Неудержимые

Чес точно не знает определения счастья, но ему кажется, что если спросить его у этого смышленного мальчонки, он точно его скажет. потому что этот гениальный подросток знает все. и этот гениальный подросток – его собственное счастье. только его. на сегодня уж точно. он готов слушать Ди часами, даже если тот будет говорить о своих новых познаниях в школьных предметах. Чесу действительно интересно слушать его. все что он говорит, автоматически становится важным, даже если тот просто вредничает. Ди часто приходит к нему после школы, так же часто остаётся с ночевой и вообщем-то прижился в его квартире настолько, что тот дал ему запасной комплект ключей. тут уже насобиралась куча его вещей, и даже не смотря на это, он все равно предпочитает надевать что-то из шкафа Чеса. и Чес позволит это ему. все что угодно, лишь бы в ответ видеть его улыбку. лишь бы услышать его уверенное: –«Я люблю тебя.» лишь бы раствориться в своём счастье без остатка, которое сейчас мирно попивает чай на его кровати. –Я хочу остаться у тебя. –Прости, не сегодня. ты весь сам понимаешь, что с нами будет, если у Глэма возникнет хоть крупица подозрений. –Но я же уже ночевал у тебя. –Вчера. будем считать, что свой лимит на неделю исчерпан. этим же вечером он действительно уходит, пусть и с неохотой. пусть и тянет этот момент до последнего. неловко мнется у выхода, в ожидании прощальных объятий, но получает в ответ гораздо большее. и когда Чес целует его впервые за вечер, у Ди начинает кружится голова. на последок Чес треплет ему волосы и со смехом слушает возмущения по этому поводу. сегодня Чес засыпает один практически под утро, и почти сразу же его будит звонок от Ди, тот в истерике кричит о том, что отец обо всем догадался. и больше он заснуть не смог.

***

–Да как ты вообще мог так поступить!? – громкий крик металиста пронзает помещение и отдается громким эхом. крик будто отражается от стен и лезвиями впивается прямо ему в спину. но у Чеса нет права возразить или обидеться, у него вообще больше нет никаких прав в этой семье. –Как «так»? – Чес язвит, играясь с остатками терпения своего товарища. ему нужно, что бы он убил его сейчас, не меньше. –Ты трахал моего ребёнка у меня за спиной! – на таких же тонах вырывается крик, острее ножа, впиваясь ему в самое сердце до упора, при этом прокручивая несколько раз. лучше бы он действительно взял нож и зарезал его прямо здесь. но Чес не заслуживает лёгкой смерти. –Боже, Глэм, ты что совсем придурок? я его не трахал. –Но ты хотел! Чес тяжело сглатывает противный тошнотворный ком в горле, не в силах отвести от друга виноватый взгляд. хотел, до безумия хотел. и сейчас не смотря ни на что, хочет. ему тошно от самого себя, кажется, его сейчас вырвет, и Глэма вместе с ним, потому что ему ещё больше противно. –Я бы никогда не трахнул ребёнка. – все, что он может сказать. и это действительно чистейшая правда. –Как же я разочарован в Ди, никогда бы не подумал, что у меня настолько глупый сын – Глэм хватается за голову своими трясущимися руками. никогда он ещё не был перед ним настолько уязвимым. дабы не показывать свою слабость, тот отворачивается к стене в попытках привести дыхание в норму. Чес не согласен с его словами. пиздец как не согласен. Ди действительно умен не по годам. он намного умнее, чем может казаться, он просто чертов малолетний гений. но любое его слово не имеет значение сейчас. он лишь сжимает кулаки сильнее, оставляя на ладошках ранки-полумесяцы. –Ещё больше я разочарован в тебе, ты просто нагло воспользовался его глупостью! –Я им не пользовался, черт возьми. хватит делать из меня монстра, Глэм. я сам и без тебя с этим справлюсь. –Завтра же ты бросишь его. сделаешь, как я скажу и исчезнешь. – с привычной строгостью и спокойствием в голосе проговорил Глэм. и лучше бы он орал на него во всю глотку, чем с безразличием говорил о таких вещах. и Чес не знает, что ответить. что черт возьми он должен сказать сейчас. –Ты же понимаешь, что это сломает его? – Чес впервые отводит взгляд. он в самом деле сдерживает себя, чтоб не заплакать. потому что Ди точно будет плакать. его Ди будет страдать. он не сможет быть рядом. он больше никогда не сможет быть рядом, как бы сильно не хотел. одна слеза всё-таки срывается с левого глаза, и тот быстро смахивает её, пока Глэм не смотрит