночником. Сбивчивыми просьбами не останавливаться и собственным именем, что так восхитительно звучит из его уст... — Хо... — сорванным голосом зовёт Феликс, кажется, в кровь искусав все губы. В животе тугим узлом скручена сладкая, мучительная нега и не хватает лишь малости, чтобы перед глазами вспыхнула такая желанная вспышка наслаждения. — Не мучай.. войди уже, а-ах. — Что скажешь, Хёнджин-и? — Минхо берет телефон в руку и переставляет в изголовье кровати. Так чтобы было видно раскрасневшееся лицо Феликса, его расфокусированный взгляд. Соблазнительно выпяченные ягодицы, буквально созданные для румяных шлепков... — Ты не против, если я войду в нашего мальчика? Такая формулировка заставляет Феликса взвыть, смущённо прикрывшись ладошками, а Хёнджина крепко зажмуриться и до болезненного выдоха сжать налитый кровью член. Ему хватило сколько... всего несколько минут? — чтобы настолько сильно возбудиться от обыкновенной растяжки? Хотя нет. Пожалуй такое — обыкновенной растяжкой не назовешь. Это скорее изощрённая пытка, в которой один любимый человек на твоих глазах готовит к продолжительной ночи другого, не менее любимого человека. И их обоих Хёнджину всё это время хотелось коснуться до свербения в ребрах и противного зуда под кожей. Ощутить их на вкус, услышать мускусный запах пота. Пропитаться их взаимной страстью, что они так щедро, обычно, делят сразу на троих. — Так что, детка? — привлекает к себе внимание Минхо, медленно и показательно стягивая домашние шорты. Белье под ними заметно топорщится, и Хвану приходится громко сглотнуть вязкую слюну. Ощутить во рту чужую тяжелую, массивную, сочащуюся предэякулятом головку жаждется невероятно сильно. — Я буду через пятнадцать минут, — рычит Хёнджин, сбрасывая звонок прежде, чем увидит обнаженную крупную плоть и услышит нетерпеливый стон Феликса. Его он будет лично сцеловывать с кукольных губ. И помогать доводить до оргазма — тоже.