Белый телёнок

      «Верь в Бога и всё тебе воздастся сторицей. Только верь, ярко и всем сердцем, и тогда всё будет так, как нужно тебе».              Маленький Лю Минсинь постоянно слышал это наставление от матери. С самого его рождения она повторяла это и повторяла, заставляя отбивать колени в Храме Богини Сиван-му перед её величественной статуей, преподносить ей в Дар свою кровь и молиться за её благословение. Для матери не было ничего важнее Богини мёртвых Сиван-му и служению ей, поэтому, когда подросший Лю Минсинь заявил многочисленной родне, что собирается уйти в горы для дальнейшего совершенствования, получил яростный отпор матери. Ведь уйди он сейчас, не завершив до конца цикл поклонений в принятие Жреца Богини, его ждёт гнев Сиван-му и её отречение от столь нахального послушника.              Не сказать, что Лю Минсинь боялся божественной кары для себя, но его семья была ему важна, так что уход Лю Минсиня из клана был громким и повлёк за собой цепочку различных слухов от тех, что про неразделённую любовь, и до тех, где он угрожал занять новое место Главы клана.              Но главного он добился, гнев Богини Сиван-му не затронул его родню. Клан до конца его дней оставался грозной тучей, что нависала над всей Поднебесной, не спеша уходить на покой. Родственники развивались во многих направлениях: девушки их клана расцветали в прекрасные цветы, что могли опутать своими сетями и одурманить своей красотой многих мелких насекомых, желающих получить в свои руки столь манящую добычу; а парни набирались уму разуму во многих боях и сражениях, выходя из них почти без серьёзных ранений.              К сожалению, после побега Лю Минсиня его матушка, Лю Циу, слегла с неизвестной болезнью и одной тёмной ночью в тишине испустила последний вздох. А в Храме Богини Сиван-му возле статуи в тот же час зажегся неприметный светлячок, что каждую полную луну принимал очертания самой верной последовательницы Богини, молящейся за благо своей крови.              О смерти матери Лю Минсинь узнал почти сразу и винил себя в ней до самой своей кончины, а также в том, что не мог попрощаться с ней как сын. Это омрачило его дальнейшее обучение в Секте Цан Цюн и скорое принятие титула Главного ученика седьмого Пика Бай Чжань. Его учитель не знал о столь щекотливой ситуации, но видел пустой взгляд ученика, поэтому действовал так, как умел.       Получение титула Бога Войны не оказалось удивительным событием ни для кого, ведь все видели, как Лю Цингэ прилетал на Пик Бай Чжань весь покрытый чужой кровью с целым мешком цянькунь мёртвых туш монстров от A-ранга до S-ранга, а после сразу улетал с новым заданием.              Из-за редкого появления в Секте Цан Цюн Лю Цингэ не был вовлечён в жизнь в Секте и, особенно, на Пике Бай Чжань. Ему не хватало времени ни познакомиться со своими боевыми братьями, ни сблизиться с будущими Повелителями других Пиков. Ему удавалось только послушать некоторые особо громкие сплетни от учеников да поспарринговаться с Учителем. Один раз ему удалось попасть на Межпиковое соревнование, которое закончилось, по мнению Лю Цингэ, очень странно. Но когда он всё же был в Сексте чуть подольше, чем просто на один день, то никто всё же не учил его управлению Пиком: Учитель считал, что на месте он сам разберётся, а другим Повелителям просто не было дела до будущей главной боевой силы Секты, поэтому, когда Повелители Пиков сняли с себя все полномочия на Главных учеников и вознеслись, Лю Цингэ решил действовать так, как привык.              Изредка появляясь на общих собраниях Повелителей, Лю Цингэ посвящал всего себя сражениям и смертельным битвам. Чего искал Бог Войны ни он сам, ни другие не могли сказать. Лишь предположение, что Лю Цингэ ищет достойного противника, было взято им на вооружение. Он постоянно ходил по грани лезвия меча, не решаясь что-то поменять, боясь испортить всё ещё больше, и тем самым вязнул в грязи мира сильнее.              Однажды Лю Цингэ получил настолько серьёзную рану, что ему пришлось остаться на лечение на Пике Цянь Цао в руках своего младшего боевого брата Му Цинфана, который только и мог, что ворчать на «несносного Лю-шисюна», но продолжать его лечение. Тогда-то прошлое впервые настигло Лю Цингэ за столько лет, и он даже не знал, что с этим делать.              Появление в Секте Цан Цюн ещё одного представителя клана Лю Лю Цингэ не ожидал, а раскрытие столь близкого родства чуть ли не привело его к его первому для него в этом мире искажению Ци.              Лю Минъянь оказалась его младшей двоюродной сестрой, которая, в отличие от брата, вступила в Секту на законных основаниях. Она не сбежала, как сначала подумал испуганный Лю Цингэ, а пришла с письмом от Главы клана с просьбой принять в ученики и заверениями, что их мирный союз можно считать заключённым.              На вопрос о Богине Сиван-му Лю Минъянь, смутившись, призналась, что никого после смерти тётушки Лю Циу не принимали в Храме Богини как нового послушника, так что участь Лю Минсиня минула её и всех остальных детей клана. Это удивило Лю Цингэ, ведь для его клана поклонение столь могущественной Богине являлось важной частью жизни. Только благодаря благословениям Сиван-му их клан Лю вознёсся на вершину пищевой цепочки среди остальных. Потеря её благосклонности может сильно навредить им, если не изничтожить под корень. Но сделать уже ничего Лю Цингэ не мог хотя бы по той причине, что он отрёкся от клана и остановил важный ритуал в принятие себя Жрецом Богини Сиван-му. Не ему переживать о дальнейшей жизни клана.              