Уведи меня от реальности

Знаете, почему честь надо защищать в первую очередь? Потому что честь — это часть тебя. Но Николай, юноша, лежавший на кровати, разглядывая узоры на персиковых стенах был иного мнения. Если честь—это то, что в тебе ценят, то это не про него. В нем не ценят ничего. Опустошенные, лишившиеся и искристой радости и злосчастной, душераздирающей боли глаза смотрели куда-то в стену. Незаправленная кровать говорила о неряшливости. А письменный стол, стоящий около зашторенного окна (он не любил свет), был весь в бумажках и каких-то тетрадках. В исписанных тетрадках. "—Горе мне, как человеку, мгла, исчерпывает душу, вырисовываются молитвы на теле юноши невинном. В чем виновен он? Ответь! Ах, да он просто бессмысленн. Не понятен, не искрист, зачем ж ему тогда тут жизнь? ". Странный отрывок. Но Колю он описывал как нельзя лучше. Бессмысленн. Просто бессмысленн. Стук. Стук режет ушли. Повернувшись с одного бока на другой (лицом к двери) он подскочил. Выглядел он как мертвец. Буд-то только из Чистилища. Быстро, с неописуемой пером и словами скоростью он расчесался. Ну а одежда была на нем, в принципе, приемливая. Рубашка, да штаны. Нормально. Слегка потерявшийся взгляд в кофейных глазах быстро глянул на дверь. Николай открыл ее. —Барин — там стоял мужчина. Слегка низкий. Слуга Яким. — Вам тут письмо пришло, может, со изволите хотя-бы посмотреть? — Говорил слуга раздраженно, буд-то бы слуга не он, а Гоголь. —Да, конечно— Слегка растерявшийся Николай принял письмо, закрыв деревянную дверь. Облокатившись на нее же, он аккуратно развернул письмо. Спустя пять минут чтения, он понял. Письмо было от его знакомого литературного критика—Плетнева. Тот просил его прийти на вечерний бал. Но Петр Плетнев чудесно знал, что Коля бы отказал, ведь не любит шумные места, поэтому он придумал мотивацию для встречи — На этом Балу должен быть Александр Сергеевич Пушкин. Александр Сергеевич был кумиром Николая. Именно из-за него Яновский и приехал в Петербург. Встреча с великим поэтом была лишь мечтой. В голову лезли навязчивые мысли. Они разрывались между: "Отказаться и не прийти из-за страха облажаться перед кумиром" и "Согласиться, ведь он мечтал об этом всю жизнь". В конце всех значимых для Николая концов (Концом ему казалось это письмо), Николай выбрал. Он будет там. _______________ Тот же Николай, что день назад прочитал письмо Плетнева, метался по комнате в темно-коричневом жилете и белой рубашке с валонами. Причиной беспокойства был бал, который начнется через час. В 7 вечера. Зашуганный, испуганный в безутешной тревоге Николай нервничал и в панике носился по комнате. —Боже, Боже, Боже, Боже.. — Постоянно упоминать Бога делу не поможет. Надо выходить. Скоро бал. Как всегда. Вот ТАК крупно облажаться может только он. Чуть не опоздал. Зайдя в здание, его словно глаза пронзило. Сияющий, чистый, белый свет проникал в кофейные глаза. Дамы, одетые во все французское, крутились около прекрасно одетых мужчин. Тихо пройдя к креслу в углу на идеально начищенных черных туфлях, он уединился от толпы. Так бы и сидеть весь бал тут, да слушать шум который он ненавидет также как и самого себя, но Жуковский помешал этому. Слегка полный мужчина подошел к темному креслу. —Николай Васильевич! Какая приятная встреча! Чтож вы делаете у Плетнева? — Сев на соседние кресло, Жуковский прям так пилил взглядом друга. —Ох.. —Николай начал не ловко, отводя глаза — Плетнев мой близкий знакомый критик. Не ожидал вас увидеть тут, глубоко уважаемый— Жуковский был хорошим Николаевым другом. Василий знал еще