на него. –Ещё как. и это только твоя вина. – устало вздыхает металист, будто ему наконец-то наскучил этот разговор. – сегодня можешь вести себя как обычно, но сам знаешь, что я с тобой сделаю, если пересечешь черту. Ди ошибся, и он поплатится за свою ошибку сполна, но ты ошибся куда сильнее.. Чес выходит с его кабинета только под вечер. как раз в то время, когда совсем скоро к нему примчится Ди со школы. он наверняка очень напуган сейчас. но Чес напуган куда сильнее. ведь главным условием было вести себя как обычно. не проговориться. сегодня успокоить его, а завтра сломать. времени на раздумья совсем нет, по дороге домой он пытается настроить себя на встречу с Ди. придя раньше, чем рассчитывал, он понимает что сходит с ума. противные мысли одна за одной лезут в голову и давят на черепную коробку. он пытается расслабиться крепким виски, зная что Ди это точно не понравится. минут через десять слышится долгожданный щелчок дверного замка. Чес стоит напротив двери, оперевшись о стену. подросток тут же облегчённо выдыхает, когда видит перед собой спокойного Чеса и буквально падает к нему в объятия, со всей силы прижимаясь к старшему. –Чувак, спокойно, ты меня сломаешь сейчас. – Чес глупо смеётся, поглаживая младшего по спине. –Ты совсем с ума сошёл не отвечать мне весь день, я до чертиков перепугался. – объясняет своё поведение Ди. точно, ебаный телефон. он забыл его дома утром. –Извиняй, малой, сегодня просто слишком тяжёлый день был. –Что сказал отец? –Что поговорит с нами позже, он у тебя очень занятой сейчас видимо. и теперь Ди наконец-то может дышать полной грудью. а вот у Чеса она сжимается от боли с каждым сказанным словом все больше. –Ты даже не представляешь, как я счастлив сейчас. – бормочет Ди, прежде чем потянуться к Чесу за поцелуем. он едва касается его губ, ожидая, что старший как обычно возьмёт инициативу на себя, но ощущая горький привкус алкоголя, сам отстраняется. –Ты пил? –Немного. – не отрицает Чес – Ты злишься? –Немного. – хмыкает в ответ Ди. ему действительно не нравится, когда Чес выпивает. ему было немного страшно, даже если он точно знал, что Чес никогда не сделает ему больно. – Я остаюсь у тебя сегодня. – Ди ставит перед фактом и уходит в сторону спальни. –Родителей предупредил? –Нет, мне похуй. –Плохой мальчик. – обречённо вздыхает Чес. –Не нуди, Чес. я очень устал, давай спать? – Ди, не стесняясь, снимает с себя школьную одежду и берет домашнюю футболку Чеса. Чес даже не собирается переодеваться. этой ночью он точно не уснёт. Ди укладывается головой на его плече и старший, не в силах сдержаться, прижимает его к себе сильнее. заключает в объятиях крепче, чем цепями. будто в последний раз.. –Я уйду рано утром. закроешь квартиру своим ключом. –Сбегаешь от меня? – с ухмылкой скалится Ди. по факту, так и есть. он действительно слишком проницательный. –Думаю, даже если б захотел, все равно не смог бы. Ди молча соглашается, кивая. –Не знаю, что ты скрываешь от меня, но я очень злюсь из-за этого. – спустя пару минут молчания, шепчет Ди. –Я понимаю, извини. ты обо всем узнаешь завтра. –Не пугай меня. –Тебе не о чем бояться, пока я рядом. –Я знаю, но.. – старший не даёт договорить, затыкая его поцелуем. Ди просто не успевает отвечать на слишком требовательные ласки, создаётся ощущение будто Чес намерен съесть его сейчас, не иначе. ему будто не дают право даже отдышаться, накрывая его губы своими снова и снова. если честно, Ди мечтал целоваться с ним часами. но сейчас он сам не замечает, как проваливается в сон. Чес, как и ожидалось, не спит. просто не может себе позволить сомкнуть глаз. за всю ночь он отходит от него всего раз, чтобы найти чёртов телефон и отключить его, потому что бесконечные звонки от Глэма уже заебали. зато Ди спит спокойно, и Чес ловит взглядом каждый подъем его груди во вдохе, считает каждый удар сердца, прислушивается к каждому вздоху. он едва ощутимо целует его, постоянно. покрывает дорожкой быстрых поцелуев его лицо, шею, руки. едва касаясь целует его в губы. Ди периодически морщится во сне, но либо понимает, что это все дело рук Чеса, и продолжает спать, либо у него действительно очень крепкий сон. он лишь сильнее прижимается к нему во сне, периодически закидывая на него свои ноги и руки, пока полностью на него не перебирается, продолжая мирно сопеть. ночь