Так что Лю Цингэ отбросил подальше страшные мысли о мести Сиван-му и продолжил разъезжать по Поднебесной в поиске сильных противников, иногда при возвращении встречаясь с Лю Минъянь, которая вцепилась в него клещами и считала своим старшим братом. Напоминать ей, что теперь он с кланом Лю не связан никак, Лю Цингэ не хотел, только тихо радовался появлению в своей никчёмной жизни маленького огонька надежды на мирную жизнь.              Хорошее когда-нибудь кончается, и такое спокойствие тоже подошло к концу.              О божественной каре Лю Цингэ не забывал, наоборот, каждый день покорно ждал её и был готов принять. Но она всё не приходила, и Лю Цингэ это настораживало. В то, что его с лёгкостью отпустят, он не верил. Не могла Сиван-му, известная своей мстительностью, простить тот отказ. Лю Цингэ верил, что, если что-то и произойдёт, это будет что-то смертельное для него. О лёгком посмертие он даже не думал. Богиня мёртвых всё сделает, чтобы уж там его не ждало ничего хорошего. И Янь-ван ему здесь точно не помощник, сам же первым и выдаст его душу Сиван-му.              Решение пойти в Пещеры Лин Си для перехода на дальнейшую ступень развития Золотого Ядра пришло внезапно. Лю Цингэ даже сказал бы, что эта мысль просто появилась в одно утро и больше не хотела уходить, тяня его вниз своей разрушительностью.              Искажение Ци не стало сюрпризом для Лю Цингэ. Оборачиваясь назад, он может сказать, что всё к этому и шло. Постоянные думы о прошлом: о мести Богини Сиван-му, о возможном будущем в роли Жреца, об отречении от клана, о бессмысленности жизни. В общем, Лю Цингэ догадывался, что этот поход ничем хорошим не закончится. Ну не могло ему постоянно везти. Тем более Богиня Сиван-му держала у себя все нити Судеб живых и имела доступ к Бессмертию. А ведь переход на новый уровень обозначил его как Бессмертного, готового к вознесению.              Чего не ожидал Лю Цингэ, так это появления Шень Цинцю, второго старшего боевого брата и Повелителя Пика Цин Цзин, и его попытка помочь. Если бы не уничтожающий сам себя организм, Лю Цингэ бы никогда не поверил, что эта змея способна на такое. Ну право слово, Шень Цинцю громче всех орал о том, что убьёт его, даже предпринимал попытки, а тут спасает, даже с пониманием тщетности действий. Это можно было бы принять за барахтанье умирающего мозга, но Лю Цингэ не зря звался одним из самых чутких к потокам Ци в клане Лю. Спутать Ци Шень Цинцю с чужой Лю Цингэ бы не смог даже во сне, не то что в предсмертном состоянии.              Умирал Лю Цингэ с чётким ощущением, что его где-то надурили. Даже если это была всего лишь галлюцинация, то вставал вопрос: почему перед лицом смерти он думал о Шень Цинцю? Они не были даже приятелями, наоборот, враги. За то короткое время, что Лю Цингэ провёл в Секте, обзавестись не друзьями, а врагом казалось чем-то нелепым. Хотя враги – это слишком пафосно. Для Лю Цингэ Шень Цинцю был презренной змеюкой, которая пытается выкарабкаться из своего болота путём обмана и предательств. Ничего хорошего Лю Цингэ не мог сказать по отношению к Шень Цинцю.              Поэтому-то Лю Цингэ до самого конца не верил в то, что чувствует. А это чувство его никогда не обманывало. Никогда. И тут такой сюрприз умирающему человеку.              Богиня Сиван-му знатно посмеялась над его смертью. Её месть удалась.              О чём Лю Цингэ не подозревал, так это о том, что Богиня Сиван-му вовсе не хотела мстить своему маленькому послушнику, который невовремя сумел утечь сквозь её пальцы. Это слишком низко мстить своему верующему, оступившемуся один раз, за столь глупое действие. Сиван-му хотела проучить наглеца, но и только. Ей нужен живой и верный последователь, а не труп.              Так что смерть Лю Цингэ перечёркивала все её планы насчёт него. Ничего больше Сиван-му не оставалось, как отпустить в свободное плавание эту душу…              Да как бы не так.              Лю Цингэ крупно облажался, простой смертью или же послушанием ему ошибку эту не исправить. Но это уже забота Сиван-му. Не зря же её называют Богиней мёртвых, что держит Судьбы всех живых существ, что бегают по земле. Ох, не зря.              Лю Цингэ же остаётся только смириться и действовать так, как ему сказали, если он хочет спокойно уйти.              А он хочет спокойствия.       Очень сильно.

      Но до него переть и переть. Всю жизнь, считай.       Однако Лю Минсинь не отчаивается. Ведь этот новый мир отличается от её прошлого. Да и сама Лю Минсинь уже не тот человек, каким была.       Вставая на колени перед статуей Сиван-му, Лю Минсинь думает, что выбора, как провести эту новую жизнь, и не стоит. Она должна исправить те ошибки, что совершила, и только тогда она будет прощена Сиван-му.       А пока Лю Минсинь учится и постигает новые науки. Становиться Жрицей одной из главных Богинь Небесного Пантеона сложное дело, но Лю Минсинь справится. Всегда справлялась. В этот раз нет права на ошибку. Она либо побеждает, либо умирает. Иного выбора нет.       И всё же со зрением ей нравится куда больше, чем без. Может, Сиван-му со временем сжалится, и Лю Минсинь прозреет? Остаётся только верить.       И почему Лю Минсинь кажется, что её всё-таки надурили...