отца Гоголя. И очень часто тот любил постебаться над Николаем (Даже не замечая, что ему не приятно). —Оу, Николай, ну не мог же я не прийти на вечер друга, вы же знаете. Кстати говоря, очень хотел познакомить вас с Александром Сергеевичем Пушкиным. Насколько известно мне, вам нравятся его работы. Вы же закончили 'Вечера на хуторе близ Диканьки"? Почему бы вам не показать свои работы ему? — Растерянность в глазах Гоголя выдавала его полностью. Он взял с собой эту работу на случай если появится вдохновение что-то добавить, но понравятся ли рукописи Гоголя знаменитому поэту? Было страшно облажаться. —А.. —Николай запнулся, и растерянно посмотрел на Жуковского. Тот понял по глазам что тот хотел спросить. —Он на втором этаже, если не ошибаюсь, в комнате которую ему выдал Плетнев. Это вторая дверь от лестницы. — Жуковский уловил на себе взгляд одной дамы — Было искренне приятно пообщаться с таким интересным человеком как вы, Николай, а мне нужно идти— Оставив шокированного Николая одного в кресле, он пошел к этой чудной даме даже не заметив растерянный взгляд на себе. Раньше называемый в детстве Николенькой, Николая тихо и неуверенно встал с кресла. Постоянная тревога усиливалась с каждым шагом к лестнице. Что ж он так волнуется-то? Пройдя от одного лестничного пролета к другому, прозаик остановился у двери. Стоит ли туда входить? У него сердце при одном лишь Пушкиновом вздохе замирает. Чтож терять.. Внезапно Николай услышал стук, что означало — дверь открыли. Прямо перед ним стоял его кумир. Кудрявый, красивый, складный, умный, образец культуры и очарования.. У Николая сердце замерло. Баритонский, но в то же время такой мягкий и нежный голос прошелся по венам и телу Николая: —Здравствуйте, юноша. Можно ли поинтересоваться по какому вопросу? — Голос был не грубым, а скорее дружеским и мягким. У Николая зрачки расширились от переполнения чувств внутри. —Здравствуйте, меня зовут Николай, я начинающий писатель.. —Николай запнулся, но вышел из ситуации — мой друг и критик Жуковский посоветовал к вам прийти — Как же Коле было неловко. Из-за чего он не знал сам. Мягкие, нежные и до того глубокие и манящие своим очарованием которое проникало в душу глаза мягко смотрели на Никошу —Чтож, пройдем-те — Мягко улыбнувшись, Александр впустил Николая в свой кабинет. О чем только не разговаривали. За 10 минут Гоголь узнал о Пушкине много нового. Оказалось, у них разница в 10 лет. Младшего это не смущает. Разговоры о литературе нежданно перевелись на веселые рассказы про то как Александр учился в лицее, и какие смешные ситуации там происходили. Небо, за-то время, залилось черными тучами. Было уже темно, но и дураку понятно что будет дождь. Ведь не одной звезды на небе. Только луна просвечивается через столь густые облака. Карьи глаза посмотрели на небо, и их обладатель понял что надо бы домой. Ведь ,возможно, скоро гроза. —Видимо, мне домой нужно. Видать, гроза намечается — печальный Николай глянул на Александра. Оба сидели на кровати. Николай встал первым, за ним и его.. Кумир?... Друг? —Быть может —Александр взглянул в окно—переночуете у Плетнëва? Будет не очень сладко, если под грозу попадете.. — искриннее переживание в голубых очах заставило Николая замереть. По воле Бога или черта, в глазах Николая стало темнеть, а кислорода не хватать. Резкая тревога охватило сердце Николая. Зрачки расширились, все занемело. —Николай? — Страх охватил старшего, и тот схватил Николая за плечи, — вам плохо? — ноги Николая стали ватными, в глазах мутнело. —Нет, пройдет.. Бывает.. Быть может, погода так