тянется медленно, но Чес мечтает, чтоб утро вовсе никогда не наступало. ещё больше он мечтает умереть этой ночью, но этого к сожалению не происходит, и до утра он всё-таки доживает. его сердце стучит просто бешено, сейчас ему нужно уйти. иначе он просто не сдержится. ему нужно уйти, но Ди держит его крепко. будить младшего совсем не хотелось, но уйти просто так он тоже не смог бы. он целует его в последний раз, ощутимо, требовательно, напористо. Ди всё-таки просыпается и отвечает на поцелуй будто на автомате, и это очень забавит Чеса. весь мир замирает, и Чес посылает его нахуй. сейчас есть только Ди, неумело отвечающий на его поцелуй и что-то недовольно мыча ему в губы. на этот раз не даёт отстраниться сам Ди. углубляет поцелуй языком, пользуясь тем, что делает все в полусонном бреду. и когда их языки сплетаются, у Чеса кажется кровь застывает в венах и он окончательно умирает. прямо здесь и сейчас. он переступает через себя и отстраняется. шепчет на ухо: –Я люблю тебя. и уходит. на этот раз, навсегда. а Ди, как ни в чем не бывало, снова засыпает, не подозревая о том, что его жизнь сломается сегодня руками его самых близких людей. просыпается он ближе к двенадцати дня, и радуется наступившим выходным. квартира без Чеса совсем пустая. любое место без него пустое. он сам пустой без него. только Чес наполняет его жизнь эмоциями. домой идти страшно, но все равно приходится. отец, на удивление, совсем не кричит и ничего не спрашивает. –Будь готов к семи сегодня, отведу тебя кое-куда, обед на столе. – абсолютно спокойно выдает он и привычно поднимается к себе в кабинет. паника не покидает Ди ни на минуту. лучше бы он сразу наказал его, чем тянул. ожидание неизвестного медленно убивает, и он вовсе перестаёт что-либо понимать. истерично строчит сообщения Чесу о том, как ему страшно и просит забрать его, но тот их не читает. на звонки тоже не отвечает, от чего становится ещё страшнее. впервые после появления Чеса в его жизни, он остаётся наедине со своими страхами. ни мамы, ни Хэви на удивление дома нет. даже через стены он чувствует гнев отца. сейчас стены собственного дома давят настолько, что становится тяжело дышать, настолько, что хочется сбежать в квартиру к Чесу и дождаться его там. рассказать, как ему было страшно сегодня, как он задыхался в комнате с открытыми окнами, обнять его и почувствовать, что он снова может дышать, поцеловать и понять, что все произошедшее не имеет никакого влияния на него. но почему-то именно сейчас, когда он так нужен, Ди не может отвертеться от ощущения, что его бросили, и сегодня он впервые молится о том, чтоб его интуиция его подвела. ровно в семь в комнату молча заходит отец, кидая на сына гневные взгляды. Ди знает, что сейчас лучше ничего не спрашивать. он садится в такси вместе с отцом и тот называет неизвестный ему адрес. тревога с каждой минутой поглощает его все больше. он крепко держит ключ от квартиры Чеса в руках, сам не зная зачем. будто это хоть как-то может заменить его присутствие. он истерически смеётся сам над собой и убирает ключи в карман, продолжая держать их там. они едут в дороге около часа, кажется, на окраину города. и когда Ди выходит из такси, он все ещё не понимает, что он здесь делает. на вид место напоминает торговый райончик, не более. прямо перед ним виднеется самое массивное здание – с пятью этажами, но никаких обозначений и названий, никаких вывесок и прочей херни нигде нет. –Пап? – он не решается напрямую задать вопрос, чтоб ненароком ещё больше не разозлить гневного отца, но делает это косвенно, будто смысл от этого хоть как-то изменится. –Мы приехали к Чесу. –К Чесу? – зачем-то переспрашивает Ди, будто не веря услышанному. после ответа отца все становится только запутаннее, и он больше не желает слышать никаких подробностей, которые могли бы запутать его ещё сильнее. к тому же, если там есть Чес, значит все будет хорошо, так ведь? –Просто иди за мной. – сухо выпалил отец, открывая дверь в эту самую пятиэтажку. Ди молча идёт следом, они поднимаются лифтом до третьего этажа и Глэм открывает нужную дверь ключом. из квартиры тут же почувствовался мерзотный запах алкоголя, смешанного с потом и табаком. кажется, все присутствующие в квартире очень культурно отдыхали и громко слушали попсу, режущую слух даже за дверью. –Пап, ты уверен что