влияет.. — Николай заикался. А вот Александра не на шутку обеспокоило здоровье последнего. —Может, вы очень устали? Давайте я покажу вам свободную комнату, поспите, отдохнете —Я — Он запнулся — я не хочу спать.. — —Отдохните тогда хотя-бы. Вдруг у вас переутомление? — Спустя минут 15, усталый, слишком переутомленный от своих же эмоций и переживаний Николай лежал в кровати. Пуховое белое одеяло было накрыто на него чуть ли не с головой. Кофейные глаза были стеклянны, ведь мираж стекла создавали слезы на этих глазах. Причинами этих слез были кошмары, которые снились Николаю каждую ночь, и гроза, которая должна была пойти сегодня ночью. Вернее уже идет. У Николая закрывались глаза, он хотел спать. Только вот тревога в сердце, также как и боль в нем не давала ему этого сделать. У него было слишком переполненные эмоции. Только вчера его назвали "ленивым хамом", потом в добавок с этим же человеком была драка. Ежедневные задевания ранимой души влияли на Николая. Так хотелось вцепиться в чью-то грудь и начать кричать как же ему тяжело. Совсем недавно он сорвался с петель. Яким, слава Господу, уехал по делам в Москву, и дома кроме его самого никого не было. Как сейчас помнит. Он сидел на коленях, бил руками пол, кричал, ревел, умолял Бога чтобы его страдания окончились. Боль в груди в тот момент не давала спокойствия, а сам Николай задыхался и не желал успокаиваться два часа, или даже больше. Слезы сами потекли ручьем. Вжавшись руками в одеяло. Он плакал беззвучно. Но все же всхлипы были слышны. Он боялся, что его услышат. Все было тихо в течении 15 минут. Но гром, видимо произошедший рядом, испугал Николая и нарушил тишину. Николай всхлипнул и вжался лицом в подушку. Резко замерев, он понял, что его могут услышать. В соседней комнате спал Александр. Услышав хлопок двери, он понял, что кто-то вошел. —Николай? — тихий, но уже знакомый до боли голос звучал шепотом. Мужчина подошел к кровати. —Вы спите? — Николай закрыл глаза, якобы "спит". Стыдливо было смотреть в глаза. Он не барышня, и он не девушка. —я видел что у вас были открыты глаза.— Николай понял, что бесполезно закрывать глаза. Открыв их, он не решался посмотреть на кумира. —Голос был ваш, вы кричали. Что-то произошло? — Русоволосый отрицательно помотал головой, как бы говоря, что это не он.— Не нужно врать, я все вижу. Лучше сказать правду, чем потом стыдиться за ложь. — Карьи глазый сдался. Взглянув стеклянными, онемевшими от слез глазами на Александра, нежданно он вздрогнул. Красные, завязанные шторы шелохнулись, а прозрачные, уже другие шторы задергались. Персикового цвета, почти как у него в квартире, только нежнее, стены осветились ярким светом. Николай вздрогнул —вы боитесь грозы? — Он говорил не с усмешкой, не с упреком. Бог не давал Александру злого сердца, лишь теплоты в глазах. Но Александр понимал, что смеяться над дрожащим юношей не справедливо. Тем более, Николай мужчина, и Николаю стыдно за то что он показывает свои же эмоции. Мягко положив руку на спину начинающего прозаика, он стал медленно ее гладить. Погладил всего-то два раза. Но так легко и так нежно. Николаю это было в наслаждение. Он был удовлетворён тем, что его кумир гладит его как маленького ребенка. насладившийся такой лаской Николай тихо стал закрывать усталые глазки. День был не простой, а вот ночь еще сложнее. —Николай, вы главное помните. Если вы думали, что я буду над вами смеяться, вы неправильно думали. Несправедливо, если человек смеется над страхами других. Бояться грозы, и впринципе чего-то бояться — не стыдливо и не глупо, это естественно.