Чес там? – неуверенно спрашивает Ди, не имея ни малейшего желания заходить в квартиру. –Конечно, пойдём. Ди сжимает ключи в руке сильнее, когда всё-таки закрывает дверь квартиры изнутри. Тошнотворный ком тут же встал поперёк горла и мешал дышать. с каждым вдохом его тошнило все сильнее. квартира была наполнена вонючим сумасбродом: кто-то нюхал, кто-то пил, кто-то выкрикивал слова песни ненавистной попсы, от которой раскалывается голова, кто-то трахался по углам, даже не удосужившись уйти в более укромное место, если таковое вообще здесь имеется. с первого взгляда можно было понять что все здесь – наркоманы, а если здесь находится Чес, это может означать лишь только.. –Вот же он. – отец указывает взглядом в дверной проём. и Ди действительно видит Чеса, жадно целующего какую-то девушку. совсем не так, как он целовал Ди вчера. он держал её за бедра и вылизывал её рот своим языком. он действительно хотел её. и когда ненавистный попсовый трек наконец-то прекращается, они встречаются взглядами. в этот же момент тошнотворный ком буквально рвётся наружу и у Ди нет сил его сдерживать. он убегает так быстро, как только может, в поисках туалета. к сожалению, ошибается дверью, но уже не сдерживает рвоту, и его рвет на пол какой-то спальни. к счастью, людей там не было, но даже если бы и были, ему было бы похуй. рвота будто не заканчивается и выходит на пол вместе со слезами. весь приготовленный любимым отцом обед выходит из него как самый опасный яд. тошнота не проходит, даже после того, как рвать ему стало буквально нечем. все что выходило дальше – вода, через рот и глаза одновременно. в перерывах на отдышку Ди додумывается закрыть дверь за защёлку. но отец, кажется, даже не думает идти к нему. совсем обессиленный подросток падает на пол и вместе с грохотом он слышит звучание ключей и его снова тошнит. потому что сейчас Чес обдолбанный лижется с какой-то наркоманкой. он руками лапает её, теми же руками, которыми обнимал его сегодня ночью. и чёрт возьми, ему не было бы так плохо, если бы они не встретились глазами. ничего страшнее чем его глаза в тот момент, Ди никогда не видел. расширенные зрачки будто полностью заполнили радужку и теперь они казались просто черными. он смотрел своими чёрными глазами на Ди с ебанным сожалением. смотрел на него так, будто сейчас расплачется. но плакал сейчас только Ди, лежащий в собственной рвоте, мокрый от пота и слёз. ему противно от самого себя. кажется, прямо сейчас он умрет в этой сраной комнате, пока Чес будет трахать её за стеной. словно в самом деле перед смертью, мозг прокручивает все приятные воспоминания с ним. каждую его фразу, надолго врезавшуюся в память. каждое: «я люблю тебя» словами и действиями. и Ди кажется, что он спит сейчас, там, в квартире Чеса, в его объятиях. шум за дверью и ключи, больно впивающиеся в кожу через ткань, не дают ему потерять сознание. он так же слышит голоса отца, стук в дверь. он чисто физически не может встать и открыть дверь. через некоторое время кто-то все же выбивает дверь. Ди ничего не хочет видеть и слышать. кто-то берет его на руки, и это не Чес. от этого становится плохо и хорошо одновременно. все что он слышит, перед тем как отключиться, слащавый голос отца: –Я надеюсь ты усвоил урок, сын. а Чеса в этой квартире и подавно нет. он ушёл сразу после того, как убежал Ди. спектакль окончен, их жизни разрушенны. слезы можно больше не сдерживать и сил на это, если честно, совсем не осталось. он сидит на ступеньках здания на улице и курит, бесконечно курит. перед глазами только Ди, пристально смотрящий на него с болью. Чес заслуживает смерти, он слишком сильно хочет умереть сейчас. из подъезда выносят Ди в отключке, а Глэм спокойно плетётся рядом, не выдавая ни одной эмоции. –Я надеюсь, ты доволен – отчего-то усмехается Чес. –Более чем. самый банальный ответ из уст горе-друга кажется больнее, чем любая кучка самых неприятных оскорблений. но нет ничего больнее, чем смотреть то, как какие-то ублюдки застаскивают Ди в машину в бессознательном состоянии, до которого его довёл сам Чес. и винить кроме себя некого. он сам допустил это. он предал Ди и всю его семью. у него больше нет семьи. Глэм выбрал самое жестокое наказание из всех, что только могли храниться в его гениальной головушке. и что-то подсказывает Чесу, что это только начало.